– На свадьбе? Сердца у тебя нет, Капитан. Честное слово, я встречал киборгов более чутких, чем ты. Даже сомневались многие, человек ли ты вообще… Только когда Кирвин погиб…
Антар резко изменился в лице. Заметив это, Руш со всего размаха ударил себя по губам.
– Язык мой враг мой… Капитан! Ну прости. Мы все скорбим по нему… Но неужели ты всё ещё продолжаешь себя винить?
– Спасать корабль должен был я, а не мой бортинженер.
Бывший снабженец положил руку на его плечо. Ламберт, особенно сильно нахмурившийся перед этим, и даже закрывший глаза, вдруг сказал по-сивфски, но используя несколько неизвестных Камилле слов, явно из другого языка:
– А Кирвин смог бы вывести корабль из гравитационной ловушки?
– Конечно нет! – тут же вскричал Руш, обрадовавшись поддержке. – Никто не смог бы! Это был первый и, насколько мне известно, пока единственный случай, когда удалось выйти из жерла чёрной дыры. Он вошёл в учебники по космогации, но повторить его так никто и не решился. Или решился, да не смог… этого мы уже не узнаем.
– Тогда ты всё сделал правильно, – спокойно сказал Ламберт. – Ведь в противном случае он всё равно погиб бы, только вместе со всей командой.
– Я жалею не о том, что вывел корабль из ловушки, а о том, что туда попал, – резко сказал Антар. – Я сотни раз обдумывал потом варианты действий, варианты развития событий… но толку от этого!
– Это был несчастный случай, Капитан, – тихо сказал Руш. – Кто мог знать, что груз центарийцев взорвётся в трюме и своим излучением исказит сигналы навигационного оборудования?
– За любой случай в рейде несёт ответственность капитан, – сухо сказал бывший пират, – Особенно если этот случай несчастный. Мне вообще не следовало связываться с этими кишечно-полостными. Я же предупреждал, что пойду на сверхсветовой.
– Эм… Капитан, оставим прошлое в прошлом. Расскажи лучше, какими судьбами ты оказался здесь… и в обществе такой прекрасной дамы.
Руш отвесил Камилле поясной поклон, весело стрельнув глазами.
– Закатай губу. Она замужем.
– Неужели, Капитан! – расцвёл Руш.
– Не за мной, за ним, – кивок в сторону Ламберта, устало протирающего глаза. С непривычки поток информации, хлынувшей на него из сознания Антара, ошеломил. – А ты, кстати, делаешь успехи, – тихо сказал ему инженер. – Мы здесь для того, Руш, чтобы посетить несколько достопримечательностей в основном религиозного характера. Но коль уж речь зашла о торговле, – Антар достал из кармана самый мелкий алмаз. – Кто-то здесь таким занимается?
Руш повертел камень в руках.
– Прекрасный экземпляр! Большая трубка? Регулярные поставки?
– Для начала небольшая партия.
– Я узнаю. Но да, конечно, камнями всегда кто-нибудь занимается.
– Скажи-ка… а с антитентурой ты работаешь?
– Увы, Капитан… я сам здесь всего ничего. Пока только ближние звёздные, да и то… мир-то низкотехнологичный, при том достаточно агрессивный, хотя и поживиться здесь есть чем. Тот же уран. Сами они его почти не используют, для алхимии чуть-чуть, но это слёзы. Почти всё на экспорт идёт. Нефть вроде тоже есть, но её и вовсе не добывают. В основном я сейчас занимаюсь ремесленными изделиями, живописью, коллекционными украшениями и холодным оружием.
– Как у них сейчас с религией?
– Да как тебе сказать… как везде. Есть какие-то храмы, кто-то туда ходит. Наверное. Я не особо вдавался. На мне это пока не отражалось.
Тут Антар посмотрел на Ламберта.
– Руш, у моих спутников был сегодня длинный день, ты не посоветуешь нам гостиницу или что-то вроде того?
– Капитан! – обиделся снабженец. – Никуда я вас не пущу! У меня здесь столько комнат, что я не везде даже был. И слуг прорва, всё равно без дела сидят. Оставайтесь!
– Ладно, – легко согласился Антар, – тогда этих спать, им одной комнаты на двоих достаточно, а мы с тобой ещё потолкуем.
Окрестности замка «Чёрный Дракон», 375 г. от осн. Сообщества
Северин лежал на траве, заложив руки за голову, и грыз какой-то сочный стебелёк. Его жена сидела, полуоблокотившись о него, и щекотала ему лицо и грудь сорванной тут же метёлочкой. Маг изнеженно мурлыкал что-то себе под нос, любуясь супругой и наслаждаясь тёплым вечером уходящего лета.
– Да, чуть не забыл, – сказал он, – поторопитесь сменить место лагеря. Новый адъютант Ворлоса уже успел вас сдать. Стражи Мебиуса назначили штурм на завтрашний вечер.
– Какое рвение, – вздохнула Мелисента. – Можно подумать, бремя власти настолько тяготит этих восьмерых, что им не терпится от неё отделаться.
– Возможно, они просто хотят предстать в хорошем свете перед будущей правительницей, – предположил мужчина. – Ходят упорные слухи, что сроки выполнения обещания Сумеречного бога уже истекают.
– Собака лает, ветер носит, – процедила девушка. – Ладно, спасибо, что предупредил. Я не ожидала от этого заморыша такой прыти. Думала, ещё неделя есть.
– Я сообщаю это собственно к тому, что прошу тебя быть осторожнее завтра. Мне не хотелось бы…
– О чём ты говоришь, – оборвала она, – я не собираюсь ввязываться ни в какие драки. К тому же, мне нужно выспаться, чтобы хорошо выглядеть перед соблазнением высокопоставленного мага.
– Какого ещё?.. – озабоченно нахмурился её муж, приподнимаясь на локте.
– Северин! Ты что, не помнишь, какое завтра число?
– Конференция! – хлопнул он себя ладонью по лбу, снова падая на спину. – Я доклад должен был подготовить…
– Так иди, готовь, – потянула жена лорда Эрлинга за руку. – У меня тоже дел ещё полно, если лагерь сворачивать придётся сегодня.
– А как ты будешь меня соблазнять? – с любопытством спросил маг, целуя плечо жены.
– Увидишь, – загадочно ответила она, мягко отстраняя его от себя, – должна же сохраниться хоть какая-то интрига.
– Когда ты занимаешься интригами, ты несколько напоминаешь мне Влада, – сказал он, улыбаясь.
– Что, так же скалюсь? Кстати, как ему здесь нравится?
– Вроде бы… нормально. По крайней мере, это в первый раз на моей памяти, когда он заинтересовался теоретической проблемой магии, а не её практическим применением на ниве войны. Он чуть не весь клан сюда перетащил в качестве ассистентов. И ты знаешь… с ним интересно работать. Я… не ожидал такого.
– Я очень рада, – отозвалась Мелисента, застёгивая на муже куртку и целуя его на прощание. – Мне было жаль, что вы постоянно ссоритесь.
Выйдя из круга камней, девушка неторопливо побрела по лесу, по привычке прислушиваясь к его шорохам. И недовольно поморщилась, услышав, как под ногой у одного из наблюдателей, примостившихся на дереве, хрустнул сучок.
– Тебе надо поработать над скрытностью, Джон, – сказала она, проходя мимо.
Конечно, регулярные отлучки были замечены повстанцами, хоть «сиротка» и старалась не привлекать к ним внимания. В первый раз, когда за ней увязался хвост, Мелисента без особого труда оторвалась, попетляв по лесу, и нажаловалась мужу. Тот только рассмеялся.
– Не волнуйся об этом, – сказал маг. – Я обо всём позаботился.
Во второй раз приближённые Ворлоса, возбуждённые окрепшими подозрениями, вооружились помощью друида из своих рядов. Каково же было их удивление, когда голубоглазая блондинка, умело врачевавшая раны их предводителя, остановилась в одном из кругов камней и встала на колени. Она провела там пару часов, видимо, погружённая в молитву. Наблюдатели хотели подойти поближе, но друид остановил их, сообщив, что девушку окружает магия поразительной силы и не исключено, что божественной природы. Преисполнившись мистического трепета, они рассказали об этом своему предводителю, и тот приказал охранять девушку во время её лесных прогулок, по возможности не попадаясь ей на глаза. Если бы красавица регулярно проводила в круге по пять-шесть часов, а наблюдатели не сменялись бы каждые два, им могло бы броситься в глаза, что её мелкие жесты: вздох, наклон головы, поворот руки, разглаживание складки платья, имеют циклический характер. Но Лоридейль задерживалась так надолго всего несколько раз… А её провожатые не отличались особой наблюдательностью.
Войдя в лагерь, она направилась непосредственно к Вильяму. Это был крупный довольно привлекательный человек с мужественными, хотя и несколько жёсткими чертами лица.
– Что опечалило мою Хранительницу? – спросил он низким приятным голосом.
Она слегка поморщилась.
– Я же просила не называть меня так.
Мужчина покаянно склонил голову. Это прозвище прочно закрепилось за хрупкой блондинкой, и удержаться было сложно. За время, проведённое с Вильямом, Лоридейль Лейнсборо успела не только предотвратить несколько покушений на него, но и кардинально изменила саму структуры всего повстанческого движения.
– Я, конечно, всего лишь слабая женщина, – говорила она, меняя ему повязку, – и, возможно, многого не понимаю… но мне кажется, что с такими разобщёнными силами фейри не одолеть. Не все из них охотно подчинились царю, но он управляет ими железной рукой. У вас же нет даже общих целей, кроме его свержения.
– А что ещё нужно? – тихо хрипел раненый.
– Ну как же… внятная и привлекательная программа на случай победы. Пропаганда, листовки, подпольная газета… Например, вы могли бы рассчитывать на поддержку аристократии и армий, которые они содержат, если заверили бы их, что земли, которые они сейчас имеют, не будут утрачены в случае свержения совета стражей. Можно было бы привлечь и ремесленников, если обещать им пресечь торговлю с цвергами, или как минимум обложить их пошлинами…
Много чего ещё подверглось её ненавязчивой, исподтишка, критике. Отсутствие налаженной системы связи, слабая и неорганизованная шпионская сеть… С её подачи была создана общая касса сил сопротивления, куда поступали средства от многочисленных торговцев, желавших обезопасить себя на случай победы людей. Было закуплено однотипное оружие и начали проводиться подготовка рекрутов, учения, в том числе и массовые… Местонахождение самого Ворлоса было не только строго засекречено, но и постоянно менялось. Стражи скрипели зубами, но так и не могли настигнуть этот символ повстанческого движения. Внутри же самой организации эмблемой надежды стала голубоглазая девушка, скромно опускающая глаза, если в её присутствии заговаривали о политике.
– Где твой адъютант? – спросила она.
– С утра не могу его найти, – ответил мужчина.
– Боюсь, он оказался не слишком благонадёжен. Сворачивай лагерь. Нужно торопиться.
Ворлос повиновался беспрекословно. Её «женской интуиции» привыкли доверять все, начиная от друидов и заканчивая последним сопляком-новобранцем.
– Новое место ты знаешь, – добавила Лоридейль, – справишься сам. А мне нужно подготовиться к завтрашнему дню.
– Ты уверена? – спросил он, осторожно беря её за руку. – Может быть, не стоит так рисковать? Архимаги сообщили, что этот лорд-вампир едва ли не опаснее самого Чёрного Дракона. Может, надёжнее его просто убить?
– Если он так опасен, кто из твоих людей сможет с ним справиться? – приподняла она бровь.
– Но… ты ведь…
Он видимо смутился, не в силах подобрать нужных слов. Красноречие не было сильной стороной Ворлоса.
– Чего не сделаешь на благо революции, – вздохнула она, удаляясь.
Чтобы отогнать от себя жгучие мысли о том, что предстояло завтра женщине, не оставившей главу повстанцев вполне равнодушным, Вильям стал подгонять соратников резкими окриками. Лагерь был свёрнут ещё до наступления темноты.
Окрестности замка «Чёрный Дракон», 35 г. э. Леам-беат-Шааса
Утром Антар ждал их в библиотеке.
–Уже позавтракали? Молодцы, мы в графике.
– В каком ещё графике? – удивилась Камилла.
– В плотном, – расплывчато пояснил инженер.
Он сидел, обложившись книгами, в том числе рукописными, с раннего утра и успел составить довольно подробный план действий. Посмотрев на девушку, сказал:
– Спрашивай, что ты хотела.
– А что я хотела?
– Не знаю, но у тебя аура от любопытства зелёная. Меня это сбивает с мысли.
Камилла смутилась.
– Если это личное, можешь не отвечать… мне просто очень интересно, что у вас было с этой… Зориной?
– Да ничего у нас с ней не было, – пожал плечами Антар. – Ох уж эти женщины – на пустом месте интригу придумают.
– Но она была в тебя влюблена? И… ты же телепат, ты не мог об этом не знать. Как же тогда Руш говорил, что…
Антар вздохнул.
– Всё было с точностью до наоборот.
– Ты в неё был влюблён?
– Не совсем. Она так считала. А потому собиралась за меня замуж. Вся эта нелепая ситуация проистекала из моей старомодности.
– Это как?
– Видишь ли… – задумчиво начал он, – в те времена я был ещё очень молод. Мы с Кирвином и Шнедригсоном учились вместе в академии. Ещё будучи кадетами, мы вместе, с моей, правда, подачи, провернули несколько дел, так что к концу обучения накопили достаточно средств, чтобы купить ржавое корыто под названием «Империум». Мы с Кирвином его подлатали, немного переоснастили, переименовали в «Синюю птицу»… А Шнедригсон привёл нам второго навигатора. Зорину. К концу первого года наша команда насчитывала 23 человека, но она была единственной женщиной на корабле. Мой отец был лордом, и воспитывал меня тоже он, а потому я привык вставать каждый раз, когда дама заходит в комнату, подавать ей руку, когда она спускается по лестнице, даже если это трап, пропускать в двери, даже если это переборки, и прочее в том же духе. На корабле всё это было, конечно, глупо, но для меня это было так же естественно, как дышать. Много позже я научился корректировать своё поведение в зависимости от ситуации, а тогда я просто не обращал на это внимания. А Зорина… посчитала это чем-то вроде ухаживания. Ей было лестно. Вот и всё. Когда её матримониальные намерения стали для меня очевидны, оправдывать моё поведение издержками аристократического происхождения мне показалось достаточно странным, так что я предпочёл просто игнорировать все намёки на свой счёт. В конце концов, всё разрешилось само собой.
– А она была красивая? – поинтересовалась Камилла.
– Я бы сказал… эффектная. По крайней мере, Шнедригсон был от неё без ума.
– Так почему он сам?..
– Понятия не имею. Признаться честно, у меня были дела поинтереснее, чем разбираться в их взаимных чувствах. Но передадим слово Ламберту. Его тоже что-то чрезвычайно интересует, и я сильно сомневаюсь, что это подробности моей личной жизни.
Маг улыбнулся, но как-то отстранённо.
– Да. Я хотел бы знать, зачем ты привёл нас сюда. Мне неожиданно пришло в голову, что ты мог бы открыть червоточину, как только определил наши текущие координаты. Так почему ты этого не сделал?
– Хороший вопрос… – Антар ненадолго замолчал. – Я хотел отложить этот разговор на потом, но… видно придётся начать сейчас. Я выяснил не только, где мы очутились, но и почему это произошло. Нас действительно отправил сюда Виллин, и сделал он это намеренно, но не из желания навредить, а как раз напротив. Пока он закрывал за нами ворота, на него напали. И он узнал, кто. Поэтому он постарался отправить нас подальше от опасности.
– От опасности? – вскричала Камилла. – А как же Кайл, Гестия и остальные? Они же там остались одни!!
– Да, но вообще говоря, опасность угрожала только Ламберту. Вряд ли Кайл заинтересует избранника Бога. Если сам нарываться не будет. Хотя… кто знает. Виллин что-то говорил такое… В любом случае, сегодня вечером будет плотная облачность, попробуем связаться с ним.
– А при чём тут облачность?
– Мы с другой стороны планеты. Изумруду Камиллы, возможно, хватило бы дальности, чтобы связаться с бриллиантом Ламберта, останься он по ту сторону, но до сапфира Кайла точно не дотянет. А от облаков можно попробовать отразить сигнал. Если повезёт…
– А что за опасность мне угрожала? – прервал его Ламберт. – От какого ещё избранника Бога?
– Насколько я понял, – сказал Антар, – назрела очередная война богов. И ты был назначен одной из фигур.
– А поподробнее?
– Поподробнее я ещё не выяснил. Но общий смысл один и тот же всегда: старые боги наигрались с миром и потеряли к нему интерес, оставив на произвол судьбы, а этим воспользовались новые боги, в данном случае Бог Креста. И собирается прибрать ваш мир к рукам. Для этого надо уничтожить богов старых. Если их найти не удастся, уничтожают то, что старый пантеон олицетворяет. В данном случае, тебя.