Не, ну всего ожидала, но увидеть высокого обнаженного мужчину с длинными черными волосами… Посмотрела на хмурого Зирга, который сверлил этого человека глазами, потом перевела взгляд на Азгорда. Его лицо перекосило от желания убить кого-нибудь, прямо сейчас.
— Унеси ее, — прорычал супруг.
— Твоя жена, ты и уноси, — рыкнул Зирг.
— Пирожок? — вдруг спросил супруг непонятно у кого, и у меня челюсть отвисла от резкой перемены в его голосе, который прозвучал удивительно мягко и дружелюбно.
— Со щавелем? — таким же елейным голоском переспросил братец.
Чего это они?
— Со щавелем! — подтвердил супруг, направившись к столу.
— Нет, ну так нельзя! — поднимаясь с лавочки, воскликнула принцесса, держась одной рукой за голову, которая, по-видимому, безбожно болела.
— Очнулась, — буркнул недовольно Азгорд.
— Неужели трудно проявить хоть немного уважения к гостю и выказать хоть грамм гостеприимства? — нравоучительно проворчало мое золотце, обходя стол.
Она взяла металлическую тарелочку, положила на нее большой кусок обсуждаемого пирога и подошла к наемнику, лицо которого было по-прежнему скрыто под маской.
Странно, но тот неожиданно шустро пополз назад.
Зирг презрительно фыркнул.
— Ну, попробуйте хоть кусочек, мы долго трудились над его приготовлением! — упорно наступая, нежным голосом проворковала Мариша.
Наемник замер и обреченно посмотрел на орков.
— Ешь! — гаркнул Азгорд.
Мужчина нехотя взял предложенное принцессой угощение.
— Ешь! — повторил супруг приказ, ибо тот все медлил, не решаясь откусить.
Дрожащими руками наемник снял маску, и орки скривились, увидев плавные черты молодого лица и холодные надменные глаза. Незваный гость был эльфом, поэтому и использовал древнюю эльфийскую магию.
В конце концов, он откусил небольшой кусочек пирога.
Наступила тишина, прерываемая его сдавленным хрипом.
— А я говорил, что это есть нельзя, а вы: «Ну, хоть ложечку, чтоб отстала!», — послышался возмущенный голос за спиной.
— Да, — хором протянули в ответ очнувшиеся орки, наблюдая, как наемник корчится на каменном полу, скребет его ногтями и издает жуткие хлюпающие звуки.
Я уткнулась носом в грудь брата, не желая видеть этого ужаса.
Тарелка выпала из рук Мариши, громко звякнула и медленно покатилась по кругу.
Неожиданно в возникшей тишине, кто-то из орков заявил:
— А я эту дрянь нашпигованную попробовал!
— У-у-у! — дикий вой.
— А я жижи хлебнул!
— У-у-у!
— А я… а я…
— А-а-а! Мы все умрем…
Началась суматоха, орки театрально охали, ахали и, как подкошенные, друг за дружкой валились на пол, держась за животы.
М-да, непривычное зрелище.
Мариша подскочила к одному, к другому, не понимая, что происходит. Ее глаза наполнились предательскими слезами. Она всхлипнула раз, второй, и стремительно выбежала из зала.
— Куда это ваша няня помчалась? — подозрительно спросил рыжий воин, приподнявшись на локте, а ведь только секунду назад бился на полу в предсмертных судорогах.
— За слабительной настойкой! — вырвалось у меня против воли.
— Зачем?! — раздался визг из толпы.
— Ну, у вас же повальное отравление! — огрызнулась я, резко соскочив на пол из лапищ чрезмерно заботливого братца.
Воинственно сложила руки на груди и окинула симулянтов грозным взглядом.
А наемник все корчится, зеленеет, смотреть страшно.
Супруг положил руку мне на плечо и холодно пояснил:
— Он сам вылил яд в пирог.
Наемники… лживые, мстительные, пафосные, использующие грязные методы для достижения своих целей. Жалко ли мне его? Нет! Но наблюдать за его агонией неприятно.
Повернулась, обняв своего орка, ища у него защиты, желая согреться его теплом, мечтая спрятаться в его объятиях от всех бед и несчастий.
— Оттащу его во двор, — сказал один из воинов, хватая полуживого эльфа за ногу.
— Я помогу! — прорычал другой.
В итоге, наемника выносили пять орков, двое за ноги, двое за руки и еще один за голову, вцепившись в копну светлых волос, которая выпала из капюшона.
Варги в волчьей ипостаси, которые все это время сидели за дверями зала, как застывшие скульптуры, увидев процессию, один за другим начали растворяться в ночи.
— Сколько еще он будет мучиться? К утру хоть умрет? — поинтересовалась я у Азгорда, о судьбе наемника.
— Не думаю.
— К вечеру?
— Вряд ли.
— А когда?
— Когда я этого захочу.
Мне стало не по себе.
— В каком смысле? — спросила, слегка отстранившись.
— В прямом! Это яд наемников, для них он не смертелен, поэтому его познобит, повыкручивает и отпустит.
— Совсем? — удивилась я.
— Совсем!
А вот это плохо!
Обняла супруга покрепче, тем самым попытавшись спрятать отразившийся в глазах испуг. Пробежалась взглядом по залу, ища того обнаженного мужчину, ни дабы полюбоваться, а дабы узнать, что ему еще известно о наемниках.
Нет! Нигде! Как сквозь землю провалился.
Азгорд отстранился, хмуро посмотрел на меня.
— Что-то аппетит пропал, — пискнула я. — Пойду-ка я к себе. До завтра!
И ведь выскользнула почти из его лапищ, так нет же, поймал в последний момент, заявив, что донесет меня до покоев, а то я типа бледненькая, сама точно не дойду.
После этого рыкнул, варварски закинул меня себе на плечо и направился в нашу комнату.
— Вы куда? — поинтересовалась принцесса, появившаяся в дверях зала с большой бутылью треугольной формы, в которой сквозь зеленое стекло виднелась мутная жидкость.
— Они не… — попыталась я успокоить Маришу, все-таки ребенок переживает.
— Я знаю, — улыбнулась она в ответ, как-то уж больно плотоядно. — Нарзок мне уже рассказал, что в пироге был яд, подлитый наемником, а орки подло воспользовались моментом, чтобы не есть нашу стряпню!
Выпрямилась на плече у супруга, решив еще раз посмотреть на этих врунишек, пока Азгорд меня не унес, и… просто потеряла дар речи! Орки расселись по лавкам и жуют салатики, как миленькие, да причмокивают, а суп прямо из тыковки пьют, как из кружки, и той же тыковкой закусывают!
— Что это с ними? — пробормотала я в изумлении, ведь Мариша до них еще даже не дошла!
Супруг оглянулся, тоже оценил картину и недовольно прорычал:
— Дисциплине учатся и правилам выживания!
— А-а-а-а, понятно! — протянула я с усмешкой.
— Откуда вся эта трава? — поинтересовался он.
— Из теплицы. Мы сегодня посадили с Маришей.
— Из теплицы, говоришь… — повторил супруг так громко, что все сидящие за столами замерли с не донесенными до ртов пирожками и рулетиками.
И я заметила алчный блеск в глазах воинов. Ох, и подозрительно все это…
* * *
Азгорд внес меня в комнату, в которой уже навели порядок, поставил на кровать и только собрался уйти, как я быстро чмокнув его в щечку, пожелала:
— Спокойной ночи!
Плюхнулась на постель прямо в одежде и закрыла глаза, всем видом показывая, что уже почти сплю, поэтому он может со спокойной душой вернуться к своим оркам.
А муж стоит, сопит над душой.
Открыла один глаз, не понимая, почему он еще здесь.
— Что? — спросила раздраженно и повернулась на бок, лицом к окну.
Когда скучаю по нему, он даже не подходит, а сегодня, когда мне необходимо, чтобы он ушел, торчит надо мной и до хруста сжимает кулаки!
Не ответив, направился к выходу.
Дверь хлопнула.
Вот и хорошо, полежу немного, дождусь, когда все уснут, а потом надо будет найти Зирга и поговорить с ним о наемнике. К сожалению, больше обратиться мне не к кому.
— А-а-а! — взвизгнула, резко сев.
— Ты чего? — удивился Азгорд.
Действительно, чего это я? Подумаешь, кто-то за ногу схватил в пустой комнате!
— А ты чего? — ответила вопросом на вопрос, прижав руку к груди, из которой того гляди сердце выпрыгнет.
— Обувь с тебя снять хотел или ты в сапогах спать будешь?
Прищурилась подозрительно, но ножку ему на колени положила, раз уж решил позаботиться о жене. В конце концов, быстрее снимет, быстрее уйдет.
Не уйдет! Не пущу! У-у-у! Он вообще обувь с меня снимает или самым наглым образом соблазняет? Все эти легкие поглаживания, нежные прикосновения… Так, где мои успокоительные капли?!
— Я сделаю тебе массаж ног, — соблазнительно прошептал Азгорд.
Черт! Черт! Черт!
— А ты… умеешь? — спросила слегка охрипшим голосом.
— Нет. Снимай штаны, — приказал муж.
— Ни за что! — выкрикнула я и начала отползать.
Азгорд нахмурился, да и пофиг, потому что именно сегодня мне приспичило надеть под платье коротенькие панталончики в рюшечках, те самые, которые супруг любезно обрубил секирой.
— Куда?! — рявкнул он.
Вцепился в мои штанины и резко рванул на себя. Я даже ойкнуть не успела, как оказалась без бриджей.
Ой, стыд-то какой!
Метнулась на край кровати, желая спрятаться под теплую шкуру. Ох, зря я выпятила свою попу…
Муж сразу же схватил меня за ягодицы.
А, к черту скромность! Вдруг завтра наемник наболтает лишнего, и супруг убьет меня собственными руками, без оглядки, без сожаления, не раздумывая ни минуточки. Все-таки жизнь может оказаться намного короче, чем я рассчитывала, так что каждый миг в ней — ценнее золота.
— А массаж? — пискнула возмущенно.
* * *
Массаж был. Уже под утро, когда кто-то так громко и проникновенно кричал на улице, что я хотела подойти к окну, но меня… не пустили. А потом искупали в деревянной лохани, наполненной горячей водой, ибо сил у меня даже мизинчиком пошевелить не осталось.
И таким Азгорд был заботливым и нежным, что сердце предательски дрогнуло. Намылил меня, ополоснул, в льняную ткань завернул, на ручки взял, в теплую постельку отнес, укутал в мягкую шкуру и велел спать. И это было божественно, особенно если учесть, что горячая вода здесь является поистине роскошью, ибо остывает мгновенно. Залезешь в лохань, решишь расслабиться несколько минут, — все, приходится мыться в холодной.
Проснулась и улыбнулась, вспоминая ночь. Вставать надо, но так не хочется.
Потянулась сладко, пошарила рукой по матрасу, в поисках мужа…
Пусто!
Села оглядеться, вдруг в кресле своем сидит. Но нет.
Тихонечко ушел, стараясь не потревожить мой сон, приятно!
Плюхнулась на его подушку, зажмурившись блаженно, вдыхая его запах, такой родной, такой любимый.
— У-у-у! — донеслось с улицы.
Натянула шкуру на голову, не желая слушать чей-то вой.
— У-у-у! — все не унимался кто-то.
Высунула нос, все-таки интересно, что там такое творится с утра пораньше.
Укуталась в белый мех и, быстро ступая босыми ногами по каменному полу, направилась к окну.
Приподняла конец шкуры, позволив холодному воздуху ворваться в и без того прохладную комнату.
— Вот черт… — прошептала, наблюдая, как отряд орков окружает теплицу.
Сбросила мех и рванув к сундуку супруга. Спешно отодвинув в сторону крышку, которую не починили, а просто положили сверху, создав видимость целостности.
— У-у-у!
В панике стала выбрасывать на пол все содержимое в поисках теплой и удобной одежды, торопливо откладывая в сторону все необходимое.
Все-таки земли орков, это не то место, где осуждающе смотрят на женщину в брюках, а наоборот, поддерживают такой выбор, поэтому с чистой совестью прихватив штанишки с рубахой начала быстро все натягивать на себя.
Далее, не церемонясь, скомкала разбросанного тряпье и запихала его обратно в сундук. Схватила шубку, нырнула в один рукав, на ходу натягивая левый сапог, попутно хватая второй.
— У-у-у! — раздалось очередное завывание с улицы.
Кое-как одевшись, рванула из комнаты сломя голову, не обращая внимания ни на кого на своем пути.
Как преодолела множество ступенек и выбежала из замка — не помню. Очнулась, лишь когда зимний ветер хлестнул в лицо.
Серые тучи затянули небо, не давая лучам солнца согреть землю, накрывая ее сверху толстым покровом снега.
Не теряя времени, понеслась по тропинке, ведущей прямиком к дверям теплицы, огибая удивленных орков и высматривая в толпе хоть один знакомый силуэт.
Нашла!
— Они чего? — запыхавшись, обратилась я к Хашу, ухватившись за его сильную руку.
— Не знаю, сам только подошел, — буркнул он.
— Там монстр! — любезно ответил нам беззубый орк стоящий рядом, зловеще сжимая в руках острую секиру.
Ну зачем так грубо обзывать Маришу?! Да, она не подарок, у нее тяжелый характер, но ведь она еще ребенок. И пусть ей совсем скоро исполнится пятнадцать, это все равно не дает им права оскорблять ее!
— Пропустите! — рыкнула я на воинов, расталкивая и пробираясь к заснеженному крыльцу.
— Шани! — попытался остановить меня Хаш.
Ага, еще он мне будет приказывать!
Помня о цветиках, на ходу выхватила у ближайшего орка кинжал.
Толкнув скрипучую дверь, забежала внутрь.
Тепло, в камине тлеют угольки, что меня несказанно обрадовало. Все растения на месте, цветут и плодоносят, даже полосатики по-прежнему красноречиво храпят в сундуке.
Постучала ногами по лежащей у входа тряпочке, сбив налипший на сапоги снег. Еще раз огляделась. Никого. Тогда кто же здесь монстр, по их мнению?
— Шани! — зарычал Хаш, заходя следом с двумя изогнутыми саблями в руках.
Ух, как кровожадно выглядит, я аж икнула от неожиданности.
— Ты… это, поаккуратнее тут ими размахивай, — пискнула, сделав шаг в сторону, а то мало ли.
Опустил, но за пояс не убрал, напряженно высматривая противника.
Прошла вдоль сундуков, сорвала огурец, разрезала его на две половинки, протянув одну Хашу, и вынесла вердикт:
— Пусто!
Он отнял у меня кинжал, якобы не заметив угощения.
— Вижу! — буркнул и вытолкал меня обратно на мороз, изверг!
— Нет там никого! — крикнул он оркам, ожидающим нас в напряжении и при полной боевой готовности.
— Быть такого не может! — воскликнул один из смельчаков и, забрав у Хаша свой кинжал, решительно вошел в дом.
Тишина, все замерли, слышно только, как я огурчиком хрумкаю.
— У-у-у! — раздался вой из теплицы.
Собравшиеся воины дружно сделали шаг назад.
А я и не знала, что орки умеют выть не хуже варгов…
Дверь распахнулась, и оттуда, как ошпаренный, держась двумя руками за голую задницу, выскочил недавний храбрец!
Я не удержалась и снова, преодолев несколько ступенек, заглянула внутрь. Хаш от меня не отставал и тоже протиснул свою ряху в приоткрытую дверную щель.
М-да, полосатики развлекаются!
Один с кровожадной ухмылкой вытирает пол после натоптавшего орка. Второй же, сверкая острыми челюстями и подпирая листочком голову-бутончик, лениво ковыряется в зубах трофеем, то бишь кинжалом!
Гм, а откуда в теплице появилось столько тряпочек?..
Посмотрела вверх на Хаша с отвисшей челюстью, положила в его открытый рот половинку огурца, и пока до него не дошло, что он жует, тихонечко затворила дверь, собираясь сбежать.
— Куда? — рыкнул орк, отплевываясь от огурчика и, как маленький, вытирая язык платочком. Чистым, кстати.
— Да вот, интересно стало, кто в дом столько непонятного тряпья натаскал, — буркнула нахмурившись.
Хаш уставился куда-то в даль, я проследила за его задумчивым взглядом.
Оказывается, он, как и все собравшиеся воины, наблюдал за по-прежнему визжащим орком, улепетывающим со всех ног подальше от теплицы.
— Красиво бежит, — сказал кто-то, и все неожиданно разразились заразительным хохотом.
Так ничего и не сказав, Хаш направился в замок.
Я нахмурилась. Еще раз глянула на убегающего, оценила дыру в штанах, и…
— Не, не из штанов же орков эти лоскуточки, — пробормотала себе под нос. — Хотя…
— Ик! — послышалось по ту сторону дверей. Реакция окружающих была мгновенной. На меня, то есть на дверь, как по команде были направлены десятки острых, начищенных до блеска секир, копий и мечей!