Прекрасно, в таком случае тебя ждет большое разочарование. Правда, Трейси? Потому что я усядусь в твое кресло быстрее, чем ты скажешь: «Чем я могу помочь?», и уничтожу все твои следы в этом кабинете, все открытые тобой папки, все твои документы, все пятна кофе на коврике для мыши, не успеешь ты и к дверям подойти! Запиши это в своем временном контракте, дрянь ты этакая!
– Увидимся в понедельник, – сказала я Лиз и бросила трубку, не дожидаясь ее волнений по тому поводу, что я выхожу на работу слишком рано и Трейси еще не успела получить контракт на шесть лет.
Какая хрупкая вещь преданность.
Каждый раз, когда думаешь, что хуже уже быть не может, все каким-то непостижимым образом становится хуже. Утром я опаздывала на прием к врачу и решила поехать на машине.
– Где моя машина, Виктория? – воскликнула я, удивленно глядя на то место, где она обычно стояла.
– О, – дочь улыбнулась, – я забыла тебе сказать!
Вы, наверное, удивляетесь, как это я не заметила отсутствия машины за два дня, прошедшие со времени моего возвращения из Корнуолла. Но если вы вспомните, что за это время меня обвинили в двойном покушении на убийство и я выяснила, что меня подсиживает временная работница, вы поймете, что голова у меня была занята совсем другим.
– Что? – испуганно спросила я у Виктории. – Что ты забыла мне сказать?
Только не то, что ее украли. Пожалуйста, господи, пожалуйста, только не это. Ну хватит уже невезения, правда? Что же я такого сделала в прошлой жизни, или в детстве, или в отрочестве, или за последние несколько недель, что мне приходится так за это расплачиваться? Ну ведь не может меня ждать еще какое-то наказание? Я закрыла глаза и приготовилась к удару.
– Мы решили сделать тебе сюрприз. – Виктория снова улыбнулась, ужасно довольная собой. – Я и Люси. Мы хотели порадовать тебя.
– И поэтому избавились от машины?
Иногда я и сама угрожала, что сделаю это, но я же не всерьез! К этому моменту вы уже должны понимать, что половина моих угроз – не всерьез! Убийства, отравления, выбрасывания машин – все это пустые слова…
– Нет! Мы решили ее отремонтировать, мам!
– О! – Я обняла дочь. Как приятно, что они все еще любят меня, хоть и подозревают в сумасшествии. – Вы такие молодцы!
– Да. Мы сами за все заплатили. В подарок на день рождения.
– Ну, я страшно вам благодарна. Вы это замечательно придумали.
Я ждала. Виктория радостно улыбалась.
– Так где она? – спросила я. – Машина. Где она сейчас?
– О. – Дочка опустила глаза, улыбка ее увяла. – Она в гараже.
– Они пригонят ее? А когда…
– Нет. Они подержат ее там. Пока мы не решим, что делать. То есть, пока ты не решишь, что делать.
– Что-что?
– Мы смогли оплатить только диагностику, мам. И оказалось, что все плохо. Там неисправны шесть разных деталей. Починить все это будет стоить триста пятьдесят фунтов. Я сказала, что ты об этом подумаешь.
Я пошла к доктору.
Глава 9
Я была рада, что на этот раз меня принял доктор Льюис. Мне понравилась девочка, которая его замещала, особенно когда выяснилось, что она столько знает о моих воображаемых симптомах, но в конце концов из-за нее у меня образовалась куча проблем. Глупо было давать мне справку о стрессе, связанном с переутомлением на работе, а что до трех недель отпуска, то она могла с тем же успехом написать Сопливому Саймону и попросить его как можно скорее взять на мое место Трейси. Доктор Льюис меня знает. Он сразу поймет, что, если у меня и был какой-то легкий стресс, он давно прошел и нет совершенно никаких оснований не пускать меня на работу. Скорее всего, он велит мне идти на службу сегодня же вечером, с машиной или без машины. А потом он позвонит маленькой докторше и выругает ее за гипердиагностику.
– Привет, Элисон. – Доктор тепло улыбнулся и протянул руку, как только я вошла в его кабинет. – Давно не виделись!
Видите? Он знал, что я ничем не больна. Больные люди часто видятся со своими врачами, правда же? Что касается меня, то я до такой степени здоровый человек, что каждый раз, когда я звоню, чтобы записаться на прием, мне приходится заново узнавать приемные часы – слишком большие перерывы между моими визитами к врачу, все успевает измениться.
– И как вы теперь себя чувствуете? – продолжал он, когда я села. – Вижу, недавно у вас были небольшие проблемы?
– Да в общем нет, – улыбнулась я, отбрасывая все свои небольшие проблемы легким взмахом головы. – Ничего серьезного, просто нужно было немного отдохнуть. Вы же знаете, как это бывает, доктор Льюис. Иногда так устаешь, что все представляется в черном цвете…
Он покивал с мрачным видом, чем очень меня смутил, хотя я и продолжала улыбаться и слегка покачивать головой.
– И теперь вам кажется, что все ваши тревоги позади? – тихо спросил он, глядя прямо мне в глаза, как будто пытаясь загипнотизировать меня.
– Тревоги? – засмеялась я, игриво отбрасывая назад волосы. – Да нет, это и тревогами-то не назовешь, это скорее так, мелкие неприятности…
– Беспокойство из-за возможной потери работы? – спросил он, заглянув в свои записи, а потом снова посмотрев мне прямо в глаза. – Из-за того, что вы не нравитесь своему начальнику? Из-за вашего финансового положения?
Черт побери, она все ему выложила. А как же врачебная тайна? Я выпрямилась в своем кресле.
– Тревоги… рассосались, – смущенно сказала я.
– А заботы, связанные с возрастом?
– Простите?
– Доктор Холкомб полагает, что у вас были проблемы, связанные с приближением пятидесятого дня рождения.
Я быстро улыбнулась себе под нос, вспомнив утро своего дня рождения. Такого оргазма я за всю жизнь не припомню.
– Вы с этим справились? – настаивал доктор Льюис.
Еще как.
– Да, справилась, спасибо, доктор, – улыбнулась я.
Он подошел ко мне с аппаратом для измерения давления.
– Отдых пошел вам на пользу?
Я думала, что да, пока не услышала о Трейси Мак-совершенство, временном работнике, посланном Небесами, чтобы изменить мир…
– Да, спасибо.
В молчании мы ждали показаний прибора, при этом доктор продолжал рассматривать мои глаза, как будто заметил там соринку. В тот момент, когда меня уже начало смущать такое пристальное внимание, он заявил:
– Выше, чем следовало бы. Давление. И я не уверен, что знаю причину.
Я умираю? У меня удар? Сердечный приступ? Я на краю могилы и вряд ли протяну ночь?
– Физически вы в прекрасной форме.
А что, аппарат для измерения давления ослеп?
– Но, боюсь, у вас налицо психологические проблемы.
Молчание длилось около тридцати секунд, а потом я заорала на него, окончательно отбросив улыбки и покачивания головой:
– Ну вот, большое вам спасибо! Я-то надеялась, что хотя бы вы будете на моей стороне! Все прочие считают, что я спятила, даже мои дети, даже мой муж! И моя лучшая подруга на работе не хочет, чтобы я возвращалась! Даже тот тип, с которым я переспала в отпуске, думает, что у меня нервный срыв…
– У вас была случайная половая связь во время отпуска? – спокойно спросил он.
– Да! И это было здорово! – парировала я.
– Вы использовали презерватив?
– Ну конечно использовала… Это что, сексуальное просвещение для тех, кто старше пятидесяти? – огрызнулась я.
Доктор не сводил с меня спокойного внимательного взгляда и ждал. Ему не пришлось ждать долго. Я знала этого человека с тех пор, как вышла замуж. Как я уже говорила, он видел меня со всех возможных позиций, доступных мужчине (или женщине). Он знал меня внутри и снаружи. Буквально. И под его взглядом я ощутила что-то вроде стыда. Я не знаю почему. В конце концов, я была свободной женщиной, да что там, брошенной женой. Я могла бы переспать со всем графством Корнуолл, и никто не стал бы меня винить. Я могла бы броситься на шею первому встречному и…
– Ну хорошо, – сказала я. – Думаю, это было довольно глупо.
– Вы уже взрослая, – ответил он.
– Я его почти не знала.
– Вы способны сами принимать решения.
– Это было неверное решение.
– Время от времени такое случается. Вы же человек. Не будьте слишком строги к себе.
– А я и не строга.
Правда?
– Тогда что у вас не так?
– Ничего.
– Ничего? Думаю, мало кто может так сказать, Элисон, особенно среди матерей-одиночек с финансовыми трудностями и проблемами на работе, не говоря уже о беспокойстве из-за престарелых родителей…
– Говорю же, все мои тревоги рассосались. Для начала, моей матери больше нет.
– Нет? – Он бросил на меня острый взгляд.
– Нет, не в том смысле, что… нет на свете. Она просто уехала из страны. Отправилась с любовником на Майорку открывать бар в стиле кокни. – Я нахмурилась. – Понять не могу, как она все это перенесет. И о чем только она думала, пойти на такой риск в ее возрасте, а ведь я даже не знакома с этим Тедом. Наверняка он охотится за ее деньгами – правда, у нее их немного…
– Но вы больше не тревожитесь о ней? – мягко спросил доктор Льюис.
– Что ж, вы и сами видите. Ну разве что совсем немножко тревожусь, – признала я.
– А девочки в порядке?
– О да. Виктория покупает «Журнал для невест» каждый раз, когда встречается с новым мальчиком, а у Люси первый экзамен. Тут все хорошо, – сказала я и непроизвольно сжала челюсти.
– А Пол? – Доктор опять заглянул мне в глаза, как будто знал, что так я не смогу солгать. – Вы уже привыкли обходиться без него, Элисон? Сколько уже прошло времени?
– Два года, – раздраженно сказала я. – И я не понимаю, почему я должна была к этому привыкнуть.
– Нет? – переспросил он.
– Нет! И я никогда, никогда не смирюсь с тем, что они хотят пожениться! Скорее я убью ее!
Сказав это, я чуть не шлепнула себя по губам. Черт! Почему я все время говорю не то, что надо? Я и мой проклятый длинный язык!
– Нет, на самом деле я не имела это в виду! – быстро добавила я, заметив, что он строчит что-то в моей карточке. – Не записывайте это! – Доктор положил ручку и снова посмотрел на меня. – Я же не говорю, что на самом деле хочу… ну, вы понимаете… убить ее. Ни ядом, ни чем-нибудь другим. Я даже не знаю, где взять эти средства от вредителей, бога ради! И мой кот! Я люблю этого проклятого кота! Я не виновата, что он заболел!
Ну вот, теперь я расплакалась. Разрыдалась по-настоящему. Я все еще пыталась что-то сказать, но выходил только вой.
– Я не причинила бы вреда моему коту! Я люблю его! Я вообще никому не причинила бы вреда, даже этой дурацкой Линнетт, которая наверняка съела какое-то блюдо собственного приготовления…
Передо мной появилась коробочка с носовыми платками. Я схватила один и яростно высморкалась.
– Я хочу снова вернуться на работу! – простонала я, резко поменяв тему. – Я хочу, чтобы эта проклятая Трейси убралась с моего места! Мне нужны деньги больше, чем ей! Я хочу снова нравиться своим друзьям! Хочу, чтобы мои дочери не боялись меня! Я не желаю, чтобы все считали меня сумасшедшей! Я так же нормальна, как вы, доктор Льюис! Скажите им!
Звук рыданий постепенно становился тише, пока доктор записывал что-то в карточку, а я промочила еще несколько носовых платков. Я посмотрела на часы: я провела в этом кабинете пятнадцать минут. Как он это сделал? Как он ухитрился за пятнадцать минут превратить меня в рыдающую развалину? Я была в полном порядке, пока не пришла сюда.
– Извините, – пробормотала я, всхлипывая. – Не знаю, что на меня нашло. Я была в полном порядке, пока не пришла сюда.
– Не думаю, – очень серьезно ответил доктор Льюис.
Потом он подвинул ко мне два листочка бумаги. Вздрогнув, я взяла их. Один был рецептом на диазепам. Второй предписывал мне оставаться дома еще три недели.
Не знаю, почему я не стала спорить. Надо было вступить в бой, отказаться брать справку, заявить, что я не уйду, пока он не выпишет меня на работу. Вместо этого я вяло выслушала, что мне следует побольше отдыхать, ни в коем случае не иметь никаких контактов с работой, а если через три недели мое состояние не изменится, он покажет меня одному из своих коллег.
– Психиатру, – тупо сказала я.
– Скорее всего, в этом не будет необходимости. Возможно, консультанту по стрессам. Но, Элисон, вы и сами можете себе помочь.
Да ну? Заняться самоконсультированием? По-моему, это ничем не отличается от разговоров с самой собой, а каждый знает, на что указывают такие разговоры.
– Вам следует подумать о диете, – продолжал доктор и написал на новом листке бумаги: «Диета».
Я посмотрела на него:
– Считаете, мне нужно потерять вес?
– Дело не в этом. Просто в здоровом теле – здоровый дух. Избегайте вредной пищи, алкоголя, шоколада – всего, что имеет возбуждающий эффект.
Всего, что поддерживает меня на плаву.
– И физические нагрузки.
Он написал под словом «диета»: «Физические нагрузки».
Физические нагрузки? Возможно, мне в любом случае не избежать их, если не хватит денег заплатить за ремонт этой подлой машины.
– Что-нибудь, требующее усилий, Элисон. Чтобы после занятий захотелось перевести дух.
Подниматься по лестнице? Стелить постели? Тянуться за телевизионным пультом?
– Бег, плавание или аэробика. Займитесь гимнастикой!
– Гимнастикой! – взорвалась я. – Я не употребляла это слово с тех пор, как окончила школу! Я все это ненавижу: прыгать через здоровенных коней, крутиться на брусьях. Я никогда не могла даже подтянуться, не то что перевернуться. И я ненавижу эти гимнастические синие трусы!
У меня начался стресс от одной мысли об этом. Доктор Льюис выжил из ума!
Ах, нет. Это же я, как они все думают, выжила из ума, верно?
– К счастью, клубы здоровья не имеют ничего общего со школьными уроками гимнастики! – засмеялся он. – Они очень популярны. И вам не придется носить синие трусы, поверьте мне.
– Ну так что? Я откажусь от всех вкусных вещей, которые обычно ем и пью, и подвергну себя страшным физическим мучениям, и тогда вы разрешите мне вернуться к работе?
– Я только предлагаю способы помочь вам, – мягко ответил он. – А еще огромное значение имеет дыхание.
Что ж, я не собиралась его останавливать.
– Научитесь технике релаксации. Вы можете взять нужные музыкальные записи в библиотеке. Когда почувствуете себя напряженной и усталой, попробуйте расслабиться и подышать…
Он написал «релаксация» под словами «диета» и «физические нагрузки», с улыбкой подал мне листок и отложил ручку – это означало, что мое время истекло. Если говорить честно, я действительно провела в кабинете немало времени. Ребенок в холле, которого принесли делать прививку, наверное, уже стал подростком.
– Спасибо, – сказала я, сунула листок в карман вместе с рецептом и справкой и покинула кабинет, чувствуя себя в сто раз хуже, чем до визита к доктору.
Как это произошло? Как получилось, что моя крошечная безвредная ложь о самых простых симптомах, придуманная ради нескольких дней отдыха от работы, привела к полноценному срыву, для лечения которого требуются лекарства, диета, физические нагрузки, расслабление и консультации психиатра? Когда я успела перейти грань между притворством и реальностью?
А это была реальность?
Или я все еще притворяюсь?
Почему я больше не вижу разницы?
Неужели я действительно сошла с ума, как думают все окружающие?
Или, наоборот, я единственная нормальная среди них?
Когда Люси пришла домой, я лежала на полу и слушала диск «Плавание». Это был один из двух дисков с расслабляющей музыкой, взятых мною в библиотеке, пока я ждала, когда мне принесут лекарство из аптеки. Второй назывался «Полет», но я его пока не ставила. Из динамика звучала тихая музыка в сопровождении пения птиц и сонного голоса, который рассказывал, как по очереди расслабить каждую частичку своего тела. Мне это напомнило кошмарные курсы для беременных, на которых бедным женщинам приходится расслаблять и напрягать по очереди мускулы пальцев ног, лица и ягодиц, делая вид, что это работают мышцы матки. Поскольку это было одно из самых ужасных воспоминаний в моей жизни, не могу сказать, что я действительно как следует расслаблялась, но тем не менее я лежала с закрытыми глазами и внимала советам сонного голоса.