— Любовь моя, — сказал он, нам надо возвращаться домой, позволь мне отвести тебя в твой домик.
Какое-то странное чувство защемило ее сердце, но она просто подчинилась, поправив платье, она осторожно пошла за ним.
Он вел ее потайными темными тропами, так, чтобы никто не мог их видеть. Дойдя до ее сада, он забежал вместе с ней по лестнице и завел ее в ее комнату. Свечи уже горели, и возле кровати стояла теплая ванна с ароматной водой.
— Ложись спать, солнышко, прими ванну, тебе надо омыться.
Он поцеловал ее и двинулся к выходу.
— Фазар, — окликнула она его. — Ты отправляешься спать?
— Нет, дорогая, меня ждут гости. Спи сладко.
Он развернулся и исчез в темноте.
Арайя села на кровать, ее не покидало чувство брошенности и унижения. Она не понимала почему, она не знала, как это должно быть, но ей верно чувствовалось, что то, что сегодня произошло, было не совсем достойным. Слезы покатились из ее глаз, она упала на кровать и обняла подушку. Поплакав, она почувствовала себя легче. Поднявшись, она сняла платье и обнаружила на нем пятна крови.
— Господи, что это? — она испугалась. — Лориф, — закричала она.
Девушка возникла тут же, ее глаза выглядели испуганными.
— Ваше высочество, что случилось?
— Не могу понять, — Арайя горела от стыда, — но у меня на платье кровь.
Лориф смущенно улыбнулась.
— Ваше высочество, вы провели вечер с принцем?
— Да…
— Это всегда так, когда это происходит впервые, — Лориф улыбалась. — Вам нужно омыться, раздевайтесь. Я постираю платье, а вы ложитесь в воду.
Ари скинула с себя одежду и опустилась в теплую воду. Она не видела, как чья-то тень мелькнула за окном. Славий стоял среди ночного мрака. Его обязанностью было следить за королевскими особами, дабы охранять их покой. Он не имел право вмешиваться, и ранее никогда ему не приходило это в голову. Но сегодня, когда Фазар овладел Арайей прямо на полу садовой беседки, Славий был готов был свернуть ему шею. С одной стороны Фазар был ему как брат, но то, что он сделал, выходило за рамки всех приличий. Ари была такой нежной и наивной, она не заслужила такого обращения, это было крайне оскорбительно по отношению к этой юной девушке и будущей королеве. А когда он увидел, как она плачет на кровати, он хотел было идти к ней, чтобы как-нибудь ей помочь, но он знал, что это невозможно, он не имел права приближаться к ней. Его сердце разрывалось, ибо с первой минуты, как он увидел ее, не зная, кто она, он знал, что она его покорила. Он замкнулся, у него не было выбора, он старался держаться сухо, чтобы никто не мог догадаться о его чувствах, но сам он понимал, что даже механические объятия Мадлен не могли заполнить ту пустоту, на которую он отныне был обречен своим непрошенным чувством. Славий крутил в руке травинку, сминая ее в пыль. Фазар сейчас проводит время со своими многочисленными наложницами в то время как она плачет одна от того бесчестия, в которое он ее вверг. Впервые в жизни Славий был готов драться со своим лучшим другом. Девицы, с которыми они развлекались ранее, это одно, но эта девочка, она совсем другое. Она невинна и чиста, она абсолютно беззащитна. Он больше не мог выносить всех этих мыслей, швырнув остатки травы на землю, он исчез в парке.
Лориф шагала от домика Ари в сторону прачечной, когда неожиданно наткнулась на Старшего Правителя. Резко склонившись в реверансе, она попыталась спрятать за спиной платье ее хозяйки.
— Что у тебя в руках? — он чувствовал, что она что-то скрывает.
— Это одежда, сир, я несу ее в стирку.
— Среди ночи? — он рванул платье из ее рук и увидел два алых пятна в районе бедер.
— Подлец! — Шами был в ярости. Он швырнул платье на землю и резко зашагал в сторону дворца.
Он ворвался в покои принца как раз в тот момент, когда две белокурые пышногрудые девицы выходили из комнаты. Фазар лежал на своей кровати, потягивая какой-то коктейль из трубочки. Он был обнажен и пьян.
— Ты изнасиловал ее? — прогремел он.
— Кого, натягивая панталоны спросил Фазар.
— Арайю!
— С чего ты взял?
— Ее платье было все в крови!
Фазар побледнел.
— Я не насиловал ее.
— Ты самое мерзкое создание, которое мне приходилось видеть! Как ты мог! Она чиста, как утренний воздух, она наивна и верна, ты предал ее, не дав ей право выйти за тебя замуж девственной!
— Какая разница, мы уже почти женаты!
Шами метнулся к сыну и схватил его за ворот рубашки, которую тот уже успел нацепить.
— Потеря семейных традиций ведет к разврату женщин и нежеланному потомству, ты развратил ее, ты убил ее чистоту, ты открыл дорогу в ад твоей будущей семьи, а значит и твоего государства, — Шами был в ярости.
— Ты как всегда со своими дурацкими правилами, но вот девушка была вовсе не против отведать моих ласок!
— Ты мне больше не сын, — изо всех сил заорал Шами, — я отказываюсь от тебя!
Он резко согнулся, схватившись за сердце, упал на пол. Фазар побледнел.
— Я лишаю тебя права на трон, — шептал обессиленный король, — ты разрушишь мое государство.
Фазар не двигался с места, бледный и мрачный.
— Ты не сможешь, — сказал он, — я твой сын и буду править, ты никогда не мог оценить меня по достоинству, но я сделаю мое государство настоящей империей!
Шами попытался что-то сказать, но вдруг замер и окаменел. Его тело перестало дышать, глаза закрылись.
— Покойся с миром, — сказал Фазар и вышел из комнаты.
Часть 1. Утро. Глава 4. Траур
Похороны прошли пышно. Люди любили Старшего Правителя, и скорбь искренне томила сердца всех жителей государства. А через две недели страну постигло новое несчастье. Не выдержав горя, умерла София. В народе говорили о проклятье, насланном на страну. Все боялись будущего, так как жестокий нрав Фазара — нынешнего Старшего Правителя был широко известен. В глазах людей Арайя — невеста Фазара стала единственной надеждой на спасение. Люди говорили о каком-то пророчестве, которое гласило, что юная дева должна спасти государство от полного падения и уничтожения. Начали слагать какие-то истории о ее якобы божественном появлении, о том, что сама Селена назначила ее в будущие королевы, явившись во сне покойной Софии. Фазара это очень злило, он понимал, что Ари не была виновата в том, что происходило, но после той ночи ему вовсе не хотелось с ней встречаться. Вся эта история с его отцом, когда он был невероятно расстроен из-за того, что Фазар лишил ее девственности, и, в конце концов, умер, еще болью отзывалась внутри у молодого человека. Ему думалось, что она была отчасти виновата в смерти Шами, если бы ее не было, этого могло бы и не случиться. С другой стороны, он даже был рад тому, что так все сложилось, отца больше не было, а значит, он мог начать воплощение своих амбициозных планов в теперь уже его государстве.
Коронация состоялась спустя месяц после смерти Софии. После коронации был праздничный ужин. Это был первый вечер, когда Ари смогла увидеть Фазара. Все это время под предлогом скорби и траура он не желал никого видеть. Ари металась по дворцу, словно зверь в клетке. Она хотела разделить с ним его боль, она писала ему записки, но ответа не следовало. Она хотела встретиться со Славием, но того тоже все время не было под предлогом занятости из-за траурных церемоний. На ее счастье рядом с девушкой все время оставалась Нали, которая всячески пыталась поддерживать Арайю, но в данных обстоятельствах это было лишь каплей в море. От нервного перенапряжения девушка постоянно плохо себя чувствовала. И вот сегодняшний день был для нее днем избавления от ее одиночества. На церемонии она наблюдала за своим будущим мужем из зала вместе с остальным двором. Он был строг и величествен. Казалось, что с него слетел налет юношеской беззаботности. Он вдруг стал выглядеть старше на десять лет. После церемонии был военный парад в честь нового Старшего Правителя под предводительством Славия. Арайя с удовольствием любовалась фарватом, гордо восседавшим на черном коне. Голубые глаза начальника охраны светились на солнце полупрозрачной росой, белокурые волосы были слегка растрепаны ветром, крепкое мускулистое тело, обтянутое искусно сшитой военной формой красно-синего цвета. На какое-то мгновение ей показалось, что он заметил ее в толпе людей и слегка поклонился. На сердце сразу стало легко и как-то уютно. Ей так хотелось поболтать с ним, его поддержка была ей необходима, как воздух.
Перед ужином Фазар подошел к своей невесте, слегка поклонился, взял ее за руку и отвел к столу. Она наконец-то была рядом с ним, но облегчения почему-то не возникало. Он был очень напряжен, он не флиртовал с ней, он вообще не смотрел в ее сторону, и она уже была на гране внутренней паники. Она пыталась вспомнить советы своей дорогой Кайлимы, но ничего не шло на ум, кроме памяти о какой-то женской мудрости и смирении. Ари толком не знала, что все это значит, но она изо всех сил пыталась быть терпеливой и стойко выносить равнодушие Старшего Правителя вместе с невыносимым запахом мясных блюд на столе. После поздравительных речей был объявлен перерыв, это был шанс пообщаться с Фазаром, и Арайя была намерена воспользоваться им. Она тихонько взяла его за руку и шепнула.
— Выйдем на воздух?
Немного помедлив, он спокойно ответил: — Конечно, дорогая.
За последний месяц Арайя уже привыкла к постоянной тошноте, но сегодня ей было особенно плохо. Она списывала это на нервное напряжение и неприятные запахи пищи и толпы. С огромным облегчением она вышла на террасу вместе с Фазаром.
— Я так скучала, — она прильнула к нему, как только они скрылись подальше от любопытных глаз.
— Да, да, я знаю, — он погладил ее по голове и слегка приобнял. — Все эти события совершенно выбили меня из колеи.
— Мне очень жаль, Фазар, если я могу что-либо сделать…
Он перебил ее.
— Нет, все уже позади, нужно думать о будущем. У меня теперь слишком много обязанностей, думаю, мы не сможем видеться часто. И нам необходимо назначить день свадьбы, Ари, что с тобой?
Девушка резко побледнела и на глазах стала обмякать. Секунда, и она уже лежала на земле. Его слова «думаю мы не сможем видеться часто» стучали у нее в висках.
— Воды, — крикнул Фазар и через несколько секунд к ним уже бежали.
Фазар поднял девушку на руки, ей дали пригубить воды и он понес ее в сторону дома.
— Прости, — шептала она, — в последнее время мне часто плохо, меня тошнит и слабость огромная. Это из-за нервного перенапряжения.
— Как давно это началось? — спросил он.
— Не помню точно, около месяца назад.
— Когда у тебя были последние месячные? — спросил Фазар.
Арайя покраснела. В связи с последними событиями она совершенно забыла о своих физиологических функциях и сейчас, когда Фазар напомнил ей, сообразила, что месячных нет вот уже как три недели.
— Фазар поставил ее на землю и взял ее лицо в руки.
— Арайя, думаю, ты беременна.
Ее глаза отражали полное недоумение.
— Но… — она не знала, что сказать.
— Тебя тошнит по утрам, а в течение дня у тебя слабость? — спросил он.
— Да, кажется так.
— Утром я пришлю доктора. Придется поторопиться со свадьбой. Несмотря на траур, я объявлю о нашей свадьбе, сославшись на то, что это было последней волей моих родителей. Народ поймет.
Он улыбнулся и обнял ее.
— У нас будет наследник, я так рад, — он нежно поцеловал ее, — ты должна беречь себя, я назначу особый присмотр за тобой. Иди, ложись, ты должна заботиться о себе теперь.
В постели Арайя провела не только этот вечер, но и последующие восемь месяцев. Ее состояние постоянной тошноты и слабости усиливалось с каждым днем, она теряла вес, вместо того, чтобы набирать его. Через четыре месяца после того, как доктор подтвердил ее беременность, он предположил, что у нее двойня. Живот рос на глазах, но ее тело высыхало, словно кто-то сосал ее изнутри. Она гуляла в сопровождении Нали каждый день в саду рядом с ее домиком. Они немного прогуливались, а остальное время она лежала на балконной кушетке, вся в подушках и в перинах, спасаясь лишь ароматами цитрусовых напитков, настоянных на травах. Узнав о ее пристрастиях, Нали подарила Арайе мольберт, краски и кисти, и девушки часто вместе рисовали цветы. Одиночество скрашивали и книги, которых оказалось в огромном количестве в дворцовой библиотеке. Это древнее хранилище книг было представлено Ари Нали и ее отцом Знасием, который по совместительству с должностью королевского алхимика выполнял функцию хранителя книг.
Свадьба, о которой немного погодя после коронации объявил новый Старший Правитель, была официальной и очень скромной в связи с государственным трауром. Церемония состоялась в Храме Софии, приглашенными оказались всего несколько приближенных к королевской чете семей. В честь молодожен жителям страны были розданы семена для посева пшеницы, цветов и саженцы фруктовых деревьев. В столице Амалонии была организована выставка цветов и растений, на которой всем желающим и раздавались дары. Вскоре было объявлено, что королева ожидает наследника.
В своем одиночестве и тяжелом физическом состоянии Ари чувствовала себя угнетенной. За все время беременности Фазар навестил ее всего несколько раз, уверяя, что в более частых визитах не было необходимости, так как ей был нужен покой, а его ждали государственные дела. Однажды он явился очень взволнованный, Арайя уже была на девятом месяце беременности и едва могла ходить, так как ее тощее тело с трудом выдерживало огромный живот, выпирающий вперед. Она лежала на балконе и слушала музыку, доносившуюся из музыкальной шкатулки, которая так часто скрадывала ее одиночество. Заметив его волнение, она спросила нежно:
— Муж мой, я вижу, ты взволнован, все ли у тебя в порядке, — несмотря на свое одиночество и обиду на Фазара за ее брошенность, ведь он так и не забрал ее в свои покои, словно она не была ему женой, она любила его и беспокоилась о нем.
Он нервно ходил по терассе, затем сел рядом с ней и взял ее за руки.
— Вся центральная часть нашего материка, все центральные страны захвачены жестоким и сильным правителем государства Рафорс Демидом, — начал он. — За последние семь лет он вел захватнические войны, уничтожая всех, кто отказывался ему подчиняться. Народ слагает о нем легенды, поговаривают даже, что он воплощение самого зла.
Лицо Фазара было бледным. Но лицо Ари и вовсе превратилось в серую маску. Перед ее взором начали мелькать какие-то странные картины, которые вызывали страх, перекрывающий дыхание. Фазар продолжал.
— Наше государство самое южное и находится далеко от мировой суеты и ажиотажа власти. Никто из наших предков никогда ни вел войн, мы миролюбивый народ, мудрость королевского рода позволила нам существовать в гармонии с миром природы и с миром людей.
Он замолчал, словно сдерживая эмоциональный порыв.
— Сегодня утром приехал гонец. Он сообщил, что Демид со своей армией движется на юг. Арайя, — его глаза выражали ужас, — я не знаю, что делать, у нас нет армии, мы никогда не воевали, но мой народ очень свободолюбив, он не сможет жить под гнетом. Новая власть уничтожит все наши традиции, а главное, наши дети, — он погладил ее живот, — никогда не станут наследниками. Наш королевский род прервется, — он замолчал, опустив голову ей на грудь.
Арайя изо всех сил пыталась бороться с подступающими слезами, которые стали для нее обычным делом в последние месяцы. Она гладила его по волосам. Неожиданно что-то странное проникло в ее голову, словно кто-то говорил с ней, хотя она и не слышала голоса.
— Я должна поехать в Храм Селены, — тихо сказала она, — я буду молиться.
Он поднял голову, и в его глазах загорелась надежда.
— Да, — страстно произнес он, — ты должна молиться, как и моя мать, все верно. Он осекся, опуская взгляд на ее живот. — Но как ты поедешь? Как же наши дети?
— Я буду рада, если они родятся в Храме, Фазар, — тихо сказала она. Ее сердце разрывалось от осознания того, что она для него не женщина и не любимая. Что она лишь королева, которая выполняет свои прямые обязанности. Не о таких отношениях она мечтала. Смерть его родителей изменила всю ее жизнь. Фазар резко стал другим, отдалился от нее, стал скованным в чувствах. В ее положении она остро нуждалась в нем, но его не было рядом. Ее привычная радость и смешливость, казалось, умерла вместе с королевской четой. Арайя не имела возможности видеться с людьми, которые были ей дороги, она молилась, чтобы не сойти с ума от однообразия, которое преследовало ее, словно серость дождливых дней, размывавшая яркие мазки ее радостного характера. И теперь она была готова ухватиться за появившуюся возможность снова увидеть Кайлиму, своих родных сестер Храма Селены, она снова сможет спать в своей любимой кровати и гулять на берегу океана. Она так скучала по нему, она хотела опуститься в его целительные воды и вдыхать его лечебный соляной аромат.