Кстати, теперь мне было понятно возмущение мага. Скажу больше: когда он говорил, что на этой территории воняет, был вежлив и как никогда деликатен. Запах здесь был просто невыносимым, и коврик, заканючив, что на такие испытания не рассчитывал, прижался к моей шее, пытаясь вынюхать остатки духов, а я с благодарностью уткнулась в него. Получилось некое подобие фильтра, и я смогла дышать нормально, а не рывками.
Маг уже ждал. Его лицо привычно кривилось, но когда он заметил мою реакцию, на губах мелькнула улыбка.
— Я мог бы набросить на вас купол, но хочу, чтобы вы ощутили всю степень прекрасного! — мило сказал он. — Вот, полюбуйтесь!
Харди, сменив звериную сущность, невозмутимо перевел взгляд с мага на гору мусора, которая угрожала в один прекрасный день перерасти размерами драконьи скалы. А потом заинтересованно посмотрел на горку поменьше.
— Ничего себе! — поразился коврик, когда привык к запаху и развернулся.
Увиденное впечатлило и меня, потому что вторая горка, та, что поменьше, состояла из падальщиков!
— Хочу подойти поближе, — предупредила я коврик.
— А отсюда они тебя не услышат? — с надеждой поинтересовался он.
— Не знаю.
— Эх, ну что делать? Отдавай меня на время дракону, он в этой сущности без когтей. Так и быть, с ним побуду.
Но дракон от такого подарка отказался, поинтересовавшись у меня:
— Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одну?
Коврик вздохнул и смирился с тем, что запах усилится. Маг злорадно хмыкнул, наблюдая за нашим приближением, а падальщики начали нетерпеливо шевелиться.
— Лежать! — угрожающе рявкнул маг, и они снова притихли.
Я остановилась в нескольких шагах от падальщиков, Харди мужественно стал рядом со мной, а маг облегчил себе участь, расположившись примерно в метре за нами.
— Добрый день, — поздоровалась я с падальщиками. — Маг сказал, что вы искали меня. Зачем?
— Ты что, рехнулась при переносе? — сзади раздался противный скрип, и я уже знала, что так маг смеется. — Это низшая нечисть! Они не умеют разговаривать! Они вообще ничего не соображают!
У меня было что сказать магу, но портить и без того шаткие отношения не пришлось. Падальщики снова зашевелились и один из них, самый толстый, и, видимо, старший, уверенно заявил:
— Мы бы хотели стать красивыми и пахнуть приятно, как один из наших братьев, которому уже повезло!
Скрип за спиной оборвался, маг подошел ближе, заинтересованно рассматривая заговорившего, а потом перевел взгляд на меня, намекая, что он знает: здесь не один вид нечисти. О, нет, как минимум два. Включая меня.
— Мы никуда не уйдем, пока ты нам не поможешь! — заявил другой падальщик, а его собратья согласно загудели. — Мы тоже хотим быть красивыми и пахучими!
— Да! — послышался голос третьего. — Мы никуда не уйдем, пока ты нам не поможешь! Мы не хуже того неудачника!
— Они болтают на твоем языке, — подметил маг. — Так ты действительно кому-то из них помогла?
— Да.
— И что с ним теперь?
— Он стал красивым и перестал издавать жуткий запах.
— Как тебе удалось? Смена ауры, которую я ощутил? В этом дело?
— Правильно.
— Хм. И что она означала?
— В этом мире я не просто человек. Я — Кудельница.
— Кудельница… — маг задумался, видимо, пытаясь припомнить, что это такое, потом кивнул на падальщиков. — Ясно. И что, этим тоже поможешь?
— Не уверена.
— Почему? Конечно, их слишком много, но если по одному-два в день… За пару недель, как раз к твоему возвращению, рассосутся…
— Нет, — я взяла за руку напрягшегося Харди, погладив пальцем широкую ладонь. — Дело не в этом.
— А в чем?
— Дело в том, что мне совсем не хочется им помогать.
Падальщики возмущенно загудели, а маг — удивительно, но согласно кивнул.
— Давай ты хотя бы попробуешь, — предложил он, перекрикивая гул возмущений, — а если у тебя не выйдет, я их все-таки развею. Не хотел стольких губить, но другим будет наука и сюда больше не сунутся. Такой галдеж и запах я долго не выдержу. К тому же, скоро должен вернуться лэрд…
Падальщики притихли, и хотя дрогнули от озвученных обещаний, расползаться не стали. Более того, один из них начал командовать:
— Давай уже, не томи! Итак долго ждали!
Подавив внутреннее негодование, приблизилась к этому падальщику, присела и прикоснулась к нему. Ничего не произошло. Пожав плечами, обернулась к магу и Харди, потом опять прикоснулась к падальщику, и…
Опять ничего.
— Уйди с дороги! — возмутился другой падальщик и, подвинув первого, разлегся передо мной. — Ну?
Я прикоснулась рукой к нему, но чуда снова не произошло. Прежде чем насели остальные с требованием подержаться за них, я встала и отошла к магу и Харди.
— Ничего не выходит, — сказала им очевидное.
— И не выйдет, — взмахом руки перекрыв возмущение падальщиков, озвучил вердикт маг. — По крайней мере, пока ты искренне этого не захочешь. Слушай, давай ты постараешься. Не хочу ни убивать их, ни оставлять на своей территории, так что давай ты вспомнишь, как было с первым падальщиком и сделаешь то же самое с этими? Ну, постарайся, как-то проникнись к ним, что ли?
Падальщики заискивающе глянули на меня, а я посмотрела еще раз на них, и поняла, что не выйдет. Не выйдет с ними сделать так же, как с первым падальщиком. Потому что тому я действительно хотела помочь — он преодолел большое расстояние, чтобы найти меня, он поранил брюшко, поднимаясь на высокие скалы, он был трогательным и вежливым, когда излагал просьбу, и он терпеливо ожидал моего решения, а эти… Эти приползли в полной уверенности, что я обязана им помочь, поленились подняться на скалы, удобно разлегшись у подножья, и хотя видели огромный объем работы неподалеку от себя, попросту проигнорировали. А еще они назвали первого неудачником, что окончательно меня от них отвернуло.
Но с другой стороны, неразрешимых проблем не бывает, и клиенты у нашего агентства не всегда были милыми, но мы все равно выкладывались на все сто. Потому что это работа, имидж компании. Так что надо переключиться и посмотреть на это не как на просьбу, в которой можно и отказать, а как на работу. Тем более что никто, собственно, и не просил.
— Хорошо, — отбросив эмоции неприятия, я с новым интересом посмотрела на падальщиков, — думаю, я смогу вам помочь, но…
Они уже не слушали, а спорили между собой, кто будет первым, и только порыв пламени, скользнувший поверх них, заставил нечисть притихнуть и прижаться к земле. Взглянула на мага, а тот кивком указал на Харди. Я быстро повернулась в другую сторону, но мне досталась только улыбка, и ни намека на пламя. Жаль, а так хотелось увидеть.
— Теперь они будут внимательно слушать, — сказал Харди, и действительно, падальщики здоровьем больше не рисковали.
— Думаю, я смогу вам помочь, но не просто так, — повторила нечисти. — Видите эту свалку?
— Убрать ее? — предложил один из падальщиков.
— Для начала. А потом в течение десяти лет поддерживать идеальную чистоту, мгновенно утилизируя отходы. Очередность можете установить сами, а договор будет заключен между вами и магом оборотней.
Падальщики попытались возмутиться, но покашливание Харди заставило их перестать попусту тратить время и перейти к обсуждению предложения.
— Неплохо, — похвалил маг. — А что через десять лет?
— А через десять лет или Аодх сможет оставлять Доди, чтобы убирать этот кошмар, или драконы перестанут за что-то мстить оборотням и сбрасывать мусор на вашей территории.
— Эй! — позвал один из падальщиков. — Мы готовы! Давай договор и волшебство!
— Добавь в договор пункт о вежливости, — попросила я мага и, оставив коврик Харди, подошла к падальщикам.
Маг присоединился ко мне буквально через пару секунд, но уже с договором, на котором нечисть оставила отпечатки в виде тоненьких веточек. Теперь была моя очередь. Попросив падальщиков не толкаться, я прикрыла глаза и мысленно обратилась к силе Кудельницы, позвав ее, объяснив проблему и попросив помочь. Услышав изумленный вздох, не стала смотреть, чтобы не сбиться — продолжала общаться с силой и хвалить ее, не забывая благодарить за отзывчивость.
Не знаю, сколько это продолжалось, но долго. Я чувствовала, как о мою ладонь трется то один, то другой падальшик, сменяя друг друга, слышала, как меняется их аромат и как они радуются этим изменениям, и ощущала, как с каждой минутой я становлюсь все слабее. В какой-то момент меня подхватил маг, заставив облокотиться, и я только кивнула, молча принимая его помощь. А потом стало совсем плохо, и я с трудом открыла глаза, надеясь, что все.
Устало обвела взглядом свалку, заметила, что все падальщики уже там, отрабатывают договор, и свалка теперь вся в цветах и благоухает. Это уберут все вместе, а потом назначат караульных — молодцы, что так дружно, правильно. Я уже думала, что все, дело сделано и пора лететь, но вдруг заметила внизу маленького падальщика, который, мигая черными глазками, смотрел на меня с такой надеждой, с таким ожиданием и с такой добротой, что я бы не смогла ему отказать. Он был всего сантиметров десять и не мог дотянуться до моей ладони, поэтому я с помощью мага присела.
— И ты? — спросила падальщика, погладив его.
Он с благодарностью прижался к моей ладони и кивнул.
— Если вы не сильно устали… я полз… так долго… я думал, что уже не успею… А потом они меня не пускали к вам, и… А теперь они такие красивые и так пахнут, а я… Простите, что я опоздал и что такой маленький.
— Не расстраивайся, — улыбнулась ему, — ты еще вырастешь, и ничего страшного, что ты последний. Зато я сделаю тебя самым красивым, хочешь?
— Правда?
— Тебе какой цвет больше нравится?
— Сиреневый. С золотистым, — маг хмыкнул, и падальщик поспешно добавил: — Но так, наверное, не выйдет? Это слишком красиво для такого, как я?
— Ничуть, — закрыв глаза, попросила силу исполнить просьбу маленького падальщика, подарить ему мечту, и когда открыла глаза, не сдержала восхищенного вздоха.
Падальщик был не просто красивым — он был восхитительным. Зеленая ветвь была усыпана крупными цветами насыщенного сиреневого цвета с золотистыми прожилками. Сложившись пополам, нечисть с удивлением рассматривала себя.
— Нравится?
— Это… это… — он посмотрел на меня влажными черными глазками. — Спасибо вам большое! У меня теперь будет новая жизнь, да?
— Конечно.
— И меня все полюбят… — тихо прошелестел он, и я кивнула, надеясь, что так и будет.
Начав подниматься, почувствовала, как меня подхватили и взяли на руки. Конечно, это уже был не маг, а Харди. Всучив мне коврик, он качнул головой, но не стал выговаривать, что думает по поводу моего энергетического истощения.
— Нам пора, — заявил он магу.
— Не смею удерживать, — съязвил тот. — Надеюсь, в следующий раз увидимся не так скоро.
— Разделяю твои надежды, — поддакнула я, и как только Харди обернулся в звериную сущность, мы взлетели.
Маг насмешливо махнул нам рукой, ему за всех нас ответил коврик, помахав одной из половинок, а я устало привалилась к спине дракона. Вокруг было красиво, потому что закатное солнце, окрасившись малиновым, уползало за горизонт, страшно — потому что высоко и полет, но у меня не было сил ни на восхищение, ни на страх. Хотелось спать, и все.
Наверное, я задремала, потому что момент приземления пропустила, только помнила, что когда Харди нес меня по пещере, нам никто не встретился. Совершенно никто, будто разом пропали все те любопытные женщины. А потом я поняла, что лежу в постели, а Харди меня целует в висок. И я вроде бы предложила ему лечь рядом, но что он ответил, не уловила.
Когда открыла глаза в следующий раз, увидела, что в комнате совершенно темно.
— Харди! — позвала я.
Снизу что-то пошевелилось, а через секунду оказалось возле меня. Знакомые очертания мужской фигуры успокоили.
— Ты что, любишь спать на полу?
— Не люблю.
— Тогда что ты там делаешь? Ужасно хочется пить.
— Сейчас.
Мужчина исчез, а через минуту у меня в руках была чашка с водой. Я сделала несколько глотков, удовлетворенно выдохнула, вернула чашку и подвинулась, чтобы Харди лег рядом.
— Иванна… — он погладил меня по щеке, и все, это последнее, что я помню из того вечера.
Утром я не увидела Харди ни на полу, ни в комнате вообще, но поняла, что он рядом со мной не ложился. Странно. Очень странно. Тем паче для мужчины, которому я вроде бы нравлюсь.
ГЛАВА № 14. О релаксе, работе и драконьей заботе
Вставать не хотелось, да никто и не заставлял этого делать, поэтому, перевернувшись на бок, я более внимательно осмотрела комнату. Благо, неяркий магический свет позволял не только отдыхать светлячкам, но и человеку чувствовать себя комфортней в драконьих условиях. Итак, что у нас здесь? Широкая кровать, на которой я лежала, два белых кресла, кремовая тумбочка, невысокий зеркальный столик, большое зеркало без каких-либо узоров и вообще без рамки, кремовое напольное покрытие, охватывавшее всю комнату, кроме двухметрового участка рядом с самой кроватью — странно, почему так, но в целом все выглядело симпатично и гармонировало с темно-серыми пещерными стенами.
Не знаю даже, зачтется ли нам с Харди испытание кровом, потому что мне комната нравилась, и не хватало всего нескольких незначительных деталей, чтобы считать этот интерьер модным стилем лофт. Кстати, ни моего коврика, ни горшочка с цветочком не было. Может, они с Харди? Представив, как странно, должно быть, выглядит такой красивый мужчина с ковром и цветком в руках, предвкушающе улыбнулась. Куда естественней в его руках буду смотреться я, но здесь надо подумать, как преодолеть убеждение Харди на счет полезности нашего воздержания и как избежать очередного холодного душа от его брата.
Харди вел себя так, будто у нас впереди как минимум вечность, но я не лгала ни ему, ни себе. Сегодня я третий день в этом мире, и значит, на три дня ближе к тому, чтобы вернуться в свой. А там не будет ни Харди, ни коврика с неугомонным духом, ни даже цветочка падальщика, потому что в моем мире нет места волшебству. Нет места им. Но я не собиралась утопать в меланхолии — для этого у меня будет масса времени после, тем более что в комнату проник божественный запах кофе. По-моему, кто-то тонко намекал, что пора вставать.
Ванную я нашла без проблем — там тоже было все куда лаконичней, чем в предыдущем варианте, но сама ванна была точной копией моей домашней. И даже полки и косметика на них были такими же. Подумав, что кофе меня дождется, я выбрала мандариновую пенку, чтобы взбодриться и на полчаса выпала из реальности.
Когда вытиралась, обратила внимание, что рядом с пушистыми белоснежными полотенцами висело что-то бледно-желтое и неимоверно жесткое, но решила, что это мочалка. Облачившись в длинный халат, вышла из ванной, удивилась, что в комнате так никто и не появился, помедлила пару секунд в раздумьях и вышла в коридор. Пусть любопытные девушки, которые бродят здесь в неимоверном количестве, думают, что хотят, но запах кофе, на который я ориентировалась, был для меня дороже, чем их мнение о моем внешнем виде.
Странно, но если не считать кружащих под потолком светлячков, по пути мне никто не встретился. В пещере было удивительно тихо, и только запах кофе и мои тихие шаги в мягких тапочках намекали, что здесь живут. Спустя один поворот я различила знакомые голоса, и уверенно вошла в просторное светлое помещение, где за огромным каменным столом сидели Блэм, Харди и… маг. Миролюбиво, кстати, сидели, тихо переговариваясь между собой.
— О, наконец-то! — пробубнил маг, завидев меня. — Еще даже закат не случился, как у тебя началось доброе утро!
— Доброе? Когда с утра пораньше я вижу тебя? Ты опять себе льстишь.
— Ух ты, — усмехнулся Блэм, — не зря я набился на чашку противного кофе. У вас так забавно.
— Противного? — нахмурился Харди. — Ты выпил две чашки!
— Ну так я ждал! И не зря! А кофе у тебя отвратительный.
Харди устремил на брата пронзительный взгляд, но тот притворился, что ничего не замечает, кроме горки домашнего печенья. А маг ничего не замечал, кроме меня и пытал упрекающим взглядом. Судя по перекошенному лицу, этот день мне снова предстояло провести в его компании, но утро… Мое утро — это кофе и Харди.