«Но вот что странно, - подумал Юки, - каждая из этих масок выглядит настолько естественно, что, пока Ив сам не раскроется, человек не догадается о его притворстве. Ив становится именно таким, каким его хотят видеть. Он превращается в того, в ком нуждаются. Он как зеркало, отражающее внутренний мир каждого человека, скрытые надежды, мечты… и желания. И это позволяет ему быть таким хорошим охотником за головами. Я сам попался на эту удочку. И Акутагава – тоже. Сомневаюсь, что перед ним вообще кто-то способен устоять, ведь он все равно отыщет слабое место…»
Молодой человек вспомнил, как впервые увидел Ива – много лет назад, еще в школе. Тот очаровал его мгновенно, хотя, на первый взгляд, не сделал для этого ничего особенного. Он просто был тем, кого Юки тогда так не хватало: сосредоточием необыкновенного света, обаяния, манящего человеческого тепла… Ив подстроился под него, втерся доверие и добился своего - несмотря на его болезненную тоску по Акутагаве. Юки, проснувшись на следующее утро после ночи с ним, не допустил и мысли о том, чтобы прекратить завязавшиеся отношения. Он хотел этих отношений, он хотел быть с Ивом… Невероятно, что он думает об этом, но в последнее время у Юки все чаще мелькала мысль: какими были бы его отношения с Ивом, если б не произошло все то, что произошло? Если б Ив остался в глазах Юки обыкновенным школьником, правда, с огромным багажом очарования и сексуальной притягательности? Если б пути Юки и Акутагавы никогда не пересеклись больше?..
«Что за глупости! – ругал себя Юки сердито. – Зачем размышлять об этом? Ведь Ив все подстроил, потому что искал Акутагаву. Не могло быть никогда никакого «если бы». Если бы Ив не был тем, кто он есть, то мы никогда бы и не встретились…»
Во всем было виновато их слишком долгое пребывание вместе, полагал он. Они уже около трех недель подле друг друга, Юки видит его слишком много – отсюда и все эти странные мысли. Выкрав его у Ваалгора, Ив настоял, чтобы они на некоторое время «легли на дно» - Юки должен был немного оправиться от увечий, прежде чем они вместе отправятся к Акутагаве. Тому эта идея не слишком понравилась – ему хотелось как можно быстрее добраться до Японии, наплевав на свое недомогание. В результате ожесточенных споров победил все же Ив. Да и за кем еще могло остаться последнее слово, если без него Юки вряд ли бы смог выбраться с территории США?..
Все эти недели он не давал покоя Иву, каждый день заявляя: «Я поправился. Нам можно отправляться в путь!» На что неизменно получал язвительные комментарии и подколки. Юки злился, кидался в споры, что еще больше развлекало его оппонента. Когда же они все-таки сдвинулись с места, то обнаружилось, что сначала их путь лежит в Таиланд.
«Почему – в Тайланд?»
«Там я сделаю новые поддельные документы и найду способ добраться до Японии безопасно. Уверен, что Ваалгор держит все пути подхода к Японии под жесточайшим контролем», - ответил ему зеленоглазый мужчина.
«Но можно, наверное, достать документы и в США?» - неуверенно поинтересовался Юки, хотя, еще не закончив мысли, понял, что сморозил глупость. Попытаться заказать кому-нибудь поддельные документы тут, в вотчине Коннора Ваалгора!
«Ты, должно быть, считаешь, что документы наколдовываются волшебной палочкой? - хмыкнул Ив снисходительно, будто разговаривал с несмышленым ребенком. – Если есть еще какие-нибудь гениальные идеи – лучше поделись ими со мною сейчас. Может быть, сапоги-скороходы? Ковер-самолет?»
Тогда Юки с упрямой твердолобостью поинтересовался, почему именно Тайланд. Ив на это сказал, что тот не захочет услышать ответ. Это еще больше задело Юки – и он-таки добился пояснения:
«Потому что в Таиланде находится крупнейший «черный» рынок мира, а так же один из самых значительных транспортных узлов по поставке наркотиков, оружия, живого товара, донорских органов. Мафия, заправляющая там, не боится никого и ничего, даже пресловутого Коннора Ваалгора и Комитета. И именно поэтому там без особого труда можно затеряться».
А вот другой анекдот! – не затыкался тем временем поток слов докучливого американца: - Решили как-то два тайца провести гориллу контрабандой в Америку. Натянули на нее блузку, юбку, обвешали драгоценностями. Таможенник в аэропорту долго смотрел на гориллу, и, наконец, такой говорит: «Что такая красивая еврейская девушка делает с этими двумя обезьянами?»
Юки со вздохом отвернулся в сторону окна, за которым медленно проползали улочки таиландского курорта Паттайя. Вокруг, казалось, были одни рестораны, магазины, отели, салоны - оказывающие сомнительные «релаксирующие услуги», а подле них – небольшие буддийские часовенки. Под вывесками, прямо на тротуаре, стояли лотки, на которых можно было купить все – от сувениров «сделанных настоящими таиландскими мастерами» до фруктов и зелени. Сейчас, в середине марта, когда еще не пришел сезон муссонных дождей и удушающей жары, здесь было особенно много отдыхающих со всего мира. Автобус то и дело обгоняли такси, трехколесные «тук-туки», вертлявые мотороллеры – что усугубляло впечатление ленивого хода автобуса. Пассажиры с откровенной завистью поглядывали наружу, уже предвкушая свой собственный отдых в этом райском уголке.
Услышав, как кто-то коротко свистнул, Юки оглянулся - это Ив, сняв свою дорожную сумку с полки над сидениями, встал и зашагал к выходу. Юки, тихо чертыхнувшись, вскочил со своего сидения, схватил рюкзак и последовал за ним. Протянув несколько купюр водителю, Ив сказал что-то на тайском языке, и автобус, притормозив на перекрестке, открыл дверцу.
Неужели тебе тоже надоело слушать этого идиота? – усмехнулся раздраженно Юки, стараясь не отставать от мужчины, широким шагом двигающегося по улице.
Нет. Просто мы не будем останавливаться в том отеле, куда они направляются.
Они нырнули в узкие улочки между невысокими белокаменными домами, оцепленными узорчатыми оградами. Идти пешком пришлось минут двадцать. Юки, надвинув козырек бейсболки как можно ниже, бросал по сторонам короткие взгляды. Вокруг было сравнительно немноголюдно, все увеселительные заведения в этот час еще были закрыты – жизнь в курортном городке начинала кипеть только с заходом солнца. Юки предполагал, что Ив остановит свой выбор на небольшом заурядном отеле, но ошибся – тот направился к семиэтажному зданию, чья вывеска с надписью «Отель «Лаки» была украшена тропическими цветами и пальмами.
Почему сюда?
Пятизвездочный отель, - бросил Ив небрежно. – А на деле и трех звезд не наберется. Специально для туристов, которые едут в Таиланд по экономной путевке. В номерах убирают только по праздникам, сантехника и прочее на ладан дышит, кормят помоями и персоналу плевать на все. Идеальное место. Сейчас отель заполнен шумными и тупыми туристами, поэтому в нем мы затеряемся. Номер я заказал заранее.
Характеристика Ива относительно сервиса «Лаки» оказалась верной. На первый взгляд аккуратный номер с белоснежными стенами и бамбуковыми жалюзями производил благоприятное впечатление. Однако при ближайшем рассмотрении стало заметно, что задвижки на окнах неисправны и их невозможно открыть. Кое-где лежала пыль. В номере не имелось бара с презентационными бутылочками, а телевизор транслировал только местные каналы.
Кровать была одна – широкая, двуспальная.
Юки сделал вид, что не заметил этого. Он вообще не хотел об этом думать – потому что зарекся пытаться предугадывать поведение Ива. Пока Юки выздоравливал, тот ни разу не дал повода подумать, что хочет чего-то от него. Ив держался с ним порою с насмешливым высокомерием, но без какого-либо знакомого Юки контекста. Поразительно уравновешенный, уверенный в себе – в нем как будто ничего не осталось от прежнего ломающего комедию безумца. И Юки мог только дивиться происходящему. Что это? Очередная маска?..
Ив тем временем, вывалив содержимое сумки на кровать, перебирал вещи. Он вскрыл ноутбук и принялся вынимать из корпуса детали: таким образом он провез с собой в разобранном виде несколько приборов. Так как летели они туристическим классом, ни оружия, ни каких-либо подозрительных предметов при них не было.
Я хочу есть, - сказал Юки. Действительно, он не ел уже больше десяти часов.
Закажи в ресторане отеля, - не взглянув на него, ответил Ив. Он быстрыми движениями собирал детали. - Из номера никуда ни шагу.
Ты сам сказал, что кормят тут помоями.
Не переживай, никто еще не умер от этих помоев.
Юки передернул плечами и прошел в ванную комнату. Открыв воду, он осторожно ополоснул себе лицо, затем вытер его жестким полотенцем. В зеркале отражалось его лицо, еще носившее на себе следы побоев, но ставшее значительно более приятным на вид. Кое-где еще виднелись пожелтевшие бугры, на переносице розовела заживающая ссадина.
Закройся за мной и старайся никому не открывать, - раздался голос Ива. – Я вернусь ночью.
Я не хочу сидеть в номере! – возразил Юки, вылетев из ванной. – Я пойду с тобой.
Очень смешно, - скривился зеленоглазый мужчина.
Вовсе не смешно, - огрызнулся тот сразу же; за несколько недель, проведенных с ним, он привык вступать в спор с полуоборота.
Ты хоть понимаешь, что мне нужно достать сейчас наличные, затем отправиться в парочку злачных мест, чтобы купить оружие и документы? И что, если ты допустишь хоть малейшую ошибку, дело может кончиться весьма плачевно? Для тебя, по крайней мере. Ты ведь, сколько бы уроков не перенял у Ваалгора, не можешь знать, что тебя там ждет и как себя нужно держать.
Юки, чувствуя сердитую неловкость, скрестил руки на груди и отвел взгляд, признавая на сей раз поражение.
Если тебе станет легче, вызови пока тайку-массажистку в номер, - рассмеялся Ив, уже на выходе. – У них тут отличный массаж и минет по вполне приемлемым ценам.
Катись уже к черту, придурок, - напутствовал его Юки.
Еда, заказанная в ресторане отеля, действительно оказалась помоями. Впрочем, цена тут соответствовала качеству. Не решившись прикоснуться к засыпанной специями рыбе, Юки поел немного фруктов. Помня наказ Ива не покидать номер, Юки от нечего делать принял душ, затем увалился на кровать и принялся без интереса смотреть в телевизор ровным счетом ничего не понимая по-тайски.
За окном синева неба тускнела, по облакам разливалось багровое сияние заходящего солнца – но с наступлением вечера, город охватывало еще большее оживление, нежели днем. Даже через закрытое окно был слышен нарастающий гул, порожденный слиянием шума автомобилей, людских голосов и веселой музыки, игравшей на пляжах. Юки прислушивался к этому шуму с настороженностью; пусть он покинул территорию США, однако опасаться преследования не переставал. Застряв на полпути в Японию, он вынужден отсиживаться в номере отеля, и всякий раз – когда мимо дверей кто-то проходил по коридору – его слух тут же напрягался. Кончиками пальцев он рассеянным движением поглаживал бугорки, оставшиеся на лице от налитых некогда кровью гематом. Его не слишком радовала перспектива продемонстрировать следы побоев Акутагаве, но делать нечего – чем раньше они встретятся, тем лучше. Юки сделает все, чтобы Акутагава не сцепился из-за этого с Ваалгором.
Сами синяки Юки не волновали, более того, отчасти он чувствовал некоторое облегчение: став причиной случившихся бед – он должен был за это как-то поплатиться. Особенно остро он это осознал, услышав от Ваалгора признание о готовности Акутагавы пожертвовать ради него, Юки, всем. И все удары, которые обрушил на него Коннор Ваалгор, это была еще слишком маленькая плата за все его ошибки - поэтому он принял случившееся как должное.
Как должное! Потому что именно тогда, в тот момент, когда Ваалгор в порыве гнева рассказал ему предложении Акутагавы, Юки прозрел окончательно. Со смертельной ясностью он осознал: их любовь важнее для Акутагавы, нежели все его амбиции и властолюбие. Юки мог представить себе, какое это было унижение – прийти вот так к своему злейшему врагу, Коннору Ваалгору – и согласиться отдать все ради него, ради Юки… Только Акутагава мог быть способен на такой поступок, только он!..
О, эта безумная, отчаянная любовь, крепко-накрепко привязавшая их души друг к другу! Сильнее всякого наркотика, мучительнее любой ломки… Это было нечто невозможное – но это случилось с ним и Акутагавой. И боль от ударов Ваалгора растворялась в безграничном, бескрайнем чувстве: Юки тем сильнее любил Акутагаву, чем больнее ему было. Даже преступления, на которые тот пошел ради мести Ваалгору, не затмевали – а, напротив, делали его любовь только сильнее. Все напасти, все невзгоды походили на шквальный ветер, раздувающий пламя, вместо того, чтобы его потушить.
Перенесенные им побои открыли Юки глаза и на другую истину: ту, о которой говорил Ив, пока они летели в грузовом самолете. Он не понял мужчину тогда – или не захотел понять. Но Ив был прав, насмехаясь над его оправданиями! Юки сбежал от Ваалгора вовсе не потому что возомнил, будто у него окажется достаточно сил, чтобы остановить грядущую войну между могущественнейшими кланами мира. Нет. Он сбежал, потому что мысль потерять возможность быть подле любимого убивала его. Это было его первоочередным мотивом, все прочие только шли следом… Поведение Юки походило на непоследовательную глупость: как если бы сбежавший из застенков инквизиции мученик добровольно вернулся в руки своего палача. Но, тем ни менее, он решился…
«Мы как будто были приговорены к этой любви, - думал Юки с разрывающимся от бури чувств сердцем, – еще до нашей настоящей встречи. Или даже до нашего рождения. Приговорены вечно гореть в этом пламени. Если это рай – то здесь слишком много боли. А если ад – то слишком много сладости. И сколько бы мы шагов не сделали – мы никогда не окажемся достаточно далеко, чтобы забыть друг о друге».
Постепенно телевизор усыпил Юки, несмотря на его решение дождаться Ива в бодрствующем состоянии.
Ему снился берег, усыпанный желтоватым теплым песком. Солнце ласково грело кожу, и золотилось над поверхностью бирюзового залива, а волны, накатывающиеся на берег, тихо шуршали. Где-то позади, в зарослях буйной зелени, перекрикивались меж собою птицы. До чего тут было спокойно!.. Юки сел на песок, впервые за долгое время обретя умиротворение в душе. Он почти осознавал, что это всего лишь сон, однако наслаждался мгновением. Кажется, прошла вечность, прежде чем он стал готов ощутить свое одиночество. И, ощутив его, захотеть увидеть здесь, на кромке пляжа, следы шагов. Следы человека, дороже которого у него не было никого в мире…
Юки разбудил тяжелый, сбивчивый стук в дверь - кто-то колотил по ней кулаками так, что та сотрясалась на петлях. Довершал это истощенный женский визг, раздававшийся в коридоре. За окном тьма кромешная, стрелки часов перевалили за полночь.
Кто там? – он порывисто сел на постели, стряхивая с себя сонливость.
В ответ женщина прокричала что-то на незнакомом языке сквозь слезы, но в интонациях ее явно слышалась мольба. Юки, подбежав к двери, открыл замок и распахнул ее. На руки ему буквально рухнула заплаканная и окровавленная женщина, вся растрепанная и дрожащая от ужаса.
Помощь! Помощь! – выговорила она по-английски с сильным акцентом.
Юки, изумленный этим вторжением, успел подхватить ее, прежде чем она упала на пол. Женщина была выше его ростом и довольно крупной. У нее были европейские черты лица, темные волнистые волосы и заплаканные серо-голубые глаза, в которых сейчас застыл животный страх.
Закрой! – вскричала она вновь, тыкая рукой в сторону выхода и требуя запереть дверь на замок. – Закрой…
Молодой человек, оставив ее сидеть на полу, вернулся к двери и закрыл ее.
Что произошло? – спросил он с расстановкой, надеясь, что та его поймет. – На вас кто-то напал?
Убийца! – разрыдалась та, окровавленными ладонями прикасаясь к лицу и размазывая по щекам кровь. Судя по всему, она не только плохо понимала по-английски, но вообще в этот миг была не способна соображать.
Юки помог ей подняться и довел до кресла, затем снял трубку телефонного аппарата в номере: