— А я и поверила… всему… гады вы, Медведевы, — я тоже не выдержала и залпом выпила наливку. Ну надо же было так подставиться: они меня обманывали и выпроваживали, а я повисла на боярине, еще и на Алену набросилась. — Потом то что, передумали?
— Прости, Лилечка, запала ты в душу мне…
— Нам! — поддакнул Алеша.
— Да и узнали мы тогда кое-что о предателе, боязно стало отпускать тебя.
— Вы еще скажите, что из круга меня кто-то по вашей наводке выпихнул!
— Не по нашей. Грустно признавать, но есть еще на Заставе предатель.
— Знаете, как-то все… запутанно.
Я встала, отдала Алеше стакан, после чего помахала Медведевым рукой.
— Я человек ответственный, поэтому завтра попробую помочь вам. А пока — до свидания!
В этот раз пространство послушалось сразу же и без оговорок, и я медленно побрела домой.
Я тяжело плюхнулась на кровать. Зачем было так сбегать от Медведевых? Могла хотя бы обуться, все же босиком неудобно ходить даже по дорогам, которых нет. И куртку там забыла. Она, конечно, до зимы не понадобится, но все равно неприятно.
Я сходила на кухню, приготовила бутербродов и заварила чай, затем — в ванную — отогреться под душем. Стоило только стянуть свитер, как перед глазами четко нарисовалась картинка: вот я раздеваюсь, залезаю под душ, намыливаюсь… и тут замечаю довольного Алешу. В одном полотенце, но все с той же розочкой в зубах.
Ну уж нет! Хватит с меня приключений. Картинка реальности послушно расслоилась, обнажив все миры, соприкасающиеся с моей квартирой. Я топнула ногой, как несколько часов назад, когда закрывала Елене путь к побегу, от этого по пространству квартиры словно бы прошла волна, и все затихло. Но теперь здесь не было ходов в другие миры. И славно: хотя бы спать буду спокойно, без всяких псевдоромантических ночных визитов коварного обольстителя. И так скоро заикаться начну от всего этого.
Разобравшись с защитой квартиры, я все-таки вымылась, затем включила телевизор, выпила чаю, съела пару бутербродов. Знаю-знаю, приличной девушке слегка гм… за пятьдесят килограмм следует питаться исключительно обезжиренным йогуртом и листьями салата, но когда мир каждую минуту открывает новые грани, в жизни должно оставаться что-то постоянное. Например, бутерброды с колбасой. И «Ночь любви», всего-то пара конфет, не больше.
А когда нормально поешь, спиться намного лучше. И кошмары, — или плохо затертые воспоминания? — не так часто досаждают.
Но сегодня в этой отлаженной системе произошел какой-то сбой. Снова снились темные металлические фигуры, кажется, Гор называл их «дивь». В этот раз они потихоньку перешёптывались между собой, изредка указывая на меня когтистыми лапами. Надо бы бежать, но не выходит даже двинуться с места. Только мерзкий, отдающий по нервам скрежет раздается со всех сторон. Звук настолько реалистичный, что я невольно проснулась.
Несколько секунд после пробуждения самые тяжелые: сознание еще не решило, где реальность, а где сон, и создает причудливые образы. Вот и сейчас мне кажется, будто бы скрежет металлических частей раздается прямо над ухом. И чем дальше отступал сон, тем отчетливее раздавался этот звук. А еще запахло озоном и железом.
Я попыталась сесть, но не смогла: тело оказалось опутано металлической сеткой, поверх которой бегали крупные, тускло-поблескивающие в свете уличных фонарей, механические пауки. Даже крикнуть не получалось: рот заполнило упругой безвкусной субстанцией, а зубы оказались склеены между собой.
Звук раздавался от двери, посмотреть туда не получалось, но воображение живо нарисовало несколько крохотных «болгарок» в паучьих лапках, которые распиливали дверь. А за ней стоит тот самый див и тянет ко мне свои металлические когтистые руки.
Я несколько раз дернулась, попытавшись высвободиться, но пауки свое дело знали: металлическая сеть даже не сдвинулась. Что ж, остается только одно.
Нужно просто сконцентрироваться на доме боярина. В конце концов, если ему нужна Хозяйка, пусть потрудится ее спасти. Пространство послушно расслоилось, я увидела заснеженный двор Заставы. Кажется, сделай шаг и попадешь туда. Но я даже вдохнуть полной грудью не могу. Пришлось мысленно тянуться туда. Выходило с трудом, словно бы сознание опутали резиновые жгуты, и чем дальше, тем тяжелее их растягивать.
Затем натяжение резко пропало. Я посмотрела, куда меня занесло: заснеженная дорога, рассекающая сосновый лес, посреди которой стоит моя кровать. Точнее — большая ее часть, левый край остался в комнате, вместе с креплением сети. Я стряхнула с себя пауков и остатки сети, выплюнула изо рта подобие кляпа и наконец-то смогла завизжать. Не скажу, что это помогло, зато мне полегчало.
Пауки тем временем трансформировались в металлические шарики и попрыгали куда-то вбок. Там они сложились в вертикальное кольцо, в котором забегали зеленоватые молнии, и через пару секунд через него стала видна моя комната. Вселенная снова решила преподнести сюрприз: оказывается, можно путешествовать между мирами по следам лиходеев.
В комнате появился металлический монстр и уверенно направился в сторону портала. Я несколько раз пыталась отсечь родной мир, но там, где обосновались пауки, пространство было чужим и непослушным. Остается только одно — бежать, как можно дальше и быстрее. Но механические твари не дали сделать и шага: див из комнаты шустро пролез в портал, пауки сразу после этого рассыпались по земле, подкатились ко мне и облепили ноги. Металл неприятно холодил голую кожу, помимо этого, множество мелких лапок острыми иглами вонзилось в меня. Я пыталась их стряхнуть, но ничего не выходило. А здоровый, никак не ниже двух метров, див подходил все ближе. Я видела ближайшие миры, но не могла переместиться ни в один из них. И какой смысл, если пауки все равно попадут туда вместе со мной, а потом и портал для дива организуют? Нужно придумать что-то еще.
Я представила, как стою словно бы на стыке двух миров, а вместе со мной и все механические твари, затем резко разорвала связь между пространствами, вывалившись на снег где-то в мире Заставы. Части пауков и дива рассыпались по ледяному покрывалу, чтобы через мгновение задрожать и начать притягиваться друг к другу. Только я не собиралась дожидаться результатов этого действа: просто шагнула на тропу между мирами.
Земля неприятно холодила босые ноги, но выбирать не приходится, нужно просто бежать вперед.
Обещала же себе, что отныне буду спать в одежде, пора бы и переходить к практике. При такой жизни и рюкзак с вещами первой необходимости в кровати лишним не будет.
Через несколько метров я все же вывалилась в коридор рядом с комнатой боярина. Хорошо, что здесь никого не было: и так стыдно до невозможности. Преодолевая стойкое дежавю, я робко постучалась в дверь. Гор открыл почти сразу, по его вытянувшемуся лицу было заметно, что меня здесь не ждали.
— Лиля? Что-то случилось?
Я угукнула, одновременно просочилась в комнату, после бессовестно залезла в нагретую боярскую постель и закуталась в одеяло. Но от холода и пережитого стресса все равно потряхивало.
— Ко мне гости приходили, м-металлические… п-пауки и здоровый такой див.
— Говорил же: оставайся здесь.
Я пожала плечами, еще сильнее подтягивая одеяло вверх. Колотило меня с каждой секундой все сильнее, к тому же стал потихоньку наваливаться ужас от всех этих событий. Монстры, они же точно как в кошмарах, и эти собирающиеся сами собой части… Брр…
Гор тоже забрался под одеяло и легонько меня обнял.
— Так вернее согреешься.
Живущая во мне Хорошая девочка яростно хотела возмутиться и отпихнуть его. Но я слишком устала и перенервничала, чтобы ее слушать. Да и хочется иногда, чтобы рядом оказался кто-то большой, сильный, надежный и защитил от всех невзгод. Заодно и отогрел. А боярин, как никто другой, подходил на эту роль. Поэтому я робко подвинулась к его горячему боку, а через минуту уже бессовестно грела об Гора свои закоченевшие руки и ноги.
— Ледышечка моя, — он буквально сгреб меня в объятия, прижимая к себе. — Расскажешь, что случилось?
Я, как могла, пересказала все свои приключения. Но мысли постоянно путались и соскальзывали с темы. Не так легко думать о механических пауках, когда рядом с тобой лежит мускулистый красавчик, притом ровно такой, каких снимают в рекламе гелей для душа. И лежит, надо сказать, в одних боксерах, а на мне только тонкая ночная рубашка и стринги. Ох, попали вы в переплет, Лилия Александровна.
Не помню даже, кто из нас первым начал этот поцелуй. Помню только мягкий свет ночника, серые глаза боярина и вкус его губ. Бесконечно сладкий и манящий, и его руки, бережно поглаживающие мою спину… И сердце, бешено бьющееся в груди от предвкушения того, что будет дальше… И внезапную мысль о проклятиях и заговорах:
— Правда, что тебе никто из девушек отказать не может?
Иногда хочется задушить свою внутреннюю Хорошую девочку. Гор отстранился, поправил прядь моих волос, сползшую на лицо, и ответил:
— Алеша разболтал? Он рассказывал о проклятии старой Яги? — он дождался моего кивка и продолжил: — внучка ее, нынешняя Яга, сильно переживала по этому поводу, поэтому подарила нам с Алешей по заговору: ему на везение, мне на симпатии женские. Молодая она тогда была, глупенькая, на что мне такое «счастье»? Теперь же ни к одной женщине подойти нельзя, сразу на шею вешаются. Потому всегда жду, пока девушка первой интерес проявит.
Конечно, так я и поверила. Гор шутливо сузил глаза в ответ на мой смешок, потом шепнул на ухо:
— Не хочу думать, что всему этому только ворожба виной.
— И я не хочу…
В этот раз я первой прикоснулась к его губам. Магия, ворожба, проклятия… кажется, весь мир сошел с ума, а так хочется немного любви и тепла в нем, и какая разница, откуда все это берется.
Боярин жадно целовал меня, поглаживая руками по бедрам. Я задыхалась от восторга, прижимаясь ближе.
— Уверена?
На мгновение я растерялась от этого вопроса, затем стащила рубашку. Щеки пылали, в голову лезли неуместные мысли, но я их настойчиво прогоняла.
— А ты уверен?
— Шутишь? После Рыси и мистера Грея я ни о чем другом думать не могу.
— Оу…
Но Гор не дал мне провести нормальный сеанс самобичевания: поцеловал и накрыл мою грудь рукой. Тело откликнулись сладкой судорогой и стоном. Плохая вы девочка, Лилия Александровна.
— Я смотрю, кого-то динамят, а кого-то угощают клубничкой.
Послышалось. Шутка подсознания: не может здесь быть Алеши. Не может он так не вовремя появиться. Не может снова все испортить. Но Гор выругался сквозь зубы и отстранился, одновременно натягивая на меня одеяло.
— Договаривались же.
— Я передумал, — огрызнулся Алеша. — На твоей стороне ворожба, а я хочу, чтобы Лиля сама выбрала, только по-честному.
Хотелось крикнуть, что я и так выбрала, и Гор уж точно честнее Алеши, но что-то заставило промолчать. Кто знает, где здесь правда? Возможно, Алеша действительно первый влюбился, а все происходящее между мной и Гором — последствие заклятий?
— Пожалуй, мне пора, — я замоталась в одеяло и направилась к выходу. — Хочу спокойно поспать. Одна.
И, не оглядываясь, вышла. Пусть сами разбираются.
В какую передрягу я попала? И как теперь отличить настоящее от колдовского? Подсказал бы кто…
Глава 16
Разбудило меня непонятное беспокойство. Вроде бы тихо, тепло, подушка мягкая и одеяло пушистое, спи — не хочу, но нет, отчего-то я открыла глаза. Затем снова закрыла, и открыла. Нет, не померещилось: в кресле развалился Алеша.
Да чтоб его! Я не выдержала и запустила в лиходея подушкой:
— Да избавлюсь я от тебя или нет?
Он даже сквозь дрему отбил подушку, затем растворился в воздухе и материализовался рядом со мной. Нагло залез под одеяло и улегся на оставшуюся подушку.
— Алеша, ис-чез-ни! Растворись! Дематерилизуйся! Не знаю, как еще сказать, чтобы до тебя дошло.
— Да ладно, с Гором вон как нежничаешь, а меня гонишь.
— Нашел, что сравнивать.
— Братец ничем не лучше меня.
Я хихикнула, затем осмотрелась по сторонам: интересно, осталось ли в комнате что-то из моей одежды, а то сложно болтать на серьезные темы, когда на тебе только стринги.
— Лучше, — буркнула я.
— Ну давай, перечисли по пунктам, чем он лучше, — Алеша повернулся на бок и выжидательно уставился на меня.
— Он надежный…
— С его Заставы тебя два раза похищали, а кто потом спасал?
— Один раз за «Ночь любви», а во второй — меня чуть Змей не сжег! — я отодвинулась на самый край кровати, но Алеша все равно был близко: не царское у меня ложе — чуть шире полуторки.
— Но ведь спасал же! Ладно, давай дальше.
— Заботливый…
— Ща!
Сказал и исчез. Надеюсь — надолго. Я встала с кровати и подошла к шкафу. На полке лежала стопка разнообразной одежды, и все — с ценниками. Значит, боярин ждал-таки моего возвращения. Приятно, что уж. Я вытащила футболку и брюки, оделась, собралась было идти в ванную, как наткнулась на Алешу. В руках у него были одеяла, штуки три, не меньше.
— Все, ложись, я тебя укутаю. Так же проявляется забота по-Святогоровски?
— Занеси в список: он не такой придурок.
— Во-о-обще не аргумент, — Алеша хмыкнул, свалил одеяла на кровать и сам сел рядом. — Ты его плохо знаешь.
— А еще он красавец-мужчина.
— Я тоже.
— Смотря на чей вкус. Все, Алеша, иди по своим делам, я умоюсь и пойду завтракать.
Но не успела я открыть дверь комнаты, как лиходей схватил меня за руку:
— Нет, мне важно все сейчас узнать.
— А мне важно умыться. И еще: Гор не такой назойливый, не приходит в комнату без проса, прислушивается ко мне.
Здесь я, конечно, слегка слукавила: от второго Медведева проблем не меньше, но Алеша… Это Алеша. И какие бы там заклятия нас не связывали, просто не представляю этого человека рядом с собой. Как и Гора… Все же интерес — одно, а вот так, чтобы «вместе навеки» — не знаю. Мы и знакомы всего ничего. Эх, остается только повздыхать над собственной распущенностью. Надо бы поскорее разобраться со всеми «Хозяйскими» проблемами и вернуться к нормальной жизни. А там видно будет.
Алеша, тем временем, шустро стащил с себя свитер и футболку. Я ошеломленно попятилась вдоль стены. Что это он задумал? Может, пора кричать и звать на помощь?
— А-алеша, я против! Не подходи, я запрещаю! Сейчас кааак заору!
Он же отбросил одежду, повернулся вполоборота и показал на свой живот:
— Видишь, кубики? И бицепс?
— Вот же ж! Колобка тебе в теремок!
Все, закончилось мое терпение! Нельзя адекватно разговаривать с Алешей. Я топнула ногой, пространство пошло рябью и лиходея выбросило в какой-то из миров. Ничего, выберется. А по пути будет время подумать о своих действиях. Покрасоваться решил, посмотрите на него. Хотя «кубики», надо признать, вполне пристойные.
Я вышла из комнаты, попутно растягивая «защиту от лиходеев» на весь дом боярина. Надоел мне Алеша, хуже манной каши, которой мама долгие годы кормила на завтрак.
Но отделаться от него оказалось не так просто: лиходей, как ни в чем ни бывало, уже поджидал меня в столовой. На секунду в голове пронеслась шальная идея затаиться и тихонько пробраться обратно в комнату, но он уже успел меня заметить:
— Прихорошилась? Тогда идем!
После чего подскочил с места и ухватил меня за руку. Я попыталась отпихнуть Алешу, но хватка у него была стальная.
— Алеша, остановись! Я никуда не хочу с тобой идти.
— Сама же сказала, что я хуже Гора. Вот, хочу доказать обратное.
— Пока что не очень выходит.
Я, наконец, выдернула у него руку и отошла на несколько шагов. Алеша шагнул следом и умоляюще уставился в глаза:
— Ну пожалуйста, несколько минут всего.
— Пошто шумите? — Марьяна неспешно зашла в столовую, помешивая чай в граненом стакане. — А, эт ты, Лиля. С Алешей лучше согласиться, он приставучий, словно репей, все одно не отлипнет, пока свое не получит.