Вэлиан с благодарностью кивает, зажав тонкую ткань между пальцев, короткие пряди темно-каштановых волос колышутся в такт движению. Малышка-эльф с упрямым нравом и нереально темными глазами, такими, что не всегда поймешь, о чем она думает, с короткими волосами выглядит совсем уж подростком. Ей идет короткая стрижка, как бы неприлично она при этом не выглядела.
Сейчас, как никогда раньше, эльфийка выглядит очень хрупкой, болезненный вид тому виной или просто игра воображения, что связала вместе ее потрепанный вид, изящную фигурку и невысокий рост?
Усилием воли или из чистого упрямства, Вэлиан ведет себя так, как ни в чем не бывало. Словно, это не ее, менее получаса назад, пытались убить. У другой женщины уже бы истерика случилась, но не у нее. Научил ее, на свою голову, абстрагироваться от происходящего вокруг кошмара, задвигать его на задний план. Теперь же, нечему удивляться и не стоит ждать, что она начнет плакаться в жилетку, ища у него утешения.
Видят Боги, он не одну сотню раз пожалел о том, что начал учить ее и проклял тот день, когда вдруг поддался порыву и решил, что стоит взять ее к себе в ученицы. Не в том русле, ему стоило продолжить общение с ней. Стоило начать ухаживать, одаривать знаками внимания, ему же вдруг показалось, что он слишком стар для нее, как никак они с ее отцом почти ровесники, всего-то несколько десятилетий разницы. Да только поздно теперь на это пенять и ничего уже не изменить.
— Спасибо Гарриет.
Наконец, они оказываются на улице, можно снять фильтр и вздохнуть полной грудью, что он и делает с большим удовольствием.
— Почему тебе понадобился именно этот кулон? В артефактной лавке ты нашла бы фламбис куда мощнее этого.
Вэлиан жмет плечами, кутаясь в короткое пальто.
“Куда мощнее, куда дороже.”
Бубнит она про себя, ощущая слабость. Не объяснять же ему, что это слишком дорогое удовольствие. У нее есть отложенные деньги, но тратить их на временное украшение верх расточительства. Дома есть все необходимое, нужен лишь хороший исходник. Вэл нашла кулон и предусмотрительно попросила придержать вещицу, если вдруг, кто захочет ее купить. Тогда, она еще не определилась в своем желании купить его, не совсем понимая для чего он ей нужен. О, цене, с Гарриетом, она в тот раз так и не договорилась, поэтому отложила покупку до лучших времен.
— Сделаю самостоятельно, все необходимое для этого есть, а кулон хороший исходник. Пойдем быстрее, здесь холодно.
Девушка прибавляет шагу, стремясь оказаться на освещенной солнечными лучами стороне улицы. Короткие волосы, вьются красивыми локонами, касаясь красиво очерченной линии лица, с нежной кожей, аккуратно вылепленным носом, с россыпью едва заметных канапушек; изумрудный камешек сережки касается лица, раскачиваясь на серебряном звене цепочки, в другом ее ухе, просто гвоздик с зеленым камешком. Синяки на ее шее налились багровым, перетекая в фиолетовые оттенки. Дракон мог сломать ей гортань, “повезло”, что ограничился только удушьем.
— И это все?
— Да.
Наконец, вырвавшись к солнцу, женщина заметно расслабляется, подставляя его лучам свое лицо, откинув перед этим в сторону прядь челки. Темно-каштановые волосы, переливаются и блестят на свету, лицо спокойно, длинные ресницы слегка подрагивают, отбрасывая на щеки дрожащие тени.
Трист останавливается рядом, глядя ей в лицо.
* * *
В первую их встречу, на первый взгляд, она показалась ему донельзя невозмутимой и даже самоуверенной.
Девушка стояла посреди залы и с неподдельным интересом рассматривала своды дворца, вырезанные мастерами-каменщиками из белого мрамора. Мастера превратили дворец в произведение искусства, с тонкими, искусно вырезанными линиями, исключающими хоть какой-то намек на тяжесть и нагромождение.
Эльфийку не заботили взгляды королевских магов, так же, как и внимание придворных красавиц и щеголей, посматривающих на нее с уничижительным снисхождением. Еще бы! Она посмела заявиться во дворец, не потрудившись сменить грязный, заляпанный пылью и грязью костюм, на что-то более приличествующее. Вэлиан выглядела, как боевой маг — исполненной достоинства и спокойствия, а окружающие ее эльфы и он, в том числе, разряженными в ткани, красивыми бабочками. Могло показаться, что она пришла во дворец, в придворные комнаты, любопытства ради, на деле, она ожидала отца, отставного военного, что приехал засвидетельствовать свое почтение Его Величеству.
Рихаррд Бэаквуа. Трист знал, что у отставного генерала есть дочь, но не имел чести быть знакомым с ней, до той минуты.
— Почему же вы не с отцом? Неужели, вам не хочется оказать почести королю, быть удостоенной светом его внимания и покровительства?
Она только пожала плечами и легко улыбнулась.
— Я только что оттуда, мое почтение и уважение приняли. Большего не требуется.
— Вы так самоуверенны или просто не амбициозны?
В ответ, темные глаза женщины сверкнули веселым огнем, мазнув по нему взглядом, она покачала головой и легко улыбнулась.
— Предпочитаю, не слышать того, о чем говорят взрослые мужи. Не хочу мешать и лишний раз отвлекать, своим присутствием, к тому же, я устала и мне бы не хотелось, чтобы Король принял мое состояние, на свой счет.
Похвальная рассудительность. Воспитана, умна и непосредственна, лишена самонадеянной кичливости и тяги к позерству, что так присуща всем молодым студентам, только-только вырвавшимся из родных пенат. Они быстро впитывают замашки столичной молодежи и стараются выставить их напоказ, якобы с нарочитой небрежностью. На деле выходит не совсем то и выдает в них “деревенщин”, пытающихся представлять из себя больше, чем они есть на самом деле.
Несколько амулетов, простенькая шпага, не выставленная напоказ сексуальность в противовес, отличительной особенности всех сколько-нибудь привлекательных магичек. Девушка была хороша в своем запыленном, дорожном образе, своей безыскусной, бросающий вызов окружающему ее миру красотой.
С интересом в темных глазах, она слушала и время от времени рассматривала его, без малейшего смущения, без попытки вернуть ему нежный изгиб губ и хоть как-то обратить внимание на себя, рассказать о себе или козырнуть своими достижениями. Все его попытки очаровать ее потерпели крах, что удивительно, науку соблазнения Трист постиг давно и упражнялся в ней от скуки ради. В тот день, уверенность в собственных силах покинула его. Он выдохся и ушел, невероятно злой и разочарованный собственным “поражением”.
* * *
— Куда теперь? Если хочешь в аптеку, то Сэхис еще не вернулся.
На ее лице, с все еще закрытыми глазами, мелькает тень раздражения и сожаления, Вэлиан открывает их и, стряхивая с себя расслабленность, подбирается.
— Мне нужно домой, но я не отказалась бы сейчас от бокала подогретого вина, что скажешь?
Трист ловит ее прядь, пропуская между пальцев, ощущая ее шелковистость и царапающую шероховатость кончиков. Девушка следит за его жестом, с тревогой и неизменной серьезностью. Он убирает руку и, напоследок, позволив себе пожать губами, возвращает своему облику свой обычный, скучающий и невозмутимый вид.
— Почему бы и нет? Я угощу тебя вином, — он все-таки улыбается ее настороженному выражению глаз, — а ты расскажешь мне о своих новых знакомых. Ты ведь и не думала идти к городской страже и заявлять о нападении.
Раскусил. Не хочет она ничего рассказывать, пусть делает выводы с чистого листа. У него получится, она знает это.
— Мэтр, я тут подумала: выпьем вина в другой раз или, если получится, позже? Я решила, что все-таки не стоит откладывать важные дела на потом и стоит попытаться, попасть на ковер к начальству, пока есть такая возможность.
Надо воспользоваться тем, что драконы отсутствуют и заявиться к главе королевской гильдии боевых магов.
Если в город можно попасть только через ворота, то из него можно уйти с помощью портала или джампа, но, чтобы вернуться обратно придется вновь пройти через ворота и процедуру проверки.
Радует то, что у драконов есть выбор: остаться ждать ее за городом, вернуться в Лондон или попытаться вернуться через ворота. Выбирай любые из шести, хочешь с транспортом, хочешь с животными к рынку, с ремесленниками, а хочешь с магами и дворянами, где плата за вход чуть больше обычной, через канал для мелких судов или через врата студиосов.
Да. Время у нее есть. Вэл очень надеется на то, что Сулдемир не будет слишком долго мурыжить ее и все ограничится уточняющими вопросами по рапорту. Хорошо бы, чтобы все вышло именно так.
— Мне нужно к Сулдемиру, обещала Эонейнеру, что обязательно зайду, как только окажусь в городе.
Трист протягивает ей руку с раскрытой ладонью и на ее непонимающий взгляд объясняет, что проще добраться джампом, нежели нестись через весь город с ее больной ногой. Вэл кивает, он прав, так будет быстрее. Ей совсем не хочется, тратить драгоценные минуты на дорогу до дворца, вместо того, чтобы потратить это время на куда более нужные дела. Фламбис, например, сделать.
Она вкладывает пальцы в его прохладную ладонь, который тут же сжимает ее в хищном захвате, Вэл смотрит в лицо Триста, запоздало понимая, что последний что-то задумал, судя по резкому жесту и взгляду с явно читающейся “хитринкой”. Трист прижимает ее к себе в одно движение, наслаждаясь ее смятением.
— Исх’ид, как дьявола ты творишь?
Она ниже среднего роста эльфа, а это без малого метр семьдесят пять и никак не пытается это исправить. Надень она каблуки, отдай предпочтение скрытой платформе и уже не надо было бы задирать голову, обращаясь к высоким собеседникам. Кажется, ее все устраивает и никаких неудобств она при этом не испытывает.
— Я взял на себя смелость связаться с твоим руководством и предупредить его о твоем ухудшившимся самочувствии. Сул согласился с тем, что твой визит можно отложить на несколько дней, до тех пор, пока ты не наберешься сил. Пойдем, мне не терпится услышать твой рассказ.
Сердито сжавшиеся губы, она отстраняется от него, пытается сделать это во всяком случае.
— Исх’ид…
Зачем всегда нужно ломать комедию? И эти вопросы о ее состоянии и о ее делах тоже зачем? Если он все знает наперед, если его люди уже доложили о каждом ее шаге, виде, описали ее спутников и, вообще…
— Да, Бэаквуа?
— Отпусти меня и иди в пекло! Что за гадкая манера, даже не пытаться притвориться, что тебе чего-то неизвестно и вообще, не лезть в мои дела?
— Вероятно потому что это моя работа и срабатывает сила привычки. С тобой мне ведь не обязательно притворяться. К тому же мне действительно кое-что неизвестно, и я жажду подробностей.
Проникновенный взгляд глаза в глаза, он демонстративно нежно обводит взглядом черты ее лица.
— Спасибо, но вся эта театральность ни к чему. Отпусти меня.
Ни к чему. Но это маленькое представление было вовсе не для нее, а для тех двух мужчин, появившихся на холодной улице за несколько мгновений до того, как он активировал джамп-амулет, предусмотрительно зажатый в руке. Было приятно совместить работу и удовольствие.
— Не смог отказать себе в этом, увидеть твой удивленный взгляд, это дорого стоит.
Мужчина кивает в ответ, отодвигая ее от входа в кондитерскую лавку, из которой выходят зарумянившиеся посетители. Их обдает теплом и запахом выпечки, ванили, корицы и острым запахом бадьяна. Прыгнули мгновенно, без шума в ушах и головокружения от резко сменившейся картинки.
— Давай я сделаю вид, что якобы ничего не заметила, как неожиданно вовремя, у тебя проснулись нежные чувства.
Он усмехается.
— Неужто так трудно, взять и потешить мое самолюбие, подыграть чуточку?
— В другой раз, непременно, когда это не будет касаться меня лично.
Вэлиан сердито сверкает глазами, а затем смотрит на стеклянную витрину своего не самого любимого заведения, с выставленной в ней сдобой посыпанной сахарной пудрой, корицей и разноцветной глазурью. Не самое любимое оно потому что кроме сладостей там ничего серьезного нет, но для перехватить, что-то на ходу вполне сойдет.
— Вижу по твоему настроению, что собираешься “бегать” от моих вопросов так долго, насколько это будет возможным.
Вэл кивает его отражению в витрине.
— Если говорить серьезно, как давние друзья. У тебя все в порядке? Нет ничего за что мне стоит обеспокоиться и принять меры?
Он вглядывается в ее лицо в витрине и ее глаза, их выражение, отвечает, что нет.
— Мне нечем помочь тебе Трист, скорее, это я должна просить тебя о помощи.
Он открывает перед ней дверь, пропуская ее вперед и следуя за ней.
— Даже так?
— Да, я не буду мешать тебе.
Девушка выбирает только что освободившийся столик у окна, скидывая пальто и отправляя его на вешалку к сумке. Трист ждет, когда она сядет, чтобы последовать за ней.
— Хм, значит давай пообщаемся, как давние друзья без разыгрывания каких-либо сценариев. И расслабься, пожалуйста, твой дар будет, как нельзя кстати.
Ему достается ее очень внимательный взгляд и соглашающийся кивок.
— Хорошо. Ты обещал мне вино.
— Ну, а ты?
Вэл смеривает его мрачным взглядом, а потом смущенно улыбается.
— Зайду к тебе, как-нибудь, утром, угостишь меня завтраком, и мы обсудим цену нашей дружбы.
— О, Вэл, может это я загляну к тебе, разнообразия ради, и ты угостишь меня завтраком?
Трист смеется, но девушка качает головой, так же весело улыбаясь.
— Если только ты любишь оладьи с сельдереем и кофе с молоком? Заходи.
— Я поймал тебя на слове. Надень, что-нибудь поприличнее.
Вэлиан смеется.
— О, ты невозможен. Тут вообще собираются обслуживать посетителей?
Она отогрелась и расслабилась. Горячее вино, булочка, обильно посыпанная корицей, теплая обстановка тому виной или просто возможность ни о чем плохом не думать, ей сейчас было хорошо. Нет, кое, о чем тревожном она все-таки думала, пока рассказывала Тристу свои последние приключения.
— Вэл, ты работаешь не в моем ведомстве, в конце концов, это задание не стоит твоей жизни, никакой ценной, государственно-важной информации ты не скрываешь, чтобы выбирать смерть вместо жизни.
— Трист, ты ведь все еще помнишь, что я служу короне? Что там говорится в присяге “и жизнь во имя интересов и защиты короны? Именно поэтому я больше не работаю с тобой.
— Когда ты озвучивала причины твоего ухода, ты говорила совсем другое.
— Да? Это было так давно, ты что-то путаешь. Я сказала, что больше не хочу вести такую жизнь.
Драконы, пока не появились. Можно было снять ментальные амулеты, но сейчас, ей не очень хотелось облегчать им задачу. Впрочем, как и давать Тристу пищу для размышлений, договорились же, что сам?! Время от времени она бросала взгляд на свои руки, если уж быть совсем точной на левую руку, на ее мизинец, золотой ободок с него не исчез, наоборот, золотая краска стала более яркой и блестящей, как будто призванная напомнить о долге перед драконом, спальне и чем все вообще должно закончиться. О, Боги! Вэлиан в своих мыслях покраснела, нет, это надо же таким образом выстроить ассоциативный ряд. Долг и спальня. Кошмар.
Ну, ладно. Действительно, а что дальше? Ну, переночует она у него и эту ночь, а дальше?
Ответа на себе же заданный вопрос она так и не дала. Не хотела признаваться своему я ни в чем таком. Поэтому заставила себя отвлечься на что-то более прозаическое и важное, например, на мага, что пребывает в гостях у лондонских стражей правопорядка.
— Ты дал мой номер Дикеавалю?
— Да. Встретились в “Золотом петухе”, поболтали, он интересовался тобой, как можно с тобой связаться, я дал твой номер. Почему ты спрашиваешь?
Вэлиан жмет плечами, глядя на Триста размешивающего кофейный напиток в высоком прозрачном стакане из толстого стекла, все великолепие четко выделенных слоев из кофе, горячего молока и взбитых сливок теряется под его движениями.
— Встретились недавно, он козырнул тем, что может со мной связаться в любую минуту. Я удивилась, любая минута — это сотовый телефон. Давно вы с ним общаетесь?