Они платили ему, чтобы быть в курсе того, что творится в храме.
Он всегда удивлялся этому моменту. Информация, которую он передавал им, на его взгляд не обладала какой-либо ценностью. Правда и платили они ему немного, но тем не менее факт есть факт.
Сегодняшний день был исключением.
«Убедившись в том, что Бэаквуа именно та, кто им нужен, они поспешат избавиться от остальных.»
Роэль внезапно пожалел о принятом ранее решении. Он зря отправил послание фаэдир. Он поспешил и надо придумать что-то, чтобы исправить эту ошибку.
Стоит ли говорить об этом Араэнере?
Может в пекло все?! Пусть они забирают ее, пусть уничтожают все следы преступления, пусть эта, очередная позорная страница их истории закроется раз и навсегда?!
Он отвлекся от раздирающих его сознание мыслей, привлеченный прикосновением.
Йасейша обняла его за пояс, стоило ему только повернуться к ней. Ее губы улыбались, карие глаза, такие трогательные и невинные смотрели на него с нежностью. Такие моменты всегда были неожиданностью для Этрери.
Он не мог понять эту женщину.
Несмотря на то, что они были близки — это абсолютно ничего не значило для нее. Через час, минуту, мгновение, она могла стать холодной, как лед, забыть о нем напрочь и даже больше, он был уверен в том, что в случае чего она бы с легкостью поступилась им. Забыла бы обо всем, что связывало их раннее. Такое уже бывало в прошлом, проступках поменьше, стоило только вспомнить о выговорах и исполнении повинностей.
— Так зачем ты пришел?
Роэль неуверенно пожал плечами, решая, а стоит ли признаваться ей во всем. Стоит ли говорить о связи с фаэдир, что он все время поддерживал? Нет. Она не поймет. Это предательство, измена. За это его может ждать куда серьезная кара, чем многие годы службы целителем в каком-нибудь храме, забытой богами деревеньке на отшибе страны.
— Мне показалось, ты взволнован чем-то.
— Бэаквуа, она пришла в храм.
— Что с того? Многие приходят в храм.
Выражение ее лица, глаз, не изменилось, оставшись спокойным и благожелательным. Эта новость не произвела на нее впечатление.
Этрери сомневался, им овладели нешуточные сомнения. Йасейша не могла не знать, она много раз говорила ему, что нет в Бэаквуа ничего особенного и все его подозрения — это всего лишь плод его воображения, предубеждения и паранойя от случившейся много лет тому назад истории.
Отчасти она права.
Его вылечили. Спина болела с каждым годом все реже, сросшиеся кости и того меньше, оставшиеся после них шрамы не беспокоили Роэля. Ожоги сошли на нет, оставив лишь едва заметные следы. Но он не забыл того, что было в той аудитории и его подозрительность, относительно уже бывшей студентки никогда не ослабевала, временами только усиливалась.
Внимание фаэдир к ее персоне и его собственные подозрения, лишь подогрели его сомнения.
Бэаквуа была другой. Она не давала осмотреть себя, отказывалась делать это в присутствии служителей храма, доверяла лишь своей подруге — Миэре.
Араэнере не видела в том ничего особенного.
— По-твоему, это не выглядит странно?
Роэль видел это. Йасейша назначила старшей помощницей не кого-то за чьими плечами был опыт и знания, а совсем молодую целительницу. И кажется, он понимал в чем причина этого повышения. Она хотела быть в курсе того, что происходит с Бэаквуа, таким способом, глазами Миэре.
— Нет, это вполне обычное явление. Она боевой маг и ее появление здесь было лишь вопросом времени.
Этрери обнял ее в ответ, не дав отстраниться. Он смотрел на нее долго, очень долго. Он надеялся, что у него получился испытывающий взгляд и даже требовательный.
Но это не возымело совершенно никакого эффекта. Роэль пытался понять, о чем она думает, ожидая, что Йа все-таки признается ему, намекнет в чем причина ее особого отношения к этой девушке.
Но настоятельница молчала, оставив попытку отойти от него и заняться своими делами.
— По-твоему, все это не странно? — повторился он, но тут же опомнился, продолжая. — Фаэдир пришли за ней и теперь она приходит в храм.
— Как это по-твоему связано?
— Да, все в курсе их сватовства.
— И что с того? У них не получилось, ее отец нашел более выгодную партию.
— Ты не можешь не признать, что она другая!
Она все-таки высвободилась из его объятий, он и сам не понял, как ей удалось это, просто выскользнула из рук, словно вода утекла сквозь пальцы. Он не увидел ее последнее выражение лица. Его раздражало, что любовница, пусть и такая властная, за столько-то лет их связи не рассказывает ему ничего.
В храмовые хозяйственные дела она посвящает его преохотно, не видя в том большой тайны, но если дело касается пациентов, то тут она предпочитает молчать.
Профессиональная этика, конфиденциальность, тайна частной жизни — это все правильно. Но он не просил всего и обо всех, он хотел понять в чем же тут дело.
— Она обычная, а фаэдир зашли к ней не с той стороны.
Его не устраивали слухи, благодаря которым он смог собрать кое-какую разрозненную, но все же информацию. Его злило, что это было всего лишь слухами и ничем более. Все было шатко, очень ненадежно.
— За ней пришли фаэдир, а через пару дней она заявляется в храм, хотя все остальное время она бегает от этого места, как от огня.
Он шел за ней, в другую часть кабинета. Она находилась много дальше, пришлось пройти через две сквозные комнаты, одна из которых была приемной, другая была завалена всевозможным хламом.
— Может, она беременна? Дело молодое, совсем не хитрое.
Роэль закрыл за собой дверь, оказавшись в совершенно другой обстановке. Здесь мало что напоминало лабораторию, если только скопление книг, но тут они не были разбросаны и нагромождены, как попало, а были аккуратно сложены и выставлены на многочисленные полки, занимающие всю стену.
— Я знаю про тьму. Я знаю о темной магии! Ты даже не скрываешься, когда творишь ее! Я знаю о безумии молодых крейви.
Женщина не остановилась, не замерла от брошенного в спину знания. Она присела возле небольшого камина, выпустив в его зев яркий ворох искр, пламя тут же занялось, разгораясь. Йасейша принялась подкладывать поленья из высокой корзины, сплетенной из веток эбенового дерева. Верх расточительства пускать дорогой материал на такую безделицу.
— Она странная только с твоих слов.
Араэнере продолжала сидеть на корточках, протянув руки к огню. Ей надо отвлечь его, не стоит развивать эту тему. Дурак, какой же он дурак.
— Ты нагнал на своих студентов страху, вызвал ее, перед этим унизив. Она маг и эльф. Я бы тоже не стала терпеть подобного.
— Она вмешалась в мои чары, перестроила и отняла контроль и все это в мгновение ока. Она не дала осмотреть себя!
— А ты бы дал осмотреть себя такому, как ты?
Он молчал, в эпоху его юности было и не такое. Он обучался не в академии, а был отдан в подмастерье целителю, что держал аптечную лавку в Ниле. Маленький вшивый городишко, которых по всему свету превеликое множество. Нагота, а он ведь не заставлял студиосов раздеваться полностью, меньшее из зол, что он испытал тогда.
— В ней было что-то, что сопротивлялось и не давало проникнуть во внутрь.
Йа качнула головой, соглашаясь. В первые визиты в храм, все так и было. Она помнила, как все заканчивалось, если говорить конкретно — ничем и, если бы не вовремя принятые меры предосторожности, то наверняка их, всех тех, кто был у бассейна, ожидала бы участь Этрери. К счастью, все обошлось, они разобрались в чем дело.
— Не в ее странности дело, а в твоем желании показать свое превосходство. Долгие годы ты ищешь причину, гадаешь, что же пошло не так. Ты третируешь меня, стоит ей только переступить порог храма…
Она оглянулась на него, слегка смежив веки. Ее светлое лицо приобрело красный оттенок от разошедшегося пламени печи.
— Причина проста до безобразия, Этрери.
Роэль ждал продолжения. Араэнере с немалой для себя досадой подумала о том, что у него было все, все знания под рукой, он мог бы стать лучшим, но нет, он хочет, чтобы все ему принесли на блюдечке с голубой каемочкой!
— Самосохранение. Ты мог использовать воздух, но ты предпочитаешь использовать воду, упершись, ты предпочел топить ее. Она же использовала свою силу, грубо, но при этом весьма эффективно.
— Она чуть не убила меня.
— Поэтому ты больше не преподаешь в академии. Магистр, что не смог предусмотреть подобного. Не вздумай обижаться, это ты настоял на этом разговоре.
Предупредила она его строго. Он не обижался на Араэнере, то было другое чувство. Его отчитывали, втолковывали ему прописные истины так, как будто он был мальчишкой!
— Ты так долго находишься при храме. Я надеялась, думала, что за все эти годы ты увидишь достаточно, чтобы понять свою ошибку. Но видимо наблюдательность — это не твое.
Араэнере поднялась, стряхивая в огонь ссор с платья. Она не закончила.
— Насчет доверия, ты прав. Сходи, посмотри, что там и позови ко мне Миэру. Я буду ждать ее в библиотеке.
Произнесла она, подманив к себе кресло. Он еще постоял немного, ожидая, что может она скажет что-нибудь еще, но женщина не произнесла больше ни слова, отвернувшись к огню.
Этрери вышел. Он радовался тому, что смог вызвать ее на разговор, такой долгожданный и в этот раз, мысль, что она попросила выполнить его то, с чем с легкостью мог бы справиться один из прислужников, совершенно не омрачила его. Он жаждал услышать, что скажет Миэра, даже не сомневаясь в том, что будет присутствовать при том разговоре.
* * *
Дверь закрылась, оставив ее одну, в тишине комнаты с потрескивающим огнем в камине, что выл, неистово терзая поленья, стремился вверх от сильной тяги, вызванной бушевавшими наверху ветрами. Кресло качнулось раз, другой и вдруг замерло.
Ей казалось, что он не глуп. Ей казалось, что он понимает, что доверие, как и знания приходят со временем. Она ошиблась, за все годы, что эльф служит в храме, в маге не прибавилось ни мудрости, ни знаний. Видят Боги, она старалась, дала все, чтобы он мог приобрести себе все это. Как же не вовремя исчез Исх’ид, к кому ей идти теперь с этой проблемой? Он ведь мог помочь быстро и без какого-либо шума.
Араэнере вздохнула, вглядываясь в огонь. В нем, в его ярко-алых языках все четче и четче проступало лицо женщины. Они живут в одном городе, но она так редко видит ее. Они обе всегда в делах, в заботах, встретившись каждый раз обещают друг дружке жить полной жизнью. Араэнере быстро забывает об этом стоит только вернуться, оказаться в стенах родной обители.
Сорге сидела за столом, в любимом ее образе, кажется намертво приклеившемся к ней, маленькой и сухонькой старушки.
Йасейша часто спрашивала ее, а не забыла ли она, как выглядит на самом деле? На что та ворчала, реже смущалась, совсем как девчонка, и в следующий раз приходила к ней в своем истинном образе. Показывала, что она все еще молода и красива, как та прежняя — Тханна.
Сорге читала, ее глаза пробегали по строчкам лежавшего перед ней свитка. Обманщица эсса вдруг нахмурилась, резко чиркнув по нему стилусом, и отшвырнула пергамент в сторону.
— Болван!
Она положила перед собой новый пергамент, прижав его к столу пресс-папье в виде мирно спящего дракона. Сорге подняла лицо, посмотрев перед собой очень внимательным взглядом, сомнений в том, что женщина видит ее, у Йа не осталось.
— Долго ты собираешься смотреть на меня и молчать?
— Не долго, я только начала.
Сорге поставив локти на стол, подперла морщинистый подбородок маленькими кулачками.
— Рассказывай. Не просто же так, ты решила воспользоваться огнем.
— Да, надоело лицезреть твою морщинистую задницу в душе!
Рассмеялась Араэнере. Вот так всегда. Хамство и еще раз хамство, а еще никаких глупых обид. На самом деле, она воспользовалась огнем потому, что была уверена, что тот всегда пылает, никогда не затухая в камине прямо напротив рабочего стола. Ментально до нее можно было не достучаться, академия особая территория и многое там под запретом.
— Странно, что ты смотришь именно на нее. Дура!
Сорге не смутилась, лишь светлые глаза ее заблестели знакомым ей хулиганским светом.
— Давай, встретимся сегодня?
— Ты просто решила развеяться или есть причина для столь неожиданной встречи? По моим расчетам, мы должны были встретиться лишь по весне.
Араэнере пожала плечами, не обратив внимание на укол подруги. Он знала, что та не имеет ввиду ничего плохого. Она и сама занята, занятия в академии увлекают ее.
— Может быть и есть. Давай встретимся, выпьем чаю, который ты так любишь, поболтаем о том о сем. Я куплю тебе слоеных рогаликов.
Сорге поморщилась, опустив руки на стол и бросив на нее укоризненный взгляд.
— Ты скажи еще, что покажешь мне новый узор для вязания?
— Может быть.
Она смотрела перед собой еще секунд пять, что-то прикидывая, затем бодро кивнула, совсем не так, как это приличествует уважаемой эссе.
— Хорошо, чую, ты зовешь меня не просто так.
Араэнере и сама не была уверена в этом.
— Так во сколько? Как обычно, в семь?
Сорге покачала головой, не без сожаления оглядывая свитки по обоим концам стола, сложенные в аккуратные пирамидки.
— Но только не сегодня. Работы — груженный воз, эти неучи доконают меня своим кретинизмом! Давай завтра?
Араэнере улыбнулась, откинувшись на спинку кресла, отчего то закачалось.
— После устроенной им головомойки, я буду свободна.
Она не могла обещать ей чего-то интересного, для начала ей надо поговорить с Миэре, выслушать, что скажет девушка.
— Хорошо. Только оденься поприличнее, марафет наведи, если я приду в «Пьяный единорог» со своей мамой, а хуже бабушкой, меня не поймут.
— Сама-то! Не вздумай прийти в своем любимом наряде! Иначе, нас отправят в какой-нибудь бар, при монастыре!
На том и расстались. Араэнере продолжала раскачиваться в кресле. Мысли о встрече с подругой быстро вылетели из ее головы. Завтра. Они встретятся и поболтают. Что думать об этом сейчас?
Йа снова и снова проигрывала в голове тот разговор с Этрери.
Какой же он дурак! Думает, что не знает она о том, что он водится с этими фаэдир и тем не менее ему нужно посвящение в тайны.
Она тоже хороша, все та же наивная идеалистка. Все ей нужно вылечить всех, исцелить, наставить на путь истинный. Пора бы уже свыкнуться с той мыслью, что горбатых могила исправит и ничего тут поделать уже нельзя. Только в одном хорош, но мало ценности в том сексе, если и поговорить с ним после не о чем.
Он ведь продолжает лезть туда, куда его не просят!
Чертов эльф даже не сообразил, что перешел на другой уровень доверия. Его посвятили в нечто более важное, а он, если и понял, то продолжает видеть свое, нужное ему. Не поймешь, то ли правды ищет, то ли разоблачений. Зациклился на этой эльфийке, везде она мерещится ему, видит он в ней вселенское зло.
«Что насчет Миэре? Скажешь, что ты возвысила ее просто так, вовсе не за тем, чтобы приглядывать за нею?»
Миру еще приплел. Ему и в голову не пришло, что у нее талант и есть тяга к знаниям, желание исследовать и докопаться до сути. То с чем он незнаком и чего у него никогда не будет.
* * *
[1]leett fatfell (темное наречие) — легкая поступь (магия жизни и энергии)
[2]Eiïneirôὀine — грозовой меч
Глава 12
Вэлиан пришлось уложить на кушетку. Миэре видела с каким трудом она села. Это тщательно скрываемое выражение боли, целительница видела много раз, еще в те времена, когда она закрепляла свои знания на Вэлиан, которая возвращалась с первых тренировок, с вечерних подработок, а позже с первых заданий.
Решение просто напоить микстурами, быстро сменилось на другое.
— Ложись на кушетку!
Она указала ей кивком на ширму, поднимаясь. Примет микстуру попозже, как только Миэра разотрет ей спину мазью, в которой тоже есть обезболивающие и успокаивающие компоненты. Массаж и растирания лишними не будут, видится ей, что она и в самом деле могла застудить спину, помимо других неприятностей.