Драгослав открыл глаза: военачальники ждали его приказа.
- Агния, - царь обернулся на свою жену, и ее обдало холодом. – Прости, - сказал Драгослав, заметив, как опалило его дыхание жену. – Полоз мне поведал, что нас окружили с флангов, - глаза Агнии расширились от страха. – Но он обещал помочь, - заверил царь. Попробуй своей песней обратиться к Полозу и перепеть их песнь.
Агния кивнула, немного отошла и зашептала. Драгослав обратился к Деяну.
- «Помир» в окружении ближайших судов центральной эскадры – на авангард во все паруса! – скомандовал царь.
Светящиеся глаза Деяна округлились от ужаса. Инагост и Лютомир с удивлением смотрели на своего царя.
- Выполнять! – крикнул на них Драгослав. Он знал, что у него не так много времени, чтобы удерживать в своем теле силу ледяного ветра Неяви, которая могла противостоять вечному огню рахманов. Если он не использует ее, она разрушит его человеческое тело и превратит в того, кого он так часто видел в своих снах.
Суда перестроились, и «Помир» во все паруса поплыл в атаку. Горыч продолжал крушить корабли, только теперь ящер старался не подниматься из воды. Драгослав спустился со шканцев и перешел на переднюю палубу полубака. Царь отдал приказ витязям, и те привязали его к фок-мачте. Драгослав не должен думать ни о чем, кроме той ворожбы, которая рвалась из его груди, разъедая его самого изнутри.
«Помир» вместе с атакующими кораблями прошел сквозь останки первой линии кораблей рахманов, и с белых судов вновь полетел небесный огонь. Корабль морских витязей Полоза, который плыл по левому борту от флагмана "Помира", через два от него корабля, огонь превратил в сияющие искры. Горыч взревел. Драгослав закрыл глаза и воздал к небу руки. Царь чувствовал, как сила Неяви обретает долгожданную свободу, вытекая с кончиков его пальцев. Слова, значения которых царь не понимал, сами сорвались с его уст. Слова, слившись воедино с силой, покидающей его руки, закружились в клубе черно-белого дыма, внутри которого сверкали черные молнии. Облака дыма, поднимаясь над кораблём, защищали «Помир» от небесного огня, поглощая в себе его голубые шары. Драгослав шептал и шептал, пока вся сила не покинула его и не превратилась в грандиозных размеров облако, зависшее над его флотом. Царь открыл глаза. Рахманы перестали стрелять и разворачивали свои суда. Драгослав знал, что они надеются на те эскадры, которые обошли его собственный флот с тыла. Собрав все свое внимание на последних словах Неяви, Драгослав направил их на совершающие маневр суда рахманов. Облако послушалось его веления: превратившись в струи черного дыма, сила метнулась на белые корабли. И там, где черный дым касался белоснежного дерева, дерево становилось черным и растекалось, будто вода. Когда же облака черного дыма достигали людей, те умирали, горя заживо в дыме без огня. Флот рахманов умирал, а золотые витязи и люди ликовали.
И тут со всех сторон окружили золотую армаду Полоза белые суда защитников Блажена: Агния и Полоз смогли переворожить Слова рахманов, скрывающие их эскадры. Ликование победителей сменилось ужасом и страхом. Рык Горыча стих. Драгослава освободили витязи и царь вернулся на шканцы корабля.
- Злата, - затравленно прошептала Агния и указала в сторону наступающей с тыла армады кораблей. – Там, на «Вериладе». Зря мы взяли ее с собой.
Драгослав и сам готов был умереть от страха. Он, нарушая правила, при всех крепко обнял свою жену.
- Полоз обещал помочь. Он поможет, – заверил Драгослав Агнию.
- Поможет, - пробасил за спиной Деян. – Так преданно как вы, еще никто не служил Повелителю. Отдавать приказ менять курс?
- Нет, - через силу сказал Драгослав. – Полоз сказал, что поможет, когда придет время.
- Хорошо, - покорно согласился Деян. Инагост нервно сжал кулаки, но спорить с царем не стал. Лютомир и Драган хмуро переглянулись.
Агния вцепилась в Драгослава, стараясь среди всей армады разглядеть «Верилад».
И тут поднялся горизонт: будто наклонилось море, решив пролиться за берега. Гигантских размеров волна катила свои воды из простора океана. Вода набирала свою мощь, поднималась, ведомая гулким, глубинным рокотом веления Слова Полоза, неестественно изогнулась и обрушилась на окружающие золотые суда корабли. Горыч, который уже оказался в арьергарде собственного флота, с яростью помогал волне топить белые суда. Золотые корабли витязей и парусники сварогинов морская стихия заботливо не трогала, оставляя плавать наверху против правил мироздания.
- Спасибо, Полоз! – Агния плакала, не скрывая своих чувств. Ее чутье волхвы подсказывало: «Верилад» остался цел и невредим.
«Помир», как и другие суда флота Драгослава, то взлетал ввысь, то падал вниз на грандиозных волнах. Только волхвовская ворожба Агнии, Драгослава и морских витязей позволила экипажу не упасть в морскую пучину. Когда волны спали, море вновь было пустынно. Солнце осветило прощальным лучом обломки белых кораблей и скрылось за горизонтом.
- Главное, чтобы на земле нас не ждала непобедимая армия, - проговорил Инагост, когда «Помир» вместе с остальными судами взял курс на Блажен. Горыч вновь плыл перед флагманом.
- Волны разрушили их города, - уверенно ответил Драгослав. – Основные силы их непобедимой армии только что почили в водах Полоза.
- Если их суда могли противостоять силе Полоза, могли противостоять силе морского змея, который разрушил белокаменный Солнцеград, если рахманы знали о нас, тогда они могли подготовить не только завороженные корабли, - хмурясь, проговорила Агния.
Драгослав посмотрел на жену: Агния встревоженно сжала кулачки и глядела на приближающуюся землю пращуров.
- Мы впервые встретили силу, равную нашей, Драгослав, - прошептала она и покачала головой. – То, что мы разбили их флот, еще не говорит о нашей победе.
Агния закрыла глаза и зашептала, стараясь силой Слов призвать на помощь песню Полоза и скрыть армаду кораблей, но Драгослав положил ей на плечо руку:
- Не трать свои силы понапрасну, - предостерег царь. – Они видели бой и они уже ждут нас. На земле пращуров Полоз не сможет нам помочь, как во владениях своих.
Вечернее небо еще было окрашено багрянцем заката, когда золотые суда подплыли к острову Блажен. Величественный град рахманов - высокие терема и башни, возведенные из необычного сияющего медовым цветом камня - был разрушен морской стихией. Белокаменные статуи Богов, украшающие каменную набережную, осколками лежали среди разбитых причалов и дорог. Среди руин горели факелы, видны были и голубые огнивицы с Небесным Огнем Сварога. Драгослав подумал, что представшая его взору картина ему очень знакома. Только тогда, много лет назад, руины родного города чуть свели царя с ума. Драгослав помнил муки совести, которые он испытывал, будучи человеком. Сейчас же он не чувствовал ничего, кроме страха перед Богами. Руины были пустынны, и это было очень странно. Целый народ не мог покинуть остров, не мог и уплыть на кораблях.
Инагост обратился к царю, чтобы тот дал команду сходить на берег, но Драгослав отказал.
- Мы не должны покидать корабли, которые может защитить Полоз, - ответил царь. – Пока мы не поймем, что нас ждет на суше.
- Прикажите отправить витязей, - с поклоном предложил Деян.
Но царь вновь покачал головой:
- Если они вновь станут метать огонь, - задумчиво проговорил Драгослав, - тогда у сошедших на землю витязей не останется даже надежды вернуться на корабли.
- Землю скрывает ворожба, - вдруг проговорила Агния, и все посмотрели на нее. – Я чувствую паутину слов, которая оплетает город.
- Сможешь рассеять ворожбу? – спросил Драгослав жену.
Агния продолжала смотреть на берег.
- Не знаю, - задумчиво проговорила она. – Их сила велика, такого Слова я прежде не слышала.
Агния закрыла глаза и зашептала. Ее слова светились серебром, складывались в дрожащий узор, уплотнялись, пока не превратились в ажурный сияющий шар. Агния направила слова к берегу, и ее шепот подхватили другие волхвы. Когда ворожба достигла земли, хрустальные слова замерли, будто остров хранила невидимая стена. Драгослав взял жену за руку и тоже запел: шар развернулся, будто цветок, и сеть сверкающих слов стала наползать на невидимую стену, от чего та покрывалась трещинами, будто лед. Когда хор голосов достиг своего апогея, и серебристое кружево слов растянулось по всей защищающей землю стене, та задрожала и с ужасающим громом рухнула.
Перед захватчиками предстал целый и невредимый золотой город. За городом из медовых теремов вырисовывались на темнеющем небе грозные Небесные Скалы, вершины которых терялись за облаками.
Улицы города были пустынны.
- Еще один морок, - уверенно сказала Агния.
Но не успела царица договорить, как город задрожал, будто мираж, и растаял, как и окружающая его волхвовская стена.
Сумерки вечера осветили Небесные Огни факелов несметного войска. Долина простиралась до еле видимого у подножия Скал серебристого города, укрытого туманом.
- Вот теперь мы видим правду, - сухо проговорила Агния. – Их волхвы ведали о нашем прибытии.
- Дети Сварога! – громыхнуло над миром слово. – Опомнитесь!
От Слова задрожала земля, Слово гулким эхом отозвалось в груди. Горыч неистово зарычал в ответ. Самого говорящего видно не было, только над вершинами Небесных Скал сгустились облака.
- Перун, - догадался Драгослав. – Полоз предупредил Громовержца о том, что мы прибудем.
- Что? – переспросила Агния.
- Полоз хотел битву, - сказал царь. – Честную битву между братьями. Честную битву между народами. Это благодаря Полозу пращуры оказались осведомлены о нашем прибытии.
- Змий, - невольно проговорила Агния, и золотой Деян, прищурившись, бросил презрительный взгляд на царицу.
- Не время нашего Повелителя гневать, - Драгослав обхватил лицо жены руками. – Никогда не забывай, ради чего мы служим ему.
Агния молча кивнула: теперь она тоже чувствовала то, о чем толковал Драгослав. Полоз пригрозил Перуну тем, что, коли Громовержец не вступит со Змием в решающую битву, приведет Полоз его же воинов к вратам на погибель, и пращуры своими небесными мечами убьют собственных потомков. Дружину Солнцеграда погубит ее собственный покровитель - Перун. Коварный, строптивый Змий. И душу Агнии Полоз пленил только потому, что ведал о том, что его Яга когда-нибудь захочет возвратиться в Свет и для этого найдет ему, Змию, Наместника. Змий никогда не любил Агнию, Полоз терпеливо плел кружево своей мести Богам. Агния, сдерживая подступившие к горлу слезы, положила свои руки на ладони мужа:
- Наше с тобой служение Полозу – единственная надежда для наших мертвых душ, родной, - прошептала волхва. – Мы победим. Мы откроем Врата.
Драгослав поцеловал жену в лоб и опустил руки. Царь обернулся к ожидающим его приказа Деяну и Инагосту.
- Наполни мой голос силой бури морской, - приказал Драгослав Деяну. Золотой витязь покорно прошептал слова, которые окружили Драгослава.
- Дети Сварога! – голос Драгослава пронесся над его войском. - Не забывайте, зачем мы приплыли сюда! Боги оставили нас, и только Полоз явил нам свои Дары! Только благодаря Богу морской стихии мы стали так богато жить! Только Бог морей наделил нас силой, в то время как Покровитель наш, Перун, ушел в Светомир, забыв о нас! - среди сварогинов раздались согласные возгласы. – И коли мы исполним волю нашего нового Покровителя, коли поможем ему победу одержать, тогда Полоз каждому и молодость и силу дарует! Коли победим и Полозов Век возродим, наша земля станет еще богаче, а войско – еще сильнее! Коли наступит новый век – весь мир будет нам принадлежать!
Над флотом раздался единодушный восторженный крик согласных людей. Сварогинов поддержали и золотые витязи, которые теперь ярко светились в темноте.
- За новый век! – провозгласил царь, и ему ответил стройный хор согласных голосов.
- Наступаем! – приказал Драгослав.
Инагост протрубил в рог, и ему ответили рога командующих других судов. Деян закрыл глаза и передал Слово витязям.
- За наши души, - сама себе прошептала Агния.
Из морских вод вышел на берег Горыч. Трехглавый ящер грозно прорычал и встал горой, защищая своим гигантским телом сходящее с кораблей войско. Трехглавый не спешил атаковать: его повелитель, Полоз, желал честного сражения. Змий знал, что у его сына Горыча будет свой враг. Огненное войско сошло на берег, затем – люди. Только на «Вериладе» остались преданные кораблю кочеды и маленькая царевна Злата, которая от страха спряталась под кроватью.
Два войска, разделенных морским ящером, замерли друг напротив друга под светом Дивии и Луны. В мире воцарилась тишина. Звенящая. Драгослав сжал рукоять своего меча, готовясь отдать команду к наступлению, как услышал голос своего Повелителя: Полоз приказывал ждать. Драгослав невольно обернулся на море: оно зашипело, изогнулось, повелевая своему войску расступиться перед ним. Витязи, чувствуя веление Полоза, отдали приказ людям, и войско пропустило на берег бегущую волну.
Вода обежала Горыча, собралась перед серебристо-белыми воинами рахманов и обратилась в Полоза. Даже Деян замер, увидев своего Повелителя в явном обличии: муж с волосами - водорослями встал перед своим сыном Горычем и зашептал. И, вторя шепоту Бога, его тело становилось все более плотным, вода все более отчетливо формировала его, пока не вылепила из него грозного мужа ростом выше Горыча. Драгослав почувствовал, как его плененный Дух обдало холодом. Царь обернулся на Агнию, которая в золотых доспехах стояла рядом и так же, как и он, напряжённо сжимала рукоять своего меча. Агния встревоженно смотрела на Полоза: неведомо, что задумал строптивый и непокорный Змий. Драгославу показалось, что его жена плачет. Почувствовав на себе взгляд царя, Агния посмотрела на мужа: она действительно плакала. Драгослав нежно вытер ее слезу: он понимал ее, как никто другой. Он бы тоже плакал, если бы мог. Если бы ему позволили создания неяви.
- Перун! – проговорил Полоз так, что задрожала земля, и люди невольно испугались. Рахманы посмотрели на великана-змия. – Брат мой! Спускайся ко мне и сразись со мной! Давай завершим наш с тобой поединок! Если откроешь мне врата в Светомир, тогда мирно решится наша с тобой вражда!
Клубились облака у вершин Небесных Скал, сверкали молнии и гремел гром. Буря становилась все неистовее, ветерзавывал так, что даже Горыч недовольно прорычал. И тут яркая молния ударила к ногам Полоза, и из огня явился сияющий Громовержец. Перун был выше Полоза, в доспехах, его борода была из золота, а волосы сияли серебром. Но прозрачной, будто из облаков, была фигура Громовержца – Драгослав понял, что явился его Дух.
- Ты знаешь, что тебе не одолеть меня, - прогремел Перун, обращаясь к Змию. - Ты знаешь, брат, что даже сила, которую ты забираешь у детей Сварога, не поможет тебе. Ты с Чернобогом союз когда-то заключил и теперь не можешь подняться в Светомир: твое дело - удерживать в воде созданий Неяви и хранить Мертвый Город. Коли ты покинешь океан, в мире вновь начнется холод. Отец Сварог простил тебя и дал возможность искупить то, что ты совершил, повелев тебе оберегать Свет от тьмы, что может в мир из Неяви прийти, из твоих пучин. Прими же достойно свое служение, а людей, - Перун указал в сторону войска Полоза, - ты отпусти. И мертвых и живых, не томи их души.
Полоз от злости зарычал и ударил брата, только илистая рука Змия прошла сквозь перунов дух.
- Ты даже не явился сам! – от злости завопил Змий, но Перун лишь сокрушенно покачал головой.
- Я явил тебе свой Дух – свое самое дорогое, брат. К тебе пришел я с миром, ты же просишь о войне. Я спущусь к тебе и одержу победу.
Полоз заревел, ему ответил Горыч.
Молния ударила еще раз, и дух Перуна наполнился светом. Драгослав почувствовал, как невольно призвал в атаку войско. Протрубил рог, и люди побежали.
Перун обратился в грозную стихию, и Полоз, став водным духом, вступил в отчаянную схватку с братом. Их Слова, произнесённые друг другу, молниями расчертили небосвод. От борьбы стихий стало светло, как днем. На сражающиеся на земле армии то град летел, то искры света. Горыч неистово ревел, подминая под собой людей в белоснежных доспехах.
Облака над Небесными Скалами осветила зарница, и еще один громоподобный рык сотряс Явь. Освещаемый всполохами ночного сражения, со стороны Скал летел пятиглавый дракон. Завидев противника, Горыч неистово взревел и, когда крылатый ящер к нему подлетел, Морской Царь вступил в схватку с крылатым собратом.