Мухома светил на каждую бочку, надеясь найти пресную воду. Витенег, отворив створы одного из шкафов с бутылками, достал одну и жадно пил.
- Видать, придется подниматься, - со вздохом заключил Мухома, покосившись на стража. Тот продолжал пить. - Не боишься одуреть от хмеля, с голодухи-то? – спросил Заяц Витенега.
- Если завидно – тут на всех хватит, - проговорил страж, вытирая рот тыльной стороной ладони. Он залпом опустошил целую бутыль и его немного качало.
- Я не об этом,- усмехнулся Мухома. – Не хочется из-за тебя, пьяного, впросак какой-нибудь попасть.
Витенег обернулся на Зайца и поднес свой факел к нему почти вплотную. Рыжий отшатнулся.
- Если бы не я, все вы, - Витенег обвел рукой присутствующих. - Все вы всё еще болтались бы среди заговоренных судов.
- Хорош, - пробасил Яромир, вставая между Мухомой и Витенегом. – Не дай Сварог, подеретесь еще. – Богатырь перевел взгляд на стража. Тот с вызовом пьяного человека смотрел на громилу. Лицо Яромира исказила гримаса боли: он положил руку на горящую щеку и отошел.
- Кто первый? – спросил Заяц, смотря на ведущую наверх деревянную лестницу. – Как вы думаете, Берес тоже, ну, того?
- Того или не того, но жажда точно нас всех погубит, - пробасил Яромир и стал подниматься.
Лестница тягуче заскрипела под его поступью. Веслав не стал ждать и последовал за богатырем.
Яромир аккуратно толкнул скрипучую дверь. Прислушался. Никого. Богатырь молча кивнул стоящему за ним Веславу и, стараясь не шуметь, вышел из погреба. Царевич шагнул следом.
В деревянном коридоре никого не было. Факелы на стенах не горели. Двери, ведущие в другие погреба, были заперты. Яромир пошел по коридору, держа факел наготове, будто меч. Царевич двинулся за ним. Следом вышли Мухома и Витенег с очередной бутылкой. Страж едва держался на ногах. Погреб с вином был настоящим подарком Богов на этом нелегком пути. Чем больше Витенег пьянел, тем легче ему виделось происходящее.
Коридор заканчивался дубовой дверью, которая, скорее всего, вела на кухню. Дверь была приоткрыта, и из светящейся щели тянуло божественным запахом еды. Тут терпение лопнуло даже у Яромира, и он просто отворил дверь.
Помещение действительно оказалось кухней. Дневной свет лился из двух маленьких окошек, располагавшихся почти у самого полусводчатого потолка. Стены были богато расписаны, плитка огромной печи украшена синими цветами и птицами. На столах лежала брошенная еда, стояли кувшины с молоком и водой. Видимо, бедствие застало людей врасплох, и они спешно покинули корчму.
Беглецы, не сказав друг другу не слова, затушили факелы и ринулись к столам. Все четверо вели себя одинаково беспечно: жадно пили, набивали рот всем подряд и не могли остановиться. Когда жажда и голод были утолены, путники с облегчением отдышались. Витенег даже захохотал. Яромир, покачав косматой головой, взял кувшин с водой и стал промывать свою рану. Царевич помог другу смыть грязь и гной с опухшего лица.
- Боюсь, тебе нужен знахарь, - печально проговорил Веслав. – Я знаю несколько трав, что могут помочь, но ты можешь заболеть жаром[3].
- Ничего, до свадьбы заживет, - махнул рукой громила и натужно хохотнул. Он понимал, что Веслав прав, и он может не доплыть до волхвов Большой Земли. Значит, такова судьба. На все в мире воля Богов, и, если ему суждено погибнуть такой глупой смертью, то, значит, так тому и быть.
Вдруг сзади резко хлопнула дверца одного из шкафов, и все четверо, вздрогнув, обернулись. Вся в грязи и саже, в рваном сарафане и переднике, у шкафа замерла молодая женщина. Она явно хотела прокрасться незамеченной, пока гости заняты беседой, но платяная дверь испортила ей все планы. Девушка испугано смотрела на мужчин, не зная, что делать.
- Не бойся, - пробасил Яромир. – Мы не захватчики.
Женщина сделала несколько неуверенных шагов назад.
- Нет-нет, - подтвердил Витенег и, шатаясь, подошел к ней. – Мы-то нет. А вот ты – кто?
- Яра, - неуверенно пролепетала девушка. – Кухарка.
- Что здесь произошло? – спросил Витенег, разглядывая Яру. Женщина была перепугана до полусмерти, и это наводило на мысль о том, что Берес не избежал участи столицы.
- А вы разве не знаете? – Яра нахмурилась и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к выходу. Витенег тут же схватил ее за руку.
- Мы бежим из Солнцеграда, - прошептал Витенег Яре на ухо, притянув ее к себе. – Если ты сейчас выбежишь из корчмы и поднимешь крик, то погубишь всех нас.
Девушка, отпрянув, согласно закивала головой. Витенег ослабил хватку, но руку кухарки не выпустил.
- Так что случилось? – еще раз спросил Витенег.
- Сначала был гул, низкий-низкий, - говорила Яра, а все остальные внимательно слушали. – Затем затряслась земля, все перепугались, выбежали. А я на кухне осталась. Не знаю почему. Я залезла на стол, в окно смотрела. – Яра перевела дух. Ее трясло. – И тут, с грохотом, на город вода упала. Такая буря была, не описать словами! Вода выше окон текла и, Хвала Чете Небесной[4], не разбила стекло и не затопила кухню. Когда вода спала, все пространство озарил золотой свет. Я сначала подумала, что солнце поднялось, даже выйти хотела. Но, хвала Сварогу, не успела. Такой гром, на рык похожий, сотряс воздух, что я не выдержала и сначала в печь со страху залезла, а потом в шкафу спряталась. Затем пришли вы.
Яра замолчала, но все так же, с ужасом, смотрела на гостей. Витенег, чувствуя, что она больше не вырывается, отпустил ее. Рука безвольно упала. Девушка нашла взглядом стул и села. Обхватила голову.
- А в Солнцеграде-то что было? – через некоторое время спросила она, глядя в пол. Ее коса растрепалась, и из-под обруча сбегали струйки волнистых русых волос.
- То же самое, только хуже, - ответил Яромир. – Идры не осталось. Порта у Береса тоже. В Солнцеград с моря пришла армия золотых витязей, столицу разрушил трехглавый змей.
- Что? - в ужасе переспросила кухарка.
- Надо собрать с собой еды и уходить, - подал голос Заяц, все еще продолжающий есть.
- Согласен, - кивнул головой Веслав не посмотрев на Мухому.
- О, так юный волхв согласен с Зайцем! – воскликнул рыжий. - За это надобно выпить! – он взял кувшин с недопитым молоком и опустошил его.
Веслав скривился, но ничего не ответил. У царевича хватало выдержки и ума не вступать в подобные споры.
- Вот допрыгаешься, Мухома, он и тебя заворожит, - пробормотал Витенег, ставя пустую бутылку на стол.
- Куда вы идете? – спросила Яра и подняла голову.
Веслав обратил внимание на то, что если ее умыть, кухарка будет очень красивой.
- Мы хотим попасть на Большую Землю, - пробасил Яромир, морщась от боли.
- Возьмите меня с собой, - Яра впилась в Яромира взглядом, полным отчаянья и страха. – Я умею волхвовать, тебя вылечу, - спешно добавила она, видя, как снова поморщился громила.
- О, Боги! – воскликнул Витенег, вскинув руки. – И ты туда же, - затем подошел к Яре и жестко сказал. - Нет.
- У моего отца лодка в подземных доках, - Яра искала поддержки в глазах Мухомы. Но Заяц был озабочен сбором съестного. Он нашел какую-то сумку и, напевая себе под нос, укладывал еду. Тогда Яра посмотрела на Веслава. Царевич, смутившись, потупил взгляд. Кухарка вновь взглянула на Яромира.
- Твоя рана погубит тебя, - сказала она. - Возьмите меня, я не буду обузой. Я отведу вас в подземные доки, а на Большой Земле каждый пойдет своей дорогой.
- Говоришь, что лечить умеешь? – будто проснувшись, переспросил Яромир. Его голова нестерпимо болела. - Сможешь сейчас помочь?
Яра кивнула и подошла к богатырю.
- О, Боги! – вновь скривился Витенег. - Вот только попробуй лишнего нашептать!
Страж, шатаясь, встал за спиной у Яры будто надеясь, что его физическая сила, в случае чего, сможет побороть силу волхвовскую.
Яра закрыла глаза и положила ладонь на изувеченную щеку Яромира. Громила вздрогнул от боли, но не отдернулся. Он ощутил, что будто протянулись от маленькой ладони невидимые нити, и уходила по этим нитям боль. Яра шептала, и с ее шепотом становилась чистой голова. Когда волхва опустила руку, голова перестала болеть.
- Я забрала твою боль и часть недуга, - сказала Яра, не открывая глаз. - Но этого мало. Тебе нужна камынь-трава, ее настоем рану промывать и внутрь принимать. Тогда здоровым будешь.
- Я поправлюсь?
Яра открыла глаза.
- Я не знаю, - она хмурилась, размышляя. - Если я с тобой буду, то, забирая боль, смогу облегчить твою жизнь, - Яра помолчала немного, словно что-то вспоминала. Слова давались ей тяжело. Понял Яромир, что теперь его боль она носит. - Тут недалеко есть дом знахарки одной, зайдем, я настой и заберу.
- Хорошо, - кивнул богатырь.
- Я следить за тобой буду, волхва, - прошептал Витенег на ухо Яре.
- Я ручаюсь за нее, - сказал Яромир, отстраняя Витенега. – Пора собираться.
Витенег нехотя отошел. Яра достала сумки, в которых носильщики приносили в корчму продукты. Брали только необходимое: воду и хлеб. Яра принесла из кладовой запасы вяленого мяса и рыбы. Каждый взял с собой по кухонному ножу. Даже Яра заткнула за пояс нож, на что косо посмотрел Витенег. Мухома, который начал собираться первым, нагрузил себе еды больше всех и уже сидел под дверью.
- Интересно, а что эти золотые воины делают с пленниками? – вдруг спросил он. - И есть ли витязи в Бересе?
- Я надеюсь, что мы об этом не узнаем, - ответил ему Витенег, переливая в найденную флягу воду.
- Я хорошо знаю город, - сказала Яра, когда все были готовы. – Пойду первой. Из корчмы идем налево и через две двери зайдем к Настасье. Даже если бабушки нет, я возьму у нее трав. После ее дома надо повернуть в первый проулок налево, дойти до конца и перейти улицу. Там будет маленький сквер Свагобора, в котором есть вход в подземные доки.
Яра говорила чуть заикаясь. Она боялась до ужаса, но изо всех сил старалась не поддаваться страху. Остальные молча согласились с ее предложением: страшно было всем. Веслав залез на стол и посмотрел в окно. Улица была пустынна. Царевич спрыгнул, и Яра открыла окошко в зал корчмы. Он тоже был пуст. Тогда Яромир отворил дверь, и все пятеро покинули кухню.
Беглецы молча шли мимо пустых столов с неубранной посудой. Было видно, что посетители в спешке покинули здание. Многие скамьи были перевернуты, где-то валялись забытые вещи. Пол был мокрым. За окнами светило утреннее солнце.
Дрожащей рукой Витенег отворил дверь на улицу. Никого. Солнечный свет отражался от мокрых улиц и белокаменных домов, некоторые из которых были разрушены. Витенег обернулся, кивнул остальным и пропустил вперед Яру.
На подкашивающихся ногах девушка вышла из корчмы. Вода на улице стояла по щиколотку. Свежий воздух облегчал забранную у богатыря головную боль. Яра никому не сказала, что травы вряд ли помогут этому могучему сварогину, имени которого она так и не узнала. Слишком сильна болезнь, попавшая в рану. Спасти мужа могло только чудо или сильный волхв. Яра очень боялась, что ее оставят. Поэтому она и забрала его боль - простая ворожба, каждому по силам. Эти нехитрые слова рассказала ей та самая травница Настасья, которая понемногу учила Яру своей премудрости. Бабушка говорила, что, если бы Яра волею Богов попала на обучение в Сестринский Свагобор, а не на кухню, то хорошей волхвою бы стала. Но Яра не сильно печалилась: у кухарки свободы было гораздо больше, чем у юной волхвы в стенах Свагобора. Отец, пока был жив, часто брал с собой Яру на рыбалку: немыслимое развлечение для девушки, тем более для будущей ворожеи. Когда папы не стало, Яра уже сама выходила в море на лодке или отцовском коче. Не для того, чтобы ловить рыбу, а для того, чтобы побыть с отцом. Травница Настасья знала о слабости Яры к морю и даже в шутку советовала стать помором.
Дом, в котором жила Настасья, находился рядом с корчмой, где работала Яра. В три этажа, ярко расписанный голубыми цветами и птицами, заканчивающийся резным теремом. Бабушка занимала две комнаты на втором этаже, окна которых выходили во внутренний двор. Хвала Сварогу, дом травницы не пострадал.
Яра открыла скрипучую дверь и впустила остальных. Лестницу, ведущую из сеней наверх, тускло освещал свет из маленьких окошек.
- И тут – никого? – прошептал Мухома, озираясь. - Да что же такое происходит?
- Я думаю, этого лучше не знать, - нахмурился Витенег и посмотрел на Яру. - Давай, - пробасил он, - иди к своей волхве. Мы тебя тут ждем. У меня нет сил подниматься с тобой по лестнице. Вино, знаешь ли.
Страж гоготнул и прислонился к стене, чтобы его не качало. Веслав сел на корточки у лестницы и тяжело вздохнул. Многочисленные ушибы и ссадины болели. Но царевич не жаловался: Боги чудесным образом спасли его, даже Яромиру было хуже. Бодрее всех выглядел Мухома, который, встав у окна, снова что-то жевал. Такие, как Заяц, всегда выживают, подумал Веслав, отворачиваясь от рыжего. В другой ситуации он бы точно ему что-нибудь эдакое сделал. Например, как наследник престола, посадил бы в темницу или казнил. Но сладостным мечтам о возмездии сбыться не суждено. Ведь Веслав – простой юноша, об истинном происхождении которого никто не знает и, дай Сварог, никогда не узнает. Веслав чуть было не стал жалеть о том, что мечтал отказаться от трона, но его мысли перебил бас Яромира, который сообщил всем о том, что идет наверх вместе с Ярой.
Девушка стала подниматься по лестнице первой, Яромир – за ней. Дверь оказалась не заперта. Яра тихонько ее отворила. Комната была пуста. Солнечный свет струился сквозь вышитые крючком занавески и маленькими зайчиками разбегался по дому. Убранство было бедным, но аккуратным. В воздухе витал умиротворяющий, чуть пряный, аромат трав и снадобий. Меж комнатами, в правой стене, стояла красивая расписная печь. Нижний ярус печи был обложен плитками, на которых жили сказочные существа. Сверху, над печью, сушились травы. У левой стены стояли высокие шкафы с дверцами, сквозь стекла которых виднелось множество баночек. В центре комнаты находился большой дубовый стол, с разложенными на нем сушеными растениями и инструментами. На окнах, что располагались в стене, противоположной входу, были открыты ставни, и на больших белых подоконниках цвели яркие цветы. В красном углу, у маленького домашнего Великобожия, горела синим Сварожичем лампадка.
- Настасьи нет, - растерянно прошептала Яра. - Может, в спальне посмотреть?
Яромир положил массивную руку на плечо девушки, и Яра невольно вздрогнула.
- Если бы Настасья была там, то уже услышала бы и вышла к нам, - сказал сварогин. Почему-то он был уверен, что старушка дома, но вот видеть Яре бабушку не стоит. Яромиру казалось, что он стал смутно догадываться о том, что происходит, но вот подтвердить свои опасения не хватало духу даже ему. – Бери травы, все что хотела, и идем.
Яра хорошо знала убранство Настасьиного дома, знала, что и где хранит старая знахарка. Девушка прошла к шкафам и положила в свою сумку несколько пузырьков с настоем из камынь-травы, затем, вернувшись к столу, взяла несколько пучков трав и замерла. Все лежащее на столе говорило о том, что Настасья была дома, когда случилась беда. Старушка никогда бы не оставила свои травы и инструменты неубранными. Только вот где она теперь?
- Что такое? – спросил Яромир, видя смятение Яры.
Девушка ничего не ответила. Она поспешно убрала травы в сумку, обошла стол с другой стороны и прошла к входу в другую комнату. Яра одернула шторы, закрывающие дверной проем, и замерла. Ее глаза выражали такой неподдельный ужас, что Яромир тут же подошел к ней и посмотрел в спальню. На кровати, на расшитых красным белых простынях, лежала Настасья, укрытая золотым покрывалом. На голове у травницы свернулась клубком маленькая ящерка. Зеленая, с двумя полосками.
Яра хотела, было, шагнуть к бабушке, но Яромир остановил ее. Он молча потянул девушку назад. Яра, сообразив, что лучше не шуметь, тихо покинула покои знахарки вслед за богатырем.
- Их всех усыпили? – спросила Яра тихо, когда они с Яромиром уже стояли на лестнице, и потерла рукой больную голову.
- Давай не будем это проверять, - покачал головой богатырь. - Кто знает, что с ними будет, когда они проснуться. Вдруг это будут уже не они? Пока все спят мертвым сном, нам надо покинуть город.