— Я не хотел оставаться! — голос аббаса прозвучал за спиной, но вот мужчина пришпорил своего жеребца и, нагнав меня, поехал рядом, как в старые добрые времена, когда принц вез меня в свой дом через бескрайнюю степь.
— Почему? — спросила я и тут же поняла нелепость своего вопроса. аббас — воин. Ему стыдно отсиживаться в безопасности, пока остальные идут на страшную битву. Он хотел бы быть там, рядом с братом. Встать с ним, спина к спине и драться с врагом, не пропустить его дальше границы созданного за столько долгих лет королевства усилиями Шаккара и его отца, повелителя Вазира.
— Ты умная женщина, принцесса, — произнес аббас, мазнув по мне взглядом. — Я остался, потому что Шаккар приказал и буду выполнять его приказ, чего бы это мне не стоило. Только, боюсь, здесь нам уже ничего не угрожает, хотя, никогда не знаешь, как судьба повернется к тебе в тот или иной миг.
— Спасибо тебе! — проговорила я и слабо улыбнулась.
Внезапно перед глазами все поплыло. На короткий миг я ухватилась за луку седла и чуть повалилась вперед.
— Майрам! — рука аббаса оказалась рядом. Придержала, не дала упасть.
Дурнота ушла так же внезапно, как и подступила.
— Это жара! — пояснила я.
— Жара? — вскинул брови мужчина и улыбнулся. — Может быть, Шаккара можно, наконец, поздравить с наследником? — уточнил тихо.
На нас оглянулись, и я не стала отвечать на вопрос махариба. Ехавший впереди Вазир придержал своего скакуна и дождался, пока мы с аббасом нагоним его. После поехали рядом. Я чувствовала некоторую неловкость от близости повелителя варваров. Мы ещё никогда не были так близко друг от друга.
— Не переживай, Майрам, — произнес мягко Вазир и потянулся ко мне. — Шаккар хороший воин. Он вернется к нам! — рука пожилого мужчины легла на мою. Для этого повелителю пришлось пригнуться в мою сторону. Я посмотрела на ладонь, такую же широкую и шершавую, как у его сына, только покрытую венами и морщинами.
— Вы правы, отец! — согласилась я и посмотрела на Вазира. Наши глаза встретились и на миг я увидела в глубине его взора горькую тоску по сыну. Эта тоска объединяла нас, и я снова улыбнулась мужчине, только теперь уже более широко и искренне.
Но вот впереди показались ворота Дворца, за которыми начинался сад. Повелитель выехал вперед, за ним стражники и свита. Мы с аббасом завершали процессию, за нашими спинами находились только четверо из стражи Вазира. По моему мнению, напрасные опасения. Никто в городе не станет нападать на жену принца и на его молочного брата. Но таков порядок.
В сад въезжали медленно. Вот и дорожка, ведущая к фонтанам, а за ней широкие двери Дворца. На встречу повелителю высыпали слуги, и я увидела, как Вазир спешился и тут мне снова стало дурно. Снова эта темнота в глазах, к которой добавилась странная резь внизу живота.
— Майрам! — вскрикнул аббас. Я подняла голову, желая посмотреть на мужчину, но тут мир перевернулся с ног на голову, и я повалилась куда-то в темноту.
Удар и острая боль, пронзившая низ живота. Опалило, словно огнем. Я услышала испуганные крики, кто-то звал меня по имени, кажется, это был аббас. Меня подняли на руки и понесли. То выныривая из спасительной тьмы, то проваливаясь в нее, словно в благодать, где не было боли, я урывками видела картины сада, сменившиеся на стены дворца.
— Наима! — прошептала я, вспомнив каким-то чудом о старой знахарке. — Приведите Наиму, она поможет!
Но меня несли дальше, и я снова потеряла сознание, а когда очнулась, увидела над собой лицо Кыяма и его выражение мне совсем не понравилось.
Лекарь что-то делал со мной. Возился, причиняя нестерпимую боль.
— Ааа! — только и могла произнести.
Мимо мелькнули тенью какие-то женщины. Кыям запричитал, и я услышала уверенный голос, говоривший на языке варваров, который больше не был для меня чужим.
— Надо позвать Исхана. Мы не можем остановить кровь!
«Кровь!» — мелькнуло в голове. Да что же происходит? Что со мной?
Очередной приступ боли заставил закричать и согнуться буквально пополам.
— Принцесса! — на лоб легла холодная ладонь. В воздухе запахло каким-то вонючими травами, а затем мне помогли подняться и к губам поднесли чашу с не менее вонючим варевом.
— Пейте, принцесса! — не то приказали, не то попросили меня.
Проглотила горькую гадость и снова легла на подушки. Моргнула, прогоняя слезы боли и, наконец, смогла разглядеть лицо лекаря, того самого, что ещё недавно заходил ко мне. Сейчас мужчина был бледен и смотрел на меня едва ли не со страхом, смешанным с жалостью. а внизу болело все сильнее.
— Приведите Наиму! — попросила я. Голос прозвучал, словно плач. Жалкий и тонкий.
Глухой шум где-то со стороны ударил по ушам. Кто-то рвался ко мне, а кто-то начал голосить и от этой какофонии боль разгоралась еще сильнее. Стало страшно до безумия.
— Что со мной? — прошептала я и содрогнулась от приступа боли. Скрутилась зародышем, подтянув к груди ноги. И только тут заметила кровь. Она была повсюду. Огромные алые пятна на одежде и на одеялах…
— Приведите Исхана! — зарычал кто-то. — И ради Великого Змея, не смейте сообщать обо всем Шаккару!
Исхан? Шаккар? Кровь на простынях? Мои мысли не могли собраться с единое целое. Им мешала боль и дикий страх. Мне казалось, я умираю. Но что произошло. Ведь ещё недавно все было хорошо. Мы вернулись во дворец и уже там случилось это несчастье.
И снова боль. На этот раз такая яркая, такая острая, что мое сознание не выдержало. Темнота подступила так неожиданно… Словно мать, обхватила руками и убаюкала, потянула за собой, куда-то далеко. Куда-то, где нет боли, и я пошла за ней, радуясь и благодаря.
Глава 9
Вазир восседал на подушках в каком-то страхе ожидая вестей. Он не позволил аббасу сообщить о случившемся с его женой. Не смог, понимая, что это заставит Шаккара, возможно, сделать глупость. Ну, кто же знал, что принцесса беременна. Никто даже предположить об этом не мог. Лекарь, который осматривал Майрам накануне, сообщил повелителю варваров о том, что пока никаких признаков того, что вторая жена носит наследника, он не нашел.
— Хотя, принцесса подозревает обратное! — признался Кыям. — Сегодня утром я был у нее в покоях и слушал пульс…
— И? — не выдержал тогда Вазир.
Лекарь опустил голову.
— Ничего или слишком маленький срок! — ответил он и вот, оказалось, что Кыям ошибся, а может, действительно, срок был слишком маленьким… невестку унесли в окровавленных одеждах в ее покои и уже почти сутки никто не может сделать ничего для ее спасения.
«Шаккар сойдет с ума, если узнает!» — подумал Вазир и встал с подушек. Прошелся нервно по залу, слушая шелест своих шагов. Он видел, как смотрит его сын на свою вторую жену. Знал, что Шаккар влюблен и, по-своему, радовался этому. Не каждый брак, заключенный из выгоды, приносит любовь супругам. Но Майрам и Шаккару повезло.
«Если бы еще не этот выкидыш!» — горькая мысль сжала горло. Вазир вздохнул, понимая, что его сын никоим образом не должен узнать о том, что произошло в день его отъезда. Иначе быть беде. Гибель одного человека они переживут, но он не сможет потерять свой народ, а Майрам, в какой-то степени, стала слабостью принца. Его уязвимым местом. Надолго ли? Ответа на этот вопрос Вазир не знал. Вести, которые приносили рабыни из покоев принцессы, были весьма неутешительными. а последняя просто выбила почву из-под ног мужчины.
— Кыям просил передать вам, мой повелитель, что принцессе осталось недолго! — голос рабыни дрожит от страха. Еще бы, ведь она принесла страшную весть. Кто знает, как отреагирует на это Вазир. Но мужчина только вздохнул, а затем шагнул мимо дрожащей служанки к выходу из зала. Стражники тут же снялись со своих мест и молча последовали за повелителем.
Дворец показался Вазиру мертвым. Даже ветер не решался потревожить покой его обитателей. Было невероятно душно и под халатом по спине мужчины стекал пот.
Зал, за ним еще один зал, потом поворот налево, затем направо и снова длинный коридор с застывшими занавесками из прозрачной ткани, спадавшими до самого пола. Такими же мертвыми, как застывший воздух, знойный, будто жар из раскаленной печи, где рождается сталь.
У покоев принцессы Майрам собрались все ее служанки и несколько воинов, среди которых Вазир разглядел аббаса.
— Дорогу повелителю! — его заметили и рабыни поспешили расступится, склонив низко головы в почтении.
— Повелитель! — аббас поспешил упасть к ногам Вазира и тот удивленно посмотрел на воина, чуть приподняв брови и не совсем понимая, что означает это смирение. Определенно, молочный брат его сына хотел о чем-то попросить. Но не в такую же минуту.
— Позже! — отмахнулся повелитель и направился прямиком в покои невестки. Его встретил Кыям в окружении своих помощников. Лекари склонились перед своим вождем и лишь после слов Вазира, задавшего вопрос о состоянии здоровья невестки, Кыям заговорил.
— Я ничего не могу сделать, мой повелитель! — произнес лекарь и упал на колени. За ним последовали его помощники.
— Как она? — спросил Вазир и его голос дрогнул.
— Отходит! — ответил Кыям и тут за спиной повелителя послышался шум. Повернув голову назад, Вазир увидел, как к нему пробивается аббас. В глазах молодого мужчины горел огонь и весь его вид говорил о готовности добиться своей цели. Какой именно, повелитель варваров пока не знал.
— Что ты шумишь? — спросил строго. — Что тебе надо в такой тревожный час?
— Мой повелитель! — по знаку Вазира, охрана расступилась, пропуская аббаса вперед.
Менсувар принца стряхнул с себя чужие руки и обратился к Вазиру.
— Уезжая мой брат Шаккар попросил меня присмотреть за своей женой! — произнес яростно аббас. — Я поклялся, что буду защищать принцессу Майрам до своего последнего вздоха!
— На пороге смерти даже такой великий воин, как ты, аббас, бессилен! — ответил Вазир.
— Но я могу спасти ее! — возразил аббас.
— Что? — вскинул брови отце Шаккара и уронил взгляд на ничего не понимающего Кыяма.
— Я сделал все, что в моих силах, но яд подействовал слишком быстро. Это очень сильный яд, и я не знаю противоядия. Принцессу Майрам нельзя спасти! — пробормотал старик.
Аббас шагнул к Вазиру. Его взгляд горел каким-то безумием, и повелитель отшатнулся.
— Позвольте мне отнести принцессу в храм к Исхану! — попросил он. — Жрец единственный, кто может помочь!
Вазир нахмурился, а затем обошел менсувара своего сына и обогнул столик, приблизившись в ложу Майрам, у которого сидели рабыни и младший табиб. Повелитель встал над второй женой своего сына и посмотрел на белое, обескровленное лицо, прекрасное в своей предсмертной маске. Одного взгляда на девушку ему хватило, чтобы понять — уже скоро юная принцесса отправится в лучший из миров.
«Это разобьет сердце Шаккару!» — подумал Вазир.
— Отдайте мне повелительницу Майрам! — попросил аббас. — Лишком мало времени осталось. Я отправлюсь в храм, только снарядите носилки…
— Исхан тебя не примет, — отозвался старший мужчина. — Я отказал ему в его просьбе, и он в своем праве отказать и мне.
— Я буду просить сам! — почти крикнул аббас.
Вазир повернулся у молодому воину, взглянул так, словно видел впервые и неожиданно понял, что вовсе не обещание брату движет аббасом в его желании спасти принцессу. То, что увидел в глубине взора менсувара Вазир, повелителю совсем не понравилось.
— Шаккар вернется с победой, и она будет ждать его живая и здоровая, — продолжил настаивать мужчина.
У дверей перешептывались рабыни. Кыям смотрел на своего повелителя с затаенным ожиданием в глазах. Все ждали его ответа и решения. а тем временем, жизнь принцессы утекала, словно песок меж пальцев.
— Ты сам будешь отвечать за принцессу! — не выдержал Вазир и увидел облегчение во взгляде аббаса.
— Я разрешаю. Попробуй, но просить будешь от своего имени. Я не стану должником Исхана! — предупредил жестко.
Аббас поспешно поклонился своему вождю и ринулся к ложу Майрам. Легко, словно она ничего не весила, подхватил на руки и распрямил спину.
— Кто-нибудь, идите вперед и распорядитесь о носилках! — крикнул он и добавил сурово. — У нас почти не осталось времени…
… Вазир молча выходил из покоев второй жены. Вот уже и силуэт аббаса скрылся за поворотом коридора. За воином побежали все служанки принцессы, яркие, словно птички, что живут в саду. а Вазир просто стоял и думал о том, не совершил ли он ошибку, дав свое разрешение? Исхан был темным жрецом. Его вера слишком страшной даже для самого повелителя, поклонявшегося Великому Змею.
Сможет ли жрец помочь умирающей девушке? Вернет ли ее назад из темноты, где нет уже ни боли, ни горя. а если у него и получится, то какой вернется прежде добрая и ласковая вторая жена? И, самое главное, то ли увидел в глазах аббаса Вазир, когда молодой мужчина отстаивал свое желание попытаться спасти повелительницу своего брата.
«Время покажет! — решил мужчина. — Только оно одно властно над нашими судьбами!» — и опустил глаза.
В приемном зале, вернувшись из покоев принцессы, Вазир крепко задумался. Уронив голову на кулак, он сидел так довольно долго, а после велел призвать к себе лекаря Кыяма.
«Даже если принцесса не выживет, мы должны знать, кто отравил ее!» — подумал повелитель. Ведь если Шаккара вернется, а он вернется непременно, то что он скажет своему сыну? Мало того, что не уберег любимую жену и наследника, так ещё не нашел виновного.
«Отравитель будет ждать своего часа в темнице! — сказал себе повелитель. — Шаккар сам захочет спустить с него три шкуры!» — подумав это, мужчина решительно вскинул голову и позвал стражу.
Воины, стоявшие у дверей зала явились почти мгновенно. Посмотрели на своего вождя, ожидая приказаний и Вазир сказал то, что должен был сказать.
За свою жизнь аббас насмотрелся на смерть вдоволь. Он видел, как умирали древние старики. Видел, как падали на полях сражений сильные молодые мужчины и женщины, был свидетелем смерти детей и даже крошечных младенцев. Он видел многое и сердце воина, казалось, давно очерствело. Потому, аббас даже не мог подумать, что когда-то испугается, что смерть заберет драгоценную ношу, которую сейчас несли на носилках четыре крепких раба, спеша со всех ног в сторону храма, показавшегося вдали.
Храм был построен из камня. Того самого, из которого состояли скалы, кольцом окружившие Хайрат. Насколько аббас мог помнить, это здание воздвигли самым первым, раньше, чем началось строительство Дворца и даже жилых домов. Строили быстро и упорно. Работали все, и рабы, и простые воины, под пристальным взглядом старшего жреца.
Исхан не нравился аббасу. Слишком хитрый, слишком умный, при этом достаточно старый. Его, как это ещё недавно произошло с Майрам, всегда цеплял взгляд жреца. Слишком глубокий и…молодой, что казалось неправильным, так как сам облик мужчины говорил о его почтенном возрасте. Правда, сколько аббас себя помнил, жрец всегда выглядел одинаково. Неопределенного возраста с серебром в волосах. Лицо изрыто морщинами и опалено жарким солнцем, коричневое с золотом глаз, что так выделялись на лице Исхана.
Но вот впереди и ступени храма. Огромные каменные плиты и плотно закрытая дверь. Тяжелая, обитая металлическими платинами, не храм, а крепость.
Обогнув носилки, аббас бросил быстрый взгляд на Майрам, лежавшую под тонкой простыней. Ее рука, белая, как снег, свисала вниз и мужчина поймал себя на мысли, что хочет взять ее в свою.
Аббас поднялся на ступени и громко постучал в двери, оказавшиеся запертыми. Ждать пришлось недолго. Скрипнул засов и дверь зашелестела, распахнувшись. На пороге возник сам Исхан. Вышел, оглядев аббаса, узнал его и поклонился, а после покосился на рабов, державших носилки. Золотой взгляд задержался на молодой женщине, лежавшей под простыней.
— Принцесса? — спросил Ихсан тоном, в котором почему-то почти не было удивления.