— Так уж ли важно? Скорее всего, такая метаморфоза получилась с самого начала, просто тщательно я не обследовался, вот и все, — все-таки сказал я, понимая, что вечно молчать не получится.
— Все равно! — приглушенно ответила Машка, вжавшись чуть сильнее, но в итоге подняла покрасневшие влажные глаза. — Все слишком быстро! Я и не рассчитывала, что с таким занятием мы доживем до глубокой старости… Хотя всего несколько лет, и мы все равно не смогли бы уже войти в Разлом, но хотелось хоть немножко…
— Романтическая пора юности, да? Да, было бы неплохо, но не стоит совсем уж раскисать, — тихо и ласково произнес я, зарывшись лицом в волосы Машки. — Может, такое сердце даже лучше работает, а? Ты-то на ядро не жалуешься.
— Да, но… Я это понимаю, но все равно грустно! — растерянно сказала Машка, вновь прильнув ко мне щекой. Ясно, таинственное девчачье сердце. Мое теперь тоже таинственное, но объектом экспериментов мне стать не улыбалось.
— Пойдем лучше, надо отдохнуть.
Угукнув, Машка торопливо привела себя в порядок и, выудив компактное зеркальце, принялась кое-как поправлять слегка растрепанные мной волосы, явно приходя в норму, после чего оставалось лишь разойтись по комнатам. Памятуя о том, как проходили последние ночи, я все-таки решил, что раздельные спальни на сегодня — отличный вариант, тем более что повод для этого уже был назван. Усталость, чтоб ее… Да вот только не спалось, куда уж там! Пожелав девчонкам спокойной ночи, я сделал вид, что тоже отправляюсь к себе, но вместо этого потушил свет и осторожно направился по нескончаемым коридорам на ночную прогулку.
Была неприятная мысль попробовать проследить за Элькой, раз уж я принял решение оставить все, как есть, но очевидно, что у Миражей есть нечто вроде своей связи, о которой и раньше была речь. Неосознанно Элька могла воспользоваться чем-то подобным, даже не выходя из комнаты, так что неплохим звоночком о сливе будет, если Фантомы окажутся в курсе наших следующих перемещений. Судя по всему, за эти пару месяцев особых утечек не было, хотя и активных действий со стороны Семьи — тоже. Но потери продолжались… И во многих других Семьях тоже, только в текущих условиях никто не хотел показать свою слабость, умалчивая обо всех случаях столкновения, кроме самых громких.
Коридоры привели меня в мало-мальски знакомую часть дома. Покопавшись в памяти, я почувствовал, будто нашел что-то важное, хотя и был у таких мыслей легкий оттенок запретности: комната Егора где-то неподалеку, и все можно расценить, как непонятный шпионаж на пустом месте, ведь Дмитрий вел себя вполне открыто. Не особо рассчитывая на удачу, раз уж в усадьбе комнат огромное количество, я все же коснулся ручки и легонько повернул. Не заперто.
Обычная спальня превратилась в больничную палату, отчего становилось не по себе. Да и вид прикованного к постели кузена был далек от позитивного образа. Осторожно прикрыв за собой дверь, я прислушался и даже дыхания не уловил за мерным пиликаньем приборов. Если решили задействовать олдскульное жизнеобеспечение, то ситуация и впрямь чертовски серьёзная.
Хорошо, что глаза уже неплохо привыкли к темноте. Подойдя ближе, я осторожно присмотрелся, ловя себя на мысли, что опасаюсь увидеть что-то ужасное. Всегда больно и грустно видеть, как близкие, бывшие такими жизнерадостными и полными силы совсем недавно, вдруг превращаются просто в бездушный манекен. Каким бы засранцем порой Егор ни был, даже наши противники из других Семей или с чемпионатов по боям Рэйки согласились бы, что такая участь — худшее, что могло быть.
Плоть от нижней челюсти до гортани, и возможно, что и всей шеи, оказалась пропитана семенами Седрос. Кожа, мышцы, да и кость, как мне кажется, полностью оказались заменены чужеродным веществом, но масштабы замененных тканей не представлялось возможным увидеть. Если бы я дал Ойтаци, то, возможно, все сложилось бы иначе? А теперь…
Даже в полутьме с ее блеклыми оттенками серого я увидел колыхание дымчатой сущности и, чтобы удостовериться, слегка сдвинул прикрывающее парня одеяло. Импланты. Руки полностью заменены, и даже грудь выглядит металлической. Черт возьми!
— Увидел, да? — сзади раздался голос дяди, и я, судорожно прикрыв одеяло, отступил на шаг. — Стоило мне все же рассказать.
— Но, — растерявшись от внезапного осознания, я лишь обернулся к Дмитрию, но на его лице не было злобы или гнева. Лишь отчаяние и сострадание к сыну.
— Давай не здесь, пусть спит, — выйдя, мужчина пропустил меня и бережно прикрыл дверь, после чего молча пошел по коридору. Не найдя ничего лучше, я последовал за ним, и вскоре мы добрались до кабинета.
Красиво оформленная комната, на фоне современных тенденций в дизайне дарящая уют и ту самую близость к природе, что так ценят в школе Земли. Деревянная мебель, парочка натуральных пальм в бочковидных кадках, полки с бумажными, что уж совсем невидаль, книгами, лишь парочка компьютеров с выключенными голо-экранами выбивается из интерьера.
Сев в кресло, дядя жестом предложил мне занять место за одним из компьютеров, после чего развернулся и, налив себе что-то из графина в красивый граненый стакан, пригубил.
— Два компьютера… Помнится, с Егоркой порой рубились вместе, когда погода плохая. Так-то оно, конечно, и на кулачках порой неплохо потренироваться, но, знаешь, есть какой-то шарм в том, чтобы проводить с сыном время, — отстраненно смотря в пустоту, рассказал Дмитрий. — Ну а что мне было делать? — вопрос был задан дядей в пустоту, так что я просто сидел тихо. — Просто смотреть, как мой единственный сын умирает?
Понятное дело, что можно было порассуждать о других возможностях, но когда в ход пошли эмоции, смысла в логике немного.
— И он приходит в себя?
— Да. Алиса его навещает, и Егорка вроде как счастлив, — почесав нос, дядя вновь резко приложился к стакану, и воздух наполнился запахом виски, когда несколько капель упали на стол. — Но он стал агрессивнее… Поэтому обычно мы оставляем его дома.
М-да, Алисе явно не везет с парнями. Или она уже привыкла после случая с Данилой, и теперь ей такое нравится? Впрочем, это не мое дело.
— Не факт, что он окажется вариантом Миража…
— Не факт, — уловив в моих словах надежду, дядя яростно закивал. — Осталось еще парочку модификаций, и тогда мой мальчик вновь сможет жить нормально.
— Скорейшего ему выздоровления, — сказал я, выдавив ободряющую улыбку, после чего собирался уже уйти, как дядя меня остановил:
— Погоди. Я тебя разыскивал не за этим. По добытым вами данным удалось кое-что обнаружить, вдруг это важно? — перейдя на серьезный тон, Дмитрий включил компьютер и, сняв часы, подсоединил их к хабу.
Глянув на экран, я увидел те самые снимки, что добыла Танька, а рядом — похожая местность. Ох-ох.
— Родопские горы, Болгария?
Закивав, дядя сложил руки вместе, перекрестив пальцы.
— Да, они. Если быть точным, то место рядом с… Как же она? «Гърло Пещерата Дяволското», Пещера Дьявольское горло.
— Занятно, — пролистав снимки, я почесал затылок, после чего полез в сеть в поисках дополнительной информации. — Я тут еще посижу, ладно?
— Конечно… Но что ты думаешь? Почему именно там? — скрываю любопытство под маской серьезности, нетерпеливо спросил мужчина. — Почему Фантомы так заинтересованы оказались именно в этом месте?
— Пока сложно сказать, но совпадение не первое. Кстати… Было бы неплохо озадачить тех, кто вел проверку по лицам, переместить свои поиски именно в Болгарию, — после небольшой паузы предложил я, отчего бровь дяди от удивления пошла вверх. — И добавить к маске поиска… Новую Эльку, насчет ранее захваченных не уверен, но можно попробовать поискать в пределах схожести, отличном от высокого процента. Вряд ли там так уж много людей было, верно? Если ориентироваться только на общественные места, то должно быть несложно и быстро, — предположил я, хотя, на самом деле, знал эту кухню, мягко говоря, слабенько.
— Я попробую… Но не стоит рассчитывать только на это, — задумчиво ответил дядя. — И да, запрос от имени Кольцовых на дуэль я отправил. Ответа, правда, пока не последовало, но ты готов? Как прошло обследование?
— Готов, конечно. Вроде все неплохо, — приосанившись, я ударил кулаком в ладонь, и дядя одобрительно закивал.
— Хорошо. Тогда до завтра.
Забрав часы, Дмитрий покинул кабинет, а я приступил к дальнейшим поискам. Совпадение совпадением, но здравый смысл подсказывал, что я движусь в правильном направлении. Встреченная нами модификация миномета была болгарской, что, конечно, не дает стопроцентной уверенности, но… Даже если принять во внимание впечатляющие возможности фантомов по перемещению внутри куполов, довольно очевидным будет считать, что из другой точки Земли перетаскивать барахло все же сложнее, нежели откуда-нибудь поблизости. Болгарию сложно назвать особо милитаристической державой до ДД, но воинские части там присутствовали, следовательно, перехватить технику из их Разломов было бы куда проще в нашем случае. Если верно, это дает понять, что Фантомы сначала все тащат к Сердцу, а потом уже под купол, это же вроде как объясняет огромное количество барахла именно в башенке, да и присутствие танков в нулевом мире, как редкое явление, не стоит забывать.
Ладно. Пещера, пещера, что в ней такого? Самая основная легенда — о том, что там древнегреческий Орфей спускался в подземное царство, чтобы спасти свою возлюбленную. Собственно, разных мифов великое множество, чтобы вдруг останавливаться на этом, но суть… Орфей побывал в царстве Аида, пересек реку Стикс, проплывая мимо душ умерших. Конечно, Фантомы часто ассоциировались с мифическими духами и привидениями, особенно для тех, кто не мог их видеть, а наблюдал лишь свойственные россказням о полтергейстах признаки вроде оживших вещей, да и одержимость детранков в ту же кассу, но странным казалось, что сами Фантомы вдруг всерьез восприняли подобное. Или сказки на деле не сказки?
Был и миф о поисках Эликсира бессмертия, но самым занятным мне показалось верование о том, что подземная река, протекающая по злополучной пещере, по факту впадает в никуда. Течет в вечность, нигде не выходя на поверхность. Или это и был тот самый Стикс, по которому умершие отправляются в подземное царство? А если по нему же мертвые и смогли вернуться?
Зачитавшись, я откинулся на спинку и прикрыл глаза, чтобы привести мысли в порядок. Успев повидать много всего и не найдя выхода, я и сам готов поверить в мистику, но Фантомы, как мне всегда казалось, не являются чем-то волшебным, они привязаны к технике, так что не стоит их воспринимать сродни духам. Кидаться проверять пещеру прямо сейчас было бы опрометчиво, тем более, что если твари лезли туда даже из нулевого мира, то в нашем могли пробовать тоже? Правда, по памяти могу точно сказать, что в той местности не было Разломов, хотя в Болгарии они и присутствовали. Но все же… Лучше подожду полной расшифровки, или, если будет возможность, то поковыряюсь в базе данных Академии.
Решив остановиться на этом, я отправился спать.
Глава 12
После недолгого блуждания, словно призрак поместья, я все-таки вернулся обратно в кабинет. Обстановка составлена с толком, так что в такой даже покемарить должно получиться успешно, и ничего страшного, что придется обойтись креслом. Состояние усталости и бессонницы одновременно, дурацкое чувство. Последний раз такое было давненько, когда на спор с пацанами выжрал целую упаковку леденцов с гуараной. Плохо мне не было, но глаза закрываешь — и ни в одном глазу, хотя спать давненько пора, тем более дело после тренировки было…
Вновь включив компьютер, я отыскал мелодии шелестящих листьев и дуновения ветерка, после чего прикрыл окно, за которым зарядил снегопад, и погрузился в атмосферу, свойственную Школам Земли. Кайф. Литания спокойствия, медитация, сон.
Мои шаги отзывались гулким эхом, хотя, казалось бы, вокруг не было видно ни единой стены… Снова странный кисель, окружающий мое полупрозрачное, сотканное из дыма, тело. Странное черно-белое окружение постепенно проявлялось образами и красками, возникающими у меня в памяти, но ни один толком не задерживался, хотя и казался потрясающим! Ведь любое воспоминание остается как смазанная картинка, связанная с чем-то, что было важно в тот момент, а тут возможность увидеть все настолько четко, словно кто-то достраивал вместо меня неясные силуэты, и лишь они во всей этой толще казались цветными.
Мой первый спарринг, радость от созданной самостоятельно техники, обида и даже злость на не интересующуюся ничем мать, очаровательная улыбка сестры, картофельные оладушки со сметаной, аромат мандаринов, сулящий волшебство праздников, умиротворяющий шелест листвы, прохлада летнего дождя. Ужас, сковывающий сердце; переступание через собственную лень, страх и неловкость, чтобы действовать; скука от одиночества школьного обучения; солнечные деньки на даче у деда, восхищение и трепет перед рассказами об ожившем оружии; детские мечты и несбывшиеся надежды. Мягкие и теплые ушки Греты, смущенно-похотливый взгляд обнаженной Эльки, искрящие серебринкой зеленые волосы Машки, пугающе восторженные ролики о прыгающем прямо на ходу «Т-90», опасение с восторгом при виде ужасающе быстро стреляющей «Тунгуски».
Сотни, тысячи, миллионы образов, кажущиеся безделицей, но в то же время каждый выглядит по-своему важным, будто без этого я уже не буду собой, и стоило мне над этим задуматься, как все резко оборвалось, исчезнув так же быстро, как и возникло из ниоткуда. Бросив взгляд вверх, я увидел бескрайнее море, мягкие волны которого накатывали на высокий потолок необъятной пещеры, и где-то далеко, за линией горизонта, мерцал огонек, будто путеводная звездочка или заботливо установленный кем-то маяк.
Вспомнив свой прошлый сон, я огляделся, но никого не увидел, но все же решил спросить:
— Отец?
Тишина.
— Здесь лишь я, — прозвучал искаженный голос, но, несмотря на это, мне показалось, что он был женским.
— И… Кто ты?
— Я не знаю, — без эмоций или какой-либо интонации, просто констатация факта. — Знаю лишь, что мы встретились…
Странная горечь и грусть, от которой сердце сжалось, пропустив удар, как осознание того, что случилось что-то непоправимое. Ощущение паники и тяжесть, от которых я проснулся.
— Чтобы расстаться, — тихо сказала Элька, сидя на мне. Ее яркие оранжевые глаза неотрывно смотрели мне на лицо, и следом наступила тишина — лишь повтор записи продолжал вынуждать листочки и дальше шелестеть от давно утихшего ветра.
Полностью обнаженная, девушка расположилась у меня на коленях, манипуляторами оперевшись на спинку кресла, пока хвост безвольно висел. Секунда, другая — заморгав, Элька встрепенулась, чуть не упав, и ее хвост тут же взвился вверх.
— Саша! — отпрянув, девушка издала протестующий тихий визг и заозиралась.
— Не говори таким тоном, будто я тебя украл из постели и собирался делать что-то нехорошее! — с укором сказал я, стаскивая с себя прихватизированный где-то в кабинете плед. — Вот, прохладно же, — подойдя ближе, я накинул покрывало на встревоженную девушку и, закутав, как шаурму, обнял. — Хочешь сказать, что страдаешь лунатизмом? — говорить я пытался максимально уверенно, но после такого ясного сна и быстрой смены обстановки даже голова кружилась.
— Я не знаю, — с той же безэмоциональной интонацией пробормотала девушка, после чего с испугом посмотрела на меня. — Я тебе ничего не сделала?!
— Нет.
— А что-то говорила?
— Да… Что мы расстанемся.
Потупив взгляд, Элька нахмурилась и украдкой обвила мою ногу хвостом, поскольку руки были тщательно спрятаны под пледом.
— Я такого не хочу… Что же со мной творится?
— Кто знает. Ты вообще ничего не помнишь? Бывала ли ты когда-нибудь на море?
Элька зажмурилась и наморщила лоб, но в итоге спустя минуту отрицательно покачала головой.
— Нет, Сашенька. Я… Я уже рассказывала тебе все, что помнила. Думаешь, мне самой нравится вот так, жить без прошлого? Как представлю, что было бы, если бы закончили мою… Эм, миражизацию? — по слогам пытаясь выговорить придуманное только что слово, девушка запнулась.