– Думаешь, девочки не умеют себя вести? – поджала губы хозяйка травяной лавки.
– Они прекрасно воспитаны. Даже слишком хорошо. Они милые, домашние девочки, – очень серьезно сказал милорд Ирвин.
А я добавила:
– Им надо знать, как возразить – не оскорбляя. Как ответить на чужую дерзость. Они должны быть осведомлены в том, как дворяне должны себя вести в обществе двух молодых девушек. Как им вести себя в обществе дворян и аристократов.
– Ну…хорошо, – вздохнула Мелани.
– Они здесь не будут одни. Я буду рядом, – пообещала я.
Все разъехались. Я осталась одна в своей квартирке вместе с Чуфи. После нашего путешествия к тайнику Тигвердов, лисица все время была со мной. Странно. Раньше она все время исчезала, и появлялась лишь изредка. Например, чтобы посмотреть вдвоем на закат. Сейчас же огненно-рыжий комок уютно свернулся на подушке, сверкнув изумрудным глазом:
– Иди, иди! К вечеру приходи – к закату…
Я улыбнулась и отправилась в лабораторию. Провозилась до самого вечера – наводила порядок. Его величество Фредерик Тигверд распорядился, чтобы в террариумы университета (а террариумы университета – это и есть моя лаборатория!) доставили ледяную змею и шипохвостую мумамбу. Отловить эти виды самостоятельно просто немыслимо! Но в последней экспедиции нам повезло. Конечно будь проклят стихиями тот, кто натравил змей на мирных жителей, но… Возможность исследовать яды ледяной и мумамбы, это… Это просто праздник какой-то!
Следующий день я провела там же, а вот на третий меня перехватила секретарь ректора.
– Миледи Агриппа! Что же вы! – укоризненно воздела женщина руки к небу. – Через несколько недель – начало учебного года. А вы!
– Что я?
– Документы по нагрузке вами не подписаны, расписание занятий вы не получили. Студенты, они…
– Можете поверить, я пока ничего им сделать не успела, – усмехнулась я.
– Дело не в этом! – покачала головой госпожа Миррова. – Просто на кафедре целительства нет папки с требованиями к зачету для непрофильных курсов. Студенты заявляют, что – по отсутствию контрольных работ и тем рефератов – зачеты должны быть перенесены.
– И куда же исчезла папка, интересно мне знать?
– К сожалению, не уследили, – женщина развела руками. – Но вам же не сложно подготовить еще одну?
– Нет, – злорадно улыбнулась я. – Потому что – зная наших студентов – всегда готовлю документы в нескольких экземплярах.
– Гениально!
– Сейчас принесу. И… можно выставлять сдачу зачетов. Зачем откладывать в долгий ящик.
Мы переглянулись с видом заговорщиков-мстителей.
Счастливая госпожа Миррова побежала в административный корпус, а я – к своему сейфу в лаборатории. Там, рядом с образцами смертельных ядов, хранились дубликаты документов.
Дела преподавательские… Я боялась, что после того страшного обвинения уже не смогу заставить себя войти в аудиторию к студентам. Оказалось, нет. Более того, я соскучилась! Соскучилась по работе.
Думала, что предательство Генри навсегда ожесточит сердце. Что никогда никому не поверю, никогда не смогу…полюбить. И вновь ошиблась. Все мысли – о поцелуях с герцогом… И это прекрасно! Все, что было до сегодняшнего дня, это как…Как укус ледяной змеи. Как заклинание стазиса. Просто…Было – и все.
Когда госпожа Миррова увидела, что на папке стоит дата ее сдачи на кафедру – январь прошлого года – лицо женщины стало поистине счастливым.
– То есть заявить, что заданий к экзаменам они в глаза не видели, наши красавцы и красавицы – не смогут?
– Именно так, – поклонилась я.
Секретарша всем своим видом изобразила восторг и поклонение. Мы посмеялись, и я уселась изучать расписание.
– Подождите, – подняла я на нее глаза, – а что с нагрузкой? Почему так мало? И где не профильные группы?
– Милорд Ирвин Лидс приходил к милорду Швангау… простите, к герцогу Морану и попросил освободить вас от ряда групп. Говорит – чтобы вы могли этот год сосредоточиться на исследованиях.
– Понятно, – буркнула я под нос. – Хоть бы предупредил кто.
– Обратите внимание, что оплата осталась прежней. Милорд Лидс настаивал на этом.
– Спасибо, я поняла. А что с должниками по прошлому году?
– Кстати, о них. Вы не против, я выставлю на завтра? С утра?
Я прикинула – принцессу Тигверд нужно было посетить послезавтра, так что день у меня свободен.
– Ставьте! – потерла я руки. – Будет принимать.
– Отлично, – стала писать приказ секретарша. – Тогда – с девяти…
– Мне необходимо поговорить с герцогом Мораном, – раздался у порога требовательный женский голос.
– Как прикажете доложить? – госпожа Миррова не подняла глаз от бумаг, поэтому не увидела богато одетой аристократки, входившей в приемную.
Девушка вошла, окинула скучающим взглядом стены. Присела на диванчик, подобрав изящным, отточенным движением подол платья, и еще раз вопросительно посмотрела на нас.
Мы переглянулись. Кто это? Для учащихся – слишком зрелая. Для родителей студиозов – слишком молодая. А еще красивая. Очень.
Еще мгновение незнакомка покрасовалась, прекрасно осознавая то, какое впечатление произвела, и наконец, снисходительно проронила:
– Я – невеста герцога Морана.
Госпожа Миррова ойкнула и почему-то испуганно посмотрела на меня.
– Почему вы заставляете меня ждать? – в нежном голосе появилось высокомерие.
– Простите, миледи, – секретарша подскочила – и резво направилась в сторону двери.
Но герцог Моран уже выходил ей навстречу. Сильный. Красивый. Чужой…
– Что тут происходит? – холодно спросил маг.
– Ваша невеста, милорд, – поклонилась секретарь университета.
Синий взгляд метнулся ко мне, но споткнулся о даму, которая ступила вперед и нежно – словно серебряные колокольчики прозвенели – проворковала:
– Это я, Раймон. Стихии, как я скучала…
Почему я не ушла сразу? Зачем смотрела на всю эту… изысканную демонстрацию чувств. Зачем? Почему…
– Прошу вас, – распахнул перед дамой дверь своего кабинета герцог Моран.
Когда дверь за ними закрылась, я отправилась домой. Забрала Чуфи. Сняла цепочку. Постучала в квартиру к герцогу. Протянула Жаннин:
– Передайте, пожалуйста, его светлости.
Как все-таки хорошо, когда много денег. Раньше я и мечтать не могла о том, что смогу себе позволить артефакты, открывающие порталы аж до северной провинции. И вот – пожалуйста! Несколько переходов – и я в своем домике в лесу. Стою посреди веранды, прижимая Чуфи к себе.
Я понимала, что это глупо. Понимала, что надо взять себя в руки – подняться, чтобы хотя бы накапать успокоительного – но не могла пошевелиться. Просто сидела в кресле-качалке, забравшись с ногами, и смотрела в одну точку.
Ветер гудел в вершинах деревьев. Стемнело – и стало чуточку легче. Чуфи время от времени начинала крутиться у ног, намекая, что надо бы пройти в дом, затопить камин и согреться.
Вдруг лисица злобно затяфкала – и сорвалась прочь. Я привстала – ноги затекли и не держали.
– Кто здесь? – спросила я резко.
– Я, – ответил герцог Моран.
Лисица крутилась у мага под ногами, счастливая и довольная. Дурочка! Его надо укусить! Сильнее, чем Генри. Потому что он такой же, как Генри. Хотя нет. Он еще хуже!
– Что угодно его светлости в моем доме? – спросила я.
Обрадовалась, услышав свой голос – холодный и равнодушный.
– Рене…
– Будьте добры обращаться ко мне, как положено, – перебила я его.
– Рене, – мягко повторил мужчина, словно и не слыша моего требования. – Произошло недоразумение. У меня нет невесты. И дама, что приходила сегодня… Это просто глупость какая-то.
– Это все?
– Ты злишься… Я понимаю.
– У меня нет права злиться или не злиться на вас, милорд.
– Я когда-то был помолвлен с этой девушкой. Потом, когда гнев императора Тигверда обрушился на нашу семью, она разорвала помолвку. Поторопилась явиться в замок Олден, где меня содержали, и вернула мне перстень. Теперь, узнав о том, что я снова в фаворе, явилась ко мне. Уверен, больше она не явится. Прости.
– Не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.
– Пожалуйста, не говори так!
Обнял меня, прошептал:
– Рене, не надо.
Нахмурился, насторожился. Коснулся губами моего лба, недовольно проговорил:
– Ледяная совсем!
Споткнулся из-за Чуфи. Подхватил меня на руки.
– Ты что – все это время просидела на улице?
– Повторяю! – начала я. – То, что происходит…
– Где ключ от дома?
– Я его не взяла с собой.
– Понятно…Сейчас.
– Никуда я не пойду с вами!
– Рене, перестань. Поругаемся лучше в тепле. После того, как найдем в твоем саквояже лекарство от простуды.
Чуфи, похоже, не имела ничего против такого плана. Она ловко запрыгнула мне на руки – и герцог Моран шагнул в портал.
Очутились мы в моей квартире. Мужчина усадил меня в кресло.
– Быстро, где ваш саквояж? Что там есть от простуды? – спросил он требовательно.
Я выпустила Чуфи из рук. И направилась к камину – растопить.
– Рене.
– Пожалуйста, уходите.
– Да пойми ты, я говорю правду!
– И именно поэтому вы провели с вашей невестой целый день, а потом уже – по непонятным мне соображениям, отправились искать меня.
– Пошли, – он схватил меня за руку.
– Немедленно отпустите!
– Чуть позже, – ответил он.
Снова портал.
– Герцог Моран? – услышала я голос императора Тигверда. – Вы вернулись? Да еще и с миледи Агриппой? Я же вас отпустил? Что-то случилось?
– Господа, – поклонился герцог Моран, не выпуская, впрочем, моей руки. – Окажите мне любезность – сообщите миледи Агриппе, в какое время я был вызван на экстренное совещание?
– В одиннадцать двадцать, – ответил ему император.
– Благодарю, – снова невозмутимо поклонился мужчина. – Вы позволите вас покинуть?
– Конечно.
Мы покидали совет под внимательными взглядами высокопоставленных лиц, приближенных к самому императору. Ужас просто…Стыд какой.
– Будете ужинать? – спросил у меня герцог Моран.
– Вы… не помолвлены? – тихо спросила я у него.
– Берите ваши настойки – и пейте их, – приказали мне.
– Хорошо, – ответила.
И тут поняла, насколько замерзла.
Герцог Моран притянул меня к себе, усадил на колени.
Я почувствовала тепло, которое шло от него. Мужчина целовал мои руки, шептал на ухо:
– Рене, я никогда не солгу вам. Никогда.
Я пришла в себя. Напилась настоек из своего саквояжа. Потом… Он поцеловал мне руку, пожелал спокойной ночи – и ушел.
Я хотела пойти спать, но с Чуфи творилось что-то странное. Лисица бегала из угла в угол, крутилась на одном месте, опять бегала…
– Чуф, что?
– Тяф! Тяф! Фырррррр….
Я пошла за ней. Мне казалось, я знаю свою новую квартиру. Оказывается, не совсем. Чуфи нашла выход на чердак, но он был закрыт. Хорошо, что бытовики, когда помогали мне с кладовкой, в благодарность за варенье подарили артефакт, открывающий все замки. Маленькая дверца со скрипом отворилась, и мы поднялись по узкой, но довольно крепкой лестнице на крышу. Я сразу поняла, что не давало Чуфи покоя. Закат! Кровавый, он вновь предвещал беду…
24
Следующим утром, улыбаясь золотым лучам в яркой листве, я отправилась принимать зачет у студентов непрофильных, то есть не целительских факультетов.
Я шла, радуясь хорошему настроению, стараясь не думать о вчерашнем закате. Что бы ни случилось, самое страшное уже позади! Потому что у герцога Морана нет невесты…
Студенты, увидев меня, попытались слиться со стенами. Интересно, чего они так испугались? Моего хорошего настроения?
– Доброе утро! – улыбнулась я им. – Рада вас видеть. Прошу! – распахнула двери свободной аудитории
Сзади раздался тяжелый вздох.
Усадила всех по одному – радовало то, что большей части первого курса здесь не было. Следовательно, историки и искусствоведы, которых я обучала, участвовали в ликвидации эпидемии – и получили сессию автоматом. Итого – четыре человека из потока историков и одиннадцать – из потока искусствоведов. А вот и дипломаты – факультет международных отношений. Все, кому я не поставила зачет летом. Ну что ж. Начнем, пожалуй.
– Итак, – оглядела я двадцать шесть человек, жаждущих получить свой зачет. – Сейчас по одному подходите ко мне, берите листочек, на котором задание с чрезвычайной ситуацией. Ситуации те же самые, что мы отрабатывали на семинарах. Пятнадцать минут готовитесь – потом вместе с тетрадью, где записаны лекции, контрольным и рефератом – ко мне. Вопросы?
– А почему мы должны догадываться, какие темы рефератов? – поднялся один из студентов факультета международных отношений. – Тем не было. Значит, мы не обязаны приносить рефераты.
– Ну конечно же, вы не обязаны, – подняла я ладони. – Вы не обязаны учиться. Я не обязана ставить вам зачет. Следовательно, вас отчислят – и на этом все.
– Какой последний срок сдачи рефератов? – пискнула девица.
– Вообще-то он был сегодня. Но исключительно моей доброй волей я могу отложить нашу встречу еще на два-три дня. Я все равно в университете – почему бы нам не встретиться чуть позже. Я выясню у администрации, насколько это возможно. Итак. Все, у кого есть тетради, рефераты и контрольные, прошу за заданиями. Остальные – на выход. И ждите меня в коридоре. Когда я освобожусь – займусь вами.
Кто бы сомневался. Мои любимые дипломаты потянулись к выходу.
Остальные пошли ко мне.
– Вы нарушили наши права! Тем рефератов и заданий по контрольным не было на кафедре!
– Вы знаете, – ответила я упрямому борцу за права угнетенных студентов, – я бы могла обратить ваше внимание на то, что у вас есть лишь одно право – учиться. Но…если вы, проведя в этих стенах год, до сих пор этого не осознали… То возникает вопрос: а что вы тут делаете?
– Да как вы смеете?
– Это вы как смеете приходить неподготовленными? – холодно и спокойно спросила я. Все-таки тесное общение с аристократами идет во благо. Раньше бы я разволновалась, сорвала бы голос, а сейчас лишь высокомерно цедила слова – точь-в-точь наш ректор в гневе. – Как вы смеете повышать голос на преподавателя?
– Можно подумать, преподаватель, – скривился молодой человек. – Все знают, как ты тут оказалась. И как свою правоту перед императором доказывала.
– Остановитесь, милорд. Это уже не просто дерзость. Это неуважение к императорскому суду, – тихо проговорила я. – И вам прекрасно известно, что в аудиториях во время проведения экзамена идет запись.
Тут я поняла, что студентов возле молодого человека нет. Все они исчезли в неизвестном направлении. Понял это и он. Замер.
– Рекомендую вам успокоиться, – посоветовала я. – И подумать вот над чем: в университете у вас нет врагов. Ни у кого из преподавателей нет задачи вас унизить или оскорбить. Есть задача выучить. Но вот вопрос – почему вы упорно сражаетесь с преподавателями, чтобы этого избежать?
Выбралась я к своим любимым змеям лишь во второй половине дня. Увлеклась, пытаясь выделить вещество, что улучшает яд и блокирует магию целителей. Ясно было одно – и со змеями, и с изумрудными клещами – работали с помощью магии. Но хотя бы след вещества должен был остаться!
«Надо бы проконсультироваться с милордом Швангау», – подумала я.
И тут ко мне в лабораторию постучали.
На пороге я обнаружила секретаршу нашего ректора.
– Пойдемте, скорее! – сказала она.
Мне стало не по себе. Что-то такое уже было.
– Не переживайте. Это хорошие новости, – обнадежила меня госпожа Миррова и улыбнулась, ободряя.
Поскольку мне было сказано – спешить, я отправилась к милорду Швангау как есть – в брючном костюме целительницы из мира принцессы Тигверд. Кстати, надо будет попросить еще один…
В кабинете ректора выяснилось, что у нас с секретарем было абсолютно разное представление о «хороших новостях».
Мужчину и женщину, сидящих рядом с герцогом Мораном, я уже видела. Правда, было это всего один раз. Через несколько дней после гибели моих родителей. Но я запомнила. На всю жизнь запомнила…