— Ага, — кивнула Диани, в ее желтых глазах промелькнула озорная искорка. — Наверное, очень скучно часами стоять на страже камер, вот бедолаги и притомились.
— Понимаю, — хмыкнул Искатель, поедая очередной бутерброд и безжалостно отхлебывая квасной напиток прямо из кувшина. — А ты не боишься, что я, воспользовавшись ситуацией, сбегу отсюда?
— Можешь попытаться, — без тени сомнения ответила чародейка. — Магию ты использовать не можешь, к тому же ты безоружен и в кандалах, а при мне всегда мои мечи. И поверь — они очень острые!
— Верю, — согласился Вимас, взглядом скользнув по ножнам на поясе Хлебушка. — Но все это сработает, только если я действительно не могу использовать магию.
— Это невозможно, — уверенно произнесла Диани, сложив руки на груди. — Я сама чародейка. И я уверена, что в этой комнате нет даже толики необходимой для заклинания энергии. К тому же кандалы…
— Какие кандалы, эти? — с ухмылкой спросил Вимас, подняв закованные руки.
Неожиданно металл наручей раскалился добела. Руны Древних вспыхнули сизым пламенем и погасли. Громко лязгнув, кандалы свалились на каменный пол.
Диани судорожно сглотнула, отступив на шаг к стене.
— Это невозможно! — убежденно прошептала она.
Однако оцепенение быстро прошло. Хлебушек стиснула зубы, одной рукой быстро обмотав свои серебряные волосы вокруг шеи, а второй доставая один из коротких мечей, закрепленных в ножнах на поясе.
— Даже не шевелись! — прошипела чародейка, доставая второй клинок. — Если я увижу хотя бы одно движение, то отрублю тебе голову!
— Как некультурно, — осуждающе произнес Вимас. — Отрубить голову, не пристало девушке говорить такое. В любом случае я не собираюсь сбегать. Не сейчас, по крайней мере. К тому же, к тебе уже на помощь идет подкрепление.
Действительно, в коридоре за дверью послышались торопливые шаги десятка пар ног. Спустя мгновение в камеру ворвались девять вооруженных стражников во главе с начальником охраны короля.
— Что здесь происходит?! — рявкнул командир гвардейцев, быстрым взглядом оценив обстановку. Ему было не более сорока лет, выглядел он подтянутым и бодрым. Движения "Первого заступника трона Мерсина" были выверенными и отточенными, что говорило о постоянных тренировках в фехтовании и кулачном бое.
Диани ошарашено замерла на месте, не в силах произнести ни слова. Однако она инстинктивно подняла мечи в оборонительную позицию. Это движение еще больше взбесило главу охраны.
— Что ты здесь делаешь, чародейка?! — зло спросил он. — Почему заключенный без наручей?! Что ты сделала с охраной пленника?! Почему они лежат без памяти за дверью, пуская слюни?! Опусти оружие, иначе я буду расценивать происходящее как сопротивление при аресте!
— Артис, я не… — бледнея промямлила Хлебушек.
— Что "не"?! — снова рявкнул тот, кого Диани назвала Артисом. — Похоже, что донесение на тебя оказалось правдой! Ты пыталась помочь бежать этому магу! Что он тебе пообещал? Деньги, власть, знания?! Я всегда не доверял тебе! Твое предательство было лишь вопросом времени! Мерзкие маги, оскверняющие наши земли, в вас нет и толики чести! Стража, закуйте их в рунические кандалы и ведите в главный зал. Если попробуют бежать — убейте обоих на месте! Выполнять!
Гвардейцы окружили чародейку, угрожающе размахивая мечами. Шансы были явно не на стороне Хлебушка. К тому же тюремная камера лишала ее главного козыря — магической силы. Сжав губы в бессильной злобе, девушка разжала ладони. Выкованные первоклассным мастером клинки упали на покрытый плиткой пол. По комнате эхом прокатился грустный металлически звон. Казалось, он предвещал большие неприятности. Впрочем, Диани и без этого понимала, что впереди ее ждет суд и вечное заточение. Артис, глава гвардейцев короля Самуриса и по совместительству начальник его охраны, не упустит шанса поквитаться с "оскверненной чародейкой", которая, к тому же, уже дважды отказала ему в постельных утехах.
Искатель быстро и жадно дожевал последний бутерброд, вытер руки о простыню на постели, а затем послушно подставил руки гвардейцам, чтобы те закрепили на его запястьях принесенные из хранилища новые рунические наручи. При этом с лица Вимаса не сходила ухмылка, вполне имеющая право именоваться садисткой. Однако Диани не обратила внимания на странный взгляд мага, чародейка была полностью поглощена собственными мыслями.
Парочку свежеиспеченных заключенных вывели из камеры, препроводив на верхние уровни башни, а оттуда, через подвесной переход, конвоировали в центральный оплот Серого Бастиона. Гвардейцы не скупились на пинки и тычки, поэтому к концу этой маленькой "экскурсии", тела Диани и Искателя покрывало несколько новых синяков и ссадин, что окончательно испортило настроение Первой чародейке, а вот Вимасу все было нипочем. Маг, казалось, вообще не обращал внимания на агрессивность стражи, спокойно и с интересом любуясь величием отделки и декораций замка.
Огромные, усыпанные драгоценностями ворота главного зала были открыты настежь. Не смотря на сгустившиеся за окнами сумерки, здесь было светло. Огромные магические светильники излучали яркий, но холодный белый свет, что был сравним лишь с отсветом весенней молнии. На стенах зала были развешены огромные портьеры из дорогой ткани, источающие аромат благовоний. Пол выстилала богатая и яркая мозаичная плитка. По углам возвышались тумбы с изящными и огромными рыцарскими доспехами Древних. В глубине этого величественного помещения возвышался королевский трон, выполненный из благородной мореной древесины, килограммов рубинов и, как утверждали легенды, черепов поверженных врагов Мерсина. Хотя последнее, скорее всего, было банальной страшилкой, призванной пугать доверчивых детишек.
— Красивый дракончик, — негромко, но чтобы все слышали, произнес Вимас, указав на огромное полотнище с гербом королевства Мерсин.
Стражники грубо пихнули Искателя гардами мечей в спину, безмолвно приказывая приблизиться к трону. Короля еще не было в зале, но встревоженные придворные и личная охрана Самуриса уже начинали собираться, заполняя пространство за троном и по бокам от него. Суровые взгляды только что разбуженных гвардейцев, которых подняли с нагретых постелей по тревоге, явственно говорили о желании лично вырвать сердце у того, кто стал причиной такого переполоха.
В залу вошел дворецкий, разодетый в красно-черные цвета королевства. В руках он держал неправдоподобно большой ритуальный меч, призванный символизировать военную мощь Мерсина.
— Прошу всех тишины! — провозгласил дворецкий, трижды стукнув острием меча по драгоценному полу, отчего по мозаичной плитке пошли трещины и полетели мелкие осколки.
— Вот ведь вандал! — громко проворчал Искатель, впервые нахмурившись. — Кто же так обращается с произведением искусства!
— Прошу всех тишины! — снова громогласно произнес дворецкий, вперив недовольный взгляд в мага. Однако от очередного акта вандализма он воздержался, чему Искатель был безмерно рад.
В зале настало полнейшее безмолвие. Дворецкий удовлетворенно кивнул, пафосно проговорив:
— Приветствуйте его Величество, Самодержец Трона Великого королевства Мерсин, его Высоче…
— Ой, да заткнись ты уже! — послышалось недовольное ругательство за спиной дворецкого, и в зал вошел невысокий коренастый Самурис, король Мерсина. Одет он был богато, но недостаточно роскошно для правителя целого королевства. На поясе правителя висел длинный меч, почти достающий кончиком ножен до пола. В Мерсине всегда был культ оружия, а военные не расставались с ним, казалось, даже ложась в постель с женой. Самурис в этом плане мало отличался от своих подданных.
Король, обладатель редкой седины в волосах и бороде, был явно не в духе. Лицо перекосила гримаса боли, а правая рука держалась за голову, будто та могла укатиться, если он отпустит ее.
— Разорался тут! — рявкнул Самурис, пнув дворецкого. — И так голова раскалывается после дневной попойки, а еще ты тут голосишь!
Бесцеремонно оттолкнув стражу и придворных, Вурдалак прошествовал к трону, практически упав в него от бессилия.
— Мать всех святых! — сквозь зубы выдавил король. — Такого похмелья я сроду не припомню. Велю отлупить розгами всех виноделов, что поставили к моему столу такое отвратительное пойло! А сейчас, притащите кто-нибудь кубок до краев, да поживее. Если я не могу уснуть в этот час уныния, так хотя бы не должен окончательно протрезветь! Ну, живо, вонючие пушары! Или мне стоит отрубить одному из вас голову, чтобы добиться чарки?!
Из зала выбежали сразу несколько человек. Наиболее стойкие и смелые остались стоять на месте, они привыкли к таким выходкам короля и заслужили его расположение. Более им уже не нужно было бегать по мелким поручениям, пусть это делают более молодые придворные. Стражникам же все было безразлично. Они знали, что их работа — защищать короля. А все остальное — это удел других. Хотя по лицам некоторых гвардейцев было понятно, что они презирают тот подобострастный сброд дворян, что окружал Самуриса. Только истинные воины могли заслужить настоящее уважение в Мерсине, а все остальные считались куклами-однодневками и размазнями. Однако сам король Самурис, он же Вурдалак, был просто иконой всех мерсинцев. Много войн и побоищ устроил этот мрачный правитель, много крови пролил, как с помощью войска, так и самолично, чем заслужил истинную преданность и любовь своего воинственного народа.
Не успело сердце простучать сотню раз, как владыке принесли затребованное им вино. Стальной кубок был полон до краев желтой жидкости, запах которой мог свалить и дракона.
Самурис вгляделся в мутную жижу и поморщился.
— Это та же сивуха, что я днем пил? — спросил он зло, уставившись покрасневшими глазами на молодого дворянина, решившего выслужиться перед правителем. — Отравить меня удумал, щенок?!
Юный отпрыск одного из благородных родов Мерсина, еще не нюхавший пороху и ни разу не обагривший меча своего кровью, люто побледнел, сделав шаг назад. Жидкость в кубке плеснулась через край, пролив мутное зелье на пол. Честно говоря, Искатель слегка удивился, что эта ядреная жидкость не растворила мозаичную плитку словно кислота. Однако амбре напитка богов тут же ударила в нос всем присутствующим, отчего у многих дам заслезились глаза.
Самурис глухо прорычал, а затем резко вырвал кубок у белого как полотно юного воина.
— Ай, хрен с вами! — рявкнул Вурдалак, осушая емкость с вином. — Лучше эти помои, чем ничего! Чего смотришь, щенок?! Тащи сюда еще этой отравы! Умирать так с музыкой!
Удивительно, но желтая жижа пошла королю на пользу. Его взгляд прояснился, а губы больше не бубнили проклятия. Даже рука, до этого поддерживающая хмельную голову, теперь легла на подлокотник трона.
— Так чего мы собрались?! — спустя минуту молчания спросил король. — Какого черта меня вытянули из кровати?! Ваше счастье, что моя жена сейчас в столице. Если бы вы стащили меня с нее в момент брачных утех, она самолично бы проследила за тем, чтобы никто из вас более не смог возлежать с девицей! Уж поверьте, ножницами моя супружница владеет в совершенстве!
К трону вышел Артис. Присев на одно колено, глава стражи уверенно произнес:
— Милорд, сегодня вечером чародейка Диани пыталась помочь сбежать заключенному, которого вы приказали держать в темнице!
— Вот как? — без тени эмоции спросил Вурдалак. — Ты в этом уверен?
— Да, мой король! Мы поймали ее на месте преступления. Она была в камере с Искателем, сняла с него кандалы и оказала сопротивление при попытке ареста!
— Как интересно, — пресно проговорил Самурис, явно давая понять, что ему скучно. — А как она попала в камеру, разве не твои гвардейцы должны были охранять заключенного?
— Мой лорд, Диани наложила заклятие на стражников. Когда я с отрядом спустился на тюремный уровень, стражники спали неестественно крепким сном, мы не можем их разбудить до сих пор!
В этот момент в зал снова вбежал вспотевший юный дворянин, предусмотрительно несший уже два кубка с вином, а подмышкой у него виднелась запечатанная бутыль.
— А ты быстро учишься! — довольно пробормотал король в сторону "щенка". — Далеко пойдешь, если выживешь!
Залпом осушив сначала один кубок, а затем второй, Самурис принял протянутую бутыль, зубами вырвал пробку и приложился губами к горлышку. Некоторое время было слышно только глухое бульканье и клокот в горле Вурдалака.
— Так о чем мы тут? — наконец оторвался от бутылки король. — Ах да, измена. Продолжай Артис…
— Он все лжет! — вдруг злобно выкрикнула молчавшая до этого Диани. — Я не предавала Мерсин, я не помогала Искателю бежать!
— Вот как? — переспросил Самурис, движением руки пресекая попытку Артиса достать меч. — Пусть она говорит и ответит честно на мои вопросы. Чародейка, ты накладывала заклятие на стражников возле тюремной камеры?
— Я… не…
— Да или нет?! — прорычал король, вперив злобный затуманенный вином взгляд в девушку.
— Да, король… — опустив голову, согласилась Диани.
— Ты проникла в камеру, невзирая на мой приказ не приближаться к магу?
— Да, король…
— Ты помогала Искателю сбежать?
Диани покраснела, словно солнце на восходе, быстро выпалив:
— Я всего лишь принесла ему еды! Я не собиралась отпускать его!
— Тогда почему он был без рунических наручей?! — быстро спросил Артис, сверля чародейку яростным взором. — Если бы меня не предупредили, тебе, возможно, удалось бы сбежать вместе с магом!
— Предупредили? — поинтересовался король, разваливаясь на троне и нянча в руках полупустую бутыль.
— Да, мой лорд! — кивнул Артис, отворачиваясь от Диани. — Я слышал… голос.
— Голос? — удивленно приподнял брови король, все еще просматривая вожделенную бутылку на свет. — Поясни.
Глава стражи немного смутился, но быстро ответил:
— Сначала этот голос шел из ниоткуда. Потом мне показалось, что кто-то говорит за стеной, затем в коридоре. Голос утверждал, что Диани предала Мерсин, что сейчас она в камере с Искателем готовит побег. Я не смог найти хозяина голоса, но он утверждал, что медлить нельзя! Я собрал отряд гвардейцев и спустился в подземный уровень, где и нашел чародейку. Дальнейшее вы уже знаете, мой король.
— Бестелесный осведомитель! — хмыкнул Самурис, обводя мутным взором окружающих. — Что-то новенькое. Ну, да и хрен бы с ним! Главное результат… у меня нет ни сил, ни желания более расследовать это дело…
— Но король, я не виновата! — воскликнула Хлебушек. — Я не предавала Мерсин!
— А все говорит об обратном! — с нажимом произнес Самурис. — К тому же, кому мне верить, если не главе собственной охраны?!
— Но я не…
— Хватит, — отрезал Вурдалак. — С меня достаточно на сегодня интриг. За предательство все платят кровью! Казнить обоих! Чародейку четвертовать, а этого, как там его, Искателя, утопить в бочке с этой желтой жижей, что я пью. И виноделов туда же окуните головой вниз на полчаса. А я сейчас пойду блевану и спать!
Артис быстро вскочил с места, готовый выполнить приказ короля. В глазах начальника гвардейцев светились удовлетворение и жажда насилия, он готов был самолично разрубить Диани на куски.
В этот момент к уху короля наклонился один из его советников, стоявший до этого молчаливо за спинкой трона. Престарелый мужчина, почти иссохший и похожий на мумию, что-то прошептал Самурису, отчего тот нахмурился.
— Вот же дерьмо! — выругался Вурдалак, движением руки приказав Артису остановиться. — С этим переполохом я совсем забыл, зачем вообще притащил Искателя в замок! Благодарю советника Ихариса, что напомнил мне. Хоть один мерсинец в Сером Бастионе сегодня мыслит головой, а не жопой!
Артис неохотно остановился, но так и не выпустил из рук волосы Диани, за которые он уже собирался вытащить ее во двор и привести распоряжение короля в действие.
— Ваши приказания, мой господин? — спросил он.
Самурис громко рыгнул и указал пальцем на Искателя.