- Лиззи, душенька, успокойся. Лорд Норрей предупредил сэра Джорджа, что будет к обеду.
- Ах, матушка! - Элизабет вскинула на мать испуганный взгляд. - Вы думаете, мне стоит ждать предложения?
Лиз затаила дыхание, в ожидании ответа.
- Посмотрим, дорогая, - уклончиво ответила леди Фицуильям. - Посмотрим.
Хозяйка Лонгберри рассеянно взглянула на дочь и потрепала ее по щеке. Ох, знать бы, что готовит им будущее!
Граф Уэнсфилд приехал к обеду. После положенных приветствий и обязательных разговоров о погоде, семейство Фицуильямов и лорд Норрей прошли в столовую, где отдали должное стараниям кухарки, а потом, Его сиятельство с сэром Джорджем удалились в кабинет, куда вскоре была вызвана и Джулия.
Джул, услышав повелительное приглашение, переданное Джобсом, с недоумением посмотрела на мать.
- Иди, Джули, - кивнула ей леди Агата, и Джул торопливо направилась к отцу.
С каждым шагом, она шла все быстрее, подгоняемая каким-то неприятным предчувствием. Своей интуиции она привыкла доверять, а потому, тщательно обдумывала происходящее, пытаясь понять, откуда ждать неприятностей. Впрочем, долго гадать не пришлось. Первая же фраза отца подтвердила веру Джулии в то, что ее интуиция не ошибается.
- Дорогая, - сдержанно улыбнулся сэр Джордж, едва она вошла в кабинет. - Вот и ты. Присаживайся.
Он пристально посмотрел на нее, и Джул насторожилась. Что-то больно многозначительным взглядом окинул ее папенька.
- Джулия, - продолжил, между тем, сэр Джордж. - Граф Уэнсфилд только что попросил у меня твоей руки, и я дал свое согласие.
Джул неверяще посмотрела на отца. Он - что? Дал согласие?! Зная, что Лиззи спит и видит себя графиней Уэнсфилд, а она, Джулия, даже не думает об этом?! Возмущение плеснулось внутри, сбило дыхание, окрасило щеки, придало блеск глазам. Джул намеренно избегала смотреть на сидящего в кресле графа, чтобы не высказать все, что она думает по поводу его предложения.
- Я могу подумать, отец? - коротко спросила она, не позволяя негодованию вырваться наружу.
- Разумеется, мисс Фицуильям, - опередив сэра Джорджа, ответил лорд Норрей. - Разумеется.
Джул холодно посмотрела на графа и встретилась с въедливым взглядом блекло-голубых глаз. Лорд внимательно осмотрел ее с ног до головы и одобрительно кивнул. Джулии даже показалось на миг, что она заметила довольную улыбку, но, взглянув ещё раз на предполагаемого жениха, поняла, что ошиблась. Граф Уэнсфилд невозмутимо смотрел на серебряный набалдашник своей трости.
- Мисс Фицуильям, я хочу услышать ваш ответ ровно через неделю, - негромко произнес лорд Норрей и поднялся со стула. - Всего доброго, сэр Джордж, - коротко попрощался он. - Мисс Фицуильям, - Джулии достался неглубокий поклон, и граф Уэнсфилд неторопливо покинул кабинет. Джулия успела заметить, что мужчина немного прихрамывает, тяжело опираясь на трость.
- Папенька, почему вы молчите? - Джул повернулась к отцу, стоило им остаться вдвоем. - Скажите же что-нибудь! Неужели вы всерьез рассматриваете это предложение?
- Сядь, Джул, - устало посмотрел на нее сэр Джордж.
Он вздохнул, развязал галстук и расстегнул верхние пуговицы сюртука.
- К сожалению, мы сейчас не в том положении, что бы отказываться от предложения графа Уэнсфилда, - негромко сказал отец. - Фабрика переживает не лучшие времена, имение мне пришлось заложить, на выплаты процентов денег не хватает, и я даже не представляю, что буду делать в следующем месяце.
Сэр Джордж грустно взглянул на Джулию и улыбнулся какой-то жалкой, неуверенной улыбкой.
- Цветочек, - ласково обратился он к Джул, назвав ее детским прозвищем. - Постарайся меня понять. Граф согласился помочь с фабрикой, правда, взамен, он потребовал тебя.
- Но почему я? Мне казалось, он уделяет внимание Лиззи, - недоумевающе посмотрела на отца Джул.
- Я тоже так думал, но все оказалось иначе, - покачал головой сэр Джордж. - Так, что, Цветочек? Ты поможешь своему старому, никчемному отцу?
Джулия ничего не ответила, молча глядя в окно. Она понимала, что выхода у нее нет. Если уж папенька признался в том, что у него проблемы, значит, положение, и правда, безвыходное. Но как же обидно! Почему именно она? Почему не Лиз, которая так мечтала о графском титуле и богатстве?
- Маменька знает? - спустя несколько минут, спросила Джул.
- О нашем бедственном положении? - Сэр Джордж бросил на нее короткий взгляд. - Нет, что ты! Ей же нельзя волноваться.
Джулия понимающе хмыкнула. Да, уж, леди Агату лучше лишний раз не беспокоить. Спокойная и рассудительная обычно леди Фицуильям слишком тяжело переносила любые волнения. После недавней болезни, едва не стоившей ей жизни, доктор Уэтерби настоятельно рекомендовал сэру Джорджу обеспечить миледи полный покой, а потому, и муж, и старшая дочь старались не беспокоить леди Агату, скрывая от нее даже самые мелкие неприятности.
Джул пристально посмотрела на отца и уточнила:
- Вы уверены, что нет иного способа поправить наши дела?
- Цветочек, если бы он был, я бы не стал просить тебя принять предложение лорда Норрея, - чуть слышно ответил сэр Джордж и поднял на нее глаза, в которых так и осталось пристыженное, жалкое выражение.
Джулия не могла вынести подобного взгляда.
- Папенька, не нужно, не корите себя. Я выйду за графа. Главное, чтобы он дал вам гарантии своей помощи.
- Прости, детка, - тихо ответил сэр Джордж Фицуильям.
- Полно, папенька, - постаралась улыбнуться Джул. - Зато, маменька будет счастлива. В нашей семье все-таки появится графиня.
Она усмехнулась, но тут же посерьезнела, представив реакцию Лиззи. Вот уж для кого это будет ударом...
Джулия не ошиблась. После того, как сэр Джордж рассказал домочадцам о предложении графа Уэнсфилда, с Элизабет случилась истерика.
- Джули, ты специально! - кричала Лиз, топая ногами. - Как ты могла?! Ненавижу тебя!
Расстроенная леди Агата пыталась успокоить дочь, но та никого не хотела слушать.
- Маменька, она нарочно увела моего жениха, - навзрыд плакала Лиззи. - Мне назло! Боялась, что останется никому не нужной старой девой, а я буду графиней! А теперь?! Она станет женой графа, а я - никем?
Взвизгнув, Лиззи картинно упала в обморок, вызвав переполох среди суетящейся вокруг нее прислуги.
- Мисс Элизабет, душечка, - причитала горничная Дженни, обмахивая свою госпожу. - Откройте глазки!
- Мэри, неси нюхательные соли, - нервно распорядилась леди Агата, обращаясь ко второй служанке. - Лиззи, детка, не пугай нас так, - похлопывая дочь по щекам, приговаривала леди Фицуильям. - Ну, же, приди в себя, пожалей свою маменьку.
Звук скрипнувшего паркета отвлек леди Фицуильям от ее занятия.
- Сэр Джордж, а вы почему ничего не делаете? - увидев пробирающегося к дверям мужа, воскликнула леди Агата.
Тот растерянно застыл на месте, смущенно крякнул и откашлялся.
- Я, пожалуй, вызову доктора, - пробормотал он и поторопился уйти.
- Лиззи, деточка, очнись! - продолжила причитать леди Фицуильям. - Ты же знаешь, мне нельзя волноваться. Ах, Мери, это не тот флакон! - взяв из рук служанки нюхательные соли, расстроенно сказала она. - Нужно было темный принести.
- Простите, миледи, - повинилась горничная. - Я сейчас поменяю.
Джулия, спокойно наблюдающая за происходящим, покачала головой и вышла из гостиной. Участвовать в представлении, устроенном Лиззи, ей не хотелось. Маменька, служанки, лакей - Элизабет вполне хватит публики и без нее.
Джул незаметно выскользнула из дома и направилась в сад.
Здесь, среди яблоневых деревьев, было удивительно спокойно. С самого детства, она привыкла приходить сюда, когда ей требовалось разобраться в себе. Вот и сейчас, прислонившись спиной к старому, искривленному стволу, она попыталась понять, как помочь отцу и что принесет ей брак с Его сиятельством.
Мысли будущей графини были невеселыми. Джулия, в отличие от маменьки и Лиззи, никогда не мечтала о титуле и богатстве. Ее вполне устраивала та жизнь, которой она жила. Простая, скромная, наполненная тихими сельскими радостями и печалями. Правда, несколько лет назад, когда мистер Фицуильям получил титул баронета, привычный уклад поместья Лонгберри несколько изменился, утеряв большую часть своего очарования. Едва узнав о пожалованной Ее величеством милости, леди Агата с увлечением отдалась новому занятию, приводя быт небольшой усадьбы в полное соответствие с новым статусом ее владельца. Она наняла дворецкого, трех лакеев и пару служанок, полагая, что старой Пегги и малышке Джейн понадобится помощь, заказала несколько дюжин платков и десяток скатертей с вышитой монограммой Фицуильямов, дополненной витиеватым bаrt, ввела в привычное меню экзотические блюда и купила новый парадный сервиз. Теперь, каждый прием пищи превращался в сложную церемонию, а милые посиделки с соседями - в званые вечера и рауты, лишенные прежней непринужденности и простоты.
Джулии были не по душе все эти изменения, да и озабоченный вид отца, проводящего все больше времени на фабрике, доставлял ей беспокойство, но она, опасаясь испортить искреннюю радость маменьки и сестры, молчала.
А леди Агата и Элизабет были счастливы. Они днями напролет толковали о заслуженной награде и с гордостью рассказывали об этом знаменательном событии всем желающим их послушать. Еще бы! Сама королева оценила по достоинству усилия мистера Фицуильяма по обеспечению Англии самыми лучшими шерстяными тканями и возвеличила его титулом баронета! Разве можно скромно молчать о такой милости Ее величества?!
Дамы Фицуильям приняли слишком близко к сердцу неожиданно свалившийся на главу семьи титул, и все их мысли были заняты тем, чтобы как можно выгоднее распорядиться неожиданной удачей. Днями напролет, Лиззи мечтала о богатом аристократе, который положит к ее ногам свой титул и приличное состояние. Ну, и сердце, разумеется! А леди Агата тихо улыбалась, глядя на свою младшую дочь, и думала о том, как быстро летит время. Казалось бы, только недавно она сама была на месте Элизабет. Тогда, двадцать лет назад, юная Агги точно так же мечтала о прекрасном принце, который приедет однажды в их захудалый городишко и увезет ее в столицу. Увы. Принц не доехал до Суиндона. Зато, одним из унылых осенних дней в городке остановился по делам мистер Фицуильям - немолодой, скромный фабрикант, который и стал, волею судьбы, мужем мисс Агаты Хэмптон.
Сейчас, когда одной из ее дочерей улыбнулась удача, леди Фицуильям готова была расплакаться от счастья. Жаль, конечно, что не Лиззи, бывшей ее любимицей, выпала честь стать графиней, но Джули давно пора замуж, а более подходящей партии трудно и сыскать!
Занятая подобными рассуждениями, леди Агата хлопотала над бьющейся в истерике Элизабет, а Джулия, задумчиво прогуливаясь меж яблоневых деревьев, пыталась примириться с выпавшей ей участью.
Громкий треск заставил Джул оторваться от воспоминаний. Она торопливо отерла влажные щеки и посмотрела на догорающую свечу. Фитилек то вспыхивал, то, с резким шипением, затухал, оставляя на подсвечнике извилистые потеки воска.
Джулия вздохнула.
Она смотрела на колеблющееся пламя, а видела перед собой любимые лица родных, и ей до боли хотелось обнять маму, отца, Лиззи... Ощутить тепло родного Лонгберри, пройтись по его заросшему травой двору. Обойти окрестности, заглянуть в гости к викарию и тетушке Летиции.
Джул потушила свечу и задумалась.
Что, если у нее не получится выбраться из этого мира? Что, если она больше никогда не увидит свою любимую родину?
О, нет! Это невозможно! Остаться навсегда в чужой стране, без родных, без друзей и знакомых…
Душу захлестнуло отчаянием, и Джулия еле слышно всхлипнула.
Ах, как бы ей хотелось снова оказаться в Англии!
Увидеть родные холмы, ощутить бодрящий, пахнущий влажной землей воздух, прогуляться по аллеям Гайд-парка, дойти до Кенсингтонских садов... Увы. Здесь, в замке Эррола, не было ни старинных зеркал, ни таинственных портретов, ни чего-либо еще, хоть отдаленно напоминающего порталы. И как попасть на родину, она не знала.
Покои, которые выделил ей Эдриан, были красивыми, просторными, светлыми, но совершенно обычными, без каких-либо загадочных раритетов.
Спальня, будуар, небольшой кабинет и гардеробная. И все это обставлено изящной мебелью и украшено букетами цветов и нежными акварелями.
В другое время, она с удовольствием полюбовалась бы обстановкой, но сейчас на душе у нее было слишком тревожно, и в голове крутились не самые приятные мысли.
Джулия вздохнула.
Несмотря на усталость, уснуть так и не получилось.
Она встала с постели, накинула бархатный халат и тихонько вышла из комнаты.
Ночной замок жил своей, особенной жизнью. Откуда-то снизу доносились непонятные приглушенные звуки, в просторных коридорах, прямо в воздухе, плавали небольшие круглые светильники, на втором этаже, куда спустилась Джул, полным ходом шла уборка комнат - метлы, щетки и совки, сами, без участия людей, наводили чистоту в многочисленных покоях. Джулия даже остановилась, с удивлением наблюдая за деловитой суетой магических «уборщиков». Надо же, как удобно! И прислуга не нужна!
Круглые щетки резво натирали паркетные полы, пара метелок деловито смахивала пыль с каминных полок и фарфоровых безделушек, а небольшие, но шустрые совки вычищали очаги от золы.
С трудом оторвавшись от поразительного зрелища, Джул пошла вдоль распахнутых дверей, с интересом рассматривая обстановку комнат. Похоже, второй этаж, в отличие от третьего, гостевого, был хозяйским.
Она видела супружеские спальни, уютные гостиные и небольшой будуар - словно сошедший со страниц «Иллюстрированных лондонских новостей», - детские комнаты и классную.
Джулия вздохнула. Похоже, у Эррола есть жена.
Все говорит об этом - и шкатулки с украшениями на изящном столике, и шляпные картонки, перевязанные лентами, и домашние туфельки, кокетливо выглядывающие из-под кровати. И ажурная шаль, небрежно брошенная в кресле.
Интересно, как отнесется хозяйка этих комнат к ее присутствию в замке? И где она сама? Не хотелось бы доставить ей неудобства.
Впрочем, думать о леди Эррол не хотелось. Вот, не хотелось, и все тут! И, вообще… Лучше бы никакой леди Эррол и вовсе не было.
Джулия спустилась по лестнице и двинулась вдоль длинного ряда дверей. В отличие от верхних этажей, внизу царила полутьма, да, и звуки уборки стихли. На душе стало тревожно. Джул осторожно продвигалась вперед, невольно вспоминая, чем закончился похожий поход по ночным коридорам Вуллсхеда. Если сейчас снова появится Эррол...
- Эдриан, мальчик мой, ты не должен отчаиваться, - неожиданно услышала она надтреснутый старческий голос. - Ориус милостив, глядишь, все образуется.
- Только неудачник может верить в милость богов, - ответил Эррол. В его словах прозвучала плохо скрытая горечь.
Джул почувствовала, как больно сжалось сердце. Что произошло в жизни Эдриана? Какая тоска гложет его душу?
И почему он так мрачен и неприступен?
- А эта девушка… Ты не думаешь, что она могла бы...
- О, нет! - перебил собеседника Эррол. - Только не она. Я не хочу о ней говорить!
Джул насторожилась. Интересно, что за леди вызвала у Эдриана такое негодование?
- Мне кажется, она отличается от прочих Норреев.
- Она не Норрей, - отрезал Эррол. - Всего лишь жалкая выскочка, подцепившая старика графа. Меркантильная пустышка, польстившаяся на обещанные деньги.
- А мне кажется, что не все так просто, - задумчиво ответил его собеседник. - Приглядись к ней, Эдриан. Я уверен, эта леди еще сумеет тебя удивить.
Джул услышала тихий дребезжащий смех. Звук был такой, будто кто-то рассыпал по столу мелкие камушки.
- Ладно, не будем об этом. Мне уже пора, завтра увидимся, - тихо произнес Эррол, и Джул насторожилась. Нужно было уходить, пока Эдриан не застал ее за подслушиванием.
Она осторожно отступила от двери и припустила к лестнице. В душе бурлило негодование. Вот, значит, какого мнения о ней лорд Эррол? Выскочка? Охотница за деньгами? Меркантильная пустышка?
Джул презрительно фыркнула.
«Тоже мне, принц крови нашелся! - думала она, торопливо идя по коридору. - Одна физиономия чего стоит! Высокородный и самовлюбленный болван!»
Нет, она не будет расстраиваться из-за какого-то желчного красавчика! Пусть думает, что хочет, ее это никак не касается. Но если он - единственный, кто может объяснить, что происходит, она выяснит все, что можно, и уж тогда решит, что делать с его оскорбительным мнением.
- Ах!
Споткнувшись, она врезалась в неизвестно откуда возникшую на ее пути темную фигуру.
- Почему вы не спите, миледи? - раздался голос Эррола.
Джул подняла глаза и увидела склоненное к ней лицо. Эдриан стоял почти вплотную, и она впервые поняла, насколько он высок. Для того чтобы ответить, ей пришлось задрать голову. Взгляд, с которым она столкнулась, был мрачным и недовольным.