Атакующие, словно полчище огромных черных муравьев, возводили перекрытия, чтобы преодолеть ров возле стен. Солдаты и рабы тащили колоды, закрепляя противовес на своей стороне, чтобы можно было ставить лестницы на полученные таким образом возведенные мосты. В момент монтажа конструкций люди внизу были очень уязвимы для стрел, и защитники старались воспользоваться этим. Рабов не жалели, на войне вообще мало места для жалости. Даже слабо подготовленные лучники из горожан, при удачном стечении обстоятельств, могли поразить своей стрелой опытного солдата противника. Местами засыпали ров землей, передавая мешки по цепочке. По команде, одновременно со всех сторон, были приставлены к стене несколько десятков лестниц. По ним тут же начали карабкаться люди, прикрываясь щитами. На их головы летело все, что было под рукой, – от камней и копий до чугунных котлов и необработанных колод, солдат поливали смолой и кипятком. Крики умирающих и искалеченных были отчетливо слышны даже на обзорной башне, где находился Аарон вместе с отцом. Некоторые лестницы защитники пытались опрокинуть с помощью рогатин, но получалось плохо, – с противоположной стороны они поддерживались специальными подпорками, без повреждения которых опрокинуть лестницу было сложно. Но, тем не менее, пока ни один вражеский воин не достиг края стены. Несколько лестниц были разрушены магами в самом основании, что привело к падению всех атакующих. Штурм продолжался несколько часов, до самого заката. Но атакующие несли значительно больше потерь, чем защитники, удачно брошенная колода с острыми сучками, скатившись вниз, могла свалить с лестницы больше десятка воинов. В какой-то момент под звуки горна, черная волна воинов отхлынула от стен, словно море во время отлива, оставив после себя лестницы и тела погибших.
— Они отступают, — радостно сказал Аарон.
— Это ненадолго, они вернутся. То, что ты видел, была лишь проверка на прочность, настоящие атаки – впереди, — задумчиво сказал отец. — Никогда не позволяй себе недооценивать силы противника.
Обороняющие сожгли все лестницы и переправы через ров. Раненых на стенах заменили свежие воины, были доставлены новые запасы камней и смолы.
На следующий день атакующие применили новую тактику – обстрел городской стены и ворот из требушетов. На возвышенности были установлены ряды требушетов, которые по команде отправляли в свой смертельный полет десятки смертоносных снарядов.
Внизу начали сооружать что—то типа коридора с крышей из досок и мокрых шкур. Все это удерживалось столбами, выполненными из колод. Коридоры должны были препятствовать обстрелу солдат со стороны городских стен. К этим сооружениям выстроилась живая цепочка людей, по которой из рук в руки доставлялись тюки с землей для засыпания рва под стенами. Судя по всему, работы опять выполнялись рабами или какими—то не очень оснащенными воинскими частями.
Когда солдаты Магрифа доставили на возвышенность все требушеты, Стенгаст отдал приказ активировать все Яйца Големов и ловушки, которые заранее установили в предполагаемых местах скопления противника. Отец предугадал, что возвышенности будут использованы для размещения требушетов и командных пунктов. Два голема огня, примерно в три человеческих роста каждый, пробудившись, начали крушить все вокруг, в первую очередь – деревянные осадные машины и запасы огненных ядр. Их тела напоминали великанов, сотворенных из лавы, все, что оказывалось поблизости и могло гореть — тут же вспыхивало, словно пучок соломы. Даже сам воздух, казалось, плавился от высокой температуры вблизи големов. В первые же минуты больше десяти требушетов были поглощены пламенем или разломаны в дребезги, големы ко всему обладали поистине титанической силой и удар их руки превращал осадную машину в груду разлетающихся горящих щепок. Солдаты в панике разбегались от места атаки големов, стараясь спастись бегством, но везло не всем. Если голем дотягивался до кого-то, одежда и волосы того сразу же вспыхивали и он начинал кататься по земле, стараясь сбить пламя. Маги Титоса славились своим умение обращаться с огнем.
Одновременно на подходе к холмам появился смерч, который с нарастающей силой продвигался вглубь вражеского лагеря, поднимая в воздух людей, палатки и даже лошадей с повозками.
К сожалению, отправляясь в поход, Стенгаст не смог добиться, чтобы ему предоставили больше артефактов, стратегический запас которых постоянно хранился в арсенале. Но и то, что удалось достать, существенно улучшило их положение. Пока маги Магрифа добрались до големов и сумели их уничтожить, подняв волну песка и перекрыв тем самым доступ кислорода, големы успели нанести значительный урон, около четырех десятков требушетов были полностью разрушены, что составляло больше половины, несколько сотен солдат противника – убиты. Почти весь запас огненных ядер сгорел вместе с требушетами. Воздушный же вихрь имел ограниченное время действия и стих сам по себе.
В этот день Стенгаст и все защитники города вздохнули с облегчением, частота обстрелов уменьшилась, а увиденное зрелище вдохнуло в обороняющихся надежду. Настроение горожан было приподнятым. Люди искренне радовались и благодарили богов.
17. КАЛЕН
Случайная встреча никак не выходила у Калена из головы. Прошло два дня после того, как он встретил Мута в компании людей Удана. Ответ на вопрос – о чем говорил Мут и что должно было произойти в четверг – прояснился сам-собой. Аяз собрал всех и объявил, что скоро в порт поступит крупная партия смолы тари, популярной из-за своих наркотических свойств, по большей части – у низших слоев населения. Она приносила неплохую прибыль, поэтому группировка Мумия полностью контролировала рынок смолы в своих кварталах. А также являлась посредником для торговли смолой в районах, контролируемых другими группировками. Им тари доставалась по оптовой цене, плюс сорок процентов наценки Мумия. Легкие деньги при минимальном риске. Другие пути поставки смолы являлись более опасными и затратными, так что можно было считать Мумия монополистом. Судно должно было привести примерно полугодовой запас наркотиков.
Аяз приказал подготовиться к принятию груза в порту и дальнейшей его транспортировки на склад в Нижнем Городе. Маршрут пролегал через территорию, контролируемую людьми Мумия, поставки делались регулярно, так что схема была отработана. Единственное, что осложняло операцию, – это конфликт с Уданом. Но, несмотря на откровенное противостояние, Мумий продавал Удану смолу, как говорится,– деньги превыше всего.
«Не нужно быть мудрецом в колпаке, чтобы сложить два плюс два и понять, какое именно событие Мут имел в виду, разговаривая с людьми Удана насчет следующего четверга. Там еще прозвучала фраза “Все должно пройти гладко”. Неужели Мут предатель и сдал точку приема или один из маршрутов дальнейшей транспортировки груза Удану? И если – да, то что именно?»
Напряжение между двумя группировками нарастало, поэтому Аяз решил усилить охрану при приеме груза в порту группой подстраховки. Аяз собрал своих кванов для объяснения плана действий:
— Слишком большое число людей при приемке может вызвать опасение у поставщиков, так что груз будет принимать моя группа вместе с Мутом. Получив груз, мы доставим его на склад, где, разделив на части, распределим по складам в Небе. Кален, Наири и Гардеб – на подстраховке. Если вдруг что-то пойдет не так, при приемке вы должны будете как можно скорее прибыть на точку сбора.
— А не опасно сейчас принимать груз? Может, лучше подождать пока разборки с людьми Удана закончатся? — спросил Мут.
— Для войны нам нужны ресурсы, а смола – это деньги, — ответил Аяз. – Побеждает тот, у кого ресурсов больше.
На этом собрание закончилось.
«Мут собирается передать информацию людям Удана о доставке, более того, учитывая размер партии смолы, люди Удана непременно прибудут в порт. Предатель нанесет удар в спину ничему не подозревающему Аязу. Интересно, люди Мута тоже будут принимать участие в атаке или они ничего не знают и Мут до последнего будет играть свою роль? В любом случае, нападение на груз на территории Мумия спровоцирует эскалацию конфликта.
Осторожные вопросы Мута только вызывали легкую усмешку у Калена: делает вид, что еще верен Аязу, но планирует его предать. Итак, есть два варианта: рассказать все Аязу или же позволить Удану и Муту провернуть авантюру и захватить партию смолы. Оба варианта имели свои плюсы и минусы. В первом случае, если Аяз погибнет, Кален поднимется еще выше, что даст ему больше ресурсов для осуществления его плана. Во втором, – он спасет группировку Аяза и завоюет его доверие. Но тут были сложности Мут и Аяз давно знали друг друга и, если бы Кален обвинил Мута в предательстве только опираясь на свои слова, без доказательств, Аяз бы ему ни за что бы не поверил. Особенно, учитывая их не самые теплые отношения в свете последних событий с д’Магсумом и встречу Калена со стражей. Аяз вызывал у Калена скорее чувство отвращения. Было видно, что Аяз удавится за копейку и относится к своим людям словно к мусору. По телу Калена опять прошла дрожь, как только он вспомнил их разговор в Жирном Коте. Выбор был сделан. Кален решил не говорить Аязу о готовящемся против него заговоре.
Старый Кален никогда не поступил бы так подло, но новый… Новый Кален стал совсем другим человеком. И хотя он считал себя борцом со злом, понимал, что превратился в одного из тех, кого сам ненавидел. Жизнь в окружении преступников и его собственные грехи давно превратили его из рыцаря на белом коне в расчетливого убийцу, на руках у которого была кровь. Много крови и поступков, которыми он не гордился.
Но это кто-то должен сделать. Если не он, то – кто? Какой смысл его жизни, если — не это? Пусть он и не победит криминальный мир Эбрука, но если он будет бездействовать, то сколько мирно спящих этой ночью семей постигнет та же участь, что и его собственную семью?
Месть и обретенная цель. Месть и цель, цель и месть — все, что удерживало Калена в этом мире.
«И пусть мои руки омоются кровью еще много раз, я делаю то, что необходимо — борюсь со злом, защищая мирных людей. Все любят покушать стейк из телятины, но многих стошнило, если бы они воочию увидели процесс забивки теленка. Насколько моя душа потемнела? Могу ли я забыть о жене и дочке? Помню ли, зачем я здесь?» — все эти вопросы были в его голове, когда он возвращался домой после сходки у Аяза.
***
В ночь накануе прибытия груза, Аяз выдал Калену ракушку для связи и сказал:
— Знаешь, что это?
— Да, — ответил Кален, подтвердив свой ответ легким кивком головы.
— Будете сидеть в том коричневом здании, что прилегает к порту. Там есть
деревянные ящики, так что сможете усесться на них. Если услышите сигнал с ракушки мигом ко мне, все поняли?
— Да.
— Надеюсь, что все это излишняя предосторожность и мы справимся без вашей помощи. Но подстраховаться нужно.
Раковина Связи — чертовски удобная штука. Современные маги всех стран пытались воссоздать данный артефакт, но секрет его изготовления затерялся в веках. Благо, во время раскопок нашли большое количество ракушек, хотя цены на них сильно кусались.
Кален и другие кваны отделились от группы Аяза и направились к нужному зданию. Здесь собрались практически все люди, находящиеся в подчинении Аяза. Количеством около семидесяти человек, – достаточно внушительная сила.
«Думаю, Мут и Удан учли потенциал Аяза и резерва в здании, а, следовательно, даже если вся группировка кинутся Аязу на выручку – они обречены на погибель>>.
Сам же Аяз вместе с Мутом отправились на прием груза с двадцатью бойцами, чтобы не вызвать подозрение поставщиков.
Помещение представляло из себя большой заброшенный склад. Здесь в хаотичном нагромождении пылились доски и полусгнившие плетеные кошелки. Зайдя внутрь, все уселись на деревянных ящиках, чувствовалась напряженность. В центре на одном из ящиков лежала ракушка связи. Именно из нее должен был раздаться сигнал о помощи, если у Аяза возникнут какие-либо трудности. Окружив ящик с ракушкой плотным кольцом, бандиты не отрывали от нее взглядов, словно боялись, что у нее вот-вот отрастут ноги и она куда-то убежит. Некоторые стучали по ящикам костяшками пальцев от волнения. Другие начали нервно расхаживать из стороны в сторону. Сам воздух на складе был пропитан тревогой и беспокойством.
Ракушка все время молчала, не издавая ни звука. Еще бы, ведь Кален подменил ее своей, так что, как бы громко Аяз не взывал о помощи — никто его не услышит. Ту же ракушку, которую Аяз дал ему вначале, Кален забросил на одну из крыш зданий по дороге. Ракушка продолжала беззвучно лежать на ящике. Когда прошло немало времени, кто-то из людей Калена заметил:
— Похоже, все прошло гладко.
— Похоже на то, — сказал Кален.
Дальше, чтобы как—то разбавить гнетущее молчание, разговор сам собой перетек к обсуждениям боевых ранений.
— Вот мне как-то ногу арбалетом прострелили, думал – помру, пока лекарь болт вытаскивал! — сказал один из сидящих на ящике.
— Это тебя еще копьем с крючком не прошивали, вот это боль — так боль, зубы Сотрешь, пока вырежут, — поддержал разговор кто-то из толпы.
— Да, от такого никто не застрахован, не важно насколько ты хороший боец — ранение может настичь каждого.
— Вот даже Аязу кто-то в драке несколько пальцев отрубил, — сказал Кален, стараясь поддержать разговор.
— Аязу? Ха-ха, так это он по молодости на балконе от мужа любовницы прятался голышом, а тот увидел и оттяпал пальцы, — сказал кто-то, находящийся в банде Мумия дольше Калена.
— Странно, а мне он совсем другое говорил!
— Аяз вообще мастер заливать, — ответил все тот же, а вокруг раздался хохот. — “Повезло” тебе с капо.
— А что не так? — спросил Кален.
— Да сам увидишь, — заговорщицки подмигнул отвечающий Калену.
Кален догадывался, что он имеет ввиду, но решил не подавать виду.Сидящие в помещении парни старались скрасить ожидание за разговорами.
— Ингро, как там прогресс с твоей жизненной целью? — спросил Айред.
— Уже четыреста сорок четыре, — довольный ответил тот.
— Какой-то у тебя неудачный год, в прошлом было вроде что—то около четырехсот, — не упустив возможности подколоть друга, сказал Айред, прищурившись.
— Да, я слишком много работаю, – некогда за девками бегать.
— Ха-ха, да ты шутник, работает он, — не сдерживая хохота, Айред взялся за живот. – Может, теперь на твою мордашку со шрамом женщины меньше ведутся?
— Ничего не меньше, просто с годами становишься более переборчивым, вот и все! А чего это ты вдруг спросил? Может для твоей татуированной морды это больная тема, а? Небось девчонки от тебя шарахаются, как от прокаженного?
— А какая им разница до моей морды? Пока мой кошелек еще полон, у меня никогда не будет проблем с женщинами, — Айред довольно потряс монетами в своем кошельке. — Так что за меня не беспокойся. И что ты будешь делать, когда достигнешь тысячи?
— Пока не знаю, но процесс мне нравится, — все вокруг взорвались хохотом.
Согласно инструкциям они должны были дождаться доставки груза на склад. Время шло, а груза с Аязом все не было. Нервное напряжение нарастало, прошло достаточно времени, чтобы три раза принять груз и перенести его к складу.
— Что-то не так, — нарушил тишину Гардеб.
— Не могут же они быть там так долго!
— Такое впечатление, что эту смолу там выращивают!
— Подождем еще пару минут и отправимся в порт, — предложил Кален.
«Расчет был предельно прост, люди Удана за это время уже давно должны были расправиться с Аязом и, забрав груз, покинуть территорию порта».
Когда время ожидания истекло Кален, забирая ракушку с ящика и пряча ее себе в кошелек, сказал:
— Ждать больше нельзя – нужно идти в порт!
Все молча поднялись и покинули здание склада. Вереница вооруженных людей шла к месту приемки груза. Когда они прибыли на место, их взору представилась ужасная картина. Первое, что бросалось в глаза — кровь и лежащие везде мертвые тела. Многие были разрублены, еще больше было проткнуто арбалетными болтами. Понятное дело, что груза на месте не было. Аяз умер, поймав арбалетный болт прямо в нос. Черное оперение практически скрылось внутри его черепа, прошив его насквозь. Словно зияющее третье око во лбу, оно зловеще смотрело на них. Удивительно, но на лице умершего не было крови, видимо, вся она вытекла из затылка, где находился наконечник болта. Глаза Аяза выражали удивление.