— Я очень хочу верить, — услышал Виатор голос со стороны постели Аббе, уже почти провалившись в сон.
«Я тоже», — невольно пронеслось в его голове.
***
— Тори, просыпайся! — сквозь сон Виатор почувствовал внушительный тычок в бок.
— Какого… — недовольно просипел он и с трудом разлепил глаза.
— Вставай! Пора отправляться!
— Куда? — по утрам Тори чувствовал себя так, как будто умер днём ранее. В этот раз ко всему прочему добавились ещё и последствия кое-как втиснутой в себя кружки пива, которая хоть и была недурна на вкус, но была абсолютно деструктивна для организма. Он с трудом поднялся на кровати и едва успел увернуться от брошенной в него одежды.
— Аббе, ради всего святого, что происходит? — недовольно протянул Виатор.
— Я выяснил, где обитает кузнец, о котором говорил вчерашний старик. Он работает на мельнице, так что придётся прогуляться в сторону холма. Советую взбодриться и набраться сил. Неважно, откуда.
— Но почему ты считаешь, что это именно он?
— Чем отчётливее симптомы, тем сильнее болезнь, — деловито проговорил советник, — во всяком случае, с этого стоит начать.
— Боги, кажется, я умираю, — тяжело выдохнул Виатор, волочась на гору вместе с оружием и непозволительно тяжёлым доспехом.
— Нет, конечно, мы могли бы оставить всё это в таверне, но не думаю, что ты — любитель сражаться голыми руками.
— Сражаться? — Тори встал, как вкопанный.
— А ты как думал? Думаешь, я решил, что недурно нам было бы забежать к нему на чашечку чая? Не отставай! — Аббе ускорил шаг, и Виатор рванулся за ним, позвякивая кольчугой на тяжёлом бегу.
— То есть мы, — он с трудом перевёл дух, — приходим к этому… кузнецу и с порога бросаемся на него с мечами?
— Ну это ты загнул, конечно. Всё будет совсем не так. Во-первых, для начала, мы удостоверимся, что это именно тот, кто нам нужен. Во-вторых, не мы, а ты.
— Что значит «я»? А ты будешь стоять и смотреть?! — Тори снова остановился, тяжело дыша и вопросительно уставившись на Аббе.
— Я всего лишь советник, Тори. А формально — так вообще твой оруженосец. Я могу помочь тебе собрать информацию или с кем-то договориться, но сражаться ты должен будешь сам. Это твоя миссия. Не отставай же, чего стоишь, как вкопанный!
— Аббе, — Виатор сделал глубокий вдох, — я никогда никого не убивал.
— Это мы уже проходили, — серьёзно ответил Аббе, — но у нас нет другого выбора. Это наш последний шанс… твой последний шанс.
Наконец, впереди показалась тёмная фигура мельницы, озарённая утренними лучами солнца. Рядом с ней пролегала река с мутной водой, переливающейся через большое мельничное колесо. Когда путники подошли поближе, то смогли разглядеть кузнеца, работавшего под небольшим навесом, сколоченным рядом с основным зданием. Его вид заставил Виатора содрогнуться. Кузнец Урса был типичным южанином: мощным и плечистым, но непривычно высоким: казалось, что он достигал около двух метров в высоту. На лысой голове поблёскивали капли пота, и дурной запах от него доставал даже до носов Тори и Аббе, едва приближавшихся к мельнице. Когда он замахивался молотом, то, казалось, каждая мышца в его огромном крепком теле напрягалась. Урса заметил гостей и отложил молот, почесав густую рыжую бороду.
— Нау Маи, добрый день! — прокричал Аббе, прикрыв глаза от солнца рукой.
— Ага, — не слишком приветливо пробормотал кузнец, скрестив руки на груди. Путники приблизились к нему. Вблизи Урса выглядел ещё более большим и зловещим. Даже Виатор, привыкший быть самым долговязым и выслушивать десятки шуток по этому поводу, чувствовал себя маленьким и ничтожным рядом с ним.
— Мы пришли по делу, — любезно проговорил Аббе.
— Ага, — вновь повторил Урса, выжидающе уставившись не незваных гостей светящимися рыжеватыми глазами, — расценки указаны на двери.
— Вы, наверное, не поняли, — натянуто улыбнулся Аббе, — у нас к вам особое дело, с которым только вы в силах… справиться…
— Ох! — неожиданно всплеснул руками кузнец, — ну что же мы стоим? — его громкий низкий голос наполнился удивительным радушием, — проходите же скорее!
Урса хлопнул Аббе по плечу так, что тот едва устоял на ногах, и открыл дверь, располагавшуюся в правой части деревянного здания. Советник кинул на Тори какой-то по-детски радостный взгляд, в котором отчётливо читалось, что он и сам не ожидал такого успеха. Внутри располагался большой зал с массивным столбом, вокруг которого вращалось тяжёлое колесо.
— Осторожно, не заденьте, — рассмеялся Урса. Он проследовал на другой конец зала, где находилась дверь в кузницу, из-за которой тянуло жаром и холодными ароматами железа. Около неё же располагались стойки с посудой, различного рода фурнитурой, топорами, ножами и даже несколькими мечами, весьма искусно откованными. Рядом стояло два довольно мягких на вид кресла.
— Ну присаживайся, — указал на одно из них Урса, а сам приземлился напротив. Его настроение так неожиданно переменилось, что Аббе до сих пор машинально пытался найти в этом какой-то подвох.
— Это не для меня, а для моего господина, — посмотрел на Виатора с притворной услужливостью Аббе и сделал вежливый жест в сторону кресла. Виатор неловко опустился в него, до сих пор чувствуя неподъёмный вес кольчуги на своих плечах. Сказать, что он нервничал — ничего не сказать. Впрочем, Аббе тоже было не по себе — сейчас им предстояло попасть пальцем в небо. Им так и не удалось узнать, в чём же заключается чудесный дар Урсы, а потому ожидать можно было чего угодно.
— Надо сказать, ко мне не часто приходят целенаправленно, — вновь почесал бороду Урса, — обычно я сам вижу что-то, а потом уже сообщаю людям. Поэтому я удивлён вашим визитом. Но, коль уж пришли, то я попытаюсь.
— Урса, — обратился к нему Аббе, — а что ты увидел в последний раз? — Виатор в очередной раз удивился, как же ловко его спутник умеет строить диалог, учитывая тот факт, что он даже на секунду не представляет, о чём идёт речь. Мозги у Аббе работали просто молниеносно, и он всегда находил такие вопросы, которые выведут человека на чистую воду в ходе простой беседы.
— Так то была молния, ударившая в дом Моры Нови. Она, конечно, скептичная, но хорошо хоть в итоге послушалась и увела детей на ту ночь.
— Ты… увидел, что молния ударит в дом?
— Ну да. Я думал, этим уж никого не удивить. В который раз уже, — усмехнулся Урса, подняв на Аббе свои немного пугающие глаза. Они действительно светились довольно ярко, а для Виатора, к такому зрелищу не привыкшего, это вообще переходило все грани разумного. Он заметил, что несмотря на широкую улыбку и уверенный вид, Аббе то и дело косился на него, словно ожидая слова, знака — хоть чего-то, что прояснит ситуацию и позволит им с облегчением вздохнуть и унести отсюда ноги.
— Ну что ж, давай сюда руку, — Урса протянул мощную ладонь Виатору, — посмотрим, чего тебе там уготовано.
Тори стащил кожаную перчатку с левой руки и неуверенно протянул её кузнецу. Ему на секунду показалось, будто он коснулся какого-то древнего гиганта из забытых сказаний. Урса прикрыл глаза и сосредоточенно вдохнул. При каждом вздохе его могучее тело вздымалось, заставляя кресло напряжённо скрипнуть. Сначала его лицо было спокойно, но потом на лбу начали появляться морщинки, кузнец всё сильнее хмурился, неслышно шевеля губами, и, наконец, резко распахнул глаза, засиявшие сильнее прежнего, и отпрянул назад.
— НЕТ! — прокричал он, — боги, нет, нет, НЕ-Е-ЕТ! — Он вскочил с кресла и попятился в сторону, врезавшись в полку с кованой посудой.
— Что случилось? — напугано озаботился Аббе. Виатор же повалился набок с кресла, схватившись за грудь, которая сейчас просто горела, и даже сквозь кольчугу можно было различить ослепляющий свет древнего амулета.
— Не бывать этому! Не бывать! — страх на лице кузнеца сменился на гневную гримасу, и он в мгновение подскочил к стойке с мечами и выхватил один из них. Теперь и Аббе отпрянул назад, потянув за собой Виатора.
— Урса! Что ты видел?! — прокричал Аббе.
— Он! — Урса указал на Тори, — он пришёл за мной! Но я этого не позволю! — великан замахнулся тяжёлым мечом и едва не попал в успевшего подняться Тори. Аббе побежал к двери и быстро распахнул её.
— Наружу! — Виатор рванулся за ним, и они молниеносно выскочили на улицу. Урса бросился следом, занося меч в очередном замахе. Аббе отбежал в сторону, оставив Виатора стоять прямо напротив двери. Тори впал в некоторый ступор, когда двухметровая фигура появилась на пороге и с криком бросилась в его сторону.
— Тори, сейчас! — послышался за спиной крик, — давай же!
Виатор помедлил ещё секунду и, наконец, пришёл в себя. Он выхватил из-за спины меч и выставил его перед собой. Сталь непривычно легла в руки, заставив Тори вспомнить, как давно он не держал в руках оружия. Вес клинка начал чувствоваться почти сразу, но это оказалось совершенной ерундой по сравнению с ударом кузнеца, пришедшимся на лезвие в ту же секунду. Виатор еле устоял на ногах, а руки отдались глухой болью. Но Урса быстро увёл свой меч и замахнулся для нового удара.
— Урса, я не хотел тебя убивать! — выкрикнул Тори, выставив клинок вверх и зажмурившись. Сталь снова оглушительно лязгнула так, что у Тори перед глазами промелькнула вся жизнь. Казалось, руки не выдержат такого давления, и Виатор неуклюже ушёл в уступающую защиту, отскочив в сторону.
— То, чему суждено произойти, обязательно произойдёт! — прорычал Урса, наступая снова и снова. Удивительная и абсолютно неуместная для простого кузнеца мудрость придавала ситуации ещё большей абсурдности.
— Тогда зачем ты сражаешься? — поднял глаза Тори, еле успев поставить очередную защиту.
— Потому что я воин, — сквозь зубы процедил кузнец, — а не вшивая псина!
Казалось, что Урса не знает усталости — он наносил удары один за другим, и, пусть они и не были техничными, в них таилась невероятная мощь, и Тори каждый раз казалось, что ещё один — и он сломается, словно тростинка, не выдержав натиска противника.
Во время очередной атаки он случайно заметил, что Урса полностью сосредоточен на оружии. Тогда Виатор попытался изловчиться и, что есть силы, пнул кузнеца по голени. Потеряв равновесие тот отпрянул в сторону. И тут внутри Тори что-то зажглось. Он глубоко вдохнул и, ухватившись за рукоять покрепче, бросился вперёд, занеся меч для колющего удара. Урса встряхнул головой и в тот момент, когда он смог снова сфокусироваться на происходящем, Тори был уже совсем близко. Аббе увидел, как Тори вжался в тело кузнеца, и острие клинка вышло с обратной стороны могучей спины Урсы. Тот захрипел и отставил ногу, чтобы сохранить равновесие, соскользнув с окровавленного лезвия. Тёмная кровь хлынула из раны, капая на зелёную траву, залитую солнечными лучами. Кузнец пошатнулся и повалился на спину, испустив последний вдох. Аббе бросился к Тори с радостным возгласом, но, как только он перевёл взгляд на напарника, увидел, как Виатор медленно пятится назад, держась за живот. По грубой кожаной перчатке стекала кровь. «Кровь Урсы?», — невольно подумал Аббе, но в это же мгновение Тори поднял голову, и Аббе увидел, как из уголков рта друга потекли багровые струйки.
— Тори? — Аббе бросился к нему и придержал Виатора за плечи, — Тори!
Виатор посмотрел на свою ладонь, а затем поднял взгляд на Аббе. В его глазах не было страха, лишь мутное непонимание и немой вопрос. Аббе усадил товарища на траву, придерживая его под спину.
— Тори, да что ж это такое! — вскричал Аббе. Он опустил глаза и увидел разорванный красный пояс и пробитую кольчугу, из под которой активно сочилась кровь, пропитывая холщовую рубашку насквозь. Виатор закашлялся, что есть сил вцепившись в предплечья советника.
— Тори, ну пожалуйста! Так нельзя! Нам ещё мир спасать! — беспомощно закричал Аббе.
Боль немного ослабла, и Виатор ощутил небывалое спокойствие. Горячее солнце светило прямо в глаза, но жмуриться уже не хотелось. Виатор будто бы пропускал через себя тёплые лучи, позволяя им заполнить всё вокруг. Голос Аббе становился всё более далёким и трудно различимым, и мир начал постепенно сливаться в одно целое. Тори безумно захотелось спать, и веки, будто налившиеся свинцом, медленно поползли вниз.
Покой и тишина…
Глава 4. Рассвет
Аббе суетливо ходил по комнате, описывая бесконечные круги. Его переполняли чувства, и он всё пытался понять, как с ними справиться. После того, как он донёс Виатора до таверны на своих плечах, тот уже долгое время лежал на кровати и почти не подавал признаков жизни, однако дыхание не прекращалось, что было даже в некотором роде удивительно. К вечеру местный лекарь уже закончил свой осмотр, виновато пожал плечами и сообщил, что прогнозы не обнадёживающие, и медицина здесь бессильна. Ночью Аббе почти не спал, мечась в поисках хоть одного разумного плана действий, однако, он знал, что помочь Тори ничем не может. С одной стороны его мучило чувство вины за то, что он не помог ему в борьбе со столь сильным противником. С другой — Аббе оказывал довольно сильное почтение традициям, особенно если дело касалось древних пророчеств. Поэтому, если в пророчестве было сказано, что Неспящий должен сражаться один, то Аббе не мог позволить себе даже на миллиметр приблизиться к полю боя, как бы сильно ему не хотелось спасти человека, уже успевшего стать ему другом. Он уже десятки раз думал об этом, но в итоге всё равно приходил к мысли: «Что, если я оправдываю себя?» Аббе заканчивал очередной круг своего беспокойного блуждания вдоль короткого периметра в четырёх стенах и боялся. О, как сильно он боялся. Чего конкретно — сказать трудно. Того момента, когда Виатор испустит дух, вечных мыслей о том, что это его вина, ответственности за смерть Неспящего и миссию, с которой он так позорно не справился… И, конечно, как бы эгоистично это не звучало, Аббе больше всего на свете боялся того, что теперь никогда не увидит Рарэ. Ну и немного того, что ему, скорее всего, отрубят голову.
Глаза начинали понемногу слипаться, но Аббе делал очередной шаг и не замечал ничего вокруг. Кажется, сердобольная держательница таверны даже приносила ему еду, но ему сейчас было совсем не до этого. На соседней кровати умирала надежда всего мира, и он ничего не мог с этим сделать.
«Привет, дорогая сестрёнка!
Не знаю, получаешь ли ты мои письма, но иногда мне кажется, что их написание — единственное, что заставляет меня поверить в то, что я жив. Надеюсь, ты достаточно тепло одета, я слышал, что на севере сейчас совсем плохо с погодой. Главное, не промочи ноги, ты ведь помнишь, чем это чревато?
Из новостей: в начале месяца проходил совет о снабжении резерваций. Король совсем плох, а потому принц Рекс уже выступает в роли правящего лица. Он очень перспективный правитель, и я помогаю ему, как могу. Уговорил его выступить за улучшение обеспечения севера. Так что уже через пару недель ждите обоз с подарками.
С любовью, Аббе»
Аббе сидел на полу, обняв колени и раскачиваясь взад-вперёд. Сон упорно не шёл, а хриплое дыхание Виатора только подливало масла в огонь. Аббе даже начал ловить себя на мысли, что в глубине души хочет, чтобы Тори поскорее умер. Без этой мучительной агонии в жару, бреду и истоме. Возможно, это было наказанием богов для несчастного королевского советника, и он старался быть как можно более смиренным, прекрасно это осознавая. Ночная тьма начала постепенно отступать, и вот мягкие утренние сумерки прорезал первый рассветный луч. Аббе подскочил на месте — ровно в то же мгновение со стороны кровати раздался громкий утробный хрип. Сердце советника замерло — неужели всё? Он поднялся, распрямив затекшие ноги, и медленным неуверенным шагом двинулся к кровати Тори. Неспящий лежал на спине без движения, как и все прошлые часы. Замерев от удивления, Аббе потерял дар речи. Кожа Виатора была идеально гладкой, а от ранения не осталось и следа, и только слабый свет маяка едва заметно струился над перепачканным в крови, но абсолютно здоровым телом.