Нищий вложил ему в руку ключ, повернулся и вновь растворился в темноте. Для калеки он двигался неожиданно быстро и почти бесшумно.
– Эй, постой, а ключ-то от чего?
– Не знаю, – донесся до них затихающий голос.
– Плыви туда – не знаю куда, открой то – не знаю что! – раздраженно подвел итог Фокс. – И откуда, интересно, простым оборванцам все это известно? Я-то всегда считал, что новости по архипелагу разносят торговцы… Что будем делать дальше, а, Нэтти?
– Как что? Поплывем на Кюрасао!
Эндрю рассмеялся, подкидывая на ладони массивный ключ с множеством хитрых зубчиков: наверняка замок, для которого он сделан, не взломаешь обычной воровской фомкой…
– Или ты заскучал на берегу, или мы на тебя очень скверно влияем! Ты становишься настоящим авантюристом!
Нати и рада была бы списать все на дурное окружение, но настоящей авантюристкой она стала еще до знакомства с корсарами – когда удрала от своего деда. Наверное, жажда странствий и приключений всегда была в ее крови, лишь до поры до времени дремала.
На следующий день Лис нанял одномачтовый шлюп. Объяснил своим людям, что направился на Кюрасао: намечается выгодный фрахт, так что пусть они поторопятся с ремонтом.
Еще в плавании они начали разрабатывать дальнейшие планы.
– И что, ты вот так запросто заглянешь к губернатору и спросишь – не он ли приказал убить всех бродяг в колониях?
– Я, конечно, загляну к нему, но только не днем, а ночью…
Нати встревожилась.
– Хочешь обыскать его резиденцию? А с чего ты взял, что там можно что-то найти?
– Голландцы – большие педанты в отношении сделок. Наверняка у Ван Стэвезанта в каком-нибудь ящичке или сундуке хранятся интересные бумаги.
– Но если тебя поймают?
– Тогда ты сядешь в шлюп и отправишься за помощью. Не беспокойся, Нэтти, мне не впервой выполнять деликатные поручения. Думаешь, я принимаю заказы только на пышнотелых красоток?
На Кюрасао вряд ли кто особо заметил их прибытие: голландцы – нация торговая и деловая и компаньонов их не счесть.
Наказав трактирщику разбудить их пораньше, Эндрю с показательным грохотом и тщательностью запер комнату изнутри. Чтобы случайно не уснуть, он до глубокой ночи травил байки Нэтти. Потом вылез из узкого окошка, спустился по шаткому козырьку и отправился к дому губернатора. На Кюрасао он бывал не раз, заплутать было сложно. А уж проникновение в дом Стэвезанта они обсуждали с ребятами еще в прошлый раз – просто так, для разминки мозгов и воображения.
Он вернулся еще до того, как в трактире начали просыпаться слуги.
– Слава Богу! – Нати помогла ему забраться в окно. Выглядел Лис усталым.
– Ничего особенного не нашел, хотя кое-какие бумаги могли бы взволновать голландских законников. Понравился мне один сундучок, но там замок такой хитрый, я не смог открыть его своими «пальчиками». – Лис потряс связкой изогнутых железок. – Даже сдвинуть его не смог, видно, прибит к полу. Пальнуть по замку из пистолета – так вся охрана сбежится. Ты что, даже и не прилег? Спать, юнга, это приказ!
– А что будем делать дальше? – Нэтти улегся поверх одеяла.
– Что-нибудь да сделаем…
Юнга и впрямь выполнил приказ и через пару мгновений уже крепко спал: вот что значит молодость и чистая совесть! Его не разбудили даже увесистые удары в дверь – трактирщик честно будил своих постояльцев.
Поразмыслив, Фокс решил обратиться к трактирщику: мол, есть у меня деликатное дело, потерял ключ от одной шкатулки, а взламывать ее не хочу – слишком дорогая вещица…
Трактирщик остановил его, выставив ладонь.
– Все, капитан, подробностей мне не нужно, а помочь я вам помогу! Видите вон того пьянчугу у окна? Корнер, лучший ключник в Кюрасао. А, может, и на всех Карибах. Вы только налейте ему, чтобы не маялся с похмелья, и он вас выслушает.
После пивного подношения Корнер и впрямь пришел в себя очень быстро. Дыша богато замешенным перегаром, не чинясь, согласился, что может сделать любой ключ от любого замка на свете.
– А где, говорите, находится эта самая шкатулочка? Ах, вон где! – Ключник задумался. Эндрю подумал, что испугался, но Корнер сказал просто: – Тогда это будет стоить…
– Куда так много?
Корнер поковырялся в зубах и перечислил равнодушно:
– Проникнуть в дом – раз. Снять мерки и сделать болванку – два. Выйти незамеченным – три. Сделать ключ – четыре. И все это сегодня, потому что завтра возвращается губернатор. Где же много?
Эндрю живо представил, как этим поистине золотым ключом он открывает сундук и обнаруживает любовные письма губернатора к своей подружке… Поморщился, как от зубной боли, но сказал:
– По рукам! Тебе еще кружечку?
– Нет, – серьезно сказал Корнер. – Больше сегодня нельзя, а то о работе забуду.
Целый день парочка корсаров слонялась по острову. Эндрю провел Нэтти по обширным и богатым складам Голландской Вест-Индской компании. Слушая, как юнга с увлечением рассуждает о дефектах, достоинствах и ценах разнообразных товаров, Фокс сделал вывод:
– Тебе бы не монахом быть и не корсаром, Нэтти, а купцом!
– Да. Я знаю, – кратко ответил громмет.
Что ли и впрямь пристроить парня на корабль к порядочному торговцу, пусть ремеслу обучается? Хотя здесь, на Карибах, не всегда и разберешь, кто купец, а кто пират…
Вечером от Корнера принесли весточку: явиться в резиденцию губернатора к двум часам ночи. Лис снова ушел через окно.
Но в этот раз вернулся куда быстрее. Пропыхтел, протискиваясь в комнату:
– Нэтти, собирайся, уносим ноги!
Юнга метнулся по комнате, собирая вещи. Подошел к окну и только сейчас разглядел Фокса.
– У тебя кровь!
– Не моя… хотя и моя тоже есть, а, не страшно…
Оказывается, вместе с Корнером у губернаторского дома Лиса ожидали четверо весьма недовольных его заказом солдат. Недовольных настолько, что они готовы были разделаться с клиентом прямо на месте, без суда и следствия. Лис – вот странно – был против, поэтому ключ в конце концов оказался у него, а солдаты, бездыханные, – на земле. В сундуке обнаружилось письмо, написанное милашкой Оливером Трастом. В нем говорилось, что нищие скоро будут уничтожены (не иначе, как мной, а, Нэтти?) и слухи об Острове Справедливости прекратятся. И было еще одно письмо – с указанием местонахождения острова.
Лис разбудил нанятых моряков, и шлюп «Верный» тихо и незаметно покинул гостеприимный Кюрасао.
Нати еще никогда не случалось попадать в такой шторм: как правило, шкиперы успевали вовремя заметить признаки приближающейся опасности и увести судно в укрытие, в тихую гавань. А пережитые в открытом море не имели такой сокрушительной силы и крепкому кораблю с опытной командой были не страшны.
Этот шторм, казалось, вылетел из самой преисподней…
Чуть ли не с самого начала Лис загнал ее в трюм – на помпы. Темнота, невнятная божба и молитвы моряков, что работали с ней бок о бок; корабль то вставал на дыбы, то обрушивался вниз. Вскоре Нати уже не понимала, то ли она еще работает, то ли просто цепляется за рычаг, чтобы ее не размазало по переборкам. Казалось, это длится целую вечность: может, они давно попали в ад и отрабатывают свои грехи в геенне не огненной, но водяной? А рядом, за страшно скрипящими стенами-скорлупками, вьются, воют и ревут злобные бесы…
Когда ужасающий треск раздался прямо над головами, моряки даже перестали работать. Подняли головы – сверху сквозь незадраенные люки обрушился целый галлон морской воды.
– Мачта… – сдавленно сказал кто-то. Удар о палубу, потрясший судно до самого киля, подтвердил его слова; шлюп сразу резко накренился. Через мгновение распахнулся люк и с ревом ветра в трюм ворвался мокрый до нитки Лис. Прокричал, с трудом перекрывая рев бури:
– Нэтти… ко мне… быстро…
Ее отшвырнул устремившийся наверх моряк. С трудом поднявшись, по колено в воде, Нати добрела до протянутой руки Лиса. Вылезая из трюма, оглянулась: оставшиеся моряки работали с остервенением людей, уже утративших надежду. Ухватив ее одной рукой за плечо, другой цепляясь за все подряд, Лис тяжело выбрался вместе с ней на палубу. Несколько моряков рубили ванты, удерживающие мачту, – под ее тяжестью судно дало опасный крен. На их глазах обрушившийся на палубу огромный вал смыл людей за борт. Лис, оскалившись от усилия, удержал их обоих. Нати не сразу поняла, что он делает: Лис обвязал вокруг ее талии линь, затянул, второй конец завязал на себе. Прокричал:
– Все бесполезно… прыгаем… СЕЙЧАС!
То ли повинуясь команде, то ли просто поскользнувшись на мокрой накренившейся палубе, Нати шагнула за капитаном прямо в бушующее море…
Им повезло – или, как обычно, повезло Лису. Несчастные моряки, видимо, успели завершить начатое, а может, следующий вал попросту вырвал мачту из сети вант. Как Лис сумел разглядеть плывущую мачту среди стен волн, а уж тем более как сумел добраться, уму непостижимо! Сама Нати только и могла иногда судорожно хватануть воздуха, выныривая из кипящей и обрушивающейся со всех сторон воды. Ее резко потянули за веревку, потом Нати ударилась лбом обо что-то твердое – руки рефлекторно ухватились за деревянное бревно… мачту! Вновь оказавшийся рядом Лис крикнул ей в ухо:
– Держись, а то убью!
Шторм стихал.
Подкидываемые волнами, они и представления не имели, куда и как далеко их могло унести от суши и затонувшего шлюпа. Фокс посматривал на юнгу – прочно прихваченный линем к мачте Нэтти хоть и был в сознании, но казался безучастным. Эндрю иногда наваливался на мачту, чтобы приподняться из воды – надеялся увидеть близкий берег.
Наконец ему показалось… нет, не показалось! Берег? Скала в море? Корабль? Корабль! Волны стихали, будто, доставив потерпевших крушение к безопасному месту, сочли свою задачу выполненной. Мягко поднесли мачту с двумя вцепившимися в нее людьми прямо к борту корабля… нет, множества кораблей.
Целой флотилии.
Эндрю увидел машущего им рукой человека: значит, спасся еще кто-то, кроме них! Но когда человек склонился с полузатопленной палубы, помогая ему взобраться, Фокс понял, что тот не из его команды. Вместе они вытащили из воды юнгу – тот даже и встать не смог, свернулся клубком на палубе, дрожа от холода. Губы его посинели. Эндрю и самого трясло. Выпрямившись, он огляделся. Множество разбитых, полузатонувших и вполне еще крепких на вид кораблей, согнанных вместе то ли причудами течений, то ли штормами, а то и вообще неизвестными ему силами в огромный, странный… остров.
Остров?
– Что это за место? Куда мы попали? – хрипло спросил Эндрю у сочувственно рассматривающего их мужчины. Хотя ответ он, кажется, уже знал и сам.
Мужчина ответил со странной усмешкой:
– Добро пожаловать на Остров Справедливости! Может, слыхали о таком? Правда, уже давно его так не называют… В шторм попали? Здесь такое бывает: налетит невесть откуда среди ясного неба, волны до небес…
– …и от шлюпа одни щепки, – мрачно закончил Эндрю.
Человек сочувственно сморщился.
– И что, больше никто не спасся?
– Навряд ли. Мы покидали корабль, когда он полностью лег на борт.
Оба машинально окинули глазами волны до горизонта: ни человека, ни даже досточки. Море, получив свою дань, удовлетворенно и сыто стихало. Даже начало заигрывать с людьми, пуская в их усталые глаза отблески выглядывающего из туч солнца.
– Ох, чего ж это я? – спохватился мужчина. – Вас же надо согреть и переодеть в сухое!
Вскоре они сидели в каюте Джорджа Стоукса, закутанные в одеяла, а одежда сохла на веревке. Старая шхуна с давно стершимся названием скрипела, вздыхала и покачивалась. Хозяин судна – или дома? – казался ей под стать: много повидавший и много поплававший моряк. Он, как Лис с Нэтти, да и большинство жителей Острова, попал сюда, чудом спасшись в шторм. Живет здесь уже года три… да, три, а что такого? Здесь есть, кто уже больше десяти лет, взять хотя бы чудаковатого мастера-механика Ведекера… давно что-то его не видно, может, помер старик? Жить можно, еды хватает, в основном рыба, конечно. Когда прибивается судно, кроме новых людей и новостей, в городе появляются новые продукты. Да, так теперь его и называют: Город потерянных кораблей. Может, когда-то и была здесь справедливость, да только он, Стоукс, ее уже не застал. Все как на земле – мэр, милиция, налоги. Есть трактир, лавка. Падре свой…
– Падре? – Эндрю подтолкнул юнгу локтем. – Эй, Нэтти, давно ли ты был на мессе? Возрадуйся, здесь есть кому исповедаться!
Нэтти слабо улыбнулся. Закутанный в ворох одеял до самой головы, он согрелся и после пережитого и пары глотков рома клевал носом. Фокс давно скинул одеяло с плеч и сидел полуголый. Ненавязчиво отхлебывая хозяйский ром, пытался уяснить диспозицию в городе. И зачем же так настойчиво сюда стремились голландцы – вплоть до того, что готовы были перебить несчитанное количество болтливых бродяг? Что тут ценного, кроме целого флота старых лоханок да нескольких сотен людей, давно потерянных, оплаканных и похороненных? И если никто не выбирался с Острова уже много лет, как Стэвезант с Трастом смогли вообще узнать о его существовании? И кто такой Тизер Дэн?
– Тизер-то? – Стоукс махнул рукой. – Был у нас такой. Смутьян известнейший. Все они с мэром Чаком Каппером чего-то делили да выясняли. Каппер был просто в ярости, запретил даже имя Тизера произносить. Одно время шум был большой – искал его Чак со своей милицией по всем кораблям, нашли кучу старых захоронок, про которые мы и сами уже позабыли. А вот Тизера не нашли. Я-то думаю, все-таки потонул он, может, оступился в темноте на трапе или провалился в дыру – все тут подгнило, – а крабы его тело обглодали да по косточкам растащили. И такое случается. Да, крабы, что смеешься? Ты еще наших крабов не видел! Во-от такенные! Откормленные. Что говоришь? Может, Тизер все-таки сбежал? Куда сбежал, Эндрю, дружище?! В альбатроса, что ли, превратился? Ну и что, что вокруг столько кораблей? Во-первых, куда он один, без команды? Во-вторых, ты еще найди хоть один годный к плаванию… На лодке или пинасе? А лодки у нас строить запрещено!
Странные, говоришь, порядки? Ну какие есть.
Ладно, парнишка-то уж твой спит. И меня штормит. А ты здоров пить, вроде и не хмелеешь совсем! Ложитесь спать у меня, завтра пойдете поутру к мэру. Зарегистрируетесь. Да, вот такие у нас порядки…
Назавтра они никуда не пошли – шторм вернулся с новой силой, дождь молотил по палубе и бортам, точно град, а хозяин только радовался, подставлял всяческие бочки, лоханки и горшки – запасался питьевой водой. Толковал о каком-то изобретении старого механика, вроде опреснителя, только уж больно он маломощный. Потерпевшие крушение были уже сыты любой водой по самое горло и подниматься на палубу не спешили. Фокс с благодарностью принимал ром, Нэтти на все попытки напоить и накормить его только ворчал и уползал в свой кокон из одеял.
Дождь стих под утро. Эндрю проснулся; глядя в потолок, тускло подсвеченный сочащимся в иллюминатор жидким рассветом, соображал, что же его разбудило. Повернул голову, увидел в сумраке каюты смутный силуэт неслышно спящего Нэтти. Стоукс сочно храпел на своей лежанке. Вновь повторился шум, который, видимо, и разбудил его: точно рядом плеснулась большая рыбина. Огромная. Дельфин, что ли?
Зевая, Эндрю выбрел на палубу. Над Городом потерянных кораблей плыл туман: плотный, белый – укутывал, скрывал, точно Город и без того еще недостаточно потерялся. Город призраков, давно уже схороненных на большой земле; город-призрак…
Снова плеск. Эндрю повернул голову и замер.
Это была не рыбина. Женщина, судя по гладкому стройному телу, молодая. Она выбиралась из воды, отводя с лица прилипшие довольно короткие волосы – Эндрю непроизвольно откачнулся под прикрытие юта, – и вновь плюхнулась в воду. До него донесся ее негромкий смех: уж не над ним ли, подглядывающим, она смеется? Нет, девушка просто наслаждалась купанием, ныряя и выныривая из воды, точно завтракающий дельфин.
Ах, какие здесь водятся женщины, даже позавидуешь местным беднягам! Девушка вновь взобралась на палубу, подобрала одежду – и, вильнув круглым задом, исчезла. Шаги ее стихли неожиданно быстро. Наверное, живет на каком-нибудь соседнем судне. Фокс и сам почувствовал немедленную необходимость окунуться – чтобы остыть… Вид обнаженного женского тела оказал на него известное действие; Эндрю даже пожалел, что так мало времени провел в объятиях своей постоянной подружки Марго на Тортуге.