– Ну, скорее «Саймон, Саймон!». Но ты меня поняла. Она решила, что ее простили. Он и моргнуть не успел, а она уже схватила его одной рукой за шею, а другой – за корзину с цветами.
– И что он сделал? – выдохнула я, чуть не подавившись своей колой. Я была совершенно захвачена этой чудесной историей.
– Он поставил цветы на пол, оторвал ее от себя, посадил на ближайший стул и сказал: «Иди к черту, Николя. Я же сказал тебе: все кончено!»
– Что? На глазах у всех?!
– У всех, – торжественно подтвердила Лиз. – То есть там были Хлоя и Лаура из расчетного отдела, но они рассказали Джейсону, а Джейсон рассказал…
– Бедная Николя, – сказала я и почти – почти! – так и подумала. – Она теперь долго не сможет никому в глаза смотреть.
– А ей и не придется. Она ушла.
Ух ты.
Приятно будет снова вернуться на работу!
После обеда мы снова отправились за покупками, и я потратила свои пятьдесят фунтов, которые сэкономила на бензине и сладостях, на платье и жакет. Ну, если говорить честно, получилось немного больше пятидесяти фунтов, но я позаимствовала недостающую сумму из тех денег, которые потратила бы на еду и бензин на следующей неделе. Или я их уже посчитала? По дороге домой я все время хмурилась, занимаясь подсчетами в уме, и вдруг снова увидела серебристый БМВ. Тот же водитель, те же черные очки, то же странное дежавю. Все это так меня взволновало, что я, к своему облегчению, совсем забыла о деньгах и отправилась показывать новый наряд девочкам, нисколько не чувствуя себя виноватой.
– Куда ты это наденешь, мам? – спросила Виктория.
– Что значит – куда? – огрызнулась я. Можно подумать, что я никогда не выхожу и мне некуда надеть красивое платье и жакет.
– Ну… Я имею в виду, это все очень красиво. Очень, очень красиво! – тактично сказала она. – Но ты же никогда не бываешь в таких местах, куда можно надеть такие вещи, разве нет?
– Нет, бываю! Бываю я в таких местах! Я бываю там… постоянно.
Я почувствовала себя очень глупой. Раздраженной и глупой. Ужасно было думать о себе как о человеке, который никогда не ходит в такие места, куда можно надеть что-то красивое.
– Вот, например, завтра вечером! – солгала я. Только бы перестать чувствовать себя жалкой и никчемной.
– Что, правда? – Виктория была заинтересована. – Куда? И с кем?
– С девочками с работы. В Вест-Энд.
– Здорово! – одобрила старшенькая, целуя меня. – Это тебе полезно. Гораздо полезнее, чем эти проклятые таблетки!
Проклятые таблетки. Я вспомнила, что так и не отнесла их назад в аптеку.
– Лиз, – прошептала я в трубку, как только Виктория отошла. – Не хочешь прогуляться завтра вечером? В Вест-Энд? Ты, я и Мэри?
– Конечно, почему нет! – согласилась она к моему облегчению. – А повод есть?
– Нет. Мне просто нужно надеть новое платье.
Мы пошли в винный бар у самой Пиккадилли. Мы купили бутылочку красного итальянского винца и успели занять столик в уютном уголке.
– Выглядит отлично, – великодушно изрекла Лиз, разглядывая платье.
– Спасибо. Виктория сказала, я никогда не хожу в такие места, куда можно его надеть.
– Ха. Да что они знают? Надо нам почаще куда-нибудь выбираться.
– Ну, только не слишком часто, – осторожно сказала Мэри. – Дерек был бы недоволен.
Паршивец этот Дерек, подумала я. Держу пари, он всегда ходит туда, куда ему хочется.
– Мы могли бы посмотреть какое-нибудь шоу, – продолжала Лиз, – или пообедать вместе. Глупо жить в Лондоне и никогда никуда не ходить.
– Мы с Дереком очень часто куда-нибудь ходим, – сообщила Мэри. – Мы смотрели «Отверженных» четыре раза.
– Зачем? С первого раза не поняли?
– Элли, ты иногда бываешь такой язвой, – упрекнула меня Мэри.
Некоторое время мы молча потягивали вино и глазели на людей вокруг нас. Постепенно бар заполнялся. Из клубов сигаретного дыма до меня доносились обрывки разговора.
– …Ей очень трудно приходится теперь, когда от нее ушла компаньонка…
– …Такой кошмар, «даймлер» пришлось отвезти на автосервис, и мы ездим на «ровере»…
– …А в Хэмпстеде, где они теперь живут, у них всего две ванные, а у хозяина спальня всего из одной комнаты…
Мы трое обменялись взглядами.
– Мне тоже нелегко, – пробормотала я. – «Метро» в гараже у механика, так что я езжу на метро.
– Элли, – сказала Лиз, глядя мимо меня на дверь, – это не Пол, вон там, только что вошел?
Одной рукой он обнимал Линнетт, помогая ей пробираться сквозь толпу. Она выглядела маленькой и хрупкой, и люди расступались перед ней.
– Спасибо, старина, – сказал Пол какому-то парню, который уступил Линнетт свой стул у стойки. Он потрепал старину по плечу, а старина потрепал Пола по плечу, и сказал: «Не за что, старина».
– У нее анорексия? – прошептала Мэри.
– Нет, – прошептала я в ответ. Я шептала не нарочно, просто у меня что-то случилось с голосом. Он дрожал и звучал как-то сдавленно. – Она больна.
– Боже. Что-то серьезное? Она выглядит… – Мэри пожала плечами и покачала головой.
Линнетт действительно выглядела ужасно. Потеряла около десяти килограмм, а там и с самого начала терять было нечего. Она была бледной и усталой, щеки запали, а глаза, серо-зеленые глаза, которые раньше мерцали и искрились, на крошечном личике казались просто огромными. Пол все еще обнимал ее за плечи, как бы защищая. Он меня пока не заметил, но Линнетт подняла глаза, и наши взгляды встретились.
– Элли! – ахнула она и прошептала что-то Полу.
Я быстро отвела взгляд, но было уже слишком поздно.
– О боже, – сказала я своему стакану с вином, пока они пробирались к нашему столику.
– Элли! Ты здесь редко появляешься, да? – спросил Пол.
– Я вообще нигде не появляюсь, – ответила я, не глядя на него. – Я не привидение.
– Все то же чувство юмора, – без улыбки сказал он.
– Как ты, Элли? – спросила Линнетт тоненьким голоском.
– Прекрасно, спасибо. – Я сделала невероятное усилие. – Вообще-то это у тебя надо спрашивать.
– О, мне гораздо лучше, – сказала она, опираясь на руку Пола. – Я уже начала выходить на прогулки и, кажется, чуть-чуть набрала вес. Врачи говорят, худшее уже позади.
– Это хорошо, – вежливо заметила я.
Это был ад. Сцена из фильма ужасов. Они собираются весь вечер простоять напротив меня, думая о яде и надеясь, что я упаду на колени и покаюсь? Да, Линнетт выглядела ужасно. Да, я была шокирована, сообразив, насколько серьезно она была больна, – да, мне было жаль ее. Мне действительно было жаль ее. Мне даже Пола было жаль – наверное, он очень испугался, когда она так тяжело заболела. Но все это не имело никакого отношения ко мне. Никакого! Отношения! Ко! Мне! Я почувствовала, что дрожу от страха. Но ведь не могут же они всерьез полагать, что я способна сделать с человеком такое? Просто кошмар.
– Я думаю, нам пора, – сказала я, прервав Линнетт на самой середине рассказа о том, какими милыми оказались люди из ее частной больницы и как они полностью выплатили ей деньги за все пропущенные часы.
Мэри и Лиз неуверенно взглянули на меня.
– Мы собираемся в кино, – объявила я и потянулась за своей сумочкой, отчаянно желая уйти отсюда, уйти как можно дальше, быстро, сейчас же, немедленно.
– Да, верно. – Лиз наконец поняла. Она тоже встала и взялась за свой жакет. – Пошли, девочки, не то начало пропустим.
– А на какой фильм вы?.. – начала Линнетт, но мы уже уходили.
– Приятно было повидаться, – крикнула я им, не оборачиваясь.
Только гораздо позже я поняла, что вела себя как человек, страдающий от комплекса вины. А у меня его не было!
– Пол, должно быть, очень беспокоился из-за нее, – сказала Мэри, пока мы шли к Лейчестер-сквер.
– Да.
– А она хорошенькая девушка, правда? То есть была хорошенькой, пока не заболела.
– Да.
– Что, говоришь, с ней было? Пищевое отравление?
– Да.
– Сильное, наверное.
– Да.
– Видишь, как он ей предан…
– Мэри! – оборвала ее Лиз. – По-моему, Элли не хочет обсуждать…
– Все в порядке, – вздохнула я.
Я смотрела себе под ноги, пока мы лавировали между толпами театралов и туристов. Уже стемнело, но здесь, в центре Вест-Энда, в эту летнюю ночь было светло, как днем, из-за неоновых ламп. Мне хотелось оказаться в темноте, в такой темноте, какая бывает только за городом, когда лишь звезды мерцают в чернильно-черном небе. Такая темнота соответствовала бы моему настроению.
– Я вполне могу поговорить о ней. Или о нем. На самом деле, мне даже нужно поговорить о них. – Мне нужно было произнести вслух то, что я уже давно поняла в глубине души. – Я больше не расстраиваюсь. Из-за него и Линнетт.
– Это хорошо, – с мудрым видом кивнула Мэри.
– Я не хочу, чтобы Пол возвращался.
Когда это произошло? Когда я перестала хотеть, чтобы он вернулся? Или я никогда этого не хотела, только боялась признаться в этом самой себе?
– Я не уверена, любила ли я его вообще.
– Любовь – смешная штука, – сказала Лиз и взяла меня под руку. – Кто и что в ней понимает? Кто может сказать, когда она начинается и когда заканчивается, где у нее начало и где конец?
Я подумала о Виктории, с ее бесконечными «настоящими любовями», которые теперь оказались просто игрой гормонов, и улыбнулась про себя.
– Мне казалось, что я люблю Пола и готова на все, чтобы вернуть его, – призналась я. – Но теперь я думаю, что на самом деле это была просто привычка. Если бы я любила его, я бы никогда не бросилась в постель к Джеймсу…
– Джеймс?! – хором взвизгнули Лиз и Мэри. – Кто такой Джеймс? И когда ты прыгнула к нему в постель?..
– Давайте найдем еще какое-нибудь местечко и выпьем, – засмеялась я. – И я расскажу вам про Джеймса! Я в жизни такого красавца не видела…
– Ты поздно вернулась прошлой ночью, – заметила Люси на следующее утро, намазывая тост маслом.
– Да, – улыбаясь, ответила я.
– Хорошо провела время?
– Отлично, спасибо.
За одним бокалом последовал другой, а потом мы съели карри. Один раскрытый секрет тоже повлек за собой другие, и к концу вечера мы хихикали и пихались локтями, как школьницы. Даже Мэри согласилась с тем, что нам стоит почаще устраивать такие девичники и Дереку придется с этим смириться.
– По-моему, я начинаю наслаждаться холостой жизнью, – сообщила я Люси. – Кажется, я наконец привыкла к этой мысли.
Она посмотрела на меня и нахмурилась:
– Но вы ведь с папой пока даже не развелись.
– Нет, но, думаю, нам с вашим отцом пора это обсудить.
Глаза Люси расширились от удивления.
– Они с Линнетт давно живут вместе, Люси, – ласково сказала я. – Он никогда не оставит ее и не вернется к нам. И мне придется принять это.
– Принять это? Да ты, похоже, рада, что он ушел.
Я вздохнула:
– А ты бы предпочла, чтобы я рыдала и страдала по нему до конца жизни? Мне нужно собраться с силами и начать все с начала, Люси. Вам с Викторией хорошо, у вас своя жизнь. Рано или поздно вы уедете отсюда и…
– Вообще-то, мам… – Младшенькая внезапно отложила тост и отряхнула крошки с губ.
– Да?
Что-то в ее тоне напугало меня. И выражение лица было каким-то необычным. Серьезное, нервное, возбужденное. Мне это не понравилось. Это было похоже на волнение.
– Что?
– Ну, вообще-то я пока не собиралась тебе говорить. Но я не могу больше ждать. Это может случиться скорее, чем ты думаешь.
– Что? Что может случиться?
– Мы уезжаем. Мы это планируем. Как только мы найдем где-нибудь…
– Мы? Кто это мы?
– Я и Нейл, конечно! Мам, ты должна была догадаться! Ты должна была понять, как мы подходим друг другу! Как только Нейл найдет место, где мы сможем поселиться, я поеду туда, найду работу и…
– Поедешь куда? – с упавшим сердцем спросила у нее я. С упавшим, тяжелым сердцем, готовым разорваться в любой момент. Моя младшенькая. Моя детка. Моя маленькая девочка. Я этого не вынесу. Я еще не готова. Это слишком скоро. Не сейчас, пожалуйста! На следующий год, а лучше через два. Тогда я буду готова. Я не стану возражать, честно, я не стану пытаться удержать ее, но только не сейчас…
– В Корнуолл, конечно! – возбужденно засмеялась она. – Я буду жить в Корнуолле с Нейлом. Мы поженимся. И у нас будет целая куча детей. Ты рада, мам? Хочешь быть бабушкой?
Глава 12
– Что такое? – Голос у Пола был раздраженный, как будто ему помешали смотреть финал футбольного Кубка.
– Ты можешь приехать? Сейчас? Пожалуйста? Дело в Люси.
– Что с ней? – Теперь он говорил резко и тревожно. Без сомнения, подозревает аппендицит или автомобильную катастрофу.
– Нет, ничего страшного, она не больна. Прости. Мне просто… нужно, чтобы ты поговорил с ней. Приезжай и поговори с ней, пожалуйста, Пол.
– Зачем?
– Пол. Я ведь не часто прошу тебя помочь, правда?
Я была удивлена собственным тоном. Думаю, Пол тоже, потому что он немедленно согласился:
– Правда. Хорошо. Я буду через полчаса.
– Один.
– Хорошо.
Через полчаса он действительно появился в дверях, тревожно наморщил лоб.
– В чем проблема? – спросил он, едва переступив порог. – Экзамены?
– Нет. Она получит результаты только в следующем месяце, но я думаю, с этим все будет в порядке. Дело в ее новом приятеле, Нейле. Она познакомилась с ним в Корнуолле и…
– Привет, пап! – крикнула Люси, спускаясь по лестнице. – Не знала, что ты собираешься зайти!
– Привет, пап! – эхом отозвалась Виктория, перегибаясь через перила. – Ты останешься пообедать?
– Нет. Я… просто приехал… повидаться. Поговорить с вами, – сказал он, нахмурившись в мою сторону. – Она не беременна? – шепотом добавил он, направляясь ко мне на кухню.
– Беременна? – спросила Люси, которая слышала гораздо лучше, чем полагал ее отец. – Кто? – Она замерла и уставилась на Пола: – Линнетт?
– Нет. Никто, – ответил он, усаживаясь у кухонного стола.
Я поставила чайник.
– Так в чем дело? – поинтересовался он, переводя взгляд с меня на Люси, с нее на Викторию и потом опять на Люси.
– Расскажи папе, – велела я Люси. – Расскажи ему про Нейла.
Виктория откусила кусочек бисквита. Она выглядела озадаченной:
– А что с ним?
– Ну вот, спасибо, мамочка! – воскликнула Люси. – Я хотела сама сказать папе, в свое время, когда я буду готова…
– Что сказать? – спросила Виктория.
– Зачем тебе надо было ему говорить? – продолжала Люси. – Подняла зачем-то шум, теперь все волнуются…
– Из-за чего все волнуются? – потребовала Виктория с полным ртом бисквита.
– Конечно, я волнуюсь! – парировала я. – Тебе всего девятнадцать, и что будет с колледжем? Неужели ты собираешься вот так запросто взять и все бросить? После такой тяжелой работы…
– Я могу вернуться в колледж позже. После родов!
Наступила тишина. Виктория подавилась бисквитом. Пол поднес руку ко лбу и слегка покачнулся.
– Боже мой, – тихонько сказал он. – Так и есть. Ты беременна.
– Нет! – раздраженно бросила младшенькая. – Пока нет.
– Что значит «пока нет»?! – завопила Виктория. – Ты нарочно хочешь забеременеть? Черт возьми, Люси!!!
– Последи за языком, Виктория, – безо всякой на то необходимости сказал Пол. – Люси, что это все значит? Почему ты хочешь бросить колледж? Мне казалось, у тебя все идет хорошо?
– Я влюблена, – удивительно самодовольно заявила Люси.
– Черт возьми! – ошарашенно повторила Виктория.
– И я буду жить с ним. В Корнуолле.
– Не думаю, – сказал Пол.
– А я думаю! – отрезала она. – И мне уже есть девятнадцать, так что я сама принимаю решения!
– Пожалуйста, – сказала я, расставляя на столе чашки с кофе, – давайте не будем ссориться. Давайте обсудим все спокойно и разумно, как взрослые.
– Тут нечего обсуждать, – процедила сквозь зубы Люси. – Я уезжаю в Корнуолл к Нейлу.
– Вы же только что познакомились. – Голос у меня дрожал.
– Ты рехнулась, – заявила Виктория.