- Ты умрешь сегодня, здесь, в этой глуши, - прошипел он сквозь зубы, и каждое его слово полнилось желчным ядом. - Бесславно, безызвестно, без единого шанса на спасение. И никто ничего не узнает.
Сердце Тристана грозило вот-вот выскочить из груди, но он, собрав все силы, тихо произнес, глядя Моргольту прямо в глаза:
- Ты будешь знать.
- Довольно! - оглушительно рявкнул О’Нейлл, так, что у принца чуть не заложило уши. Вся ярость именитого воина бешеным ураганом вырвалась наружу.
Он быстрым шагом направился к капищу, и взял в руки нечто, чего молодой наследник раньше не замечал. Это была огромная боевая коса, ритуальное оружие дома О’Нейлл. Изогнутое лезвие играло бликами в свете факелов, а деревянная рукоятка была покрыта искусной резьбой из переплетающихся узоров и рун. Боевую часть венчал оскалившийся, покрытый эмалью человеческий череп. Схватив оружие, Моргольт направился назад, и, приблизившись, мощно размахнулся косой для сокрушительного удара. От неожиданности и страха у Тристана перехватило дыхание, и он зажмурился, на миг поверив, что все кончено. Но вместо предвкушаемой жуткой боли юноша услышал лишь глухой стук, с каким металл врезается в дерево. Путы на его руках моментально опали и наследник, не готовый к такому повороту, беспомощно рухнул на колени.
Все еще не до конца осознавая произошедшее, юноша поднял голову и недоверчиво поглядел на рыцаря. Того едва не трясло от ярости, дыхание вырывалось из его ноздрей с тяжелым свистом.
- Жаждешь погеройствовать - будь по-твоему, - процедил Моргольт, и голос его звучал холодно и неотвратимо, будто смертный приговор. - Я предлагал тебе быструю и довольно милосердную смерть. Но так даже лучше - хотя бы развлекусь немного. Поднимайся!
Дважды Тристану повторять было не надо. Не без некоторого усилия развязав ремни на ногах, молодой принц вытянулся в полный рост, разминая затекшие мышцы. Запястья побаливали от пут, в голове все еще гудело, но, в целом, он чувствовал себя на удивление неплохо. Юноша по-прежнему с недоверием поглядывал на противника, в любой момент ожидая подвоха. Но черный рыцарь лишь жестом указал ему на небольшую деревянную стойку, к которой были прислонены несколько копий. Взяв одно из них, Тристан с приятным удивлением обнаружил, что наконечник у оружия металлический. Все также, без единого слова, Моргольт обозначил место для поединка - небольшую расчищенную площадку возле самого котла. Заняв место на одном ее краю, наследник Корнуолла замер в ожидании, не сводя глаз с противника.
Группа пиктов на другом конце аллеи оживилась - женщины шептались между собой и кидали на дуэлянтов испуганные взгляды, вероятно, гадая, к добру ли или к худу для них неожиданные перемены. Тристан и сам бы очень хотел знать. Он повертел копье в руках, нащупывая баланс. Тем временем Моргольт, взяв с камня черный шлем в виде черепа без нижней челюсти, увенчанный плюмажем из вороновых перьев, водрузил его себе на голову и повернулся к юноше. Рыцарь и без того своим видом не слишком вызывал расположение, но теперь, когда нижняя, живая - если ее можно было так назвать - половина его лица выглядывала из-под мертвой, стальной, он выглядел поистине жутковато. Моргольт перехватил косу поудобнее и изрек:
- Ты верно думаешь, что молодость и свежая кровь решают все. Сегодня тебе придется убедиться в обратном. И готовься, щенок, урок будет весьма болезненным.
На этой фразе он хищно осклабился, но Тристан оставил реплику без ответа. “Ну, поздравляю, ты его разозлил. И что теперь?” - услышал он в голове собственный голос. Хороший вопрос. Четкого плана у юноши не было. Все его снаряжение, включая доспехи, разумеется, исчезло после пленения. На нем была лишь легкая туника, перехваченная простым поясом. Единственное, что он знал наверняка - коннахтец был почти на голову выше и раза в полтора тяжелее его самого. Преимущество в грубой силе явно на стороне Моргольта. Лезвие боевой косы слегка поблескивало в свете факелов, точно натертое маслом. От взгляда на него Тристан невольно поежился - одного точного удара будет вполне достаточно. Значит, нужно реализовывать свое преимущество в ловкости и проворстве. Если хочешь побороть здоровяка, сперва надо его измотать. Собрав в кулак все свое мужество, юный принц занял стойку и приготовился к бою.
Черный рыцарь ринулся на него с быстротой, почти немыслимой для такого громилы. Юноша едва успел отскочить в сторону, легкое дуновение воздуха, созданное страшным оружием, коснулось его щеки. От этого дуновения у него похолодело в груди. “Еще бы чуть-чуть и...”. Тристан развернулся к противнику лицом, чтобы встретить новую атаку. И снова могучий удар Моргольта разрезал пустоту.
Уворачиваться - больше ничего не оставалось. И ждать, пока враг израсходует драгоценные силы. Блокировать копьем возможно было лишь широкие, размашистые удары, ловя их на излете и отводя в сторону. “Если не можешь сразить противника напрямую - уклоняйся”, - всплыли в его голове наставления Горвенала. “Кружи подле, не давая ему расслабиться. Кусай быстро и точно, будто волк, преследующий большого оленя. Дай крови течь и уносить с собой жизнь по капле. И когда, наконец, силы начнут покидать его, когда реакция замедлится, а дыхание превратится в свист - покажи оскал и ударь со всей мощью, на какую способен. И тогда второго удара не понадобится”. Забавно, что он вспомнил о наставнике именно сейчас. Жаль, что тот не видит его. Первый серьезный бой, и сразу - с одним из чемпионов Камелота. Горвеналу бы понравилось. Наследник даже улыбнулся про себя этим мыслям и едва не пожалел об этом - очередной удар Морогольта чуть не настиг его. Расслабляться нельзя ни на секунду.
Тристан, как мог, уворачивался, приседал, отпрыгивал и вертелся по поляне, будто игрушечный волчок в руках маленького ребенка. Пытался он наносить и ответные удары, но в защите воин дома Ворона преуспел не меньше, чем в нападении. К тому же на нем были доспехи. Трудов это стоило немалых - черный рыцарь был невероятно проворен для своих размеров, и вскоре юноша ощутил, что силы начинают заканчиваться у него самого. Моргольт же, казалось, не проявлял и тени усталости. Легкий холодок пробежал по спине принца. Вечно так продолжаться не может, однажды кто-то из них ошибется. И что случится, если это будет он сам, Тристану думать очень не хотелось. Кувырком в бок он ушел от очередного удара, оказавшись слева от противника.
- Ты собрался драться или танцевать? - взревел не на шутку разозленный коннахтец, - Не умеешь сражаться, как воин, так хотя бы умри, как мужчина!
Он снова кинулся в атаку, но на сей раз чуть медленнее, чем обычно. Едва уловимая разница, почти невидимая, но она не укрылась от потомка Керна. Все чувства его вновь обострились до предела. Он услышал, как чуть заметно сбилось дыхание прославленного воина, ощутил липких запах пота и душный жар, царивший под металлическими доспехами. “Сейчас!” - моментально сориентировался Тристан и тут же сам перешел в наступление, надеясь достать противника внезапным выпадом.
Как оказалось - преждевременно. Моргольт неожиданно ловко отразил удар и сам контратаковал в ответ, да так быстро, что Тристан не успел среагировать. Лезвие косы прошло в паре дюймов от его лица, а ухмыляющийся череп коснулся виска, отправив молодого принца на землю. Копье выпало из рук, в глазах заплясали звезды. Над головой юноши возникла фигура рыцаря в полумаске-черепе, на мгновение заслонившая собой весь мир. Удар ноги в живот пронзил его острой болью и заставил отлететь на пару футов. Приземлившись, он лишь чудом, повинуясь одним инстинктам, сумел откатиться в сторону, и страшная коса глубоко погрузилась в землю прямо на том месте, где он лежал секунду назад. Тристан мощным рывком поднял себя на ноги и, нащупав стопой древко копья, все также, рефлекторно, подкинул его мыском вверх. Не тратя время на раздумья, он подался назад, уклоняясь от новой атаки коннахтского воина. Лезвие косы с оглушительным свистом разрезало воздух прямо у него перед носом, но что-то изменилось. Горячка боя и обострение инстинктов словно преобразили его. Он чувствовал, с какой неистовой силой бежит кровь по его венам, чувствовал каждый нерв и каждое сухожилие в собственном теле. Словно что-то древнее, свирепое и могучее дремало все эти годы в самых темных глубинах его души, а сейчас пробуждалось, с неистовством вырываясь наружу. Больше не существовало Тристана из дома Лионессе - на время его телом будто завладел кто-то другой.
Для этого другого мир выглядел несколько иначе - все вокруг будто подернулось багровой дымкой, а живые объекты казались окруженными легким желтоватым ореолом. Вот и Моргольт лучился золотистой аурой, словно от него исходило сияние. Кстати, двигался он преступно медленно. Словно со стороны юный принц наблюдал, как его собственное тело легко уворачивается от очередной атаки черного рыцаря и блокирует другую. Теперь Тристан и сам видел - движения противника стали неуклюжими и предсказуемыми, предугадать их не составляло никакого труда. Он буквально скользил между мелькающим тут и там смертоносным оружием, сплетаясь с его лезвием в причудливом и грациозном танце, по одну руку которого была жизнь, а по другую - смерть. Поиграв с врагом еще немного для удовольствия, наследник сменил тактику. Пришло время показать зубы. Он перешел в наступление и, раскручивая копье перед собой, как посох, провел серию стремительных атак. Ни одна из них не была смертельной или даже ранящей, но этого и не требовалось. А требовалось сбить противника с толку, что вполне удалось - Моргольт неуклюже блокировал выпады, сыплющиеся со всех сторон, и несколько раз получил обухом копья по голове. Перелом в схватке наступил. Не давая ему опомниться, Тристан улучил момент, когда рыцарь потеряет равновесие во время ответной атаки и быстрым, точным ударом широкого листовидного наконечника полоснул его по ноге, не закрытой доспехом, оставив неглубокую, но болезненную рану.
Сквозь зубы О’Нейлла вырвался сдавленный стон, но виду он не подал. Напротив, кинулся в бой с еще большей яростью. Этого-то и ждал молодой принц. Снова подловив противника на контратаке, Тристан ткнул его в плечо в месте, где кожанная часть брони соединялась с металлической. На сей раз, правда, юноша сам чуть не проворонил ответный выпад, едва успев отвести его копьем в сторону. На землю упало несколько алых капель. В новом мироощущении наследника они светились золотом также, как и сам Моргольт.
“Дай крови течь и уносить с собой жизнь по капле…”
Тристан завертелся еще стремительней, обрушивая на противника град ударов, ложных и подлинных. Не в состоянии отличить одни от других, рыцарь дома Ворона получил еще несколько мелких ран, отчего сухая земля под ногами сражающихся обильно покрылась буроватыми пятнами. Юный принц чувствовал каждую из них почти как собственную, чувствовал, как кровь мелкими струйками течет под доспехами, и как с каждым мгновением силы все более покидают противника. Это было неповторимое ощущение - ничего подобного он не испытывал никогда до этого мига. Опьяненный дурманом охоты, он сделал еще одну атаку, точную и неотвратимую, но слишком безрассудную. Острие копья глубоко погрузилось в плечо врага, но увернулся он недостаточно быстро, и лезвие косы чиркнуло принца по бедру. Удивительно, но боли он не ощутил - лишь приятное тепло, заструившееся вниз по ноге. Но сейчас такая мелочь не стоила его внимания - наступал решающий момент.
“И когда силы начнут покидать его, ударь со всей мощью, на какую способен…”
Повинуясь не то советам наставника, не то неведомой силе, бежавшей по его крови, Тристан сгруппировался, будто змея, изготовившаяся для прыжка, и, подпустив измотанного врага поближе, резко выстрелил всем телом, направляя жало копья точно в живот противника. Удар был такой силы, что с легкостью пробил кольчугу и плоть под ней, насаживая рыцаря на копье, точно барана на вертел. Из его спины показался добрый фут лезвия. Моргольт издал глубокий рык не то боли, не то удивления и выронил косу из ослабевших рук. Молодой принц же, напротив, крепко сжимал оружие обеими руками, погружая его все глубже в тело врага. В какой-то момент их лица сблизились настолько, что юноша снова ощутил дыхание О’Нейлла, разившее кровью и смертью. Только на этот раз его собственной.
Время как будто остановилось. Здесь и сейчас существовали лишь он и его добыча, все еще отказывающаяся верить в собственную участь. Сквозь глазные прорези из-под шлема-черепа Тристана буравили глаза коннахтского воина, два небольших черных провала в ткани реальности, наполненные кипящей ненавистью. Но огонь в них медленно и неотвратимо угасал. Из-под пластин доспеха ручьем стекала кровь, и сухая земля охотно впитывала жутковатый дар. Пелена спала с глаз юноши, и мир снова обрел привычные краски. Словно с удивлением он обнаружил себя на поляне посреди капища пиктов, всего в поту и в грязи, сжимающим в руках копье. Это было как возвращение домой после небольшой прогулки - вроде и сменил обстановку, а вроде и не уходил вовсе.
Враг, еще недавно столь грозный, нависал над ним, как падший колосс. Все кончено. Он победил. Так-то! Он, мальчишка, в которого никто не верил, никто не воспринимал всерьез, одолел одного из самых прославленных бойцов всей Логрии! Несмотря на все трудности, он преуспел. Не иначе, сам Керн хранил его в пути и направлял руку в бою. “Ну и что ты на это скажешь, любезный отец?” Тристан в полной мере уже предвкушал встречу с родителем. Не в меньшей степени он хотел бы увидеть лицо Горвенала. Вот у того-то глаза на лоб вылезут! Скорей бы… Лелея сладостное предвкушение, юный принц победоносно улыбнулся поверженному врагу, нить жизни которого медленно обрывалась, мысленно представляя грядущее торжество в свою честь. А затем произошло нечто немыслимое.
Моргольт, которого юноша уже записал в покойники, обеими руками схватил древко копья и мощным движением еще глубже протолкнул его в себя. Тристан, никак не ожидавший такого поворота событий, по инерции подался вперед, сблизившись с противником почти вплотную, и тогда коннахтец могучими ладонями сгреб его за шею. Глаза молодого принца расширились от удивления и ужаса, на несколько мгновений он потерял способность связно мыслить. Юноша отчаянно замолотил кулаками по рукам врага, но все без толку - хватка черного рыцаря была железной. Моргольт утробно зарычал, остервенело глядя на противника и все крепче сжимая ладони на горле Тристана. Принцу показалось, что он слышит хруст. Еще немного, и громила просто сломает ему шею. От отчаяния корнуоллец попытался закричать, но изо рта вырвался лишь сдавленный, сиплый стон. Дышать становилось все труднее, мир начал расплываться перед глазами. Он судорожно извивался и бился, как ягненок, угодивший в пасть к волку, и судорожно махал руками во все стороны, пытаясь сделать хоть что-то. Неожиданно его ладонь нащупала какой-то шершавый предмет. Юноша схватил его как можно крепче - это оказалась раковина озерного моллюска, амулет, который дал ему Галахад. Почему-то пикты не забрали ее, когда обирали пленника - вероятно, просто не заметили. Недолго думая, Тристан сорвал талисман со шнурка и, вложив все оставшиеся силы, ткнул врага длинным, закрученным кончиком в глазницу шлема. Попытка оказалась удачной - Моргольт взревел от боли и моментально разжал хватку.
Молодой принц рухнул на четвереньки, жадно глотая ртом воздух. Еще секунду назад он впрямь готов был поверить, что все кончено. Но расслабляться рано - враг еще дышит. Сорвав с головы шлем, воин дома Ворона хаотично мотал головой туда-сюда, зажимая рукой раненый глаз. Из-под ладони обильно сочилась кровь. Не собираясь дважды повторять ту же ошибку, Тристан обошел противника сзади и неуклюже запрыгнул ему на спину. Собрав последние силы, юный принц с размаху вонзил ракушку в незащищенное доспехом горло коннахтца. Моргольт издал отвратительный булькающий звук вперемешку со стоном, изо рта хлынула кровь. Он попытался скинуть юношу, вслепую нанося удары могучими кулаками и даже пару раз попал ему по лицу. Но Тристана было уже не остановить - в нем не осталось ничего человеческого. Точно дикий зверь, загнанный в угол, он теперь был движим лишь одним отчаянным инстинктом - выжить, и выжить любой ценой. С остервенением бешеного пса он снова и снова наносил удары, вонзая безобидную, казалось, раковину в шею врага. Его руки стали липкими от крови. В какой-то момент амулет не выдержал и надломился, оставив вместо закрученного кончика острый скол. Молодой принц не растерялся и, схватив рыцаря за волосы, отвел его голову назад и полоснул импровизированным лезвием от уха до уха. Кровь хлынула фонтаном, Моргольт захрипел и начал оседать на землю. Тогда Тристан наконец разжал смертельную хватку и без сил рухнул на спину.