- Мое сердце неспокойно, - призналась Агния, когда замолкла песнь. – Я чувствую беду, - царица хмуро посмотрела в глаза мужу. – Случилось то, что не должно было произойти.
Драгослав попытался улыбнуться, но и он чувствовал неладное. Его Дух, который теперь у Неяви в плену, был ближе к силе Велеса[1], чем раньше.
- Ты говоришь о моем бессмертии? – спросил царь, но тут же пожалел об этом: Агния строго на него посмотрела.
- Ты знаешь, о чем я говорю, - сухо ответила она. – Давай хотя бы друг с другом будем честны – в душе должно остаться маленькое место свету.
Драгослав согласно кивнул и обнял свою жену. К ним подбежала Злата.
- Вот вы где! – воскликнула царевна. – А я везде вас ищу.
Драгослав опустился к дочке.
- Мы скоро приплывем, - сказал он ей, и Злата согласно закивала головой.
- Я знаю, - ответила царевна. – Я знаю, что потом будет война, и мне нужно будет ждать вас на «Вериладе». Я помню, папа.
Драгослав обнял ее и поцеловал.
- Что бы ни случилось, с «Верилада» никуда ни уходи, хорошо, царевна? – спросил он. – Витигост, Ставер и другие кочеды корабля дали мне клятву оберегать тебя. Поклялся защищать тебя и Полоз.
Царевна согласилась и хмуро посмотрела на отца: спокойный царь впервые вел себя так странно. Злата чувствовала, что ее отец сильно обеспокоен, и это пугало царевну. Но, подумала Злата, она ведь тоже умеет ворожить и, случись чего, она нарушит слово, но придет отцу на помощь.
Солнце клонилось к закату, и высокие горы Блажена стали отчетливо виды. Агния и Драгослав перешли на серебряный «Помир» - флагманское судно морских витязей. «Верилад», на котором осталась царевна, перестроился в тыл. Как ни старался Драгослав уговорить Агнию остаться с дочерью, царица была непреклонна. Она напомнила мужу, что, несмотря на дары Полоза, в ворожбе Агния все еще намного сильнее его самого, и без ее помощи ему не справиться. Агния, по наставлению царя, как и сам Драгослав, надела легкие доспехи, которые сделали морские витязи. Доспехи сияли золотом, и ни одно оружие людей не могло пробить их чешуйчатую броню. Агния немного посмеялась над осторожностью мужа: ни его, ни ее человек и так не убьёт. А от гнева Богов не защитят никакие доспехи.
На «Помир» перешел и главнокомандующий морского флота, Инагост, и серебряное судно заняло место флагмана всей армады. Сияющие корабли морских витязей, как непобедимая сила, вышли вперед, за ними плыли корабли людей. Помолившись Полозу вместе с царем и царицей и главнокомандующим Полозова флота сияющим витязем Деяном, Инагост отдал команду поднять красный флаг, означающей готовность к бою. Золотые витязи морского войска не спали в парусах: готовые к бою воины разместились на палубах кораблей, а их корабельные волхвы сплели из своих слов золотые паруса.
«Помир» легонько качнулся, и впереди, перед строем судов, показался гигантский гребень Горыча. Истосковавшийся по свободе и разрушениям Морской Царь в нетерпении плыл к берегу.
На горизонте появилась земля, которая окружала Небесные Скалы. В теплом свете вечернего солнца проблёскивали далекие города. И плывущие с берега суда. Инагост опустил подзорную трубу и обернулся к царю.
- Великий Царь, - проговорил он. – Флот врага прямо по курсу, - сварогин нахмурился. – Они не могли нас ждать, - тихо проговорил он и, посмотрев на Агнию, с поклоном добавил. – Благодаря вашему Слову армада не видна врагам, ведь так?
Оба главнокомандующих, царь и царица, находились на шканцах[2] «Помира» вместе с золотым капитаном "Помира" Лютомиром и кормщиком корабля витязем Драганом.
- Мы не должны быть видны врагу - я обращалась к Полозу, - Агния с тревогой посмотрела на мужа. Драгослав тоже хмурился. – Однако, корабли Блажена плывут сюда.
- Значит, они тоже владеют силой Велеса, - проговорил царь. – Мы будем драться так, будто бы они нас видят, - Драгослав замолчал и нахмурился. Дух Полоза более не пленил его память. Драгослав помнил все: Полоз не мог его предать. Несмотря на свой строптивый нрав, Змий был честен со своим Наместником. Честен настолько, насколько мог быть честным Полоз. Значит, причина не в нем. Агния права: произошло нечто такое, что не мог предвидеть Бог подводного царства; случилось то, что даже навьи не могли нашептать плененному духу Драгослава. Царь вздохнул и посмотрел на ожидающего его приказа Инагоста.
- Полная скорость! - скомандовал Драгослав. – Мы должны загнать их на мелководье!
Инагост поклонился и передал приказ другим судам, три раза протрубив в низкий рог. На зов флагмана отозвались трубы командующих других судов, гребцы легких галер тыла налегли на весла. Деян, закрыв глаза, передал Слово царя морским витязям. Золотые паруса наполнились светом, разгорелись. На палубы судов Бога Полоза вышли волхвы и запели. Ветер, слушая их Слово, полетел быстрее, наполняя собой белоснежные паруса следующих за ними судов сварогинов. Ослепительная армада сияющих кораблей золотой стеной двигалась на плывущие навстречу им суда.
Эскадры флангов судов Сваргореи опережали центральный батальон с флагманом посередине, стремясь с обеих сторон окружить меньший по численности флот противника и не дать судам рахманов обойти строй сияющих судов.
Флот, который защищал Блажен, был меньше флота Полоза и его людей, но корабли рахманов удивили захватчиков: несмотря на свои большие размеры, и на то, что ветер, вызванный волхвами Драгослава, дул против них, они с невероятной для таких условий скоростью приближались к своему противнику. Белые, с пятью мачтами, и такими же белоснежными парусами, суда обладали несвойственной таким парусникам маневренностью.
- Они тоже зачарованы, - сказала Агния, которая из всех сил старалась почувствовать приближающегося врага. Но силу, которую чувствовала волхва, она не могла объяснить. Будто белоснежный флот хранила некая магия, магия настолько древняя, что даже Полоз никогда не рассказывал о такой силе. Нет. Это не древняя ворожба: это иная ворожба. Ворожба, порожденная не светом и не силой звезд. И даже не силами неяви.
- Выдвигайте на авангард таранные суда, - сменил тактику Драгослав, когда понял, что расстояние между его флотом и белоснежными судами рахманов слишком быстро сокращается, и загнать противника на мелководье уже не получится. – Основным силам сбавить паруса!
- Неужели Горыч не атакует? – спросил своего царя Инагост.
- Атакует, - заверила главнокомандующего Агния и закрыла глаза. Она больше не могла ждать: рахманы, видимо, владели ворожбой намного лучше жителей Сваргореи. Легендарные пращуры не выродились за века, которые прошли после Эры Весны, когда Боги покинули землю. В центре земли рахманов - врата в Светомир, и Боги с рахманами все еще говорят. Значит, их волхвы могли знать о том, что задумал Полоз. Наверное, могли.
Агния обратилась к Горычу. Царица боялась, что ящер давно закрыл от нее свой разум, но нет: Горыч откликнулся на ее зов, как и в прежние времена, когда она еще у Полоза жила. Разум подводного змея пустил Агнию, и волхву обдало холодом: она стала видеть глазами Горыча, чувствовать его природную, леденящую злость, ощущать воду его массивным телом. Свобода... она была свободной! Как истосковалась душа по тем временам, когда Полоз подобным образом развлекал ее, давая плавать с Горычем. Как давно она не испытывала это пьянящее чувство силы! Плывя вместе с Горычем к судам неизвестного противника, Агния вдруг ощутила, как соскучилась она по чудесам, столько лет живя среди людей. Нет. Так думать нельзя. Ей так думать нельзя: теперь среди людей есть те, ради кого стоит жить на земле. А пока… она насладится забытым чувством древней ворожбы!
Одетые в белоснежные доспехи поморы рахманов не заметили грандиозной тени под своим кораблем: просто волна качнула флагман их центральной эскадры. Только когда неведомая сила стала накренять парусник, корабельный волхв в ужасе указал под воду. Рахман в бело-серебряной кольчуге, украшенной рунами служителя Богов, сосредоточил свои слова в ладонях клубящимся огнем, но было поздно: море изогнулось, зашипело и силой неведомого зверя завалило флагманский парусник. Падая, судно повлекло за собой и соседний корабль, который, по указу главнокомандующего флотом, занял слишком близкую к головному судну позицию. Не успевшие сбавить зачарованные паруса суда второй линии налетели на тонущие суда. Люди кричали, не понимая, что происходит, и что за сила топит их корабли.
Горыч и Агния ликовали. Драгослав держал обмякшее тело царицы.
- Если она им повелевает, - пробасил витязь Деян. - Тогда нашему авангарду там делать нечего: еще забудется из-за силы Горыча и потопит и наши корабли.
- Я не отменяю приказ! – требовательно крикнул Драгослав. – Агния не будет топить наши суда, а ей может понадобиться помощь. Мы не знаем, какой силой владеют рахманы, и почему они оказались готовы к нашему прибытию. Тараны пустить и с флангов!
Деян поклонился своему повелителю и, закрыв сияющие глаза, отдал приказ подчиненным своим Словом. Основные силы замедлили ход, давая пройти более мелким и быстрым таранным галерам Полозова флота.
Змей, под чутким руководством Агнии, занырнул глубже и, отталкиваясь от воды, перевернул еще парусник передней линии кораблей рахманов. Кода корабль стал тонуть, три головы захватили его за накренившейся в воду борт и потянули в строну другого корабля. Горыч, используя захваченный корабль как таран, пустил его по воде на следующее судно и опрокинул не успевший выполнить маневр парусник. Змей тут же скрылся под водой, продолжая тянуть за собой корабли, чем еще сильнее нарушал центральный строй кораблей рахманов. Поморов белых судов охватила паника, и даже их волхвы терялись в наступившем ужасе: неясный зверь крушил суда из-под воды, а впереди, на силе зачарованного ветра, двигались сияющие корабли с горящими парусами.
С флангов Полозова войска, которое окружало меньший по численности флот противника, на авангард вышли сверхбыстрые таранные корабли. Их серебристые тела заканчивались острыми подводными таранами, которые построили морские слуги Драгослава. Витязи-волхвы с горящими серебром глазами призвали внуков Стрибога своими словами, и ветра надували их паруса. Корабли рахманов первой линии, зачарованные своими волхвами против ветра, насылаемого волхвами противника, развернулись и дали залп из своих боковых орудий. Белые парусники рахманов не без ворожбы успели выполнить непостижимый маневр, но сила Неяви держала на плаву Полозовы суда: ядрами пушек не потопить то, что уже мертво. На полном ходу смертоносные тараны врезались в белоснежные корабли. Море наполнилось криками умирающих людей. Порох взрывался на кораблях рахманов.
- Вот это мощь, - невольно проговорил Драгослав, когда рахманы пустили залп.
- Но мы уже прорвали их первую линию и с флангов и с центра, - ответил ему Деян. – Победа будет за нами, - уверенно прогремел витязь.
- Мы победим, - поддержал главнокомандующего капитан «Помира»-морской витязь Лютомир.
Но Драгослав не был в этом так уверен: несмотря на то, что первую линию флота рахманов им удалось пробить, пращуры, которые обладали удивительным флотом и могли противостоять Полозовой силе, когда оправятся от паники, могут явить свою подлинную мощь. Царь обеспокоенно посмотрел на пребывающую в мыслях Горыча жену: что будет с ней, если ящер пострадает во время их волхвовской связи? Сможет ли ее Дух все так же бессмертным быть?
Горыч топил суда. Опьянённый собственной силой, он почти не слышал слов Агни: морского змея всецело захватила его игра, как захватила она его и тогда, когда он крушил Солнцеград. Животные инстинкты древнего существа взяли над монстром вверх, и ящер, позабыв себя, крушил один за другим белые корабли. Когда Горыч закинул себе в пасть свою первую жертву, Агния перестала ворожить и покинула его мысли.
Царица пришла в себя на корабле: Драгослав держал ее.
- Все хорошо? – поинтересовался царь.
Агния кивнула, стараясь стоять самостоятельно.
- Горыч не успокоится, пока их всех не перебьет, - заверила она мужа.
- Это точно, - пробасил себе под нос кормщик Драган.
Змей бесновался, превращая центральную эскадру противника в месиво из тонущих кораблей и умирающих людей. Горыч уже не топил сознательно корабли: слепая ярость, разбуженная вкусом теплой крови, застилала разум трех голов, и ящер, пронзительно рыча, беспечно всплывал, подставляя свое тело под возможный обстрел. Рахманы, видимо, опомнились, и уцелевшие корабли открыли по беснующемуся зверю залп. Раздраженный поведением своего врага, Горыч истошно взревел и с еще большей яростью принялся топить суда.
- Горыч не пострадает, - заверила Драгослава Агния, видя, как напрягся царь от того, что рахманы стали отражать атаки. Царь согласно покачал головой, но на сердце не стало легче от заверений жены. Если Горыча убьют, то им с Агнией придется самим отворять врата Светомира. Страшно подумать о том, что сделает Полоз, если Драгослав проиграет битву.
- Вот бы узнать, что за орудия стоят у них на кораблях, - ответил Агнии Драгослав, вместо того, чтобы выразить свои опасения. Царь не хотел пугать жену. – Они намного лучше наших метательных орудий, которые построили морские витязи по указанию Полоза.
- И корабли у них удивительно маневренные, - согласилась Агния. – И ворожба иная.
- Первая линия прорвана, - обратился к Драгославу Деян. – Наступаем?
Драгослав невольно взглянул на свою жену. Агния взяла мужа за руку.
- Во имя Полоза, - прошептала она. – Во имя свободы нашей дочери.
Драгослав кивнул и посмотрел на ожидающего его приказа Деяна.
- Наступаем! – отдал приказ царь. Деян вновь закрыл глаза, передавая приказ своим витязям, а Инагост протрубил в рог. Драган сильнее обхватил штурвал.
И вновь паруса наполнились заговоренным ветром, и золотая армада, сверкая в лучах вечернего солнца, двинулась на своего белого врага. Волхвы золотых витязей и волхвы сварогинов зашептали слова, которые, дрожа в воздухе, сливались вместе, умножая силу друг друга, и острыми стрелами летели по зачарованному ветру на врага. Когда стрелы достигали вражеского судна, они загорались огнем и поджигали паруса. Но, после того, как первые стрелы подожгли паруса, запущенные следом стрелы волхвов Полоза тухли, растворялись в дрожащих на воздухе, над кораблями рахманов, серебряных щитах ответной ворожбы защитников Блажена.
Флагман «Помир», по совету Деяна, пропустил корабль из второй линии на передовую. Ни царь, ни царица не должны пострадать.
Когда первая линия непобедимых кораблей Полоза достигла разрушенной передовой линии противника, и корабли витязей протаранили уцелевшие корабли врага, суда рахманов второй и третий линии дали по наступающим залп. Но не маневрировали корабли рахманов для залпа с бортовых орудий: голубые шары летели с их кораблей, запущенные неведомым образом. Попадая на золотые суда, шары света разливались по ним небесным огнем, сжигая витязей и отпуская их души в небеса.
- Это что такое, - в ужасе проговорил Драгослав.
- Огонь, дарованный самим Сварогом, - с трудом преодолевая страх, ответила ему Агния.- Не тот, что в огнивицах у нас горит, а тот, что Бог лично когда-то даровал, тот, что подле Врат вечность горит, - она посмотрела на мужа. – Только он может освобождать души.
Горыч, почувствовав силу своего противника, взбесился и, занырнув под воду, атаковал стреляющие Небесным Огнем корабли. Рахманы пытались атаковать Небесным Огнём и змея, но Горыч тут же уходил под воду, и голубой огонь, шипя, растекался по воде.
- Значит, они и вправду силой предков владеют, - проговорил Драгослав, наблюдая разворачивающиеся действие. – Не важно, почему Боги их избрали, важно то, что нам надо победить, - царь посмотрел на Деяна. – Сбавить паруса! – отдал приказ Драгослав.
Капитан Лютомир передал приказ поморам "Помира", военачальники Деян и Инагост исполнили указание царя, а Драгослав закрыл глаза и обратился к Полозу. Бог морей ответил своему Наместнику: холодный глас пронзил человеческую душу, плененную силой Неяви. «Я вижу еще корабли, - проговорил леденящий голос, и Драгослав невольно вздрогнул. – Они обходят твое войско с флангов, которые ты выдвинул вперед, окружая противника. Твой взор устремлен вперед, на огонь Сварога, и ты не видишь остальные суда из-за ворожбы твоего врага. Рахманы тоже укрыли Словами корабли. Но их я потоплю, когда срок придет. Тебе же надо уничтожить те, что силой Сварога владеют. В них – подлинная угроза. Вспомни Драгослав, что Словом тысячи волхвов тебя я наградил. Только ты, бессмертный мой сварогин, в силах противостоять мощи Сварогова огня» Голос Полоза умолк, и Драгослав увидел среди тьмы заснеженные скалы. Монолитную гряду Небесных Скал соединял вырубленный в камне пандус, ступенями восходящий к небесам. За Небесными скалами, далеко на Севере, где воды океана сковало ледяное дыхание Неяви, царь видел Мертвый Город. В том городе был Колодец, который вел в царствие Мора. Ледяной ветер Неяви дул из его черной, зияющей дыры. И царь чувствовал этот ветер - сильный, испепеляющий, пронзающий до костей ветер смерти. Но Драгославу этот ветер был не страшен: царь стоял целую вечность там, и его кожа иссохла, а оголившиеся белые кости заледенели. Этот ветер был царю знаком. Драгослав протянул свои обезображенные руки ветру и почувствовал, как сила Неяви наполняет его. Тот, кто уже умер, умереть не может. Теперь Драгослав понимал это свое видение: Мор не звал его душу, Мор силу свою Драгославу давал. Силу Неяви. И царь ее взял.