— Аяр, — прошептала я, смаргивая набежавшие на глаза слёзы.
— Я же сказал, Снежинка, — вновь не дал он мне договорить, улыбнувшись, — не нужно отвечать.
А потом ловко поднялся на ноги, протягивая мне руку и вновь лишая возможности сказать ему то, о чём мне так сильно хотелось ему сообщить. Машинально, даже не задумываясь, я вложила дрожащие пальчики в его широкую тёплую ладонь и позволила ему поднять меня на ноги.
— Ты себя контролируешь? — Вроде бы и насмешливо спросил он, но взгляд его был серьёзен.
Сглотнув, честно призналась:
— У меня мысли разбегаются и дышать трудно.
Улыбка Аяра стала просто запредельно счастливой, с ней на губах он ласково и уточнил:
— Я имел ввиду магию, Снежинка, но твой ответ мне безумно нравится.
Я бы смутилась…если бы физически могла. А так, говорю же, мне даже думать было сложно и к эору тянуло необъяснимо сильно, но я всё же нашла в себе силы ответить:
— Я в порядке.
— Надеюсь, так оно и будет. Я хочу тебе кое-что показать, маленькая, но могу передумать, если ты не перестанешь на меня так смотреть.
Только после его слов я поняла, что действительно смотрю на него едва ли не с обожанием. Смущаться всё-таки пришлось. И отворачиваться тоже пришлось, исключительно ради твёрдого психического здоровья. Что моего, что Аяра.
Верховный хмыкнул, открыл портал и утащил в него несопротивляющуюся меня, чтобы, держа за руку, остановить перед красивым трёхэтажным домом. Присутствие Ищеек я почувствовала уже как-то привычно, даже не отреагировала на этот холодок внутри себя, задумчиво рассматривая сооружение и окружающий его садик.
Клумбы были повсюду. Большие и маленькие, простые и сложные, многоэтажные, с камнями и статуями. В цветах было буквально всё вокруг, по большей части в белых, но попадались ещё и нежно-голубые, а подальше даже чёрные. Это там чёрные розы?
— Здесь красиво, — рассматривая цветы вдалеке, честно поделилась я собственными мыслями, радуясь ещё и тому, что прохладный ветерок остудил моё разгорячённое тело, — а мы, собственно, где?
Вместо ответа Аяр улыбнулся так, будто знал какую-то страшную тайну, и уверено потащил меня прямо в дом. В дверях мы столкнулись с каким-то мужчиной, что едва успел поздороваться и отступить в сторону, потом в коридоре, по которому торопливо куда-то шли, столкнулись ещё с двумя служанками, отступившими к стене, потом… потом мы, наконец, свернули в какую-то комнату.
Аяр прошёл вперёд и остановился, не дойдя и до середины, чтобы обернуться ко мне и с улыбкой на меня посмотреть. Вот так он стоял, смотрел и улыбался секунд пять.
— Ну и? — Не вытерпела я. — Ты решил ограбить чей-то дом?
И тут случилось невероятное. Невозможное. Сказочное, чудесное, волшебное и удивительно-прекрасное. Такое, что я вначале дёрнулась, как от очень сильного удара, затем подумала, что мне показалось, а потом просто вся замерла.
Просто в просторной светлой комнате вдруг раздался голос моей мамы:
— Вика?
Аяр, видя моё глубокое потрясение, улыбнулся теплее и просто отступил в сторону, позволяя мне увидеть самого важного человека в моей жизни.
Мама…
Она ничуть не изменилась, но прошло столько времени и событий, что мне кажется, будто я впервые в жизни вижу её. Эти добрые глаза, мягкие черты лица, светлые волосы. Мою родную мамочку.
Она вся… моя. И пусть на ней странноватое светлое платье, а сама она в незнакомой мне обстановке в чужом мире, я кожей ощущаю исходящее от неё тепло.
От желания прижаться к ней у меня натурально сводит всё тело. Меня неудержимо тянуло к ней, хотелось подбежать и обнять её. Сейчас же. Немедленно.
Но я всё равно медлила ещё несколько гулких ударов сердца, во все глаза рассматривая с детства знакомого мне человека, буквально впитывая в себя каждую черту её лица, каждую морщинку от несмелой, но очень радостной улыбки.
Не помню, как пересекала разделяющее нас расстояние на негнущихся ногах. Помню только, как мне стало тепло и радостно до оглушающей боли, когда я прижалась к ней.
Это было похоже на сказочный сон. Всё в ней — исходящее от неё тепло, её кожей ощущаемая доброта, её мягкий запах — кружило мне голову, как на аттракционах.
И мне не хотелось с него слезать.
В чувство привели слова Аяра, донёсшиеся до меня лишь после того, как он уже вышел из комнаты:
— Не буду вам мешать, — сказал он мягко и негромко, развернулся и вышел.
А я только сейчас поняла, что не могу его отпустить. Пусть даже на короткое время, точно зная, что он вернётся. Просто не могу.
— Мам, — голос был хриплым, когда я осторожно отодвинулась от неё и с сожалением взглянула в её глаза.
Не знаю, как она это сделала, но мама всё поняла без слов. Улыбнулась своей невозможно доброй улыбкой и кивнула мне.
И я развернулась и побежала за ним, потому что для разговора с ним мне нужна была всего минута, а потом бы я вернулась к мамочке и мы бы были с ней очень-очень долго.
Аяра я догнала уже только на улице. Он как раз открывал портал, разговаривая со стоящим рядом с ним Ищейкой в бестелесной форме, но стоило мне слететь со ступеней, тут же обернулся.
Открыть рот я ему просто не позволила. Подбежала, подпрыгнула и повисла у него на шее, радуясь его хорошей реакции и тому, что он успел меня подхватить.
То, что я собиралась ему сказать, было разумным и правильным. Поэтому я даже не раздумывала:
— Я люблю тебя.
Это было самым правильным, что я когда-либо говорила. Потому что Верховного эора Аяра невозможно было не любить. Только не после всего, что он для меня сделал. И пусть он убивал, я знаю, что это было из лучших побуждений. Я не оправдываю его и вряд ли забуду об этом, но я его всё же понимаю.
А потом эор, в первый миг замерший от неожиданности, растянул губы в очень счастливой улыбке и… поцеловал меня. Удивительно нежно, благодаря и деля со мной свою радость.
Удивительный поцелуй с удивительным мужчиной.
Когда он отстранился от меня, продолжая удерживать в своих объятьях, я едва не застонала от разочарования, но вовремя успела смолчать.
— Я знаю это, Снежинка, — тихонько проговорил он с запредельно счастливой улыбкой, осторожно опуская меня на землю, — никуда не уходи, ладно? Не покидайте территорию этого дома.
Я охотно кивнула, потому что действительно никуда не собиралась, а потом стояла и смотрела, как Аяр пытается уйти в портал. Пытается, потому что он всё не мог оторвать от меня взгляда, в итоге так и ушёл, просто шагнув назад.
В этот момент мне казалось, что я самый счастливый человек. Чувство это только окрепло, когда я обернулась и увидела стоящую в дверях маму, глядящую на меня так, будто она знала какую-то величайшую тайну. Смутившись, но не перестав улыбаться, я поспешила к ней.
Часть 41
Мы с мамой разговаривали обо всём на свете. Выгнали из кухни поваров, предоставленных маме Аяром, сами занялись приготовлением ужина и просто болтали обо всём на свете, как не болтали ещё никогда.
Честно: это было самым невероятным чувством в мире.
А потом вернулся Верховный и мы едва сумели уговорить его поужинать с нами.
— М-м-м, — прикрыв глаза, простонал он, пробуя запеченное мясо, — знал бы, что вы так вкусно готовите, давно бы уже пользовался этим вовсю.
Мы с мамой рассмеялись одновременно, она смутилась, а я поняла, что, кажется, отделаться от процесса готовки у меня не получится. Что интересно, меня это даже радовало.
Проверку Аяра на «вкусность» прошли совершенно все наши блюда, а пирога с местными ягодами он даже добавки попросил.
А потом, когда со стола всё было убрано, он, радостно улыбаясь, достал из кармана и поставил перед нами две маленькие тёмные бутылочки.
— Что это? — С улыбкой спросила мама, беря одно из них в руки и с интересом рассматривая.
Я не спрашивала. Я уже знала.
Аяр всегда держит свои обещания. И всё, с чем он обещал разобраться, он выполнил. Почти всё. Кроме одного момента.
Момента, решение которого было сейчас передо мной в тёмной бутылочке.
Последний шаг, что разделял нас.
То, что сможет перестроить наши организмы, подстраивая из под время и продолжительность жизни этого мира.
То, что навсегда изменит нас, как людей.
— Мои люди работали над этим с момента появления Вики в нашем мире. Способ подстроить ваши организмы под время нашего мира. — Подтвердил Аяр мои собственные мысли.
И пусть отвечал он на вопрос мамы, но при этом не сводил внимательного взгляда именно с меня.
А мне стало трудно дышать.
— Я… извините, я сейчас вернусь. — С трудом проговорила я, кое-как поднялась, едва не упала при этом, и, проигнорировав удивленный оклик мамы, просто выбежала из дома.
И по дорожке мимо клумб, которые, как выяснилось, мама сама сажала, подальше от дома по сгущающимся сумеркам, прямиком в небольшой лесок, что тоже был частью купленной Аяром для моей мамы территории.
Я… это было очень сложно. Ведь, если я выпью это, значит, я уже никогда не смогу стать прежней. Прежней собой, человеком. Я буду…айриной. С их продолжительностью жизни, с их распорядком дня.
Это значит, что я не смогу вернуться домой. Для меня там ничего не будет прежним.
Я понимала, что в противном случае мне придётся учиться здесь шестьдесят лет, что, считай, будет пожизненным для меня. Понимала это и боялась этого, но всё равно не могла так спокойно взять и перевернуть свою жизнь.
Всю свою жизнь.
Возможно, кто-то из вас посчитает меня глупой. Возможно, я даже соглашусь. Но вспомните себя и самый сложный выбор в вашей жизни. Вам было легко его принять? Вы смогли, закрыв глаза, упасть в реку и позволить течению самому нести вас в нужном направлении?
— Снежинка, куда ты убежала? — Проник в мысли негромкий голос Аяра.
Я дёрнулась от неожиданности, зацепилась за ветку и чуть не упала. Упала бы, не успей Аяр, как и всегда, вовремя оказаться рядом и удержать меня.
— Спасибо, — выдохнула я, не имея никакого желания убирать его ладонь, держащую меня за руку, — Аяр, я так не могу.
Сама не поняла, зачем сказала, хотела же в одиночестве обо всём подумать. Слова сами слетели с губ, потому что сознание чётко понимало: одна я с этим не справлюсь.
— Я понимаю, — оказался эор как всегда проницателен и сразу догадался, о чём я говорю, — это сложное решение, Снежинка. Помочь?
Наверно, надо было сказать ему «нет», но я не смогла. Понимала, что сейчас он будет уговорить меня выпить это, чтобы я осталась с ним, но всё равно не смогла отказать.
Просто кивнула, а потом позволила ему увести себя и усадить на обнаружившуюся между деревьев скамеечку, что была будто бы сплетена из ветвей.
Аяр усадил меня, а сам присел на корточки передо мной, держа сразу обе мои ладони. В сгущающихся сумерках и темноте леса его светящиеся глаза были очень хорошо мне видны.
Он долго молчал, собираясь с мыслями, а когда заговорил, голос его звучал очень тихо, заставляя меня невольно прислушиваться к каждому его слову:
— Не могу сказать, что поддержу любое твоё решение, хотя должен бы сказать именно это. Знаю, что это эгоистично с моей стороны, но я не смогу тебя отпустить. Ни физически, ни духовно. Снежинка, я знаю, что там твой дом, но это место тоже может стать твоим домом. Мы можем сделать его таковым. Вместе.
Он замолчал, вопросительно глядя на меня снизу вверх. Я тоже молчала, потому что просто не знала, что ему ответить. В итоге Аяр продолжил сам:
— Четыре года тебе придётся учиться в академии, маленькая, ты это понимаешь? Четыре наших года. Ты просто не выдержишь того расписания, что временно подстроили под тебя.
Вот тут я была согласна: я этого не выдержу. Мне всего пара их дней уже казалась вечностью, а ведь ещё даже недели не прошло.
Я думала, Аяр ещё что-нибудь скажет, но он молчал. То ли слов не находил, то ли просто не хотел ничего говорить. Просто сидел, держал мои руки и смотрел мне в глаза, молча ожидая какого-либо ответа и всем своим видом давая понять: он нужен прямо сейчас.
А самое забавное то, что выбора-то у меня и не было, собственно. Он прямо сказал, что не отпустит меня. Так нужно ли сопротивляться, отлично понимая, что успехом это действо не увенчается?
У меня было такое чувство, что я просто опускаю руки. Понимаю, как это глупо, потому что всё как раз наоборот — я собираюсь бороться дальше, но… Чувство от этого понимания никуда не исчезало.
И когда я взяла подсунутый Аяром пузырёк, оно лишь усилилось.
Гнетущее, тянущее ощущение грядущих неприятностей.
Сердце замедлило своё биение. Оно будто утонило в густой тревоге. Дыхание сбилось и стало тяжёлым и жарким. Дрожащими руками подцепив баночку, я кое-как открыла и положила рядом с собой на скамейку крышечку.
Пить было страшно.
Со всем пониманием простого слова «надо» — было очень страшно.
У него был приторно-сладкий вкус, оседающий на языке вязкой горечью.
В какой-то момент появилось желание выплюнуть и не допивать, но я всё же переборола себя.
И выпила. Всё до последней капли.
А потом…
Что-то внутри не выдержало.
Слишком многое со мной успело произойти, слишком многое на меня свалилось. Мне казалось, что я сильная. Я хотела в это верить, хотела быть сильной, но, видимо, даже у этой внутренней силы есть предел.
Я свой перешла.
Честно, я вначале и не поняла, почему Аяр вдруг сгрёб меня в объятья, оторвал меня от скамейки и сам сел на моё место, прижимая к себе. Не понимала этого, тупо глядя на пустую бутылочку, пока её очертания вдруг не стали мутными, а по моим щекам не побежали горячие слёзы.
Молодец, Вика, докатилась до истерики.
А потом я просто молча давилась слезами, пачкая тёмную рубашку удерживающего меня Аяра. Он ничего не говорил, не укорял и не обвинял — просто держал, чуть покачивая, гладил мою спину и позволял мне переждать это безумие.
Не знаю, сколько времени прошло. Когда слёзы высохли, мы всё равно продолжали сидеть в темноте и тишине.
— Ты молодец, Снежинка, — прошептал Аяр, целуя меня в макушку, — я очень рад, что ты сделала это.
— Пойдём к маме, она переживает. — Никак не отреагировав на его слова, проговорила я и попыталась встать.
Вот только кто же меня пустил? Объятия, бывшие мягкими, нежными и успокаивающими, в один миг стали практически каменными, крепко меня удерживающими и не выпускающими.
— Снежинка, я не хочу, чтобы ты жалела об этом. — Горький смешок в ответ я сдержать не смогла. — Своим решением ты дала себе и своей маме шанс на новую, лучшую жизнь. Ты не будешь жалеть ни дня.
Да, возможно… И это «ни дня» начнётся завтра, а сегодня я хочу пожалеть об этом.
— Пойдём к маме. — Повторила я.
И Аяру пришлось нехотя разжать объятья.
Я поднялась, утёрла лицо ладонями и пошла в сторону виднеющихся огней дома. Не обернулась ни разу, даже когда за спиной послышался громкий удар, а потом далёкий гул мощного портала, унёсшего Аяра куда-то в неизвестность.
Часть 42
— Вика, что происходит? — Встретила меня обеспокоенная мама уже на крыльце дома.
— Всё хорошо. — Соврала я ей, выдавливая из себя улыбку. — Просто только что я решилась на один из самых важных шагов в своей жизни.
И мама, облегчённо выдохнув, поразила меня своим радостным вопросом:
— Он сделал тебе предложение и ты согласилась?
Я едва мимо дверного проёма не попала. Удивленно замерла, широко распахнутыми глазами уставившись на маму, и непременно потребовала бы объяснений, если бы не ощутила какое-то движение, больше похожее на дуновение ветра.
Обернувшись уже всем корпусом, я мрачно оглядела окружающее пространство, наполненное подавшимися к нам поближе Ищейками, взяла маму за руку и молча утащила её в дом.
Нет, мы не остались одни, сколько бы я ни ругалась с Ищейками, упорно доказывая им, что я их всё равно чувствую, как бы они под стены не косили. Но в доме их всё же было на порядок меньше.