— Черта профессионала?
— А как же, — хохотнул милиционер.
— Слушай, Борисыч, — ты сейчас на службе или в свободном полете?
— Не тяни, Шуба. Какие-то проблемы?
— Да, понимаешь… Не проблемы, а, так сказать, два дела — сюрприз и просьба.
— Начинай с просьбы. Только серьезно и по существу. А то знаю я вас — рыболовов, начнете вокруг, да около ходить, пока просто-напросто на рыбалку не позовете.
— Так ты на службе или где?
— А вот не скажу, — уперся капитан. — Не скажу до тех пор, пока от хорошего друга просьбы не услышу.
— Я понял Борисыч, спасибо. Скажи, не смог бы ты сейчас, в ближайшие час-два подтянуться ко мне домой в Коньково? Но только обязательно в своей ментовской форме.
— У тебя и в самом деле проблемы? — посерьезнел Клюев.
— Как тебе сказать… Либо слишком мнительным я стал, либо не напрасно беспокоюсь… В общем, посоветоваться надо.
— Добре. Адрес я твой помню, подъеду где-то часика через полтора. А сюрприз-то в чем?
— Композицию «Лыжная прогулочка» помнишь?
— Как сейчас перед глазами.
— С этой минуты «прогулочка» — твоя.
— Отлично! Срочно выдвигаюсь в Коньково, а то еще передумаешь.
— Только в форму свою капитанскую не забудь облачиться.
Пока Клюев ехал, Серега быстренько, не отвлекаясь на живчиков, слепил три крыши — для коровника, свинарника и курятника. Прилеплять их к постройкам не стал, просто накрыл, чтобы легко снимались. После чего переместил все Застолье в сумерки серванта. Посвящать того же Клюева в «пластилиновую» тайну было рановато.
Вообще-то Серега позвал капитана домой вовсе не для того, чтобы о чем-то посоветоваться. Ему было важно, чтобы Артур или его люди поняли, что он общался с милиционером. И не важно, о чем мог быть разговор — не обязательно о поисках Артуром Влада, может, беседа была по поводу шумливых алкоголиков-соседей, или просто пришел участковый с плановой проверкой правильности хранения охотничьего ружья. Пусть бандюки голову поломают, но при этом, имея в виду, что Костикова лучше оставить в покое.
Наивно, конечно же, рассуждал Серега, но с другой стороны, почему бы вот так простенько и не подстраховаться.
Если бы в скором времени Сереги не предстояло выдвигаться на работу, он к приходу Клюева выставил бы на стол бутылку, закуску, сварил бы пельменей… Но сейчас сварганил несколько бутербродов и притащил свое любимое земляничное варенье — к чаю. Однако Борисыч — мужик опытный, сам принес и водку, и пиво, отказаться от которого Серега просто не имел права.
— Вот таким образом и спаивает один человек опасной профессии другого, — вздохнул Серега, подставляя пивную кружку под пенящуюся струю из двухлитровой баклажки «Очаковского», открытую Клюевым.
— Разве вас, инкассаторов можно споить, — ухмыльнулся тот. — А ты, к тому же еще и заядлый рыбак, и охотник, и кто там еще?
— Да всего понемногу, — с наполненной пивом кружкой Серега подошел к серванту, в верхней, застеклено-зеркальной части которого теснились пластилиновые композиции, в том числе и «Лыжная прогулочка».
Клюев остановился рядом — с рюмкой, наполненной водкой и, как любой, рассматривающий творения Сереги, не смог сдержать улыбки.
— Так, о чем посоветоваться хотел? — спросил Борисыч, выпив.
Серега едва не поперхнулся пивом — о чем собирался «советоваться» с милиционером, он как-то не подумал. На выручку пришел телефонный звонок.
— Доставай пока себя, — показал он Клюеву на «Лыжную прогулочку» и поднял трубку. И узнал голос Артура:
— Где Машка? Что с ней?
— Какая Машка?
— Не прикидывайся!
— Ты про ту, что вместе с Владом пластилин покупала?
— Про ту, которая… которую…
— Артур, я понимаю, если бы ты про Катьку спросил. А к Машке я вообще никакого отношения не имею…
— Кто это? — громко спросил Клюев, приблизившийся к Сереге, с «Лыжной прогулочкой» в руках.
— Ты зачем мента вызвал? — видимо, услышав голос Клюева, прошипел в трубку Артур.
— Тебе-то какое дело? — насмешливо сказал Серега. — Думаешь, у меня только бизнесмены-миллионеры в друзьях? Есть еще и рыболовы-милиционеры.
— Ах, ты… — в трубки послышались короткие гудки.
— Кто звонил-то? — вновь поинтересовался Клюев.
— А-а-а… — словно прогоняя назойливую муху, отмахнулся Серега. — Один знакомый шизофреник из новых русских. Артуром зовут. Ищет куда-то запропастившегося подельника — Влада Мохова. Кстати, ты этого Мохова в нашей рыбацкой компании мог видеть — лысый такой.
— Да-да, припоминаю… Но ты, вроде, про какую-то Машку говорил?
— Теперь Артур еще и Машку потерял. А она как раз с Владом спит. Может, умотала сладкая парочка на какой-нибудь Кипр, и Влад сейчас бегает со спиннингом по тамошним фрагмам, большеротого окуня ловит, а Машка мандаринами обжирается, которые на острове размером с апельсин…
— Чего этот Артур от тебя-то хотел?
— Говорю же — шизофреник. Втемяшил себе в голову, что я могу что-то про них знать, вот и не отстает.
— Ты, как раз, в отношении Артура о чем-то посоветоваться хотел?
— Да нет же, Борисыч, — Серегу, наконец-то осенило. — Давай ее сюда.
Серега аккуратно принял из рук капитана «Лыжную прогулочку» и не менее аккуратно опустил ее в заранее приготовленную пластмассовую коробку, — как раз под размер композиции.
— У меня, как видишь, в лепке есть несколько разных направлений, конкретных тем: рыболовная, армейская, бытовая… Композиция, что я сейчас тебе подарил, относится к теме «Активный отдых». Так вот, помимо прочих я задумал тему ментовскую. В плане сатиры-юмора, соображаешь. Вот как раз эта самая «прогулочка» к ментовской теме очень даже подходит.
Еще мне хотелось бы слепить, к примеру, берущего взятку гаишника, или разжиревшего майора, у которого ремень на поясе не застегивается, или ментов-пьяниц, которые, как обычные алкаши за углом на троих распивают, а им укоризненно грозит пальцем грязный бомж. Или, как менты в закусочной втихоря разливают под столом водку по пластмассовым стаканчикам…
— Ментов-пьяниц, говоришь, — нахмурился капитан и наполнил свою стопку водкой. — Говоришь, втихоря разливают…
— Скажешь, не прикольно?
— Прикольно. Просто… — договорить Клюеву помешал звонок в дверь.
Серега посмотрел в глазок и, уже открывая замок, крикнул:
— Слышь, Борисыч, тот самый Артур пожаловал!!
— Чего орешь-то? — в отличие от него, понизив голос, сказал Артур, переступая порог.
— Моя квартира. Хочу — ору, — Сергей жестом предложил ему пройти в комнату, где Клюев, жуя бутерброд, вновь наполнял рюмку.
— Юрий Борисыч, познакомься — Артур, один из владельцев ресторана «Фазан и сазан».
— Пить будете? — обменявшись с лысым рукопожатием, поинтересовался капитан.
— Водку по утрам… — Артур отрицательно помотал головой.
— Извини, Артур, твой коньяк я вчера до донышка допил, — понял намек Серега. — А как допил, так сразу и вырубился.
— А Машка, Машка-то где? — Артур как бы случайно подошел к гардеробу, в который накануне велел спрятаться девушке и, кажется, даже принюхался. — Она разве… Ты ее разве вчера не видел?
— Странные вещи говоришь, Артур. Приревновал, что ли? Так это не ко мне…
— Она! Машка! — вдруг взорвался Артур. — Все уши нам прожужжала, доказывая, что Влад у тебя. Сначала Катьку Жайворонок попросила проверить. Когда ты Катьку домой не пустил, Машка ко мне обратилась. Мы сюда вместе приехали…
— Так-так-так, — Серега не мог поверить, что Артур признается при милиционере, как все вчера было, но тот оказался хитрее.
— Что — так-так! Я ее в своей тачке оставил, сам к тебе пришел. А когда вернулся и сказал, что Влада у тебя нет, она не поверила, к тебе побежала. Я ждал, ждал, потом меня сморило. Проснулся, стал ей звонить, не отвечает. Приехал на работу — не появлялась…
— Может, она вне стен ресторана клиента сняла, — невозмутимо предположил Серега?
— Машка пошла к тебе домой! — стукнул Артур по стенке гардероба.
— А по пути, допустим, взяла да и заглянула к соседу…
— Она искала Влада! — еще один удар по гардеробу.
— Хватит мебель ломать, — Серега плеснул в кружку пива. — Может, думаешь, я, ни с того ни с чего пришиб девчонку, труп расчленил и по кусочкам в разные места распихал. Так обыщи квартиру, только успокойся. Можешь хоть отсюда начать, — Серега открыл дверцы серванта, за которыми хранилось Застолье. — Можешь гардероб проверить, кладовку…
Вот тут скульптор в своих предположениях не ошибся. Артур и в самом деле распахнул гардероб, сунулся в него с головой, со злостью захлопнул дверцу, резко опустился на колени и заглянул под кровать…
— Обыск? — недоуменно поднял брови Клюев. — А я тут за понятого что ли? Обычно бывает наоборот.
— На балконе, на балконе посмотри, — сказал Серега, отхлебнув пивка. — А еще — обязательно под ванной…
И ведь не поленился Артур — и в кладовку заглянул, и под ванну, и даже холодильник на кухне открыл. Потом со злостью подскочил к Сереге, хотел было схватить за грудки, но сдержался.
— Она же к тебе пошла, к тебе. Но обратно не вышла!
— Говорю же, вырубился я после твоего коньяка. Да ты и сам признался, что в машине сморило.
— Сморило… — потер вспотевшую лысину Артур. — Ладно, приношу извинения, за беспокойство. Перенервничал. Капитан, налейте водки.
Клюев, невозмутимо выполнил просьбу, наполнив стопку. Артур выпил и вместо слов благодарности, махнув рукой, выскочил из квартиры.
— Говорю же, — Серега вновь отхлебнул пивка, — самый настоящий новый русский шизофреник.
— Признайся-ка мне, Шуба, — задумчиво сказал Клюев, выйдя вместе с ним на балкон и следя за покинувшим подъезд Артуром. — Ведь ты неспроста позвонил мне именно сегодня, причем незадолго до того, как к тебе пожаловал этот лысый.
— Конечно, неспроста, Борисыч, — не стал отнекиваться Серега, хотя открывать истинную причину ни в коем случае не собирался.
Оказалось, что Артур припарковал свой джип рядом с точно таким же джипом Влада. Но сел он не за руль, а на заднее сидение.
— Теперь, после вашего знакомства, думаю, поостережется лысый со своими наездами.
— Есть за что наезжать? — проводив взглядом уезжающий джип совладельца ресторана, они вернулись в комнату.
— Да с какого перепугу-то! — возмутился Серега. — Просто мы с Владом пару раз в «Фазан и сазан» заглядывали, в бильярд играли, потом с девками уматывали ночевать к нему домой на Сретенку. Потом Влад вдруг исчез, а у них там с Артуром какие-то свои разборки. Ну, до кучи и ко мне прицепились, мол, где нашего должника прячешь?
— И много он задолжал?
— Не знаю. Вроде, про миллионы зеленых речь шла.
— У-у-у.… Тогда, наверное, ты правильно сделал, что меня подставил.
— Я — подставил? Борисыч…
— Добре, не подставил. Скажем так — чтобы подстраховаться, сделал ход… ментом.
— Борисыч…
— А с Машкой-то, что на самом деле случилось?
— Без понятия, — вновь, не моргнув глазом, соврал скульптор. — Я вчера после визита Артура допил коньяк и в прямом смысле вырубился. Может, она и звонила в дверь, только я ничего не слышал.
— Бутылка из-под коньяка где?
— Зачем тебе?
— Хочу на экспертизу передать. Мало ли…
— Забудь про бутылку. Зачем Артуру в нее, допустим, снотворное сыпать. Какой смысл?
— Вообще-то никакого. Если, конечно, ты от меня ничего не утаиваешь?
— Что я могу утаить, Борисыч?
— Ну, добре, добре. В таком случае вопрос у мня к тебе, Шуба, серьезный, — Юрий Борисович, словно не желая пить из одной посуды, то есть из рюмки, в которую наливал Артуру, приложился к бутылке, которая опустела уже больше чем на две трети.
— Смотри, — Клюев вновь взял в руки коробочку с «лыжной прогулочкой». — Меня ты очень похоже отобразил: и телосложение, и форма, и морда… А смог бы нашего начальника так же слепить? Подполковника Заводнова. Нет, без всякого хулиганства, но с некой доли шутки. Типа, сидит он с удочкой на берегу и с огромными глазами и открытым ртом в восхищении разводит руки — мол, глядите, какую я огроменную рыбу поймал. А на самом-то деле у него на крючке всего лишь пескарик висит. Смог бы ты такую композицию слепить, с названием… Название придумаем.
— Конечно, смог бы. Ты, главное, его фотку мне подкинь. Я, собственно, в этом плане и посоветоваться с тобой хотел. Типа — подбрось мне сюжетиков, в которых менты фигурируют.
— Шуба, ты не боись. Все будет по-честному: ты — работаешь, я — башляю бабло, по нормальной цене. Наш Завод — нормальный мужик. На днях у него день рождения, юбилей. Хочется помимо всего остального что-то особенное ему преподнести.
Борисыч вытащил из кармана портмоне, а из него фотографию, с которой строго взирал седовласый, седобровый и седоусый подполковник милиции.
— Придумал заказать большой пивной бокал с его фоткой. Вот если бы ты еще пластилинового подполковника слепил…
— Договорились, Борисыч! — твердо сказал скульптор. — Но при условии, что никакого бабла. Мы же с тобой друзья. Помнишь, как Юрий Деточкин сказал гаишнику: «Вместе мы делаем общее дело: ты по-своему, а я по-своему». Так что забудь про…
— Нет! — возмутился Клюев. — Твоя работа, твой талант в любом случае должен быть оплачен. Хорошо оплачен. Как того заслуживает…
— В таком случае не стану я твоего Завода лепить, — уперся Серега.
— Добре, — Клюев задумчиво почесал затылок. — А в обмен кое на что слепишь?
— Ну, и на что же?
— Да вот на это! — Клюев сунул Сереге под нос коробочку с «прогулочкой».
— Это подарок, Борисыч.
— Нифига это не подарок, — возразил тот. — Фактически это плата за то, что я ментовской формой Артура напряг. «Лыжную прогулочку» я как-нибудь в следующий раз у тебя выцыганю, а сейчас прошу обменять ее на будущую композицию «Подполковник Заводнов на рыбалке»…
— Хорошо, хорошо, Борисыч, — прервал Серега тираду. — Уговорил, слеплю. — Когда у него юбилей-то?
— Послезавтра, в воскресенье. А в понедельник Завод поляну накроет в нашем отделении.
— Все! Будь, по-твоему. Сделаю я майору-Заводу подарок, причем не от тебя-меня, а от всего нашего отделения инкассации. Менты с инкассаторами еще с тех времен самых советских всегда друг с другом тет-а-тет сосуществовали…
— Добре!
* * *
— Боярин, ты не против, если я в «Детский сад» сбегаю, — предложил Серега сборщику, когда тот, обслужив очередной магазин, вернулся в машину с наполненной деньгами инкассаторской сумкой.
— Без проблем, Шуба. Но только при одном условии. Да, Краснов? — Боярин весело подмигнул водителю, которого иначе как по фамилии никто не называл.
— В чем интрига? — Краснов заинтересованно обернулся к Сереге.
— Не знаю, чего там опять Боярин выдумал, — отозвался старший маршрута.
— Ха, как сказал бы наш уважаемый Петрович, — не знает он! — всплеснул руками Боярин. — Да что тут знать-то! Краснов, я готов на бутылку поспорить, что запал наш Шуба на новенькую в «Детском саду».
— Что за новенькая? — не менее заинтересованно посмотрел водитель на сборщика.
— Зовут Викторией, а откуда и что из себя представляет, пока неизвестно, совсем недавно работает. Но фигурка — самое то, и на мордашку симпотная, чем-то на японочку похожа или на кореечку.
— На кореяночку, — поправил Серега.
— На кореяночку, — согласился Боярин. — Я бы сам на нее запал, но… увы, рожденный пить — трах-тарарах не может.
— Не скромничай, Боярин, все ты можешь, — не согласился Краснов. — А сколько лет новенькой?
— Успокойся, она не в твоем вкусе. Все прекрасно знают, что тебе — чем старшее и страшнее, тем лучшее. А здесь — как раз все наоборот.
— Я спокоен. За красотой и молодостью не гонюсь. Зато у меня после каждой…
— Знаем-знаем, — перебил Боярин. — После каждой смены — новая бабушка-ягушка. Тебя, Краснов, уже не исправишь. Впрочем, как и меня — не отучить от алкоголизма. Зато Шуба еще не до конца испорченный член общества. Да, Шуба?