— Он охотник на охотников, — встряла Эльза. — У него убили отца прошлой зимой, вот и…
Брун так на нее глянул, что она язык проглотила.
Первый опустил ружье.
— Медведь, так? — спросил он. — Слышал. Соболезную.
Брун кивнул:
— Я хочу поймать его.
— У нас тихо, — вмешался третий, самый молодой. Он кинул три кубика сахара в чай и принялся размешивать его ложкой, колотя по стенкам чашки. — Все барсуки в спячке.
— Точно все? — уточнил Брун.
— Вся наша подконтрольная община, — подтвердил молодой, шумно отхлебнув чай. — И охрана укомплектована. Мы вас еще на подъезде засекли, когда ты в снегу валялся. Романтик.
Он улыбнулся, сверкнув крупными белыми резцами, и подмигнул Бруну.
— А если бы даже кто и остался зимовать в другом месте, мы бы абы кому не сказали, — нахмурился усатый. — Так что проваливайте.
— Если вдруг увидите кого-нибудь подозрительного, или что-то услышите, или вдруг вспомните, что кто-то остался дома, без охраны, — Брун протянул карточку первому, и тот, не глядя, бросил ее на стол.
— Обязательно свяжемся с вами, — равнодушно пообещал он. — Дорогу сами найдете? Или проводить?
— Найдем, — Брун развернулся в тесной сторожке, подтолкнул Эльзу к выходу.
— Ты бы, вместо того, чтоб в сыщика играть, отправлялся на медвежий остров, — посоветовал усатый.
— Это я уже слышал, — буркнул Брун и вышел на искрящийся под солнцем снег.
— И что теперь? — спросила Эльза. — От барсуков мы ничего не узнали.
— Это зайцы, ты разве не поняла? Барсуки нанимают их охранниками на время спячки. Дружественный клан. Видишь холм?
— Ага.
Снежная гора, исчерченная дорожками следов, возвышалась в окружении елок, как круглая лысая голова.
— Барсуки проводят спячку в общей норе. Там устроены спальные места, поддерживается нужная температура, проведена вентиляция, зайцы следят, чтобы она не забивалась.
Эльза заметила струйки пара, поднимающиеся из заснеженного холма, словно из дуршлага.
— Круто. Так что, едем домой?
— Раз уж выбрались, завернем еще в пару общин.
Домой они добрались, когда совсем стемнело. Фонари мерцали словно золотые монеты, рассыпанные по узкой улочке Звериного кольца.
— Как я голоден, — вздохнул Брун, и Эльза мрачно на него посмотрела. — Кстати! — он потянулся и открыл бардачок, из которого прямо на колени девушке выпала пачка томатного сока.
— Какой ты продуманный, — заметила она, откручивая крышку.
— Когда живешь с вампиром, приходится быть на шаг впереди, — улыбнулся он.
— Жаль, что мы так ничего и не узнали, — сказала она, отпив глоток.
— Почему же? — подал плечами Брун. — Мы узнали, что информацию об оборотнях, которые остались в спячке у себя по домам, не так-то просто добыть. И это прекрасно! Значит, и охотникам придется поломать голову. Знаешь, что я вспомнил?! — воскликнул он.
— Что? — заинтересовалась Эльза.
— У меня в холодильнике оставалась копченая грудинка. Сейчас приду домой и сожру ее в один присест. Я брал ее у лис, они так коптят мясо — можно пальцы себе объесть.
— А можно воспользоваться ножом и вилкой, — заметила Эльза. — Ты что, оставил окна открытыми?
Распахнутые настежь окна зияли в стене дома, как голодные рты. Брун заехал на парковку, поглядывая наверх, повернул ключ зажигания.
— Я не открывал окон, — ответил он. — Посиди тут.
Он пошел в подъезд и тут же услышал скрип снега за спиной. Брун обернулся на Эльзу, которая шла следом, покачал головой. Они тихо поднялись по лестнице на второй этаж, прижимаясь к стенке, подошли к открытой двери. Замок был выбит, щепки от раскуроченного косяка усыпали прихожую. Брун втянул воздух, раздувая ноздри, и уверенно вошел в квартиру.
— Ох, — только и смогла сказать Эльза, разглядывая погром.
Все ковры были сорваны со стен, шкафы выпотрошены, изрезанная обивка дивана топорщилась пружинами и кусками поролона, а письма Дробовицкого устилали весь пол.
Из кухни раздался радостный вопль Бруна, и вскоре оборотень вернулся в гостиную, жуя кусок грудинки.
— Может, сначала позвонишь в полицию? — предложила Эльза.
— Ай, — отмахнулся Брун, проглотив кусок. — Кшистоф сегодня уже орал на меня, сил нет второй раз его вопли слушать. К тому же он поймет, что я что-то скрываю, а мне неохота все ему выкладывать.
— Интересно, они нашли, что искали?
— Это вряд ли, — ответил Брун. Он вынул черную руку из кармана куртки, с наслаждением почесал ею спину и сунул назад.
— Ты что, весь день ее с собой таскал? — удивилась Эльза.
— И, как видишь, правильно сделал.
Девушка разулась, прошла в гостиную, переступая разбросанные вещи, на ходу подняла деревянную статуэтку птички и поставила ее к телевизору. Брун вдруг замер, прислушиваясь.
— Слишком тихо, да? — спросил он и бросился в гостевую. — Мои часы!
— Ура, — прошептала Эльза. Она так и не смогла разобраться в их механизме, чтобы остановить оглушительное тиканье.
Часы были разбиты вдребезги, словно их рубили топором. Металлические колесики рассыпались по всей комнате, осколки циферблата усеяли ковер, сдвинутый в угол.
— Моя одежда! — воскликнула Эльза.
Вещи валялись по всей комнате, сбитые в ком свитера грелись под батареей, как толстый кот. Брун подцепил пальцем черный кружевной бюстгальтер, поднял его.
— Вот этот вроде не пострадал. Примерь, проверим.
Эльза выхватила белье.
— А окна они зачем открыли?
— Чтобы запах выветрился, — ответил Брун, пиная гирьку от часов. — Но я-то чую. Волки.
Эльза глубоко вдохнула. Едва заметный след мокрой шерсти стелился в воздухе, ускользая в открытые окна.
— Псиной воняет, — кивнула она.
Они прибирали маленькую квартирку до полуночи, Брун, не долго думая, собрал испорченные вещи в мешки для мусора и вынес на помойку. Диван он застелил одним из ковров, придавив пружины, детали часов сгреб в коробку, которую задвинул на шкаф. Изодранный матрас на своей кровати просто перевернул другой стороной. Эльза собрала все письма, потом тщательно рассмотрела свою одежду. Несколько кофт оказались порваны, на черной юбке, в которой она приходила на собеседование к Бруну, появились затяжки.
— Мне совершенно нечего надеть! — воскликнула она, рассматривая поредевшее содержимое шкафа.
— Какой тонкий намек, — вздохнул Брун. — Слушай, а почему бы нам не заехать к тебе домой? У тебя наверняка там гардероб больше, чем моя квартира.
— Меньше. Немного, — ответила Эльза. — Ага, заедем, чайку попьем.
— Магазин, в котором мы пальто купили, тебе понравился?
— Нет там ничего интересного, — вздохнула Эльза, — если не считать вида из окна, — добавила тише.
— Посмотрим, останется ли у нас время на шоппинг, — задумался Брун. — Завтра начинается сезон охоты, я хочу заехать в общину енотов, а еще хорошо бы навестить Айседору. В принципе, мы можем уже вернуть ей письма.
— Там еще несколько блокнотов с записями, я оставила их на потом, просмотрю сегодня ночью. Иди отсыпайся, медведь.
Брун благодарно ей улыбнулся и побрел в свою комнату, по пути разгладив сбившуюся ковровую дорожку.
Глава 14
Эльза устроилась с блокнотом Дробовицкого на подоконнике — там оказалось куда удобнее, чем на убитом диване, пусть и застеленном ковром. Она погладила растрескавшуюся кожаную обложку рыже-коричневого цвета, открыла первую страницу и вздохнула. Даже с ее приобретенным вампирским зрением разобраться в каракулях Дробовицкого казалось непосильной задачей. Имена, даты, время и места встреч. Купить Доре шарф. Уволить шофера. Послать Миле цветы. Дора — это, наверное, Айседора. А чем провинился шофер — уже не узнать.
Эльза пролистала еще пару страниц. Планы поездок — посетить музей витражей. Цели — узнать телефон стоматолога Люси. И имена, даты, встречи… Девушка отбросила блокнот, взяла следующий: черный, с обитыми металлом уголками. Открыла наугад.
Кольцо, нарисованное с тщательностью, которой нельзя было ожидать от покойного Дробовицкого, занимало полстраницы. Внизу шел обрывочный текст. То ли Алекс что-то переводил, то ли просто записывал свои мысли.
Воздето на руку… Смерть поправ… Одарит лаской… Укрывшись побежденным… И реки крови хлынули с небес…
Эльза захлопнула блокнот. Стоило ей лишь прочесть слово «кровь», как клыки заныли, а в животе сдавило от голода. Она пошла в ванную и чистила зубы мятной пастой, пока привкус железа во рту не исчез. Заглянув в комнату Бруна, Эльза тихонько подошла к уцелевшему стулу, на который он накинул куртку, и вытащила из кармана руку, морщась от брезгливости. Она вернулась на облюбованный подоконник, села, поджав ногу, осторожно принюхалась. Рука пахла горячими камнями и едва уловимым запахом дыма. Эльза потрогала острый коготь, нажала и едва не вскрикнула, когда палец чуть согнулся. Осмелев, она попробовала скрутить фигу, постучала рукой о подоконник — твердая, но при этом гибкая.
Стук копыт заставил ее прилипнуть к стеклу. Час оборотня в Зверином кольце каждый раз ее завораживал. Первым проскакал табун лошадей вперемешку с оленями и легкими антилопами, когда появились хищники, Эльза опомнилась и опустила руку так, чтобы ее не было видно из окна.
Завидев волков, она напряглась. Серая стая, сомкнувшая ряды, пробежала мимо их дома, и Эльза выдохнула от облегчения, как вдруг один волк развернулся, остановился напротив ее окна. Круглая бирка под фонарями казалась бордовой, таким же цветом полыхнули глаза. Волк оскалился, показав длинные клыки, Эльза спрыгнула с подоконника, попятилась в глубь комнаты, и волк, будто усмехнувшись, потрусил за стаей.
Эльза проводила его взглядом и, когда серая спина скрылась из виду, побежала в прихожую. Брун поставил поперек выбитой двери кресло, Эльза, подумав, взгромоздила на него же тумбочку из своей комнаты, притащила из кухни стол, подперев им всю конструкцию. Полюбовавшись баррикадой, она взяла брошенную на диване руку и отнесла ее назад, в куртку Бруна.
Медведь безмятежно спал, раскинув руки. Эльза подошла ближе, присела у кровати, рассматривая смягченные сном черты, осторожно прикоснулась к обнаженному плечу. Глянула на Бруна — спит. Провела по внутренней поверхности бицепса, погладила кончиками пальцев широкую грудь. Прикусив губу, потянула одеяло ниже. Брун вдруг всхрапнул, и Эльза отскочила от неожиданности. Усмехнувшись, она постояла еще немного и вышла из комнаты.
Волосы щекотали ноздри, плечо чувствовало чужую тяжесть, тихий смех раздался возле самого уха. Щелчок. Еще один. Глухой рык вырвался из груди, и медведь перекатился, схватил человека, посмевшего его разбудить…
— Брун! Пусти!
Брун открыл глаза и с удивлением обнаружил под собой Эльзу.
— Проснись! — выкрикнула она.
Брун поморгал, разжал пальцы, сжимающие ее запястья над головой. Серый утренний свет едва пробивался через закрытые шторы. Странно, обычно она их раздвигает.
— Который час? — пробормотал он.
— Восемь, — ответила Эльза. — Может, слезешь с меня?
— Почему так рано? — нахмурился Брун, рассматривая ее лицо. Нежная кожа, пухлые губки. Он разгладил пальцем тонкие сведенные брови… Ее сердце тяжело бухнуло под его грудью. — Что ты делаешь в моей постели?
— Селфи, — буркнула Эльза.
— Что? — удивился он, и Эльза, оттолкнув его, выскользнула из кровати.
Брун заметил серебристый уголок телефона, завалившегося за подушку, и схватил его.
— Так-так-так, — протянул он, включая экран.
— Отдай! — Эльза вновь вскочила на кровать, пытаясь отобрать телефон, но Брун быстро повернулся на бок и вытянул руку.
— Даже не мечтай, — ответил он. — Где тут у нас галерея? Ага. Вот, значит, чем ты занималась, пока я спал.
Эльза перевесилась через него, пытаясь дотянуться, но Брун небрежно отпихнул ее назад.
— Мне было скучно! — воскликнула Эльза. — Ты все спишь и спишь. И еще немного страшно. Дверь-то ты так и не починил! Я боялась, что волки могут вернуться.
— И поэтому ты зачесала мне волосы на пробор и растянула губы пальцами в клоунской улыбке? — Брун повернул к ней экран телефона. — Где твоя совесть, Эльза?
— Ты прав, такая прическа тебе не идет, — согласилась она и резко бросилась вперед.
— Мое медвежье кун-фу сильнее твоего вампирского, — сказал Брун, перехватывая ее свободной рукой. — Лежи смирно, — приказал он. — Вот как на этом фото.
На следующем снимке голова Эльзы лежала у него на плече, девушка подмигивала одним глазом, показывая пальцами латинскую V. Брун же спал как младенец. В уголке губ блестела капелька слюны.
Эльза побарахталась у него под боком, но в итоге затихла.
— Что тут еще… О, какой интересный кадр! Дай-ка я его себе скину. Черт, как так вышло, что я его проспал?
На фото его голова была повернута набок, бирка в ухе засветилась от вспышки и казалась белой, а рука обвивала плечи Эльзы и покоилась на ее груди.
— Немного кривое фото, давай его повторим! Постой, ты что, еще и без лифчика?!
Эльза ткнула его локтем в бок, и Брун, охнув, прижал ее сильнее.
Девушка вдруг часто задышала, будто от нехватки воздуха, напряглась.
— Лобзик!
Брун, замешкавшись, расслабил объятия, и она, выскочив из кровати, рассмеялась.
— Ты меня обманула! — понял он. — С кем я живу? Как будто мало того, что ты воспользовалась моей беспомощностью…
Он перелистнул кадр и уставился на очередное фото. Они лежали, повернувшись друг к другу, едва не касаясь губами, Эльза прикрыла глаза, и казалось, что они вот-вот поцелуются.
— Мне было скучно, — угрюмо повторила она.
— Фотосессия «Красавица и чудовище», — прокомментировал он, пролистывая дальше.
— Скорее, два чудовища, — исправила его Эльза. — Отдай телефон. Там больше нет ничего.
— Постой, это ты? — Брун увеличил кадр. — С веснушками?
— Раньше у меня были веснушки, — кивнула Эльза, — до укуса. Я их терпеть не могла.
— Мне кажется, веснушки — это мило, — он протянул ей телефон, зевнул. — Что ж, утро выдалось раннее, но интересное. Свари мне кофе, Эльза. Или сделаем еще парочку фото? — он сел в кровати, одеяло сползло вниз, и Эльза отвела глаза.
— Жду тебя на кухне! — выкрикнула она уже из коридора. — Вставай! У нас куча дел.
— Угу, — промычал Брун, взяв с тумбочки свой телефон. Он открыл полученное сообщение и, помешкав, провел пальцем по губам Эльзы, которая улыбалась ему с фотографии.
Глава 15
— У меня плохие новости, — сказала Эльза, ставя перед ним омлет. — Не знаю даже, как тебе сказать…
— Что такое?
— Родители заблокировали мою карточку. Я хотела купить нам по интернету билеты в филармонию, там сегодня выступление струнного квартета, который я просто обожаю, — и обнаружила это.
— Господи, спасибо, — пробормотал Брун.
— Как подло с их стороны!
— Прекрасные, чудесные люди, — добавил он, отпив кофе.
— Они надеются таким образом принудить меня пойти в башню!
— Напомни, чтобы я послал твоей маме цветы.
— Брун, я серьезно! — возмутилась Эльза. — Я не хочу быть обузой для тебя.
— Пару литров томатного сока мой бюджет выдержит, — отмахнулся он. — К тому же половина гонорара за дело Дробовицкого по праву твоя.
— Правда? — она вздохнула. — Мне так неловко.
— Ты на меня работаешь, забыла? Я даже могу выписать тебе премию.
— В чем подвох?
— Если станешь будить меня голой, — продолжил Брун, и Эльза замахнулась на него блокнотом. — Или в том кружевном лифчике.
Эльза укоризненно на него посмотрела.
— Есть и хорошая новость.
— Еще лучше, чем то, что я отмазался от струнного квартета? Да сегодня просто праздник какой-то!
— В блокноте Дробовицкого я нашла информацию о кольце. Вроде как оно действительно принадлежало Бальтазару — это одно из имен первого вампира. Дробовицкого неплохо так на нем торкнуло. Он пытался разузнать о вампирах все, а ведь это не так-то просто. Само существование вампиров, оборотней и прочих особых призналось чуть больше ста лет назад. Сейчас сложно отделить легенды и сказки от реальных событий. В мифах часто упоминаются полулюди-полузвери, есть изображения богов с головами животных…