Посмотрела на часы – поняла, что пора домой. Переоделась. Интересно, когда-нибудь в империи женщины смогут носить брючные костюмы не только в особых случаях? Все-таки это…удобно!
Дверь к шести вечера вставили, зачаровали вход в лабораторию. Посмеялись над тяжелой судьбой входной двери, что попалась под руку (или под ногу – не знаю) – нашему ректору. Кстати, о нем. Надо бы перед ужином привести себя в порядок. Переодеться во что-нибудь… парадное. Только вот как шнуровку на спине затягивать?
Вышла на улицу, вдохнула августовский прохладный воздух. Справа, около деревьев, мелькнул рыжий хвост.
.. – Вы все равно грустите, – сказал мне милорд Швангау, когда после ужина мы перебрались в гостиную.
– Ничего подобного, – улыбнулась я. – Расскажите лучше – у вас удался конец отпуска?
– О да! Я очень люблю замок Олден. Только не говорите об этом его величеству.
– Хорошо, не буду, – рассмеялась я. – А то он опять будет расстраиваться, что хотел наказать, а – получается – наградил.
– Можете мне поверить, его величество умеет и наказывать, – невесело усмехнулся милорд Швангау. – Но сейчас не об этом. Компания подобралась – как вы понимаете – замечательная. Старший Крайом, правда, первые несколько суток только спал. Ну, еще пил – но не будем об этом. Чтобы не портить героический портрет самого ревностного слуги государя.
– А чем занимались вы?
– Как все. Играл в карты. Лучше всех невозмутимое лицо делает Гилмор – никогда не поймешь, какой у него расклад. Молодой Крайом – по тому все видно. Комендант же так радовался нашей компании, что все время с удовольствием проигрывал.
– То есть вы не скучали.
– Разве что по вам, – вдруг серьезно ответил он. Но тут же исправился, вернувшись к насмешливому рассказу о своем заточении. – Фехтовали. Кстати, моему самолюбию был нанесен решительный и болезненный удар. Среди нашей компании я оказался самым слабым фехтовальщиком.
– Они же военные, – пожала я плечами.
– Да, но я много занимался. И сильно себе льстил.
– Не расстраивайтесь.
– Не буду, потому что в магических поединках я победил. Но тут к нам в гости прибыли Брэндон и Ричард Тигверды.
– И что же?
– Мне удалось вылечить свое самолюбие – с Ричардом мы были на равных. А вот молодого наследника я победил.
– Бра-бра-бра! – воскликнула я.
– Благодарю, – чуть поклонился он. – Но младший сын императора потрясающе силен. Ему бы выдержки, изворотливости… Кстати, с сентября он у меня учится.
– Поздравляю.
– Вы тоже считаете, что это – признание моих заслуг? – скептически сказал он.
– Безусловно!
– Спасибо.
– А еще мы вызвали заведующих кафедрами и накинули ловчую сеть на территорию империи.
– Ловчую сеть?
– Брэндон так назвал наше изобретение. Оно должно извещать меня, если кто-то будет использовать магию, аналогичную той, что использовали при создании шкатулки со змеями.
– Изумительно! – восхитилась я.
– Мы старались. Сюрпризы надоели.
– Это правда. Кстати, я хотела попросить о помощи.
– Что необходимо сделать?
– Я исследую яд змей и изумрудных клещей. Пытаюсь вывести элементы чужеродной магии. Хочу поработать над ее уничтожением. Необходимо обработать магией стихий материалы.
– Завтра, ближе к обеду, – на секунду задумавшись, ответил мне ректор.
– Я буду принимать зачеты с утра.
– Может, пусть кто-нибудь другой общается со студентами? Не думаю, что вам приятно их видеть.
– Почему? – удивилась я.
Поймала нежный, чуть насмешливый взгляд милорда Швангау. И вспомнила.
– Не думаю, что имеет смысл прятаться, – ответила.
– Может, вы и правы, – задумчиво проговорил он. – Но мы как-то увлеклись рассказом о моем заключении. А как провели остаток отпуска вы?
– Замечательно, – улыбнулась. – Варила варенье. А еще Ани дала рецепт настойки из лимарры.
– Угостите?
– Договорились.
– Завтра?
– Хорошо. Это будет моя очередь угощать вас ужином.
***
Я не спала всю ночь! Это я хорошо так заявила – красиво – «моя очередь угощать вас ужином»! А вот чем я милорда кормить буду? Несколькими видами варенья и наливкой из лимарры? Можно еще киселя из барвалета сварить – я наблюдала за Ани, могло и получиться. Сама я питалась в университетской столовой – и особой необходимости что-то менять не видела.
Что делать?!
И – главное – когда?!
К утру я все-таки придумала что делать. И, поднявшись ни свет ни заря, отправилась порталами в деревню.
Оказывается, если не считать денег, то в нашей империи все рядом. Через полтора часа после начала моего путешествия, я стучала в ворота. Собаки, лениво подав голос, узнали меня и поэтому не лаяли.
– Рене? Что случилось? – опешила Ани, увидев меня на пороге.
– Спаси меня! – выдохнула я.
Когда женщина наконец поняла, что мне от нее нужно, то рассердилась:
– Ну ты…Рене! Напугала!
Мы договорились, что еду доставят порталами. Деньги я оставила. Когда она предложила согласовать меню – я лишь закрыла голову руками:
– Ты все равно лучше меня знаешь!
– Есть такое, – посмотрела на меня, улыбаясь, Ани. – Еда будет – как у императора. Твоя задача – нарядиться.
– У меня платья есть. Но там со шнуровкой помочь надо…
– Это вообще с удовольствием!
На этом я и отправилась принимать зачет – уже слегка опаздывая. Поэтому, когда меня окликнули возле ворот родного университета, я недовольно обернулась навстречу:
– Госпожа Агриппа? – спросил молодой мужчина.
– Да?
Что-то мне в нем не понравилось. Холодные, равнодушные серые глаза, тонкие, будто нитка губы. Всего на полголовы выше меня, не больше. Слегка полноват.
– Миледи Агриппа, – поправила я его сухо. – Чем обязана?
– Расскажу.
Тонкие губы медленно растягивались, изображая злую, мерзкую улыбку, и одновременно с ними выключили свет и звук…
Темно. Страшно. Что со мной?
Сколько я была без сознания? Неизвестно. Кто-то сунул под нос пузырек с нюхательной солью. Я чихнула – и отшатнулась назад. Потерла нос. Всегда не любила эту гадость. Отвратительно пахнет.
– Рене, вы лишились чувств на церемонии, – недовольно сказала миледи Брайс.
Прекрасно! Я у своей собственной родной бабушки, провались она в Пустоту вместе с дедулей!
– Какой еще церемонии? – попыталась привстать.
Спальня. Кровать. Шелковые белые простыни, огромный балдахин. Голубой бархат, золотая бахрома, огромные, тяжелые кисти в тон. Какая…безвкусица!
На мне – прозрачная ночная сорочка с огромным круглым вырезом. При попытке сесть оголились плечи. Попыталась поправить. Руки слушались плохо. В голове гудело, в горле пересохло…
– Девочка моя, – бабушка постаралась сделать нал собой усилие и поговорить со мной приветливо – получалось у нее плохо. – Поздравляю. Ты сегодня вышла замуж.
– Сегодня я должна была принимать зачет у должников – но никак не выходить замуж.
Об ужине с милордом Швангау я умолчала. Как и о запланированном визите к супруге сына императора.
– Почему она помнит? – громко и недовольно спросила у кого-то миледи Брайс.
– Прости, дорогая, – в спальню заглянул, но не стал заходить ее супруг. – Что-то, наверное, пошло не так.
– Все пошло не так! – возмутилась я. – Где я? Что со мной? Это что – похищение? Я требую, чтобы мне немедленно вернули мою одежду и отпустили. Иначе будете отвечать перед законом! Один раз я уже обращалась к императорскому суду. Обращусь и второй. Так что не советую…
– Да кому ты нужна, чтобы из-за тебя перед кем-то отвечать, – отмахнулась миледи Брайс. – Кто ты такая?
– Баронесса, – честно ответила я. – Его величество пожаловал меня титулом.
– Вздор! – был мне ответ.
Дружно, хором, искренне. Даже не сговариваясь. Какая крепкая у меня семья! Как они понимают друг друга, как единодушны во мнениях…
Где же Чуфи? Пора уже кого-нибудь укусить.
– Рене, – вроде даже мягко продолжила миледи Брайс. – Я понимаю, ты очень страдаешь из-за падения своей матери и пытаешься фантазировать, чтобы хоть в мечтах приблизится к нашему кругу. Но ты должна понимать – ты всего лишь дочь человека без роду без племени…
– Не смейте, – прошипела я.
– В тебе есть гордость – и это даже не плохо. Но ты должна научиться вести себя прилично, чтобы хотя бы попытаться соответствовать нашему дорогому Максимилиану.
– Какому еще Максимилиану?
– Вашему супругу.
– Как это – супругу? – холод прошел по позвоночнику.
– Законному! – раздался веселый голос.
Я узнала молодого человека, который подошел ко мне на улице.
– Вы – сумасшедшие? – обвела я взглядом всех троих.
– Нет, – отрезала миледи Брайс. – Мы-то как раз нормальные. Это ты с твоей матерью – позор рода. Но теперь у тебя есть возможность раскаяться в своем распутстве и стать хорошей женой нашему приемному сыну. К сожалению, в нем нет нашей крови – крови рода Брайсов. И, к сожалению, наша кровь есть в тебе. Мы приняли решение объединить вас, чтобы в ваших детях – наших внуках – она была.
– Это – незаконно! Это – преступление! Выпустите меня немедленно!
Но меня не услышали.
– Я думаю, нам пора оставить детей наедине, – сказал милорд Брайс.
– Это бред какой-то, – тихо сказала я. Попутно призывая силы целительницы, чтобы организовать расстройство желудка присутствующим.
Сила молчала.
– Сил у тебя было, конечно, не много, – правильно понял меня…как там его…Максимилиан. – Но я их забрал.
Он вежливо распахнул дверь перед своими приемными родителями. Потом обернулся.
В кровати меня уже не было. Подхватив вазу с прикроватного столика и вытряхнув из нее цветы, забилась в угол.
– Что же вы, жена моя, – стал приближаться ко мне маг. – Разве так приветствуют своего мужа? Какая невоспитанность! Придется вас наказать.
– Прочь! – зарычала я, не делая, впрочем, резких движений – если и есть шанс его ударить, то только один.
– Если бы не требование родителей – я бы к тебе и не приблизился. Так что смирись. Родишь ребенка. Тогда и разъедемся. Делай, что хочешь. Хотя… без своих способностей ты уже никому не будешь нужна.
Он набросился неожиданно. Все это время Максимилиан отвлекал меня разговором, и у него получилось. Я попыталась ударить, но мужчина увернулся. Несмотря на то, что физическая форма не впечатляла, у него была хорошая реакция. И злость. Он был готов меня разорвать! Но…за что?!
Ваза выскользнула из рук прежде, чем я поняла, что он уже тащит к кровати. К сожалению, ногти я стригла под корень – привычка человека, занимающегося целительством. Поэтому хоть и впивалась пальцами изо всех сил во все места, до каких могла дотянуться, эффекта это не производило никакого.
Я царапалась и кусалась, визжала и отбивалась. В какой-то момент ему надоело – и он хлестнул меня по лицу наотмашь, в полную силу.
Пришла я в себя уже на кровати, лицом вниз. Он навалился сверху. Я почувствовала, как ползет по телу вверх ткань рубашки.
– Ну, давай, моя девочка, приходи в себя! – приказал он.
Я почувствовала в его голосе улыбку, и от этого тошнота подползла к горлу.
– Я хочу, чтобы ты чувствовала…
Я закричала, срывая голос.
26
Словно в ответ я услышала надрывное протяжное рычание, в котором не было ничего человеческого. На меня перестали наваливаться. Я одернула одежду – спрыгнула с кровати – и, не смея обернуться, забилась в угол, сжавшись в комок.
Не знаю, сколько времени я так просидела. С минуту, наверное, но мне она показалась вечностью. Тело знобило, ладони стали мокрыми и липкими от пота, в голове звенело…
– Моран, не убивайте его. Ваше право, конечно, но… Вы его на клочки порвете – разбирайся потом. Конечно, мы все уладим. Но …вы же понимаете – дел в Империи и так невпроворот! И куда более важных.
И вновь дикое рычание в ответ.
– Поймите, для него все кончится слишком быстро. Мгновение – и все. Он даже боли толком не почувствует! А это не правильно. Ну, подумайте сами. Ведь несправедливо же! Вот пятнадцать-двадцать лет рудников для начала – это дело.
Я уже слышала этот басистый голос – он мне был знаком. Но я не могла сообразить, кому он принадлежит. А поднять голову – и посмотреть…
Нет. Не могу…
– Как вы посмели ворваться в мои покои? – начал было Максимилиан, но тут же захрипел. Видимо, от боли.
– Раймон, соизмеряйте силу, – снова приказал… я узнала принца Тигверда!
– Раймон, – губы сами собой сложились, повторяя имя.
Я поняла, что нечеловеческий рык, вокруг которого клубились синие, режущие глаза сгустки энергии – это герцог Моран.
Услышав меня, он стремительно подошел ко мне, опустился на колени и обнял. Я вцепилась в него – и разрыдалась.
– Рене, – шептал он, гладя меня по голове, – Рене…
– Отойдите от моей жены! – раздался требовательный голос неугомонного приемного сына милорда Брайса.
– Что? – прошептал придворный маг – и я почувствовала, что Империи грозит опасность.
– Герцог Моран, – я развернула лицо мужчины к себе, стала гладить, шептать. – Я очнулась – мне сказали, что мы поженились. Но этого ведь не может быть, правда? Я…Я ничего не помню. Понимаете? Ничего! Но это неправда! Неправда…
Мне нужно было заглянуть ему в глаза, увидеть там хоть что-то, кроме дикого гнева. Но глаза мага были прикрыты. Как, впрочем, всегда…
Я вдруг поняла, что все. Как бы ни сложилась дальнейшая жизнь – этот мужчина и близко ко мне не подойдет…
Я стала высвобождаться из его объятий.
– Рене, – проговорил он, не открывая глаз и не выпуская меня, – даже если им и удалось провернуть что-то незаконное, я всегда могу жениться на вдове. Не переживай.
Я была так поражена, что даже всхлипывать перестала.
– Как это…на вдове?! – возмутился Максимилиан. – Вы вообще – кто такие?! Вы понимаете, что напали на замок аристократа? Что…Что вы себе позволяете? Я в своем доме! Со своей законной женой!
– Не аристократы и были, – проворчал принц Тигверд. – Однако какое упрямство! И сознание от боли не теряет, и говорить что-то пытается. Энергию и упрямство наших аристократов – да на службу империи!
– Ваше высочество! Разрешите доложить! – раздался голос виконта Крайома.
– Слушаю вас, – кивнул старший сын императора.
– Все люди, находящиеся в замке, арестованы. Слуг поместили отдельно. Люди милорда Брауна их допрашивают. Дворяне же… возмущаются. Говорят, что были приглашены на свадьбу сына милорда Брайса и не понимают причины вопиющего произвола. Грозятся, что будут жаловаться самому императору.
– В замок Олден всех, – распорядился принц Тигверд. – Всегда не любил Западную провинцию – простите, ваша светлость.
И он чуть поклонился в нашу сторону.
– Как миледи Агриппа? – шепотом спросил у принца Тигверда виконт.
– Нормально, – прохрипела.
Молодой Крайом посмотрел на меня. Но не в глаза, а левее. Туда, где саднило и дергало щеку.
– Виконт Крайом, – протянул принц Тигверд. – Ступайте.
– Слушаюсь, мой принц! – злобно отчеканил виконт Крайом.
– Ваше высочество… Ваша светлость… – забормотал Максимилиан.
По-моему, он начал что-то понимать.
– Но… зачем вы здесь? – в голосе послышалась растерянность.
– Вы похитили баронессу Агриппа, – сообщил ему принц Тигверд. – И мы решили выяснить – кто же это у нас в Империи настолько смел или скорее глуп, чтобы похищать личную целительницу принцессы Тигверд и невесту герцога Морана.
Максимилиан побледнел.
– Что же это получается? – тихо проговорила я. – Если бы я не изобрела ту вакцину и не осматривала вашу супругу, то меня можно похищать и насиловать?
Отстранила герцога Морана. Своего…жениха, если верить принцу Тигверду? Нет уж, спасибо. Хватит с меня на сегодня женихов, мужей и свадеб. Поднялась. Штормило, правда, но злость придавала сил.
– Пусть принесут мне одежду, – приказала. Правда, не понятно кому. Не принцу же Тигверду … – Я не желаю оставаться больше в этом месте.
– Рене, – попытался обнять меня милорд Швангау. Он же герцог Моран.
– То есть не подлежит насилию еще и то, что принадлежит вам? – посмотрела я на него.