И Олия заговорила:
— Мне нет нужды спрашивать, кто вы и что вы делаете на моем корабле. Когда мы выйдем в море, вы будете наказаны за наглость.
Стремительно развернулась, собираясь уйти — взвились легкие белые локоны.
— Эй, постой! Да постой же…
Девчонка попыталась сделать шаг, задержать, что-то сказать, но Олия не обернулась.
— Дай объяснить! Мы не просто так сюда пробрались! Нас ищут… Мы такие же жертвы, над которыми вы сейчас молите… сь… Кхе!
Олия не выдержала — вода, подчиняясь ее воле, окатила нахальную девчонку водой, забиваясь в рот, нос. Поток не спадал, и через минуту она захлебнется — и поделом.
Олия равнодушно смотрела, как нахалка с королевским археем пытается что-то сказать, вздохнуть, но не собиралась даже слушать.
— Стой! Она иномирянка! Не убивай! — оборотень, которому тоже досталось душа, смог, наконец, сделать вдох и закричать.
Это их и спасло.
Вода схлынула, будто ее и не было. Взмах руки морской ведьмы — и одежда высохла до нитки. Кашляющая иномирянка уселась на пол палубы, держась руками за горло. Перевела взгляд на Олию, которая разглядывала ее с удивлением и недоверием, коротко ругнулась и неожиданно разрыдалась. Сквозь злые слезы до изумленных ведьм, которые столпились кучкой и молча наблюдали, доносились проклятия и ругань.
— Чтоб вас всех в этом вашем чокнутом мире перемололо! Чтоб вам пусто было! Видела я в гробу ваших королей, королев и богов! Совсем уже о…! Ик… Сво… Сволочи вы все! Домой хочу-у-у! У-у-у…
Иномирянка перестала ругаться, только плакала тоненько, жалобно. И Олия, наконец, дрогнула. Опустилась на колени рядом, мягко прикоснулась к плечу.
— Прости меня. Идем со мной.
Встала, протянула руку. Иномирянка, всхлипывая, с недоверием покосилась на изящную кисть морской ведьмы.
— Я больше не обижу. Идем. Я заварю тебе напиток из розовых плодов моря, и все будет хорошо…
Ее глаза снова стали бирюзовыми, спокойными. Серая сталь ушла. Она жалела о своем порыве, и, глядя на иномирянку, корила себя: ну как сразу не заметить, что она совершенно другая? Чужая? Увидела королевский архей и разозлилась… Ну что стоило начать разговор по-другому?
Иномирянка, ощутив перемену в настроении морской ведьмы, схватилась за тонкую кисть, поднялась на ноги. Покачнулась и снова закашлялась.
— Сейчас, сейчас…
Пальцы Олии коснулись груди иномирянки — оставшаяся в ее теле вода испарилась по желанию дочери Каспады.
— Идем! И ты, оборотень, иди за нами. Будем говорить…
***
Я молча наблюдала за тем, как морская ведьма готовит нам что-то вроде чая. Коснулась пальцами изящного маленького чайничка, который тут же вскипел. Удобно, однако! Крошечной ложечкой зачерпнула из миски какую-то розовую гадость, залила кипятком. Поставила перед нами чашки.
Оборотень сразу же схватил свою и полностью осушил, а я все не решалась притрагиваться.
— Пей, это восстановит силы. Розовые водоросли же… — шепнул мне оборотень, глядя, как я с подозрением принюхиваюсь к ярко-розовому напитку.
Осторожно сделала глоток… Хм, знакомый вкус — похожим меня поили служанки во дворце Мавен. Уже не опасаясь, допила.
Мир тут же заиграл яркими красками. Энергия как-то разом восстановилась, настроение улучшилось. А чего бы ему не улучшиться, если я жива, здорова, меня никто не собирается убивать? Даже пакостная мыслишка о том, как скоро я подсяду на местную траву, не испортила мне настроения.
Морская ведьма же, уютно устроившись напротив нас в удобном кресле, мягко спросила:
— Расскажи, кто ты, зачем пришла на наш корабль и почему у тебя в венах королевский архей.
Ну, раз просят, то чего б и не рассказать? Начала я, как водится, с самого начала, решив немного повредничать. А вот нечего было меня топить!
— Я играла в театре главную роль, а после премьеры мы с коллегами, как водится, пригубили огненной воды. Что такое театр? Место, куда люди приходят за культурой. Огненная вода никак с Акатошем не связана, у нас вообще с богами сложная ситуация — их тысячи, но никто ни одного еще не видел. А если и видел, то сидит в психиатрической больнице и пьет таблетки… Нет, психологическая больница — это не храм, но небольшое сходство есть… так вот, не успела я допить свою порцию винишка, как оказалась на болотах в компании Ирдана Вердена, песчаника и просто гада…
И я рассказала о своих приключениях. Полно, с комментариями и ремарками, не стесняясь, а сама думала: боже, неужели я пережила все эти ужасы и кошмары всего за пару недель? Как же я еще не свихнулась? Мозг поражался, а язык молол без остановки. Когда я заговорила про передачу архея и предложение Ирдана Вердена, Игор поднял голову и внимательно на меня посмотрел. В его взгляде прям горело укоризненное: «А мне, зараза, не сказала».
В процессе повествования поймала себя на мысли, что я прям как колобок — от Мавен ушла, от Ирдана ушла, от шута тоже ушла. Главное теперь — не кончить так же плохо, как румяная булочка, сожранная лисицей.
Когда я, наконец, выдохлась, поняла, что не стоило бы вываливать все и сразу, но было уже поздно. Морская ведьма, нахмурившись, о чем-то сосредоточенно думала. Я украдкой любовалась ею, понимая, о чем говорил оборотень — красота, которая выше самого понятия о красоте, нечеловеческая, неземная. Это как любоваться горным водопадом или морем во время шторма или глубоким бирюзовым озером, не знаю, как объяснить еще… Вот смотришь на картину с прекрасными мифическими русалками или нимфами, понимаешь, что красиво, а красота-то привычная, человеческая. А тут не так — человеческая форма и наполнение стихией. Смотрела бы вечно, если бы эта морская коза меня не пыталась утопить просто так, за здорово живешь. Что у них тут за порядки такие…
— Меня зовут Олия. Я — дочь Каспады. Одна из десяти вечных, разделяющих кровь богини Хен, — заговорила вдруг морская ведьма.
Игор, не сдержавшись, присвистнул — значит, высокая шишка. Надо бы тоже представиться, подремонтировать манеры.
— Я — Евгения. Мой спутник, помощник и друг — Игор.
— Любопытный кот, — усмехнулась Олия, немало меня удивив. Как-то одним мгновением она перестала быть серьёзной стихией, закованной в человеческую скульптуру, и стала напоминать озорную девчонку лет пятнадцати. Пропала из глаз мудрость, серьезность, разладились морщинки на лбу.
— Как вам живется сейчас в горах, Игор? — спросила ведьма, явно расположенная к моему спутнику.
Оборотень помрачнел.
— Уже веков пять не живется. Жалкие остатки перебрались в Пески. Я не видел никого, кроме людей, уже много лет…
Уголки губ ведьмы опустились, на лбу прорезалась морщинка.
— Короли все же до вас добрались… Одно зло от них и горе… Мы дружили когда-то с котами, очень давно, — пояснила она для меня, а я перевела многообещающий взгляд на оборотня. Мог бы и мне сказать, между прочим!
Но, судя по его ошалевшему виду, он и сам не знал.
— Ну что ж, раз так пожелали нити Хен, будьте желанными гостями на островах богини и дочерей. А для тебя, оборотень, на островах будет особый подарок!
Олия хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и я опять поразилась перемене, произошедшей с ней. Минуту назад хмурилась и скорбела, а теперь хихикает, как девчонка, которая утащила у дедушки вишенку. Может, у нее с головой — того? Не хотелось бы оказаться на острове, где все бабы малость не в себе.
Но за борт уже не прыгнешь, поздно отматывать назад. Придется воспользоваться гостеприимством дочери богини и побывать на чудо-островах.
В голове мелькнула занятая мыслишка: если островок божественного происхождения, то, может быть, удастся наладить контакт с самой богиней? А там, как знать, может, удастся отправиться домой?
Мне до зубного скрежета, до трясущихся рук и мурашек под одеждой хотелось оставить этот надоевший, совершенно негостеприимный ко мне мир. Как знать, может, и повезет?
Эти мысли меня приободрили, к тому же я, неожиданно для себя самой, ощутила особое, предвкушающее любопытство — такое чувство я испытывала только перед длительными походами в новые, неизвестные мне места. То ли розовый напиток обладает свойствами переводить организм в режим «да не парься!», то ли это было мое, не приобретенное при помощи местных травок, но ощущение мне понравилось. Что ж, вперед — на острова морских ведьм, их богов и богинь.
***
На рассвете мы, наконец, вырвались из устья горной реки.
В принципе, путешествовать на старом корабле — уже удовольствие ниже среднего, а путешествовать на деревянном большом корыте с деревянными заплатками, крошечными каютами и беловолосыми женщинами, для которых ты что-то вроде говорящей диковинной зверушки, да еще и по извилистой порожистой реке — удовольствие, я вам скажу, для сильных духом. Правда, Игору приходилось еще сложнее — прекрасные беловолосые женщины прямо-таки не сводили с него плотоядных взглядов, даже самые старые из всей команды и разваливающиеся на ходу были не прочь урвать минутку с оборотнем, засыпая его вопросами и притворяясь слабослышащими, чтобы придвинуться поближе к молодому сильному телу.
Понаблюдав за таким пассажем в первый раз, я хохотнула, и, поймав страдающий взгляд оборотня, ретировалась. Еще чего не хватало — влезать к жаждущим мужского внимания морским ведьмам. Еще живы были в памяти события прошлого дня, как и ощущение гаснущего сознания и воды, медленно и мучительно заполняющей легкие.
Вообще после того, как Олия представила нас как гостей острова, ведьмы расслабились, хлопали нас по плечам, что-то постоянно спрашивали и говорили, улыбались и в целом вели себя как радушные хозяева. Но я помнила, как стояла на коленях, захлебываясь водой по желанию одной из них, и никто, ни единая душа не сказала ничего против, даже жеста не сделала, чтобы мне помочь. Конечно, Олия для них авторитет, начальник, да и вообще дочурка Каспады, но доверять после такого я им не собиралась и спину подставлять не хотела. Нечего. Для доверия у меня есть оборотень. Который, кстати, стоит и кричит что-то на ушко беловолосой старушке, а она незаметно морщится и все равно придвигается ближе. Тьху, срамота.
Удивительно, что на корабле не было ни одного мужчины. За суматохой я как-то не обратила на это внимания.
Теперь же, щурясь на нежное рассветное солнце, я думала обо всяких глупостях. Интересно, а как они размножаются? Вряд ли морские ведьмы появляются из пены морской, как древнегреческая Афродита. Вспомнила оригинальную версию мифа* и хихикнула (по оригинальной версии, отрубленный детородный орган бога Крона упал в море, взбил пену морскую, и из нее-то и вышла Афродита — богиня красоты. Древние греки — те еще извращенцы по части эротических сказок с плохим концом*). Может, предупредить оборотня? Ну так, на всякий случай?
В темной каюте-комнатушке, отведенной для меня, жили еще три ведьмы. Оборотня, кстати, поселили в отдельной каютке — тоже клетушка, но хотя бы на одного. Как же я ему завидовала! Всю прошедшую ночь мои соседки, взбудораженные аж целой иномирянкой, спрашивали и говорили, говорили и спрашивали. Спать они, по-моему, не собирались вообще, как и все остальные. Сновали по криво раскачивающейся палубе туда-сюда — стремительные, все, как одна, с распущенными белыми волосами, закручивающимися в легкие локоны, с синими глазами, стройные, белокожие, сверкающие белоснежными улыбками. Но, несмотря на свою похожесть, совершенно разные. Как водопад не похож на ручей, ручей не похож на озеро, а озеро ничем не напоминает заросший ряской пруд — так и они различались чем-то глубинным, мало для меня понятным.
Красивые… Только вот глаза из-за них слипаются. Я, не выдержав дружелюбия морских ведьм и поняв, что сна можно не ждать, стояла на палубе у края борта и смотрела на рассветное солнце. Где-то неподалеку огрызался Игор, порядком, видимо, устав от внимания к своей персоне. То тут, то там переговаривались ведьмы — мягко, певуче. Как ручеек журчит. Красиво.
Под их разговоры я наблюдала, моргая сонными слипающими глазами, как речушка расширилась, сделала последний резкий поворот, и перед глазами открылось море, все еще стесненное горами, но уже огромное, бескрайнее. Изменился воздух, запах. Запахло водорослями, йодом, солью.