– Всё ещё жжёшь деревни? – улыбнулась его сестра.
– Я всех предупреждал, чтоб не селились ближе дня полёта к замку, – оскалился маг.
– Юные девственницы? – иронически осведомился новый член семьи.
Милослава заметно передёрнуло.
– Сдались они мне. Хотя среди рыцарей, что приходят по мою душу, попадаются и женщины. Учитывая, что они предпочитают прятаться под забралом, может быть и девственницы.
– Женщины, говоришь… – задумалась вдруг Мелисента. – А как у них с доспехами дело обстоит? Есть стоящие?
– Попадаются, – пожал плечами Дракон. – Полный подвал металлолома. Но есть и работа цвергов… и очень достойная.
– Куда это ты собралась в доспехе идти? – шутливо спросил Северин, обнимая жену, но взгляд его при этом был более чем серьёзным.
– Не беспокойся, любимый, – она нежно погладила его по руке. – Мне так только… попозировать.
– Кстати, – заметил Милослав. – У меня в замке как раз сейчас находится прекрасный художник. Когда пришёл, говорил, что собирается эпичные полотна с рыцарями рисовать, но получаюсь в основном только я. Хотите, можем запечатлеть момент долгожданного воссоединения семьи. Только без Кэролина. Он всегда выходит угрюмым.
Фейри только покачал головой и возвёл глаза к небу.
– Ты перевёз сюда галерею из королевского замка, – улыбалась Мелисента, проходя вдоль картин.
– В том числе. Но есть и новые… Вот эта, например, даже с рыцарем…
– А вот здесь… это ты? – спросил Северин у жены.
– О, да… – ответила она. – Я здесь не совсем похожа на себя, писали не с натуры.
– А этот… с рогами. Кто это?
– Лорд Демониса. Делает мне предложение. Собственно, посредством этого полотна и делал.
– И что ты ответила? – спросил Северин несколько сухо.
– Отказалась, конечно, – улыбнулась она и оперлась о его руку. – До того, как попасть в вашу тентуру, я замужем не была.
– Тогда почему вы храните это… произведение?
– Это всё-таки подарок… К тому же, – она подошла к картине и провела рукой по изображению демона, – это был мой первый… убийца. Сломал мне шею с криком: «Так не доставайся же ты никому».
– Был большой дипломатический скандал, – вспомнил Чёрный Дракон. – Едва до войны не дошло.
Потом он взял Северина под руку и, отведя немного в сторону, вполголоса сообщил:
– Я очень рад за вас, молодой человек. Я ставил на вас.
– В смысле?
– А, не берите в голову. Но Кэролин мне теперь должен один преинтересный артефакт.
Чернокнижник посмотрел на удаляющегося вместе с Мелисентой фейри и ухмыльнулся довольно плотоядно.
Окрестности замка «Чёрный Дракон», 35 г. э. Леам-беат-Шааса
Вся компания увлечённо вертела головами, осматриваясь кругом. Город был крупный, пёстрый, и, видимо, торговый. Рынка как такового здесь не было, зато весь центр был застроен магазинами, лавками, палатками, киосками, а также трактирами, ресторанами и забегаловками. Толпы народу сновали туда-сюда, гомоня и переговариваясь на сотне языков, но один окрик телепат выделил как направленный к нему.
– Капитан! Капитан!
Вздрогнув, Антар обернулся. Улыбаясь до ушей и размахивая руками, сквозь толпу к ним продирался смуглый человек в чалме.
– Сколько световых лет! Сколько ядерных зим!
– Здравствуй, Руш.
Они обнялись.
– Капитан, ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Я в этой дыре всего ничего, а уже почти озверел, я…
– Погоди, Руш, – сказал Антар, поднимая руку. – Я здесь не один, а мои спутники не говорят на трансгалакте. Это невежливо. У тебя переводчик с собой?
– Конечно, – человек щёлкнул себя по широкому поясу, – куда ж я тут без него. Давай, что ли, ко мне? Я тут навроде консула, мне целый особняк выделили.
– Пойдёмте, – обратился Антар к Ламберту с Камиллой на сивфском. – Это мой друг. Думаю, он расскажет нам, что тут к чему.
– Ты же говорил, что давно тут не был? – сказала Камилла.
– Лет шестьдесят по местному времени, – тут же отозвался механическим голосом пояс их нового знакомца, переводя его тираду. – Но тебя тут до сих пор помнят, Капитан. Они даже мозаику в твою честь выложили. Сейчас, кстати, будем проходить.
Антар с кислым видом обозревал монументальное произведение.
– И что это за кустарное творчество? Нисколько на меня не похож.
– А что ты хотел? Рисовали уже лет через десять. И вообще, таким ты остался в памяти народа.
– А что, кхм, тогда произошло? – осторожно поинтересовался Ламберт.
– Да ничего особенного, – хмуро отозвался Антар. – Зашли на аварийную дозаправку.
– А они отказались продавать мне уран, наотрез, даже за взятки и откаты, – тут же подхватил Руш, – Когда я сообщил об этом Капитану, он молча отправился в свою каюту, вышел оттуда с двумя мечами и отправился в город. Первый помощник кричит: «Капитан, у тебя же бластер есть», а тот оскалился только и говорит: «Заряда может не хватить». Это у «Люцифера»-то. Плюс запасная обойма, без которой Капитан из корабля никогда не выходил. Зато к вечеру у нас не только был полностью загружен реактор, но и резервное хранилище топлива под плешку.
– У них тогда что-то вроде гражданской войны намечалось, – всё так же хмуро пояснил Антар, – между картелями за право разработки урановых шахт. Но мне некогда было с ними разбираться, я торопился. Да и нервы были уже на пределе… Ты помнишь, Руш, как мы сели? На аккумуляторах, которые мы с бортинженером паяли в невесомости в грузовом трюме, потому что искусственную гравитацию пришлось отключить для экономии энергии, а заряжали их от солнечных батарей системы резервного жизнеобеспечения.
Камилла не понимала всего, что лилось из механического ящика, и что отвечал Антар, а Ламберт то и дело тёр лоб над переносицей. Большинство слов были и ему незнакомы, но перед глазами то и дело вставали то чёрная бездна, то груды металла, пронзающие пространство, скорлупки, несущие в себе такую хрупкую – жизнь. Кажется, уроки телепатии, которые Антар пытался давать ему, прошли не вовсе бесследно.
– Так вот после нашего отлёта, – довольно продолжил бывший снабженец, – они заключили мир и подписали соглашение на совместную добычу. Это я сейчас уже узнал. Да! А тот имперский крейсер так и остался с носом! – Руш рассмеялся. – У них тоже было топливо на исходе. А Капитан уже здесь всё готовое выбрал. Наш Капитан был самым отчаянным пиратом этого рукава Галактики! – с гордостью заявил он.
– Пиратом? – не поверила Камилла.
Антар пожал плечами.
– Молодо-зелено.
– Ни один имперец так и не сделал по нам ни единого выстрела, – продолжал Руш петь хвалебную оду. – Его звали Хитроумный Антар и Дерзкий Антар.
– Что ж, договаривай до конца… ещё Безумный Антар, а также просто Маньяк.
– Завистники и конкуренты, – невозмутимо ответил Руш. – Ведь за награду, обещанную за твою голову, можно было купить пару звёздных систем средней руки. А вот и мои апартаменты… чувствуйте себя как дома.
Окрестности замка «Чёрный Дракон», 375 г. от осн. Сообщества
Восстановление работы опорной точки вызвало широкий резонанс в мире магии. Мебиус, столица магического мира, кипел от возбуждения. Совершенно спонтанно сюда съезжались светила первой величины, в нетерпении поделиться переживаниями. Была организована внеочередная расширенная конференция, почётным гостем и докладчиком на которую приглашён Северин, лорд Эрлинг, член клана Вампиров, виновник торжества, прибывший из антитентуры. Он согласился с некоторой неохотой и только после того, как Милослав пояснил, что отказ от участия привлечёт к его особе ещё больше внимания, чем разъяснение процедуры восстановления опорной точки.
– Они просто начнут доказывать друг другу, как на самом деле надо было это сделать, а о тебе сразу же забудут, – уверил он своего нового родственника.
Чтобы уладить организационные вопросы, Северин отправился в город, а Мелисента задержалась в предместьях.
– Я выросла здесь, – сказала она. – И сейчас всё такое нежно-зелёное… мне бы хотелось побродить тут немного.
Милослав купил маленький домик у леса на имя Лоридейль Лейнсборо, предпочитая сохранить некоторое инкогнито. Вопреки его уверениям, интерес к персоне мага номер один не только не угас, но даже усилился. Лорд Эрлинг не позаботился оживить текст своего выступления, и сухое изложение формул мало кого удовлетворило. Закипели споры и обсуждения. Как оказалось, экспериментатор не только использовал сразу несколько конкурирующих школ магии, но и весьма вольно преобразовывал одну в другую при помощи собственноручно разработанных методов. Его универсальность поражала воображение. Покоритель опорной точки приобрёл популярность и принёс известность клану Вампиров. Влад Элизобарра не знал, куда деваться от свалившейся на него груды корреспонденции с предложениями о сотрудничестве и совместных исследованиях. А Северин, которого затаскали по приёмам в его честь, соскучился по жене. Решив нанести ей визит, он как-то спонтанно сорвался в провинцию и почти бегом преодолевал последние несколько сот метров от рощи, где открывал портал, до каменного домишки. Заглянув в окно, чтобы выяснить, дома ли Мелисента, лорд Эрлинг оцепенел. Его златокудрая супруга склонилась над неизвестным мужчиной, спящим в её постели.
Северину показалось, что мир рухнул. Воздух перестал поступать в лёгкие. Отшатнувшись от окна, он рванул воротник, при этом в поле зрения попала высунувшаяся из рукава снежно-белая манжета. Её он рванул ещё более резко.
Браслет на левой руке сиял так, что было больно смотреть. Маг снова задышал. Прислонился к стене и закрыл глаза, но в черноте перед внутренним взором всё ещё оставался тонкий сияющий ободок. Придя в себя и восстановив целостность рукава, Северин снова заглянул в окно. На этот раз девушка его заметила. Её лицо озарилось радостью, и она быстро выбежала, тотчас же повиснув у мужа на шее.
– Милый, как я по тебе соскучилась! Пойдём только в рощу… а то сюда скоро должны прийти.
– Ну и что? Разве это не твой дом? – хмуро сказал он, всё же позволяя увлечь себя прочь.
– Мой, просто я не хочу, чтобы нас видели вместе.
– Это ещё почему? – нахмурился он ещё сильнее.
– Мне будет трудно объяснить, почему я целуюсь с самым известным магом из клана Вампиров.
– Я твой муж, что тут ещё можно объяснять?
– Там, – она махнула рукой в сторону дома, – я Лоридейль Лейнсборо, одинокая сирота, а не леди Эрлинг.
– Стоит упустить тебя из виду на несколько дней, как ты мне уже не жена, в твоей кровати лежит какой-то, – он подавился словом, которое собирался произнести, – эм… незнакомец. Что вообще всё это значит?
– Его зовут Вильям Ворлос, – сказала девушка с загадочной улыбкой.
– Веришь ли, его имя занимает меня в последнюю очередь, – мрачно отозвался Северин.
– Это потому, что ты не интересуешься политикой, – снова улыбнулась интриганка, – Вильям Ворлос – лидер сопротивления объединённых сил людей, противостоящих тирании Кэролина. В числе прочего, главной их задачей является недопущение воцарения некоей Мелисенты, лунного близнеца царя фейри, которую он хочет сделать марионеточной правительницей, чтобы контролировать свободолюбивую расу людей.
– М-м-м… это, конечно, весьма любопытно… но почему он всё-таки в твоём доме?
– Один из рыцарей предал его, и люди, лояльные фейри, напали на убежище предводителя повстанцев. Ворлос тяжело ранен.
– Так почему ты просто не вылечила его?
– Я простая девушка, сострадательно отнёсшаяся к борцу за свободу народа. Сегодня должны прийти его соратники… с такими ранениями больной пролежит без сознания ещё несколько дней, да и потом пройдёт месяц или около того, прежде чем его станет безопасно перевозить. За это время… я получу интересующую меня информацию, возможно, даже удастся… – она прервалась, нежно погладив Северина по щеке. – Милый, в чём дело?
Он не смотрел на неё. Леди Эрлинг обняла мужа и снизу вверх заглянула в его лицо.
– Мой волшебник меня ревнует? – спросила Мелисента мягко, и он почувствовал, как тепло разливается из груди по всему телу. Волшебником она называла супруга в их лучшие, самые счастливые минуты, но к магии это не имело никакого отношения.
Северин взял жену за руку и поднёс её пальцы к губам. Он касался их мелкими лёгкими поцелуями, начав от самых кончиков и медленно продвигаясь вверх по руке. Девушка беспомощно посмотрела на него.
– Любимый, что ты делаешь? Ты же знаешь, как на меня это действует…
Он, конечно, знал, и именно поэтому молча продолжал. Северин обладал такими необходимыми для учёного качествами как наблюдательность, умение делать выводы, а также применять свои знания на практике. Так что если в первые годы совместной жизни жена вила из него верёвки, пользуясь его страстной влюблённостью, то теперь роли несколько поменялись.
Мелисента жадно искала его губы, но он только дразнил её, опустив пушистые ресницы и талантливо изображая застенчивость, отворачивал лицо, пока вдруг не подхватил девушку на руки и не посмотрел прямо в глаза, после чего подарил жене долгий страстный и нежный поцелуй, один из тех, что гарантированно сводили её с ума. Теперь, когда из её голубых глаз было изгнано само воспоминание о каком-то Вильяме Ворлосе, а руки нежно оплетали его шею, Северин успокоился и поставил леди Эрлинг на землю.
– Хорошо, я не возражаю.
– А ты знаешь… – медленно сказала Мелисента, – мне как-то расхотелось. Поедем, может, домой?
Он улыбнулся.
– Давай проведём вечер здесь, а потом я поставлю личный портал, например, в одном из каменных кругов. И стену иллюзии. Когда соскучишься, просто войдёшь в него, со стороны ничего не будет заметно. Поиграть в повстанцев… тебя это, несомненно, развлечёт. Я не хочу лишать тебя такого удовольствия.
Мелисента обнимала его, лаская искрящимся взглядом.
– Я люблю тебя, Северин. Ты самый… самый потрясающий мужчина, которого только могла породить антитентура. А у нас таких вообще нет.
– Твой брат, кажется, так не считает, – весело поведал он ей. – Влад опять мной недоволен.
– Почему бы тебе не пригласить его сюда? На общем подъёме энтузиазма?
– Неплохая идея, – задумался маг. – Нам в самом деле есть над чем поработать.
– Однако, – приподнявшись на носочки, девушка потёрлась носом о щёку мужчины, – мы отвлеклись от чего-то более интересного…
Окрестности замка «Чёрный Дракон», 35 г. э. Леам-беат-Шааса
– Ба, Руш, да у тебя отличная библиотека, – заметил бывший пират, обозревая стеллажи.
– Занялся самообучением. Беру пример с тебя, Капитан, – Руш казался польщённым. – С тех пор, как ты нас бросил, мне флот как-то опротивел… так что я пробавляюсь наладкой торговых связей с отдалёнными мирами. Вот сейчас в этой дыре засел… Ой, прошу прощения у местных жителей! Я имел в виду большую удалённость от центра событий Галактики.
– Ещё кто кого бросил, – пробурчал Антар. – Или ты забыл, что Шнедригсон кричал мне вслед? Что он прекрасно обойдётся и без меня и… всё прочее?
Руш вздохнул.
– Эх, Капитан… да первый помощник молился на тебя, как на икону. Что он должен был чувствовать, когда ты заявил, что собрался осесть на планете? Да в тот же вечер, как ты ушёл, он напился как последний разнорабочий и лез ко всем со своими причитаниями, как же мы будем жить без тебя, пока Зорина не надавала ему оплеух и не загнала в каюту отсыпаться. Да, Зорина… с твоей стороны, Капитан, поступать так с девушкой было всё-таки некрасиво.
– Как это так?
– У неё на тебя были планы, а ты сделал ручкой и ушёл в сингулярность. Хоть бы открытку с Альфы Центавра прислал.
– В какую сингулярность? Да я был на её свадьбе. И с чего я обязан слать открытки навигатору, пусть и хорошему?
Руш снова вздохнул.
– Да она развелась, и пары рейдов не прошло. Эта красотка и замуж-то выходила тебе назло.
– Жаль. Мне её муж понравился. Весёлый парень. И связист прекрасный… мы с ним часов пять обсуждали проблему стабилизации сигнала при повышенном уровне солнечной активности.