— И какой первый?
— Новый персонаж. У них там много одиноких сердец- довольно хмыкнул мистер Хомгер. — Я выполню заказ, можете не волноваться-одарил он раздраженную женщину своей самой бесподобной улыбкой и, насвистывая приятную мелодию, отправился вон из кабинета.
Лациф и его приближенные собрались за столом совета, и сейчас он внимал каждому их слову, слушая до тошноты детальные отчеты. По правую руку от короля сидел Томас, по левую Натиэлль, следом за принцем командующий и его генералы, напротив наместники и советники. Прямо за королевскими плечами парила Венера, что вдыхала ароматы самых разных чувств и передавала их прямо в голову Лацифа, тот мгновенно улавливал чужие настроения и хмуро вглядывался в лица перед собой.
Наконец, король обратил внимание на Фила, что сидел с опущенной головой и спросил:
— Где Маэстро?
— Сбежал.
— А что со смотрителем?
— Все в порядке. Он отдыхает.
Лациф устало вздохнул и вдруг мягко и заботливо заговорил:
— Хватит, Фил. Твои мотивы мне всегда были ясны. Поэтому прекращай бегать от меня. Наказание у тебя уже есть, так что успокойся. Я, как и прежде, верю тебе. Ты, как и прежде, мой верный друг. Но следует различать понятия приказ и просьба, поэтому розги тебе все равно не избежать. А Маэстро… Естественно, что он в офлайне.
Рыцарь не поверил собственным ушам. Медленно он поднял голову и уставился на своего короля. На его лице медленно расплывалась радостная улыбка:
— Я так рад глава!
— Я тоже рад, что ты вернулся в реальность- едва заметно улыбнулся Лациф.
— А если этот гад другим персонажем начнет нам пакостить? — Эрик был немало взбешен поведением жнеца и оттого хотел поскорее с ним разделаться.
Король потер пальцами переносицу и шумно выдохнул:
— Так. Новеньких не принимаем. Поставьте в известность другие гильдии. Пока я не разберусь с этим кретином он не должен заручиться ничьей поддержкой. Сейчас у нас две огромные проблемы, Сияющий и богиня луны Тенебра. Один и другой худшие из врагов. У обоих есть возможность стирать персонажей из системы, так что всем быть предельно осторожными. Что касается Микар, ее место занял Марс. В северном крыле на верхнем этаже начните строительство алтаря для него по тем же параметрам что и у Мирайи-глянул король на Томаса и тот тут же принялся строчить указания в чат. — Вопросы?
— Отец, насчет коронации. Нам то и дело приходилось ее откладывать, но теперь мы можем отвести для нее день?
— Можно-кивнул Лациф, — народу надо отвлечься. Чем не повод. Коронация будет в Консурте?
— Так и есть. Там специально отстроили сцену и трон из камня вулкана, как ты любишь, он теплый.
— Когда ты хочешь провести церемонию?
— Когда деревья пожара начнут опадать. Они там повсюду. Будет выглядеть словно живое пламя!
— Ну что ж, давай-улыбнулся Лациф старшему сыну. — Еще закажи у ювелира статую Микар и поставьте ее, напротив, Илои. Все же эта богиня подарила моему народу шанс выжить. Хоть как-то я должен ее отблагодарить. Невысокая хрупкая девушка, глаза ее слепы, а в руках сердце, пусть оно будет белым, словно бриллиант. Насчет детальной конструкции я дам тебе указания чуть позже.
Томас кивнул.
— Насчет отблагодарить…Алекс-дворецкий, что все это время стоял в углу зала сделал шаг вперед. — Скажите спасибо нашему незаменимому управляющему! Благодаря ему и его неординарным способностям у жнеца ничего не вышло, чтобы он там не затеял.
Все зааплодировали, а король многозначительно посмотрел на Эрика и тот смущенно пробурчал:
— Алекс молодец.
— А теперь насчет наказания.
Лациф сцепил руки в замок, да так, что пальцы побелели:
— Завтра на рассвете все должно быть готово. И еще-он на секунду замолчал, — мне нужна вся детальная отчётность по ситуациям в странах. До завтрашнего вечера-после быстрого взгляда на экран договорил король.
Рассвет раскрылся во всей его красе. Прекрасное золотое небо, с оранжевыми всполохами и красными нитями приветствовало новый день. Солнце медленно распускало свои лучи, подогревая землю и наслаждаясь восходом и как только его сияние обогрело витражи замка, тот проснулся загудел приготовлениями.
Тут и там во дворе послышались погоняющие крики Алекса. Слуги и несколько кротолюдей готовили помост для экзекуции. Здесь же находился и командующий армией Бессмертных. Он внимательно наблюдал за происходящим, когда наткнулся взглядом на короля. Тот стоял посреди засохшего испепеленного сада и смотрел на статую Илои. Верммут неуверенно направился к нему.
— Глава?
— А, Эрик- обернулся Лациф и тепло улыбнулся. — Как ты?
— Я то в порядке. А ты? Что произошло у Микар?
— Мы с Филом убили ее. Меч Кролуса все же может разить богов. А я до последнего не верил в его чудодейственные свойства- усмехнулся король.
— Я не о том спрашивал. С тобой все хорошо? — эльф замялся от взора внимательных желтых глаз. — Как- то я уже видел этот взгляд, слышал распоряжение о детальных отчетах и тогда я наблюдал как ты горишь в огне. Это меня пугает.
— Я хочу попросить тебя Эрик. Будь всегда рядом с Томасом и Александром. Ты очень смекалист для своих лет, ты многое пережил и твой опыт хоть и ужасен, но бесценен. Поэтому не оставляй их. Побудь маяком, пока они еще так молоды и глупы.
— Лациф, что…
— Пора начинать-король устало посмотрел на него. — Зови наших жертв, пусть уже выходят и армейских собери. Ворота закрыть. Народу такого ни видеть, ни знать не нужно.
— Да глава- но Эрик продолжал стоять на месте, неприятное чувство тревоги окутывало его с ног до головы.
— Что- то еще?
— Ничего мой король- сжав кулаки, маг нерешительно шагнул в открывшийся перед ним портал.
Повелитель Цивитаса, владыка нового мира, глава трех стран! Гомокул, сумевший стать всесильным. "Лунный рыцарь", одержавший победу над двумя божествами. Король вулкана, отец и муж.
Ни человек, ни зверь. Ни живой, ни мертвый. Не творец, а вершитель, не бог, а игра. И сейчас он во всем своем могучем обличье, озаренный огненными всполохами, стоял на помосте пред многотысячным войском, смотря как его огромная армия простирается на километры вокруг и глаза каждого ее воина были обращены к нему. Восхищенные и боязливые взгляды не отпускали эту могучую фигуру из вида. Бессмертные приветствовали его громким улюлюканьем и восторженными криками. Их руки с оружием поднялись над головами в честь их короля, как только он возник перед ними.
— Рад видеть вас мои герои!
— Да здравствует король!
Тот довольно улыбнулся, позволил себе несколько секунд наслаждения видами, но уже в следующий миг лицо его приобрело выражение бесчувственного каменного изваяния, и он прогромыхал:
— Что я ценю больше всего?
— Преданность!
— Я хоть раз подводил вас?
— Никогда!
— Я всегда готов прикрыть вашу спину и поэтому не потерплю ножа в своей! Не прощу подобного НИКОМУ! И именно по этой причине, сегодня королева, что позволила себе быть опрометчивой в мое отсутствие запятнает свои руки сечением наместника, что посмел меня ослушаться и принца, что за всем этим не уследил! Даже когда меня нет рядом, я вижу, и знаю все! Не забывайте об этом! Не забывайте обо мне!
Миргу передернуло. Последняя фраза прозвучала как просьба. Он глянул на Графа и тот тревожно покачал головой. Эрик тоже задумчиво глядел на короля, пытаясь разобрать его интонации: "С ним точно что- то не так. Что-то нехорошее назревает."
На помосте распахнулась арка портала и из нее вышла королева, а следом Томас с Филом. Они были раздеты по пояс. Лациф поглядел на них пустыми глазами и скомандовал начинать. Фил хотел пойти первым, но Томас не позволил. Парень уверенно занял место между двух тонких, но прочных столбов, поставленных на помосте, и поднял руки, помогая Алексу привязать себя к ним. Когда все приготовления были закончены Лациф подошел к принцу, наклонился над ним и тихо прошептал:
— Что бы там ни было, я горжусь тобой сынок. Потерпи.
Тот радостно улыбнулся и уверенно кивнул:
— Я больше не подведу тебя отец.
Желтые глаза обратились к жрице. Алекс вложил в ее руку розгу и, подбадривая, похлопал по плечу. Натиэлль всхлипнула, она никак не могла собрать волю в кулак и взмахнуть прутом. Лациф ждал и ждал, а потом громко рявкнул:
— Бей!
Солнце вдруг ярко вспыхнуло и сосредоточило свои лучи на помосте.
— Мирайя… — поглядел король на солнечных зайчиков, что заиграли на его ладони. — Я сказал бей…
"ВСШУХ"
Хлесткий удар просвистел в воздухе, и тонкая алая полоса раскрылась на нежной спине принца, но ни звука не вылетело из его рта. Новый свист летящей розги и вторая кровавая рана распластала свой узор. А потом снова, и снова. Этот жуткий звук сотрясал воздух и руки жрицы. Натиэлль рыдала, избивая Томаса, а парень молча терпел, глядя прямо в заботливые глаза отца.
Солнце светило, но не грело, тучи сходились на небе, но все же светило не покинуло своего короля.
Наконец все стихло. Принц без сил опустился на веревках. Алекс торопливо стал развязывать его и, подхватив под руки, шагнул с ним в портал.
— Дальше! — зло рявкнул Лациф, глядя на рыдающую жрицу.
Все было закончено. Фил принял свое наказание с гордо поднятой головой и тоже заботливо был подхвачен Алексом.
А король глянул еще раз на притихшую армию, на посеревшее полотно небес, на рыдающую Натиэлль и исчез в фиолетовом сиянии.
— Гаут? — вошел он в пещеру.
— Пришел.
— Соскучился смотрю- Лациф рухнул на горячий пол и блаженно прикрыл глаза.
— Чушь-то не говори. Нужен ты мне- фыркнул демон. — Ты меня бесишь. Что с тобой опять?
— Чего такое? Плохо нашему огоньку, да? — хмыкнул гомокул.
— Гадостью не порть мою душу. Я ж чую весь твой бред.
— И как?
— Отвратительно.
— Вот и я себя так же чувствую- вздохнул Лациф и сел, уставившись на волну лавы, зависшую у берега. — Гаут, я же их защитить хотел. Как же вышло, что саморучно приношу им боль- он провел рукой по волосам от затылка ко лбу и замер в этой позе. — Гадкое чувство совесть, правда?
— Не знаю. Я уже забыл, как это- хмыкнула волна.
— Забыл? — Лациф нахмурился. — А когда это тебя терзали подобные муки?
— Когда человеком был.
На минуту в пещере повисла тишина.
— Так этих воспоминаний ты еще не видел-прошелестел раздосадованный демон.
— Нет пока. И что превратило тебя в…это?
— Глупость, злость и обида- голос Гаута стал тише. — Смотри дурак по моим стопам пойдешь.
— Сам ты дурак! — фыркнул Лациф и поднялся. — Хорошо тут с тобой, но пора и обратно. И да Гаут, я бы с радостью послушал всю твою историю, но времени не так много. У меня для тебя есть приказ. Если я больше не приду, будешь исполнять его до самого своего конца.
— Ты это о чем?
— Защищай мой народ Гаут.
— Хах! Да захотел!
— Чего ты там сказал!?
— Говорю, конечно, повелитель-хмыкнул демон.
— Вот и молодец-улыбнулся гомокул.
— Эй, король.
— Мм?
— Не сдыхай- отозвался вулкан.
— Я постараюсь- кивнул Лациф и закрыл за собой горячую дверь с прогретой докрасна каменной ручкой.
Натиэлль плакала в комнате, когда он появился.
— Все рыдаешь. Так значит я злодей? Деспот, мучающий невинных да?
Его ледяной голос обжег ее уши.
— Нет-торопливо вскочила Натиэлль, вытирая слезы, — конечно нет!
— Но ведь это я заставил тебя сотворить подобное! Ты, мой милый ангел, так рыдала, так плакала! А я вот ни слезинки не проронил!
— Лациф, я просто… Мне и правда было очень жаль Томаса.
— Правда? — приблизился он к ней.
— Да- жрица подняла на него свои заплаканные розовые глаза.
— Тогда какого хрена ты пошла в зал силы? — вдруг заорал он, да так, что по перепонкам прошелся надрывный звон.
— Почему ты так жесток со мной? — не стерпела Натиэлль и закричала в ответ.
— Жесток? — по лицу хмурого гомокула вдруг пробежала усмешка. — Так я жесток с тобой! — в его глазах блеснуло разочарование. — Вот значит как…
— Нет-прошептала Натиэлль, осознавшая свои слова. — Не то хотела сказать, не то! — вцепилась она в руку уходящего мужа.
— Хватит! — он не повернулся к ней. — Я устал.
— От меня!?
Лациф поглядел на нее горькими пустыми глазами и тоскливо прошептал:
— И от тебя тоже Натиэлль.
Она не знала, что сказать, но крик ужаса, вырывающийся на волю, заставила задохнуться во рту, зажав его ладонью.
— Знаешь, что сказала Микар? — хмыкнул король, глядя на нее. — Что в конце концов я буду во всем виноват. И как же она оказалась права. Что бы я не делал, во всем только моя вина. Это мои решения, но какого черта я должен отвечать за чужие проступки! Почему я схожу с ума и из- за них!?
— Ты сейчас словно не ты! — вскрикнула жрица. — Эта богиня что-то сделала с тобой!
— Это не она-улыбнулся Лациф и покачал головой. — Это я сам.
— Прошу, я прошу тебя не исчезай! Давай поговорим обо всем!
— О чем мы будем говорить? Может ты хочешь, чтобы я был помягче? Может считаешь, что я не прав? А хотя постой. Ты так рыдала, ты явно так и думаешь-печальная усмешка затаилась на его губах.
— Нет! Я всегда на твоей стороне!
Лациф в миг посерьезнел и расправил свои широкие плечи:
— Если бы ты была на моей стороне, то лицо твое сейчас не было бы в слезах! Ты бы приняла мое решение и исполнила мой приказ с необходимым хладнокровием! Однако мой сын и наместник понимают меня лучше собственной жены!
— Все не так…все не так! — Натиэлль не могла унять дрожь. — Что же творится…прошу…
— Неужели ты думаешь я был рад этому?! Неужели думаешь я наслаждался глядя, как кровоточит спина моего сына! Моего друга! — закричал разъярившийся король. — Я бы непременно искупил эту свою вину. Но ты…ты…с тобой я лишь сильнее страдаю! А мне это надоело! Раз ты моя слабость и моя боль, лучше…
— Нет! — страх, накативший волной, в миг высушил слезы на щеках жрицы. — Не говори!
Мука. На его лице застыла болезненная мука.
— Сашка я…
— Не позволю! — прижалась она к нему. — Я не оставлю тебя, ты слышишь?! — закричала Натиэлль. — Ни сегодня, ни завтра, никогда!
— Моими же словами…
— Ты иди со своим народом, а я буду идти с тобой. Я поняла. Так и будет. Больше никаких слез и уж тем более глупостей. Я обещаю! — схватила жрица его лицо в свои нежные ладони. — Любимый…Объясни мне пожалуйста, что происходит? Я все пойму!
— Я не хочу причинять тебе боль… — затравленный взгляд обычно столь уверенных желтых глаз заставил Натиэлль напугаться еще сильнее.
— Я знаю! — она прильнула к нему, осыпая поцелуями его испещренное шрамами лицо. — Я знаю!
— Сашка-голодные клыки в миг прорезались и жадные руки сгребли деву в крепкие объятия. — Вот же ж… — он впился в ее губы. — Сдаюсь!
Его объятия были родными и невероятно сладкими. Руки нежными, а губы опьяняющими. Натиэлль наконец снова почувствовала себя любимой и живой. Она уснула, смотря в его ласковые глаза и чувствуя, как сильные длинные пальцы бережно перебирают ее волосы.
Лациф грустно улыбнулся и поднялся. Он задумчиво поглядел на спящего в кроватке малыша, тот словно почувствовал его взгляд и открыл глазки, сонно уставившись на отца. Гомокул аккуратно взял сына на руки. Поигрался, поцеловал в лобик и нежно прижал к себе:
— Я уверен ты понимаешь меня-посмотрел он в розовые глаза. — Поэтому никогда не забывай, что твой отец любит тебя. Всем сердцем. Чтобы не случилось. Никогда не забывай!
Мальчик радостно агукнул и схватил Лацифа за нос своей цепкой ручонкой. Тот улыбнулся. Он чувствовал под своей широкой ладонью как стучит детское сердечко, ударяясь о тонкие кости и разгоняя кровь по маленькому телу. Александр ничем не отличался от обычного человека. Ни когтей, ни клыков, просто мальчишка, если не считать, что время от времени глаза его сияли огнем. Что бы там не произошло, но сила от демона каким-то способом передалась и ему.