— Городок, где она живет, называется Бланчефлеер, улица Гае, дом пять. Делис Мерл. Можете связаться по зеркалу, она подтвердит. Хотя и удивится тому, что я посвятил вас в неприглядную тайну моей семьи.
— У меня нет зеркала, — поднять глаза на мага не смогла, было стыдно.
— Уже есть. Я принес свое старое.
— Но…
— Возьмете его в аренду. До тех пор, пока рабочие не закроют лаз у вас на чердаке.
Натан сходил в комнату и принес видавшее виды зеркало размером с дамскую пудреницу.
— При малейшей опасности сразу связывайтесь со мной и вызывайте полицию.
Я не сдержалась от недовольной гримасы.
— Они обязаны приехать, даже если вы престарелая леди, считающая, что в ее доме состоялся слет богов.
Я нехотя кивнула.
Натан выжидательно смотрел на меня.
— Спасибо! — Я спрятала зеркало в карман. — Сколько я вам должна за него?
Натан поморщился.
— Завтра?
Он кивнул, продолжая чего-то ждать.
— Извините, что подозревала вас.
Натан хмыкнул, устало улыбнулся.
— Что было дальше? Вы запустили в мага кочергой, которую совершенно случайно прихватили из дома.
А до меня дошло: он ждал, что я вызову его мать. Кажется, я перегнула палку с недоверием.
— Он выронил кинжал, и нас всех затянуло в черную воронку. Потом я пришла в себя в пентаграмме, одна. И меня арестовали.
— Какие-нибудь неприятные ощущения были? — уточнил Натан.
— Нет. Я сильно ушиблась, когда упала. А так… Нет, не было.
— А когда в вашем доме начались странности?
— На следующий… то есть через день. Я проспала больше суток.
— Покажете, где это случилось?
Я поспешно закивала: хотелось быстрее узнать мнение мага.
В гостиной ничего не изменилось, все тот же разгром. Разве что листья розы стали зеленей, колючки длиннее, а цветы — больше. Странно, ведь после ритуала я ее не поливала. Кстати, раз мы собираемся войти внутрь, надо бы это исправить. Растение не виновато, что у меня в доме незнамо что творится.
— Вот, все как оставила полиция. Почти так… Чад сюда пробрался. — Я протянула магу рулон прозрачной пленки для упаковки. — Есть еще провощенные бумажные пакеты.
— Думаю, в этом нет надобности, — отказался Натан. Серые глаза лучились весельем.
Я пожала плечами.
Поводив пальцами у порога, маг присел на корточки, коснулся пола, хмуро сообщил:
— Тут уже никто ничего не сможет разобрать, все залили «Игрейскими слезами». Причем не так давно.
— Чем? Как так?
— Слезы — это особое зелье ведьм, запрещенное законом. Оно стирает все магические следы.
— Все? Там была пентаграмма! Она же мелом нарисована. Ее тоже? Полицейские, конечно, потерли знаки, но их можно было разобрать… — Я вытянула шею, стараясь разглядеть место, где маг хотел принести в жертву того парня.
Пол был чистым.
Повезло, что во время последнего визита мага, когда по комнате разлили зелье, меня не было дома. Думаю, второй раз кочерга не помогла бы. Кстати, о кочерге.
Я огляделась, выискивая свою чугунную подругу. Но первой ее нашел Натан, спокойно разгуливающий по гостиной.
— Ваше средство от незваных гостей? — понимающе усмехнулся он, отдавая мне увесистую штуковину.
— Скорее мое успокоительное! — нервно рассмеялась я. — Поможет или нет — неизвестно, но когда в руках увесистый кусок чугуна, на душе спокойнее.
Я обвела взглядом гостиную: наверное, можно тут прибраться и взять диван, чтобы Натану не пришлось осваивать походные способы сна на голых досках. Ведь спать на моей кровати он категорически отказывался, а на софу не помещался.
— Вы бы могли сдать мне эту комнату, — уловил направление моих мыслей маг.
— Но тут же…
— Какой бы обряд тут ни проводили, от него не осталось и следа.
Магия Натана, позволяющая влезать в чужие головы, начинала раздражать. А вот то, что следов обряда нет, радовало и расстраивало одновременно. Теперь не узнать, что тут делали, что происходит в доме и со мной.
— Я найду решение, — заверил Натан.
— А ведь обещали не использовать способности против меня! — буркнула я, согласно кивнув на предложение мага.
Хочет жить там, где чуть не случилось убийство, пусть живет. Сейчас порядок наведу, розу полью и… придумаю, чем заменить кусок прозрачной пленки на окне. Все же тут холодновато. Вслух ничего говорить не стала — зачем? Он и так все понял.
— Вы не правы, — маг с восхищением оглядел розу, — я не использую способности против вас. Я использую их для себя.
— Есть разница? — отозвалась я уже из коридора, где разглядывала измочаленную ручку метлы.
Где мой веник?
— Огромная! Вам я никаких неудобств не причиняю.
«Кроме того, что без зазрения совести пользуюсь способностями, чтобы втереться в доверие», — мысленно добавила я, отправляясь на поиски ветоши для мытья полов, с которой, очевидно, поиграл Чад. Искомое обнаружилось в спальне, на тумбочке, прямо на стопке листов с моей описью места преступления.
О ней-то я совершенно забыла!
Получается, не все так плохо?
Забрав ветошь и листы, я отнесла их Натану. Просмотрев первые страницы, маг похвалил за предусмотрительность, потом устроился на кухне. Пока он вчитывался в мои записи, я привела гостиную в божеский вид. Перевернутую мебель Натан вернул в нормальное положение, пока я занималась поисками домашней утвари, необходимой для уборки. Чад усердно помогал нам обоим. Попросту говоря, совал нос то в бумаги мага, то обнюхивал свежевымытый пол.
Когда я закончила прикалывать поверх пленки на окне кусок старой шали и вернулась на кухню, Натан, сидя за столом, задумчиво разглядывал бра на стене, потягивая чай.
— Как успехи? — поинтересовалась я, убрала ведро, ополоснула руки и налила себе попить.
— Сложно сказать, — уклончиво ответил маг, подождал, пока я устроюсь на соседнем стуле, и продолжил: — Ритуал однозначно запрещенный, с жертвоприношением.
Еще бы я понимала, что это значит. Всяческие кровавые ритуалы, запрещенные законом, были излюбленной темой во всех пабах и тавернах королевства. Но подробностей никто не знал. Маги не распространялись, а обывателей вполне устраивали кровавые детали, без технической стороны. Случались ритуалы редко, так что обсуждали их долго, порою перевирая события до неузнаваемости.
— Запрещенные — это те из ритуалов, что несут… вред кому-то… — Натан явно подбирал слова, пытаясь объяснить прописные истины и не коснуться неприемлемой для леди темы убийства.
С чего это он меня леди вдруг счел? Хотя раньше нам не приходилось касаться щекотливой темы, так что, возможно, тут виновата привычка: девушкам не нужно знать о всяких мерзостях.
— Натан, я росла среди рабочих. Родители меня берегли, конечно, — рвущуюся наружу горечь сдержала с трудом, — но я знаю, что в этом мире не все так радужно, как кажется.
Маг поморщился:
— Хорошо. Запрещенные заклинания делятся на несколько категорий, ну… условно: убийства, причинение вреда здоровью и имуществу.
Все как у обычных людей.
— Последствия могут быть намного опаснее, чем, например, кража яблока на рынке.
Я понятливо кивнула.
— Вы знаете, зачем маг хотел убить того парня?
Натан отрицательно покачал головой. Похоже, его бесило, что он ничего не понимает, и, кажется, ему это нравилось. Судя по блеску серых глаз, мага охватил азарт охотника. Лишь бы в процессе погони меня случайно за дичь не приняли. Лорд Вернон хоть и не проявил себя до сих пор, но никуда не делся. А документы у меня…
Я резко оборвала мысль и с подозрением уставилась на озадаченно нахмурившегося мага.
— Скажите, а вы все-все слышите? Ну, то, что я думаю, о чем я мечтаю?
Натан снова качнул головой.
— Общее направление мыслей и детали мечты, иногда немного больше.
Уже легче.
— Раз мы все равно не спим, может, расскажете, что случилось после ухода полиции? — предложил Натан, доливая мне чай.
Я пожала плечами. Рассказ о моих злоключениях занял несколько часов. Под конец я зевала в кулак, мечтая о мягкой подушке. Все же день выдался на редкость длинным и насыщенным. Про догадки об истинной природе Чада я не сказала, решила вначале попытать счастья с газетами. Может, хоть эта часть головоломки сложится и окажется не связанной с запрещенным ритуалом? Об Эрике я тоже рассказала без лишних деталей. Получилась несколько абсурдная история знакомства, но Натан воспринял ее спокойно.
Закончила за полночь.
Натан, тоже уставший, но чем-то явно довольный, напоследок спросил совершенно неожиданную вещь, отбившую желание спать:
— Можно осмотреть вашу шею?
Вид у него был очень серьезный, поэтому я осторожно уточнила:
— Зачем?
— Хочу подтвердить или опровергнуть одну догадку.
— Может, поясните вначале? Я ведь мысли угадывать не умею.
— Вы не поверите.
Я дотронулась до шеи, ничего нового не нащупала. Вздохнула с облегчением — после заявления мага в голову сразу пришла «гениальная» мысль о метке стихии. Какой из меня маг? Магами становятся дети магов — это истина. А что касается роз и странной тьмы, то создающей мне проблемы, то помогающей, нечего было кочергой кидаться. Хотя если бы ситуация повторилась, я бы все равно бросила.
Чтобы окончательно успокоиться, сходила к зеркалу, убедилась: кроме трех маленьких родинок на шее ничего нет, подошла к Натану и, пожав плечами, разрешила:
— Смотрите.
Первым делом он усадил меня на стул, выдвинутый на середину кухни. Наклонился, что-то прикинул и попросил пересесть на стол. «На столе сидят только свиньи», — любила повторять моя маман. Пусть, сегодня я была очень любопытной свинкой.
Убедившись, что теперь складываться вдвое, чтобы разглядеть мою шею, не нужно, Натан принес фонарь. Именно это спасло меня от неожиданно нахлынувшего смущения, когда маг начал дотошно изучать мою шею, подсвечивая кожу в нужных местах. Свет то и дело попадал в глаза, заставляя щуриться и наводя на мысли о докторе или целителе, на прием к которым родители редко, но все же водили. Так же неудобно, нестрашно и нудно.
Особенно заинтересовала мага крохотная темная родинка в ямке над ключицами. Не больше рисового зернышка. Она появилась, когда мне исполнилось тринадцать. Именно она не давала поверить в россказни соседок, что я не дочь своего отца. У него была точно такая, только чуть побольше размером. Мать была недовольна, когда заметила ее, — она считала, что родинки портят кожу и выглядят уродливо. Мне же они казались очень симпатичными.
— Когда она у вас появилась? — Натан с прищуром разглядывал семейную родинку.
А я, щурясь на свет, изучала пробивающуюся на его щеке щетину и гадала, что за одеколон у мага. Пряный аромат казался удивительно притягательным. Раньше я так только на кошачью мяту реагировала. Соседские дети смеялись над моим чудачеством и ждали, когда я, как мартовская кошка, начну орать на крыше. С пагубным пристрастием я справилась, а весельчакам отомстила, украдкой облив их башмаки валерьянкой. Забавно было следить, когда они удирали от целой стаи кошек с нашей Рыжкой во главе.
Натан негромко фыркнул.
— Что услышали?
— Что-то непонятное про кошачью мяту, валерьянку, кошек и меня, — лукаво улыбнулся маг.
Я старалась не отвести взгляд и не покраснеть. Чую, не только это он понял. Надо быть осторожней с мыслями. Все же жуткий дар у него.
— Так что с родинкой? — Натан погасил фонарь и отодвинулся. — Лет в пятнадцать появилась?
— В тринадцать.
— А у кого-нибудь из родных была?
— У отца.
Натан кивнул, протянул руку, помог спуститься со стола.
— Не хотите пояснить? — уточнила я.
Маг отрицательно покачал головой. Кажется, я начинаю ненавидеть это жест.
— Спокойной ночи, Вивьен.
— Спокойной ночи, — процедила я, сердито глядя в спину уходящему Натану.
ГЛАВА 6
Почему именно этот дом? Именно эта гостиная?
Натан приподнялся на локтях и в который раз обвел взглядом тускло освещенную комнату. Камин тихо потрескивал, по стенам двигались длинные тени. Ответа маг не находил. Но то, что именно это место имело некое сакральное значение для несостоявшегося убийцы, был уверен. Он вспомнил о наглой зачистке комнаты, проведенной сегодня, и от злости стукнул кулаком по спинке дивана.
Всего пара часов, и он, возможно, получил бы то, что позволило бы поставить на уши полицию. А так у него есть лишь записи Вивьен, косо перерисованные руны и огромное количество вопросов.
Но было два факта, которые, несомненно, радовали. Во-первых, маг, решивший провести тут запрещенный ритуал, по непонятной причине Вивьен не трогал. Во-вторых, возможно, у Натана появился помощник. «Родственником» оказался весьма известный среди оборотней специалист по деликатным делам. Лично сталкиваться с лордом Дарнеллом Натану не приходилось, но о его делах он был наслышан. А вот то, что он крутится около Вивьен, категорически не нравилось. Впрочем, тут мог быть отнюдь не личный интерес, а очередное дело.
Немного поразмыслив на эту тему, Натан решил завтра навестить грифона, понять сферу его интересов, узнать, возможно ли сотрудничество, и предупредить об одной деликатной детали. За молчание придется заплатить, но тут жалеть денег — себе дороже.
За промахи нужно платить — это Натан усвоил четко. Ему было нужно доверие Вивьен, и он его добился. Правда, пришлось рассказать историю своей семьи. Конечно же назвать настоящее имя Натан не мог — тогда бы он дал в руки Вивьен оружие против себя и близких. Подобного не случилось бы, если бы он заранее продумал, как вести себя с девушкой, так, как всегда делал с другими. Но это оказалось не так просто. Необычные реакции Вивьен и ее хаотичные мечты выбивали из колеи, ставили в тупик, заставляли ошибаться и замирать в азартном предвкушении.
Обычно Натану было скучно с женщинами. Но синеглазая мисс не давала расслабиться ни на секунду. А эта ее родинка наводила на мысли, что с девушкой не все так просто. Отец, мать, внимание мужчин, которого она избегает, — нет, не только вокруг Вивьен вертелись снежными вихрями загадки, она сама была очаровательной загадкой.
Натана слишком занимали размышления о хозяйке дома, потому он не сразу заметил, как его затягивает в омут чужого наведенного сна. А когда понял, было поздно сопротивляться, осталось лишь стать его участником.
— Ну и на что это похоже? — Я покрутила лист и так и этак, пытаясь понять, что именно срисовала с собственной шеи.
Как по мне, просто рисовые зернышки. Полосочки и бороздки на поверхности совершенно не похожи на метку. Чад лениво потянулся, чуть не свалился с любимой софы и громко фыркнул, намекая, что хватит уже дурью маяться.
Я и перестала, переложила свои художества на тумбочку, спрятала в ящик зеркальце, с помощью которого изучала родинку, потянула за шнур торшера. Завернулась в одеяло и тихо фыркнула. Маг! Как же! Маг рисовых зерен, не иначе. К тому же наследный.
Сон не шел. Я крутилась, вертелась, ерзала, пока в какой-то момент неожиданно поняла, что не дает уснуть. Безумно хотелось в горы! Не завтра, не потом, а прямо сейчас. Встать с кровати и пойти. Карабкаться по уступам, смотреть, как луна всходит над заснеженными вершинами.
Мои руки сами по себе отодвинули в сторону одеяло, ноги нащупали домашние туфли. Я уже чувствовала свежий горный воздух, легкий морозец. Вокруг змеями вились розовые плети, окутанные темным туманом. Льнули к рукам плотные бутоны. Сейчас я пойду… Стоять!
— Стоп! — вместо грозного крика получился сиплый шепот, но своего я добилась: застыла в шаге от колышущейся темной лунки, вспыхивающей белыми искрами. Она, словно прорубь, расположилась посреди окутанного тьмой розового куста, проросшего из пола.
— И куда идем? — прохрипела я, обращаясь не то к себе, не то к розе.
Ответа не последовало, зато желание немедленно, прямо в пижаме отправиться покорять вершины заметно ослабло. Навалилась усталость, захотелось спать. Казалось, остановившись, я истратила все силы.
Розы исчезли так же неожиданно, как и появились.
Я, зевая, добрела до кровати, натянула одеяло на голову и провалилась в то самое непонятное состояние не то сна, не то реальности. Меня уволокло в уже знакомую галерею.
Над извилистым, напоминающим гребень дракона хребтом парил прекрасный зверь. Огромные крылья плавно рассекали прозрачный-горный воздух, взгляд орлиной головы скользил по заснеженному пейзажу внизу, словно грифон кого выискивал. В голубоватом лунном свете перья и шерсть зверя сверкали золотом.