Ступаю назад, увлекая за собой. Ещё не хватало уронить девушку на пол. Ну то есть, иллюзии, конечно, без разницы, роняю я её, или нет. Но сегодня не хочу, чтобы видение развеялось раньше, чем успею им насладиться.
– У нас очень мало времени, Дарсаль, – шепчет прямо в губы.
Сам знаю, ты скоро исчезнешь. А я не хочу выходить из этого сна.
– Потом... мы обязательно всё наверстаем...
Угу, после очередного укола или на что там сейчас перешли экспериментаторши хреновы. Какие-то провода подсоединяют к голове, воздействуют на всякие центры, пока я парализованный сижу в кресле и предаюсь видениям.
Скидываю с неё комбинезон, на какие-то сумасшедшие мгновения в глаза врезаются яркие всполохи, почти вижу зелёные радужки – в неверном свете фонаря, только подтверждающего невозможность происходящего, и вечерних лучей, сочащихся сквозь плотно закрытые жалюзи. Оттуда, где время от времени ощущается Раум. Шальные секунды взгляд ласкает длинную шею, мягкие линии плеч, забранные на затылке волосы. Моя.
– Хочу тебя, - шепчу хрипло. – Безумно. Безнадёжно. Бесконечно.
Горячие губы, горячее дыхание, горячие ладони под рубахой.
Опрокидываю на кровать, выстреливают мысли, что ведь и не умею толком. Всегда приходилось лежать, сдерживая омаа. Да для иллюзии не всё ли равно. Можно оторваться, не боясь причинить вред, впитывая жгучие поцелуи, чтобы потом хоть об этом вспоминать.
Потому что настоящей Ноэлии здесь не будет никогда.
И если только Адвига хоть о чём-то посмеет заикнуться...
Убью.
Посылаю лишнее к бесам, осознавая, что видение затягивается и растаять может хоть сейчас. А я и не помню, испытывал ли когда-нибудь такое желание. При мысли, что снова её не получу, потеряю, тело яростно раскаляется, почти как от омаа. Набрасываюсь, как никогда не посмел бы в реальности, и так же нереально открыта и податлива она.
– Моя...
Пальцы, привыкшие видеть зачастую вместо глаз, исследуют объёмы, чего не позволяли себе в жизни. Касаются бёдер, находят путь туда, куда так давно желал мужчина во мне, ненавидящий службу и долг.
Какое дикое наслаждение, ощущать себя в тебе. Счастье, пусть скоротечное и призрачное. Но другого-то нет.
Ноэлия снова стонет, подаётся навстречу, отражая мой ритм, подтверждая горькую уверенность, что всё эфемерно. Она никогда так не кричала во время близости с императором. Никогда я не мог представить её... такой. Не верил, что это возможно. Не с таким, как я.
Насколько же мгновенным ураганом всё проносится, оставляя неожиданную, невозможную лёгкость. Слишком быстро, не надо было спешить.
– Бежим, Дарсаль...
– Зачем я тебе, слепой калека? – вырывается.
– Не говори так, – шепчет, почти чувствую текущие по щекам слёзы. – Никогда тебя не оставлю. Слышишь?
И хотел бы ответить, что не нужна мне жалость, да язык не поворачивается. Никогда ещё не доставалось мне от женщины столько страсти.
Ноэлия
Сумасшествие какое-то. Тело сотрясает удовольствие, как от прикосновений омаа, только в десятки раз сильнее – даже не подозревала, что такое возможно. Лавина нежности, огня, который, наверное, у Дарсаля в крови. На какие-то минуты я потерялась, забыла, где и для чего нахожусь, слушая голос, наслаждаясь прикосновениями, отдаваясь после стольких месяцев ожидания тому, кого хочу.
Дарсаль тяжело дышит и словно не может отпустить, всё ощупывает пальцами мои щёки, плечи, вглядывается невидящими глазами. Как хотела бы лежать рядом бесконечно и убеждать его, что это не сон! Но страх, покинувший было голову, возвращается обратно, отстукивая убегающими мгновениями. Сколько у нас осталось? Пять минут, десять? Твою бестию! Знать бы, сколько прошло. Вечность.
А ведь в мечтах всё всегда представлялось... не так. Никогда не думала, что это произойдёт вот тут. При свете фонаря, с открытой дверью, за которой, слава богам, хотя бы темно. С полуспущенными брюками и... сметающим все разумные мысли вихрем эмоций.
Никогда не представляла Дарсаля таким. Мужчиной. Опровергающим все слухи, которые ходят о Слепых.
Высвобождаюсь из объятий, прошу поторопиться.
Наскоро надеваю и застёгиваю комбинезон. Всё внутри пылает, ведь я мечтала, что в первый раз мы будем нежиться в кровати до утра... Выискивая наиболее приятные прикосновения. И, конечно, омаа... куда же без него. А вот, оказывается, без него тоже...
Ох, хорошо, что он меня не видел. Это была не я. Никогда не ожидала от себя!
Щёки заливает смущением и желанием повторить, и, кажется, не только у меня – желание, в смысле. Смущением Дарсаль не страдает, наоборот, натягивает брюки скорее машинально или по привычке слушаться императрицу.
Ужас от того, что можем не успеть выбраться, подстёгивает, выметая неуместные эмоции. Если всё удастся... у нас с тобой будет много ночей. И рассветов. И... закусываю губу, сдерживая слёзы. Даже если зрение не вернётся, я тебя не оставлю. Ни за что.
Поднимаю фонарь, окидываю взглядом маленькую комнатушку с окном, почти наглухо закрытым жалюзи – лишь крохи света пробиваются сквозь редкие щели. Зачем-то хочу запомнить, где столько времени его держали. Подсвечиваю дверной проём в ужасе, что сейчас сюда примчится охрана. Но там никого. Значит, их сдерживающие системы работают на полную мощность. Как же ты с ними справляешься?
– Давай, исчезай, – вдруг произносит глухо, опускаясь на кровать.
– С чего бы это? - возмущаюсь, как-то не такого завершения я ждала. Ну то есть... казалось, уж я его как могла убедила, других аргументов у меня не осталось!
– Уходи. Ноэлия не может быть сейчас здесь. Женщины экспериментируют? Голос очень похож, да и тело... Или эти суки таки нашли способ поразмножаться?! Запахов подбавили.
С трудом сдерживаю слёзы. Неужели не верит? После всего?!
– И с кем ты сейчас спал? - шепчу.
Дарсаль отворачивается. Не о том говорим, не то делаем! Как же мне его убедить?
– Тересия обещала узнать о твоей матери.
– Ещё и мать приплели, дряни.
– Ты ничего не теряешь ведь... если попробуешь. Да?
– Хочешь посмотреть на беспомощного Стража? Не насмотрелась ещё? Пошли, – пожимает плечами, поднимается. Замирает. Нет, не хочу! Не хочу видеть, как ты наощупь рубашку ищешь, как надеть не можешь... подаю скорее, разворачиваю правильно. Одевается быстро – на автомате. Видно, умение, выработанное годами.
– Только что ты был вовсе... не беспомощным, – бормочу.
Иногда даже казалось, что смотрел. Вот и сейчас бросает взгляд, такой непривычный без омаа, но почему-то ещё более тяжёлый. Не выдерживаю, отвожу глаза, хоть и знаю, что он меня не видит! Беру за руку, искусываю губы, глотаю слёзы. Не думала, что это будет настолько сложно.
– Бежим скорее, – прошу.
Дарсаль
В голове всё путается, скручивается чёртовыми узлами, смесью реальности и нереальности, наслаивающейся друг на друга. Можешь ли ты быть настоящей? Или я уже совсем схожу с ума?
Прикосновение... бесов Раум, совершенно не похоже на Адвигу, да и... почти абсолютное ощущение Ноэлии. Всё пропитано её запахами. Нашими. Вскипает злость, ярость, всё-таки знали, чем меня взять. И куда-то теперь тащат.
Давление кристаллической дряни нарастает. Там, с Лией, почти забыл про него, но сейчас сполна ощущаю, как оно прошивает остатки бегущей по венам энергии, затормаживая мысли и движения. Оставляя лишь упрямство и отмеренную зачем-то избыточную физическую силу.
Лестницы, коридоры, топот ног. В восприятие врываются картины – не то настоящие, не то очередные галлюцинации. Иногда вижу свет фонариков, иногда будто клочья омаа слетаются, вырывая из реальности энергетические фрагменты.
Отдаюсь провожатой, всё равно ведь не знаю, куда идти. Раньше ударю – раньше получу укол в ответ.
Она подсказывает ступени и повороты, прожигая насквозь любимым голосом и горечью от того, что весь этот бред затянулся и никак не встанет в привычную картину мира. Дезориентирует, не понимаю, чего ждать. Не могу сообразить, действительно давление отступает, остаётся позади, или это очередная иллюзия? Изучают, как буду себя вести?
Входная дверь ярким световым пятном вонзается в мой взгляд, приковывая, обдавая нежданным порывом свежего воздуха. Девушка останавливается ненадолго.
– Дарсаль, тут турникет, нужно осторожно перелезть.
Нащупываю рукой, давления кристаллов почти нет, но и омаа тоже нет. Лишь редкие энергетические струи сверкают искрами в ладонях. Что тут перелезать, даже с тем мизером омаа, который остался после их экспериментов, для меня это не помеха. И не причина унижаться, наощупь отыскивая точки опоры.
Примериваюсь, собираю крохи силы, ладонь обжигает почти неуловимо – скорее в качестве отклика, чем болевого ощущения. Но кусок металла поддаётся, оплавляется, вырывается с корнями из безмолвствующей стойки, которая, наверное, должна быть нашпигована электроникой.
Девушка выдыхает рядом, но молчит. Снова прикасается к руке. Той самой. Ожидаю вскрика с интересом. Неужели ей действительно не больно? Тянет вперёд. Ну да сила-то не та, чтобы обжигать. Усмехаюсь горько.
Ветер! Подставляю лицо порыву. Давно не вдыхал этих запахов. Пусть даже приправленных горючими смесями машин и заводов.
– Быстрее, Дарсаль, – торопит, наверное, оглядывается.
Не верю. За нами должны бы гнаться, пытаться остановить, шутка ли – девчонка, без особенных возможностей и умений, уводит «ценного пленника», на которого расщедрился сам император!
Восприятие ударяет, чуть не сбивая с ног, врывается клочками изодранного, возвращающегося к жизни омаа. Проявляется здание за спиной – серое, окутанное тем самым приграничным туманом. В одном месте почти чёрным. Теперь я знаю, где держат Слепых.
Безжизненное, если не считать людские ауры.
Деревья, электронные сути приборов и машин, и ауры, ауры. Превалирование женских запахов.
Несколько Слепых откуда-то издалека, из самого Айо поворачиваются, чуя, ощупывая разреженными поисковыми омаа Йован в попытках понять, что их насторожило. Меня пока не видят или не узнают, но это дело времени.
Всё ещё бежим куда-то. Пожалуй, не спотыкаюсь только благодаря многим годам тренировок в любых режимах.
Неужели свобода? Эти дуры правда решили вернуть мне омаа? Да я их... мне бы только в себя прийти, от бесова профессорского центра ни хрена не останется!
Рука всё еще сжимает руку. Наверное, никогда не чувствовал такого страха. Знаю, что надо. Да и омаа уже достаточно восстановился, чтобы даже без моего желания видеть спутницу. Но посмотреть на неё себя заставляю.
Прикасаюсь медленно к ауре. Разглядываю. Конечно, усмехаюсь мрачно. Не она. Аура неожиданно чистая, но вовсе не та синяя, любимая. Иная. Пятнышки эмоций, красная линия страха, волна наслаждения, всё ещё колышущегося внутри. Почему-то синего, не красного, как у остальных. Что лишь сильнее разъяряет.
Не знали, что увижу? Думали, потеря способностей навсегда? Или ведут какую-то игру? Или надеялись, что удалось подделать и синий свет? А вернись ко мне омаа, знаешь, во что ты могла бы превратиться?!
Ударить, оглушить, сжечь ничего не стоит. Едва сдерживаюсь. Всё-таки старалась изо всех сил изобразить Ноэлию. На какие-то счастливые мгновения я почти поверил. Посмотрю, какую игру они затеяли. Не вырываю руку, послушно даю себя вести, удерживая исступлённый огонь.
Что-то она мне напоминает, некогда сейчас разбираться. Узнаю, куда приведёт. А потом с удовольствием отделю слой за слоем, за то, как меня обманула. Буду рассматривать и наслаждаться тем, что сходит с ума от боли и разрушения. Но сначала выясню, что ей известно. Зря ты затеяла эту игру.
Чужеродные здания Йована всё чётче отражаются. Моих сил ещё мало, и все они нестабильны, но картину уже дают, хотя деталей почти не разглядеть. Различаю узкую улочку, в которую сворачиваем. Вижу, как сзади, в чёртовом здании, куда я обязательно ещё наведаюсь, зажигается свет. Оттуда исходит волна удивления, почти паники – обнаружили, что сбежал. Но теперь я вам не дамся. Вы ошиблись, профессорши.
За следующим углом ждёт машина. Незнакомая женская аура, но направление ожидания просматривается. Пожалуй, лучшего места не будет.
Останавливаюсь резко, не доходя до следующего поворота. Девушка вздрагивает, не даю опомниться – прижимаю к стене, вжимаю ладонь в горло. Начинает хрипеть и кашлять, но от физического воздействия. Странно, омаа не обжигает. Железяка же вылетела! Почему на неё не действует? Что со мной сделали?! Бесполезный инвалид.
Но хотя бы физическая сила при мне. Те её остатки, что сохранились после всей этой многодневной дряни.
– Думала, не увижу, что ты не она? Ты не представляешь себе её ауру! С твоей жалкой не спутать.
Ищу мой синий свет везде. И по-прежнему не нахожу.
Ноэлия
– Дарсаль, - хриплю, боже, не подозревала, что всё настолько ужасно! Я ему не нужна... без синей ауры. – Дай... объяснить...
Глаза снова горят, и, наверное, я порадовалась бы... в другой момент. Хоть их свет и не такой, как раньше. И вокруг вместо сочащегося омаа будто его голубые ошмётки.
– Слушаю, - приотпускает, чуть отступает, не убирая руку до конца. Растираю горло, откашливаюсь.
– Это Лексий. Его защита. Говорит, когда-то мою ауру закрыли, структурировали. Его защита сняла замок. Помогла мне спрятаться от Стражей! Я сама толком не понимаю, что это значит.
Дарсаль смотрит пристально, на миг кажется, будто глядит в глаза.
– Где Лексий? Не вижу.
– У Тересии. Должен быть. Идём, Пени отвезёт.
– Это не Пени.
– Вот, – достаю из кармана взятый у Лексия почти невидимый комок. – Он делал.
Дарсаль трясёт головой, прикрывает глаза, прикасается к ладони наощупь. Направляю.
– Что это?
– Защита. Для тебя, - вкладываю в руку. – Говорит, ты просил.
– Ложь.
Если меня в чём и можно уличить, то только в том, что взяла её без спроса! Просто знала, где хранит. Сам ведь рассказывал, ещё во время бесконечной поездки по Айо.
– Пусть моя аура и не та, что ты ждал, но лжи в ней точно нет!
– В ней слишком многого нет. Где Ноэлия?
Голос резкий, взгляд снова почти ненавидящий, в голове усиливается какое-то неясное гудение, ужас, как при первой встрече. Того и гляди загорюсь...
Дарсаль
Ни черта не вижу. Только общие пятна. Защита. Как мне не узнать защиту лучшего друга? Вглядываюсь до боли, но не вижу её ни на собеседнице, ни где-нибудь ещё. Обман, иллюзия, сзади нарастает топот десятков ног, и нужно принимать решение. А я не могу. Вдруг пойду за призраком, когда настоящая Ноэлия нуждается в помощи?
Нет времени любезничать, прорываюсь под верхние слои ауры. Знаю, что болезненно.
А ведь действительно не лжёт. Или мои способности всё никак не вернутся, зрение скачет, не даёт верной картины. Снова чем-то накачали, чтобы видел то, что нужно им?
Болевые импульсы чёткие, страх тоже вполне опознаваем. Горькое сожаление.
Ноэлия
– Прости... что разочаровала, – шепчу. - Я помню, как для тебя важен цвет... и пойму. Просто хочу знать, что ты в безопасности и... что можешь нормально жить. Ты же сможешь скрыться? Наложить слепое пятно? Я помогу уйти из Йована...
Не знаю, как я смогу без тебя... как-нибудь справлюсь. Мне нужно вернуться за Рэем. Молчу.
Дарсаль тоже молчит, вглядывается. Гудение, боль нарастают, раздирают, что он со мной делает? Ещё не хватало разреветься.
Дарсаль
Слепое пятно. Хорошая мысль. Может, и получится, как только омаа соберу.
Перекатываю шарик защиты в пальцах. Принять ещё какую-то дрянь... Этого добивались? А потом? И от кого тут защищаться? С моим прежним уровнем силы я выжег бы отряд, что нас догоняет, в минуты. А вместо этого торчу истуканом и боюсь совершить самую страшную ошибку в своей жизни.
Пожалуй, попробую. Авось пробегут мимо.
Настраиваюсь, слепое пятно – то, что Страж даже в откате может создать. Должно получиться.
Ноэлия
Уходить надо! Минуты сочатся сквозь ауры и пальцы, Дарсаль всё выискивает что-то. Стою перед ним, будто обнажённая – ещё сильнее, чем перед императором. Тот моё тело рассматривал, а этот в глубину пытается заглянуть. И, похоже, не слишком ему по нраву то, что видит. Хоть бы не молчал!