Хмыкнула.
— Спасибо за поддержку.
— Нет, ну это правда же. Я рассказываю тебе, к чему быть готовой.
Импровизированный девичник продлился еще пару часов, пока нас с Ансоной окончательно не сморило, и она не ушла к себе.
Утром семейство Ольтон собралось за поздним завтраком. Помятыми и грустными выглядят все, кроме недавно вернувшегося Эндрю. Кажется, Ансона хоть и говорила, что не хочет ребенка и готова от него избавится, все равно сильно переживает.
— Что случилось? — спрашивает Эндрю, оглядывая всех.
— Эта дура, — баронесса указывает на уткнувшуюся взглядом в тарелку дочь. — Беременна! И не от герцога, а от одного подлеца, который сам женат и стремя с детьми. Вчера все выяснилось. Свадьбы у Ансоны не будет. Чуть не разорились, но удалось всучить герцогу в качестве невесты Эльрию. Но этот дом мы из-за этого потеряем.
Кажется, Эндрю шокирован и глубоко задумался. Узнал лишь, про то, как же будут решать ситуацию и молчит. Даже не завтракает. Неужели так за сестру переживает?
Вообще все время, пока сидели за столом мужчины угрюмо молчали, я просто ела, хотя тоже молча, и можно сказать, угрюмо, а баронесса пилила дочь и читала мораль. Поздновато, конечно, стала читать. И так странно слушать от шении Ольтон, что вот с нее надо брать пример, она в молодости вела себя более чем достойно, а выйдя замуж была самой преданной и правильной женой, и что любовь к случайным неразумным связям у Ансоны явно от папочки, а ну, и я еще плохо на кузину влияю. Правда, все время нудного монолога баронессы у меня перед глазами стояла сцена с маскарада где ее активно “целовали” двое мужчин, и ни один из них не был бароном Ольтоном. А может, шениа, как и ее дочь, тоже считает, что подобные уединения с мужчинами это нормально и невинно?
Когда закончился этот мучительно-долгий завтрак Эндрю, что-то там для себя решив, видим, стремительно поднялся из-за стола, и фактически приказал родным:
— Пока никуда из дома не уезжайте. Тем более к маглекарю. Возможно у меня есть решение проблемы.
Ничего более не объяснив, кузен куда-то умчался на своем прекрасном коне. Ольтоны остались в недоумении, но все-таки решили подождать сына.
Вернулся Эндрю спустя два часа. Семья Ольтон заперлась в кабинете барона на совещание. Я не стала подслушивать, хотя и было интересно, чего там такое кузен придумал, зато уже спустя час, уминаю последнюю коробку конфет из моих шоколадных припасов, мне обо всем рассказала сама Ансона.
— У Эндрю есть в академии преподаватель — весьма достойный и умный шенар, он сильный маг, богат, родовит, недурен собой, холост, правда возраст уже солидный, но это ничего. Так вот, с этим шенаром Эндрю очень хорошо общается и предложил ему рассмотреть меня в качестве своей будущей жены. Дело в том, что этот шенар не может иметь детей, был уже в браке, но неудачно, как раз по этой причине. Храм даже оформил развод по причине бездетности пары на протяжении пяти лет. И знаешь что? Шенар согласен и хочет взять меня в жены! Ему Эндрю аккуратно объяснил всю ситуацию. Будущего ребенка шенар примет как своего, даст ему свое имя, титул и все наследство после смерти. Наследников ведь нет, а хочется почувствовать себя отцом. За меня и денег хорошо родителям даст — только обязательное требование, это оставить ребенка. Родители согласны, я согласна. Сейчас тоже очень быстро будем готовиться к свадьбе, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений по поводу отцовства моего ребенка. С тебя и всех, кто в курсе этой ситуации, попросят магическую клятву молчания об этой истории.
— Надо же, поздравляю. Ты рада?
— Да. Я ведь видела этого шенара на балах, — Ансона понизила голос. — Это граф Ноурвейт, на самом деле он очень хорош собой, несмотря на возраст, репутация отличная, никаких скандалов с любовницами, уважаемый ученый маг, и действительно богатый. Мне все-таки было страшно убивать ребенка, а тут его и признают и полностью обеспечат, и моя репутация останется совершенно чистой.
Ну что же, замечательно, что у Ансоны все так удачно складывается. А мне, видимо, просто как-то надо смириться с будущим.
Вечером Ольтоны уехали знакомиться с женихом, вернулись довольные, и судя по разговорам за чаем, этим самым женихом были обласканы и уважены. Очень культурный и приятный шенар, не то что этот грубый герцог… говорили они. Главной темой обсуждения стало то, что родителям невесты подарят к свадьбе даже не деньги, а небольшой особнячок в центре города. Эндрю во время обсуждения просто-таки сиял и выглядел очень гордо. Еще бы. Спас сестру, устроил свадьбу, помог родителям. Герой!
Ольтоны даже решили отметить новый брачный договор. Была принесена из закромов бутылка старого дорогого вина еще из запасов почившей графини Уокенридж. Ансона тоже хотела употребить благородный напиток, но тут неожиданно проявил инициативу Эндрю, строго настрого запретив сестре пить что-либо хоть немного алкогольное, потому что это может плохо повлиять на будущего ребенка. При этом родителям Ансоны было все равно, будет она пить или нет. Эндрю прямо раскрывается с другой стороны. Такой заботливый брат.
Мне кстати тоже вина не дали попробовать, но не из-за заботы о здоровье, а просто из жадности, поэтому я под благовидным предлогом удалилась от своих “горячо любимых” родственников, оставих их спокойно дегустировать и смаковать напиток.
На следующее утро барон уехал весьма рано, а вернулся вместе с моим женихом. Меня вызвали в кабинет, где мужчины почти торжественно вручили мне документ, извещающий о том, что я теперь графини Уокенридж, единственная наследница древнего славного рода. И это замечательно, но как по мне, поздновато, еще несколько дней, и я вновь сменю титул. Однако все равно приятно.
— У вас, кажется, на сегодня было запланировано выездное мероприятие? Бал? — интересуется герцог у шенара Ольтона.
— Да, но мы передумали ехать. Такие события…
— Отчего же? Как раз и стоит сейчас представить обществу дочь и подопечную в новых статусах и с женихами. Я так понимаю, времени до свадьбы осталось мало не только у шены Брауш. Если граф Ноурвейт — новый жених Ансоны, о котором вы мне говорили, тоже предстанет вечером на балу, вопросов у всех, конечно, будет много но, они, возможно, будут не столь острыми. Официальная версия — изменения личных симпатий невест и женихов и добровольные бесконфликтные договоренности. Бывает всякое. — Альдан перевел взгляд на меня. — Эльриа, ваше содержание короной отменено, поскольку теперь о вас есть кому позаботиться и обеспечить. Все расходы, которые понесла корона на ваши выходы во время брачного сезона возмещены, гардероб исключительно ваш, королевская модистка уже шьет платье для бракосочетания, сегодня вы ведь к ней поедете, чтобы подготовиться к балу, заодно обговорите все детали будущего наряда.
Ого. Как все… основательно. И получается, что сегодня вечером меня официально представят как графиню и невесту герцога.
— Спасибо, — скромно ответила я, нервно теребя в руках врученный мне документ. — Я могу идти? Готовиться. — ох, я даже не знаю, как теперь с Кэнтербоджи разговаривать. Чувствую себя крайне неловко. Жених, как-никак, вскоре муж. Ссориться не стоит точно. Но это совсем не близкий мне человек.
— Идите, — милостиво повелел мне герцог.
Глава 32
Задерживаться в кабинете барона не стала. Ушла, гадая, почему все-таки именно я. И это невзирая на слухи о моей интрижке с принцем и наши далеко на самые лучшие отношения с самим Альданом.
Модистка встретила меня с восторгом.
— Проходи, дорогая! Я в тебе ни капли не сомневалась! Уже скоро примеришь наряд невесты.
Женщина говорит так, словно мое скорое замужество ее личная заслуга.
Хмыкнула.
— Шена Фьюри, а вас не смущает, что ваши наряды шились с подачи принца, а замуж я выхожу за герцога?
— Почему меня это должно смущать? Я шью свои наряды в первую очередь для того, чтобы мои клиентки могли блистать на балах, очаровывать, соблазнять, и в итоге находили себе удачные партии? Герцог Кэнтербоджи невероятно богат, влиятелен, талантлив, магически одарен, является одним из первых лиц в нашем королевстве. Конечно, характер еще тот, но, как видишь, ничего мужское ему не чуждо. Вот скажи, дорогая, он видел тебя в моем красном платье? В момент, когда оно раскрыло свой секрет.
— М-м, кажется, видел.
— Ну вот видишь!
Стало совсем весело.
— Вы думаете, он решил жениться на мне из-за того что увидел в красном платье?
— О, поверь мне, это его безусловно подтолкнуло к правильному решению. Все мужчины охотники. Он захотел определенную добычу и нашел способ отбить ее отбить у других охочих. Только видишь как, делиться он не хочет, поэтому и берет в жены, чтобы лакомиться отныне исключительно самому.
Кхм-кхм. Ну и сравнения.
— Знаете, возможно, все не совсем так. В последний момент по некоторым причинам я стала заменой другой невесты, и герцог лишь милостиво согласился на мою кандидатуру.
— Дорогая, не смеши меня. Герцог, и милостиво согласился чтобы ему заменили невесту? Полнейшая ерунда. Захотел — получил. Если бы ты ему не нравилась, никто бы ему тебя не навязал ни за какие деньги. Мне пришлось с ним пару раз общаться, это не такой мужчина.
Весело фыркаю.
— Что, не веришь мудрой опытной Фьюри? Твое дело. Но уж я-то разбираюсь в мужчинах, а ты сама потом все для себя поймешь. Давай-ка теперь разберемся с твоим свадебным платьем…
Мне было как-то все равно, какое у меня будет свадебное платье, главное, чтобы без “секретов” с просвечивающей тканью, но модистка сумела меня увлечь и раззадорить. Весело хохоча модистка в красках описала кислое лицо младшего принца, который, будучи среди других приглашенных, будет любоваться на меня в самом великолепном свадебном наряде и кусать локти, что это не он решился повести под венец такую великолепную красавицу. Мне вроде бы не должно быть весело в такой ситуации, у меня почти драма, но… представила, и правда как-то смешно стало.
Было решено с модисткой, что платье будет белоснежное, но украшенное помимо драгоценных камней золотыми кружевами и вышивкой.
Когда еду от модистки на бал, ловлю себя на мысли, что к конвою из охраны герцога начинаю понемногу привыкать. Сначала было дико непривычно, но потом перестала сильно замечать, только когда утром гуляла с собакой, на меня оборачивались все немногочисленные прохожие в парке.
Кстати о собаке. Надо будет узнать у Альдана, можно ли будет забрать Беллу с собой после замужества, потому что если нет, придется мне бежать из-под венца. Так уж получилось, что собака для меня ныне самое близкое существо, и без Беллы я никуда. Мы с ней две бродяжки, нашедшие друг друга.
В холле очередного особняка встречаюсь с Ольтонами и новоиспеченными женихами, моим и Ансоны. Альдан меня внимательно оглядел и даже одобрительно кивнул. Спасибо и на том. Хотя черное бархатное платье с белым тончайшим кружевом, смотрится на мне действительно шикарно.
В зал иду под руку с герцогом, который сразу безапелляционным тоном заявил, что первые два танца его. Ну да, жених имеет право и на два танца. А муж и вовсе запретить танцевать с кем-либо кроме положенных ему по праву двух танцев.
В бальном зале сердце мое сначала словно замерло, а потом забилось быстро-быстро. Здесь Тенер. Обычно принц приходит позже, к началу танцев, а то и позже.
Сомнений в том, что младший принц тут из-за меня, почему-то не возникло ни на секунду. Он стоит неподалеку от входа, облокотившись на колонну, руки скрещены на груди, лицо суровое, злое, глаза опасно прищурены.
Сначала объявляют наших с Ансоной женихов (кстати граф Ноурвейт и правда весьма недурен собой, кузина вцепилась в руку графа, и смотрит на мужчину с гордостью и довольством, словно на личный трофей). Затем произносят имена и титулы моих опекунов, их детей, и, словно вишенку на торте, объявили меня, графиню Уокенридж.
Обернулись ко входу, кажется, все присутствующие в зале.
Судя по лицу Тенера, даже для него объявление моего титула стало неожиданностью. Принц в замешательстве.
Герцог ведет меня в зал. Нас тут же под благовидными предлогами обступают аристократы. Начинаются расспросы. Я отмалчиваюсь. Говорит в основном подоспевший за нами барон Ольтон, а граф Ноурвейт и Альдан дают необходимые пояснения. Официальная версия с рокировкой невест на удивление, весьма гладкая. Да, готовился брак герцога с Ансоной, но в последний момент невеста передумала, признавшись в своих тайных взаимых чувствах к графу. А дальше был мирный договор Альдан согласился отпустить разлюбившую его невесту, да и, оказывается, я тоже поспешила признаться, что неравнодушна к герцогу (ага, очень вовремя, призналась, чтобы приготовления к свадьбе не были в пустую).
Смотрю на людей вокруг и понимаю, что кто-то даже верит. Нет, не в эту сказку. А в то, что Ансона была от герцога не в восторге, и никогда это не скрывала, ну и нашла замену, ну а я предпочла реальный брак и надежный статус с “выгодным” женихом, временному пребыванию в качестве фаворитки младшего принца. Расспрашивали и про титул — тут еще проще. Опекун сделал такой подарок к свадьбе любимой подопечной.
В общем, главным событием вечера стало наше одно большое почти дружное и почти семейство, ведь женихи вскоре вроде как должны влиться в семейный круг.
Заметила одну интересную вещь. То, как шены и шении смотрят на герцога Кэнтербоджи. Умудренные опытом взрослые шении — весьма сурово, чуть ли не грудью и подолами юбок закрывая своих дочек или внучек, а юные шении со страхом. Но только сейчас, когда столь долго нахожусь рядом с Альданом, что матроны как-то уж излишне сильно выпячивают для защиты в сторону герцога эти свои груди. Защита защитой, но порой это начинает выглядеть даже неприлично. А шены? Вроде бы страх. Или это проглядывает затаенный восторг и трепет перед грозным, скандальным и “плохим” герцогом?
Да ну нет, мне это все кажется. Чего только не померещится от длительного стояния рядом с Альданом, который до сих так крепко держит меня под руку, словно боится что я сбегу.
Или кто-нибудь утащит.
Первые звуки музыки прервали допрос. Люди расходятся, освобождая место в центре зала. И тут случается то, чего я боялась. Ко мне и герцогу подходит принц и с легким поклоном протягивает мне руку.
— Разрешите пригласить вас на танец, шена Уокенридж.
Принцам не отказывают в первом танце. И это прямая провокация Тенера против Альдана.
Да уж, его высочество, который заявлял на меня права, как на фаворитку, в первый же вечер после моего объявления о новом статусе невесты герцога, танцует со мной первый танец вместо жениха. Общество злорадствует, сплетни распускаются одна ядовитее другой. В случае, если откажусь — скандал.
Не успела ничего ответить.
— Шена Уокенридж уже приглашена мной на танец, — спокойно произнес Альдан.
— Не мне вам напоминать, шенар, что у меня есть право пригласить на первый танец любую пока еще не замужнюю девушку, — снисходительно отвечает принц, но при этом я буквально чувствую кипящую злость внутри Тенера.
— А я все равно не уступаю вам свою партнершу. Что вы сделаете мне за это, ваше высочество? Позовете на помощь стражу? Папочке нажалуетесь?
Ох, все-таки скандал. Страсти накаляются. Аристократы словно невзначай подбираются к нам все ближе и ближе, чтобы не пропустить ни одного слова из будущей ссоры. У меня по коже бегут мурашки, ощущаю себя словно между двух огней. Я даже жар, кажется, ощущаю, от этих пламенных соперников за первый танец.
Единственное мое желание сейчас — это куда-нибудь испариться.
— Вы бросаете мне вызов, герцог Кэнтербоджи? — в показательном удивлении приподняв брови, брови, спрашивает Тенер.
— Ну что вы, ваше высочество, дуэли не так давно запретил ваш отец, но если вам захочется, мы может провести пару родственных дружеских поединков. Я всегда к вашим услугам. А пока для первого танца, выбирайте кого-то еще, ваше высочество, вы всех задерживаете, музыка уже вовсю играет, но ждут только вас.
Действительно ждут. По все тем же правилам, первым открывает танец, если присутствует, особа королевской крови. Сегодня ждут по особому. Опять в мою и спорящих мужчин сторону направлено все внимание зала. Даже музыка, кажется, тише играет, чтобы не мешать гостям прислушиваться и передавать сплетни.