Что же со мной сделают? Используют как наживку или превратят в жертву? Насчет дальнейшего не сомневалась: убьют.
Воскресила в памяти слова некроманта о знакомстве с наиви. Насколько поняла, он держал ее в наложницах. Расспросить бы, где похититель нашел светлую, но вряд ли он признается. Я бы тоже не стала, если бы какая-то пигалица пристала с расспросами, особенно та, из-за которой сорвалась крупная игра.
Похоже, неизвестные заговорщики планировали покушение. Надо было не с Геральтом целоваться, а во дворец написать. Допрыгалась со своим легкомыслием! Вечно закрывала глаза, интересовалась только любовью — и это в мире, где люди друг другу перегрызают глотки. Тебе же первой, дуреха!
Дверь бесшумно отворилась, и на пороге возник закутанный в плащ человек. Ткань полностью скрывала фигуру, лицо тонуло в тени глухого капюшона, однако я уловила характерный шелест юбок. Да и рост слишком низок даже для подростка. В остальном женщина ничем не выдавала принадлежность к слабому полу, двигалась уверенно, порывисто, как мужчина. Каблуки не цокали, наводя на мысль о мягких домашних туфлях.
Ощутив присутствие постороннего, Элиза материализовалась и отчаянно рванулась с привязи. Никогда прежде я не видела объятого ужасом духа. Казалось, ошейник задушит Элизу, хотя умом понимала, это невозможно.
Женщина подошла к постели и хриплым грудным голосом произнесла:
— Я слышу твои помыслы, бежать бесполезно.
Казалось, устами незнакомки говорили твари Сумеречного мира. Человек не мог издавать такие низкие шипящие звуки.
Стайка мурашек разбежалась по позвоночнику.
Хорошо, Элизе, она хотя бы мечется на цепи, а я пошевелиться не могу.
Широко распахнув глаза, в странном оцепенении наблюдала за движениями посетительницы. Вот она выпростала руку из-под плаща. На ладони заплясали огоньки зеленого пламени.
— Не надо! — пискнула Элиза и до предела натянула цепочку.
Гордая самоуверенная графиня, всего пару часов назад унижавшая меня, молила о пощаде. Она сжалась, словно скукожилась, и меленько подрагивала.
Цепочка искрилась. Элиза отчаянно пыталась сбежать, выкачивая крохи магии, оставленные смертью. Только вот отчего она боится, разве женщина собралась убивать не меня? Или Элиза узнала посетительницу? Тогда плохи мои дела, покойная графиня Местрийская не станет дрожать при виде обычной колдуньи.
Шепчущая, одержимая или и вовсе демонесса?
Ладони вспотели.
Провела языком по пересохшим губам и сглотнула вязкую слюну.
— Какой от тебя прок? — цинично спросила женщина уже другим голосом. Охнула, осознав, кто передо мной. Она смотрела на Элизу и, кажется, намеревалась от нее избавиться. Дочь некроманта наверняка умела и такое. — Все, что нужно, ты уже сделала и рассказала. Соланж оказал милость Талии, я, увы, не столь великодушна. Может, потому, что именно меня травили?
Как же ты недалека от истины, Дария, сразу заподозрила, только, как всегда, отмахнулась. Конечно, только ее могла бояться Элиза Свейн — ту, которая питалась чужой энергией, умела слышать иные миры и слишком тесно общалась с демонами. По недомолвкам Соланжа, в юности, только вот вряд ли обитатели Сумеречного мира мстили просто так. О, их волновала не королева, они выбрали жертву по делам. Каким, понятия не имела, но Евгения точно умела больше, чем обычная магесса, пусть даже Шепчущая.
— Я нет… — Голос Элизы казался тоньше мышиного писка.
— Не лги! — Зато королева не собиралась шептать. — Меня и моего любовника. Ты ведь знала о муже, Элиза? Ну же, Знающая, не лги, будто не догадывалась, отчего письма хранились у Геральта, отчего его не отлучили от двора, когда вскрылось предательство. Не изображай слепую! Уж ты-то точно знала, кого убиваешь, не прикрывайся местью за сестру. Талия дурочка, ты — нет. Понимала, третий — лишний. О да, — Евгения рассмеялась и прошлась по комнате, — в союзе двоих нет места для жены. Геральт давно пожалел о браке и принадлежал другой.
Слушала и забыла, как дышать.
Любовники?! Но ведь Геральт утверждал, он провел с королевой одну ночь. Всего одну ночь!
С другой стороны, подумай сама, чем объяснить мягкость наказания за серьезное преступление, доступ в королевскую спальню, доверенные Геральту, а не кому-то другому секреты? Вы с Элизой дурочки на пару, только как же Соланж? Королева не скрывала желания заполучить некроманта. Или одно другому не мешает? Геральт стал неинтересен в постели, а ее величество жаждала новых ощущений.
И все это за моей спиной!
— Ложь! — Элиза взяла себя в руки и стала прежней. Появился блеск в глазах, расправились плечи. — Он раз в год с вами в постель ложился.
— Подсматривала? — усмехнулась королева и сняла капюшон.
Она не успела переодеться, не сняла маскарадную маску, не расчесала волосы. Значит, под плащом костюм танцовщицы.
— Я Знающая, ваше величество, — едко напомнила покойная графиня. — Только деловые отношения. Геральт вам в особые дни нужен. Согласна, он прекрасно справляется и, самое главное, привык к компании.
Даже не верилось, что совсем недавно Элиза тряслась от одного вида королевы и молила о пощаде. Нечто изменилось, вернуло графине былую уверенность. Может, она решила, что Евгения тоже одержима? Признаться, меня напугал ее странный голос. Сродни чревовещанию.
Странно, но королева не ответила на дерзость. Наоборот, по губам скользнула блаженная улыбка. Евгения запрокинула голову и облизнула губы. Так чувственно, что у меня заныл живот.
— О да, орудие Геральта подходит к любым ножнам, — бесстыже призналась королева и, смакуя подробности, описала, как именно они занимались любовью.
Только мне виделось совсем другое.
Обнаженный Геральт. Вода медленно стекает по коже, все томится в ожидании меня. И я шагаю к нему, тесно прижимаюсь. Ладонь робко касается взбудораженной плоти. Я приподнимаюсь на носочки, целуя, и тут же ощущаю Геральта. Сначала мучительно медленно и робко, словно в первый раз, отчего минуты превращаются в пытку, а потом — неистово и жадно. Мы сливаемся воедино, и я перестаю понимать, где небо, а где земля.
— Леди Дария хотела бы присоединиться? — елейным голосом поинтересовалась королева. Увы, от нее не укрылись мои мысли. Даром ментала ее величество не обладала, значит, выдало выражение лица. — Я же говорила, стоит попробовать. Только хватит ли смелости отдаться сразу двоим?
Какой?.. Какая!.. Это противоестественно! Как королева может, как Геральт согласился участвовать? А король, он ведь любит супругу, неужели ей мало мужа в постели? Если б меня так любили, мне никто не был нужен. Вот Геральт, и мысли не возникнет с кем-то другим.
«Возникнет, — упрямо напомнил внутренний голос. — Ты недавно представляла».
Тьфу на него!
В любом случае, я не Евгения. У той похоть, ожившая картинка книжек про навсеев. Тех самых, которые замучили Алексию.
Не понимаю и не пойму, зачем женщинам подобное. Они больны? Неужели чувственное удовольствие столь велико, что не пугают возможные последствия? Отринув мораль, как лекарь не могла одобрить смертоносного развлечения.
— Но довольно! — завершила пикантный разговор ее величество. Перед нами стояла вершащая суд королева. — Вы, Элиза Свейн, сегодня же исчезнете навсегда. Бестелесная домашняя собачонка никому не нужна. Геральт тоже потерял привлекательность, вы правы, но только в этом. А теперь брысь!
Евгения материализовала жезл и направила его на притихшую Элизу. Та вновь запаниковала, но теперь сменила тактику — нападала.
— У вас сил не хватит, а знания давно выветрились!
Ее величество зло рассмеялась и холодно напомнила:
— Дочери некромантов ничего не забывают. Прощайте, Элиза Свейн, вашу душу заждались предки.
Жезл в руках королевы завибрировал, налившись серебряным свечением. С острия сорвалась снежинка. Сначала решила: экая ерунда. Только, заледенев, призрак Элизы осыпался мелкой крошкой.
Стало не по себе.
Никаких жестов, никаких слов, просто желание — и вот уже одиноко бряцает серебряная цепочка с пустым ошейником.
Вседержители, заберите меня отсюда!
Но я… Я ничем не прогневила ее величество, она ведь не убьет меня, правда?
— Вот так, милая, — осклабившись в улыбке, королева обернулась. Сердце на миг перестало биться. — То же случится с тобой, если не одумаешься. Соланж мой, заруби на носу!
— Ваше величество, я не…
Чистая правда! Именно королевский некромант жаждал сближения, пусть Евгения пеняет ему. Только всегда наказывают слабых и невиновных.
— Молчать! — не позволила договорить ее величество. Зеленые глаза сверкнули опасным огнем. — Тут говорю я. Не смей лгать! Соланж льнул к тебе, с нетерпением посматривал на дверь в сад. Если бы мог, овладел прямо в зале — мужчина, не прикасавшийся ни спереди, ни сзади ни к одной придворной даме или магессе! Он никогда не испытывал возбуждения, и тут вдруг ты! Чем опоила?
Великая Мать, я бы отдала титул и земли за то, чтобы Соланж оставался холоден! Так и знала, что его домогательства обернутся проблемами со стороны королевы!
Ее величество глядела исподлобья и требовала ответа. Попыталась объяснить, что ни в чем не виновата, не желала и не желаю некроманта — не поверила.
— Сколько раз говорила: он мой! — Пощечина обожгла кожу. — Но ты не слушала, дрянная девчонка! — Вот и вторая оплеуха. — Думала, раз наиви, все можно? — Королева хлестала по губам, до крови. — Жаль, общественной шлюхой в деревню не отправили!
Ударив еще раз, королева перевела дух и села.
— А еще вы слишком любопытны, леди Эрасса, — с легкой насмешкой в спокойном голосе произнесла она и походя вывела пятна крови с перчатки, — разболтали все Родриго Соурену. Счастье, что он прежде подошел ко мне, а не к мужу. Впрочем, это не мое дело и не моя тайна. Ваша участь в руках другого человека.
Евгения скрылась за дверью столь же стремительно, как появилась. Снова потянулись томительные минуты ожидания.
Губа саднила, щеки горели, но я не могла ни утереть кровь, ни помассировать кожу.
Обычно женщины в таких ситуациях плачут, но мои глаза оставались абсолютно сухими. Зато разум работал с удвоенной силой. Я понимала, вернется некромант — и все, конец. Роль вечной глупенькой жертвы успела прискучить. Немудрено, что такую видят только как игрушку. Чем я еще могу привлечь? Непроходимой наивностью? О, как порой хотелось от нее избавиться, но она присосалась пиявкой, стала второй кожей. Часть меня, как доброта и вера в людей.
Хмурясь, не могла понять, зачем был спектакль в исполнении ее величества? Важный гость — это она, тут сомнений не возникало. Меня притащили сюда, обездвижили только для того, чтобы Евгения могла надавать пощечин? Смешно! Тогда зачем? И ушла ли королева? Вдруг некромант пленил ее? На его месте я бы устроила ловушку. Только вот откуда похититель знал о нашем камне преткновения — Соланже Альдейне?
Будь моя воля, никогда бы не видела беловолосого некроманта! Право слово, любая навсейка согласится повторить подвиг в дворцовой зале. Та же королева с радостью под Соланжа ляжет, только ему отчего-то нужна я. Из-за крови? Или цвета волос? Вдруг Соланжа привлекают блондинки? В Веосе их не найдешь, а тут объявилась. Ладно, допустим, но все равно слишком мало для страстного интереса. Порой казалось, он одержим мной. Видимо, с первого взгляда, памятуя о наших встречах. Порадоваться бы: пришелец из других миров выбрал среди тысячи женщин, только вот я не спешила. Пусть Соланж напоминал древнего императора, пусть от него веяло силой, влекла тайна, отдаваться не собиралась.
С другой стороны, маскарад — праздник вседозволенности. Если на обычных балах царят свободные нравы, тут и подавно. Никакой симпатии некромант ко мне не испытывал, решил не размениваться на ухаживания и попробовать экзотическое блюдо. С глубоким декольте и панталонами на завязках легко удовлетворить похоть.
Интересно, торопился бы он или проявил хоть подобие заботы?
Стоп, Дария, какая тебе разница! Или решила уподобиться навсейкам, которые прыгают из постели в постель? Хотя я уже уподобилась, мне понравилось пробовать. Мужчины все разные, ощущения никогда не повторяются. Напрасно ланги внушали, будто близость — нечто мерзкое, она одна из прекраснейших вещей на земле.
Подумать только, если б Геральт меня не похитил, я бы до сих пор жила с шорами на глазах! Только вот мой навсей с каждым днем отдалялся. Видимо, не мог простить отъема земель. Но ведь я не виновата в случившемся, такова воля их величеств.
Однако не время думать о мужчинах. Они, безусловно, скрасят мои последние минуты, только вот умирать я не собиралась. Только-только начала жить — и в вековую тьму? Нет, предки, мое время еще не пришло!
Солнце стояло высоко в небе. Оно упорно рвалось в комнату, просачивалось сквозь щели, побуждая к действиям. Задергалась, силясь пошевелиться, и чуть не завопила от радости, когда удалось согнуть пальцы на руке. Так, уже что-то. Хорошо бы некромант задержался еще на пару часов, и я смогла бы связаться с Элланом.
Перекатиться бы: можно попытаться зацепить алую ниточку на запястье краем кровати, но, увы, не получилось.
В самый разгар тягостных раздумий вернулся некромант. Он переоделся и побрился: на подбородке остались частички пены. Выходит, дом обитаем, или похититель успел сходить порталом туда-сюда? Сколько же энергии он потратил!
Маска волка исчезла, некромант больше не таился. Не стесняясь присутствия дамы, вытер лицо. Видимо, я для него не леди — пленная наиви, чей срок отмерен, а душа готовится занять место Элизы. Странно, он даже не спросил про нее, не позвал. Знает? Конечно, знает, некромант ведь. Какая ты глупая, Дария, удивляешься простейшим вещам!
В ухе похитителя блеснул рубин. Прежде я не видела мужчин с серьгами в ушах. Интересно, все некроманты их носят? Кажется, нет, хотя не могу поручиться. Зато точно знаю, именно этот человек стоял у подножья дворцовой лестницы и смотрел на королеву. Элиза в его руках собачонкой рвалась на волю. Теперь она дважды мертва, пришло мое время.
Разглядывала лицо некроманта и хмурилась. Опять неуловимое сходство, мы определенно встречались. Нет, не с ним, а с кем-то с той же линией подбородка, посадкой головы. Отгадка витала в воздухе, но никак не удавалось ухватить ее за хвост.
У глаз и на лбу — морщинки. Немолод, немолод некромант и многое пережил: уголки губ опущены. Некогда красавец, похититель благородно состарился и обзавелся парой отметин, испортивших точеные черты. Интересно, откуда тот рубец на щеке и шрам на шее? Я видела кончик, змеившийся к подбородку. Такое впечатление, будто некроманта душили металлической петлей. Откуда знаю такие подробности? Навидалась в Мире воды. Если от мужчин меня оберегали, то кровь и чужие муки показывали с охотой, заставляли смотреть, как мучаются навсеи — враги. Я не могла, сбегала, только в память все равно врезались характерные повреждения. Мэтр Дорн учил на трупах и равнодушно перечислял: удавка, удар копья, крюк. Если некромант побывал в плену лангов и выбрался, он счастливчик.
На виске татуировка — крошечная руна. Выполнена серебряной краской и при определенном освещении сливается с кожей. Уверена, такую наносят при помощи магии. К сожалению, в рунах я не разбиралась, внешне она напоминала перекрещенные копья.
В волосах некроманта поселилась седина, припорошив черноту ночи.
Видела, я уже видела эти глаза!
Ну же, вспоминай, вспоминай!
— Поговорили? — Мужчина закинул полотенце на плечо и лениво опустился на кровать.
Сжалась в ожидании предсмертной ласки, но ее не последовало. Некромант просто смотрел, его зеленые глаза чуть светились, как у кошки. Недавно точно так же глядел на меня другой человек.
— Что-то хотела спросить? — поинтересовался некромант. От него не укрылось упорство, с которым я рассматривала похитителя. — Давай, только не обещаю ответить.
— Кто вы?
Мужчина рассмеялся и покачал головой.
— Увы, барышня, это тайна, покрытая мраком. Вижу, графиня пала смертью храбрых, — некромант поиграл опустевшим ошейником и отпустил его. Цепочка пару раз звякнула, пока не перестала биться о ножку кровати. — Мерзкая особа! Зато Знающая. Увы, среди них тоже попадаются дуры. Понимаешь разницу между дурой и дурочкой, Дария?