— О, Праотец-Лес! — Закатил глаза эльф. — Иди уже! И не показывайся мне на глаза! В каком, говоришь, направлении у вас базар?
Прошло пять дней. Эльф честно готовил, убирался в доме и отшивал любознательных соседок надменным молчанием и неподкупным величием, иногда снисходя до специально изготовленных для мастера и его гостя пирогов с вареньем и листьями щавеля. Присутствие Кирстена ощущалось ночью скрипом кровати, а днем — стопкой грязной посуды под дверями мастерской, куда Миэл перед этим ставил наполненные тарелки. На задаваемые вопросы он не отвечал, лишь поблескивал красными от напряженного внимания глазами. От скуки эльф сходил в ближайший сосновый бор и, выкопав там специальную травку, посадил ее перед домом узким газоном.
Весенняя прохлада быстро сменилась теплыми, почти летними, ночами. Соловьи, едва оранжевое светило заваливалось за горы, терзали округу до утра сладким пением, а человеческие девушки, надев самые красивые наряды, прогуливались смеющимися стайками по улочкам, к ночи разбиваясь на парочки с местными парнями. Боярышник, растопырив в разные стороны колючки с листьями, украсил живую изгородь белыми соцветиями.
И вот, когда все дела по дому были переделаны, а закат играл яркими переливами оранжевых и малиновых красок, сидевший в качалке под сиренью эльф услышал шлепающие по скрипучему в сенях полу шаги. Насторожив уши, он приподнялся, но не успел встать окончательно, как на улицу вышел довольный Кирстен. Маг был без фартука и платка. Босые ноги крепко стояли на изумрудной траве, а руки медленно потянулись за голову вверх.
— О, неужели наступило лето? — Изумленно сказал он, разглядывая распушившуюся зелень.
— Еще немного, и пришлось бы дивиться неожиданной белизне сугробов. — Проворчал Миэл.
— Словоблудие портит красоту дивного народа, разрушая внутренним сарказмом гармонию внешнего вида. — Назидательно сказал мастер.
— Радуйся, что твоей иронии уже с пеленок нечего портить. — Встал эльф и подошел к другу. — Ты не тяни светило за последние лучи. Давай рассказывай!
— Не буду. — Улыбнулся маг. — Лучше покажу.
И, прихватив двумя пальцами рукав шелковой рубашки, он потащил эльфа за собой в дом.
— Вон, на столе. — Кивнул головой и тронул пальцами ярко вспыхнувший светец, поскольку в комнате было темно.
Миэл подошел к столу и медленно опустился на стул, разглядывая небольшую брошь, лежащую на белой скатерти.
Минуту спустя потрясенный эльф поднял округлившиеся глаза на довольно улыбающегося бывшего сокурсника.
— Как… как тебе удалось создать такой… шедевр?
Кирстен довольно скрестил на груди руки.
— Светлые силы Леса! Какая тонкая работа! Из чего ты делал листья этого цветка? Как изумительно срезан зеленый камень! Видна каждая прожилочка! Тонкие скрепы и сердцевина в желтоватом листе удивительно гармонируют с белым золотом и листом из малахита! А цветок! Как ты умудрился вырезать чашу вместе с тычинками? Но как же хороша дивная узорная бабочка южного побережья! Даже ее глаза кажутся живыми! А крылья! Она ими подрагивает! А через хоботок течет сладкий нектар! Но Кирстен… я все понимаю… Но как ты смог наполнить это величайшее произведение ювелирного искусства древней магией эльфийского леса? Я чувствую ее волнение и запертый в артефакте далеко не юный возраст! Погоди… Может, ты ее украл и выдаешь за свою работу? — Вдруг с подозрением спросил эльф.
Маг рассмеялся, показав полоску ровных белых зубов.
— Посмотрел? Давай игрушку сюда. Я уберу ее в сейф. — Он протянул руку и, бережно прихватив пальцами брошь, положил ее в тяжелый металлический ящик. Закрыв его кодом и рунным переплетением, поманил друга за собой. — Идем в мастерскую.
— Ты гениален… — Грустно подытожил Миэл, осмотрев приспособления и каменную крошку. — А вроде все так просто: белое и желтое золото. Обычный поделочный камень и лишь в глазах — черный бриллиант… Как ты умудрился огранить его таким образом? Слушай, — вдруг вдохновился он, — а давай ты переедешь в наш лес! Его Величество Тонимэл Теридель с удовольствием даст тебе приют под нашими дубами и ясенями!
— Спасибо, друг! Но приют мне не нужен. Деньги у меня есть. Клиенты — тоже. Но за приглашение благодарю!
Они вышли из помещения, которое маг опечатал так же тщательно, как и сейф, и уселись на лавочку во дворе, любуясь темнеющим небом и расцветающими в нем звездами.
— Ты речь заготовил?
— Предпочитаю экспромт. — Улыбнулся эльф. — Теперь даже не спрашиваю, как мы получим во дворец приглашение…
— Во дворец, конечно, не получим… Но вот на праздник в честь открытия каскадного парка за нашим городком, проектированием которого вместе с другими членами Клана занималась наша восхитительная воровка, у меня пара приглашений где-то завалялась…
Он встал на скамью и, перевесившись внутрь комнаты через раскрытое окно, порылся в выдвинутом ящике комода.
— Вот они! — Спрыгнул он вниз. — Смотри, внизу мелким шрифтом написано, что его откроет сама Яана Коомин!
Он смахнул с пальца светлячок, зависший над верхним билетом.
— Как же ты невыносим, мерзкий, вонючий, но бесконечно талантливый человечишка! Кстати, я посадил для тебя травку!
— Спасибо. — Кивнул Кирстен. — Лестно, но вот вонючку я тебе никогда не прощу.
— Зато будет стимул ходить по травке. — Усмехнулся эльф. — Когда состоится это мероприятие?
— Послезавтра.
— Что?! А костюмы? А парфюм? И я должен туда идти в этих обносках? Светлый лес! В вашем захолустье наверняка нет хороших портных! Я буду выглядеть смешно…
— Не плачь. Ради этого случая я отдам тебе свой лучший сюртук и штаны. Могу отжалеть и рубаху… Но она не новая.
— Ужас! Надеть вещи человека! Стыд и позор! Хотя… мы почти одного роста. Штаны заправить в сапоги, сюртук подогнать магией… Если об этом узнают мои близкие… Но ты ведь об этом никому не скажешь?
Кирстен вытянул ноги и улыбнулся. Рядом протянул свои, меряясь с магом их длиной, Миэл.
На лужайке, перед входом в каскадный парк, разукрашенным шарами, лентами и прочим нарядным мусором, собралась разодетая толпа из приглашенных на праздник состоятельных горожан во главе с градоначальником и цепляющейся за его локоть хорошенькой молодой женой. Оркестр из местных музыкантов услаждал слух глохнущими на ветру нотами духовых инструментов, а привлекательные молодые девушки в одинаковых платьях и с корзинами цветов в руках нетерпеливо покусывали губы в ожидании кареты с детьми Клана, запаздывающими с прилетом. Но вот зоркие мальчишки, сидевшие на самых высоких сучках раскидистых деревьев, дружно передали по цепочке с ветки на ветку сигнал: летят!
Градоначальник подал знак открыть бутыли с вином и разлить напиток по фужерам. Замерзшие на прохладном, с гор, ветру девушки скинули теплые платки и раздвинули в улыбках слегка посиневшие губы. А некий эльф и сопровождающий его человек отлепились от толстого ствола ивы и придвинулись к возвышению, на котором предполагалось появление высоких лиц, управляющих долиной.
Четверка золотистых пегасов, влекущая карету, изящно спустилась с неба и, по инерции проскакав пару десятков метров, остановилась точно перед подиумом, на котором уже суетился местный мэр. Девушки воодушевленно подбросили вверх цветы, а оркестр, последние несколько минут собиравшийся с силами, выдал мощную акустическую волну.
Двери кареты распахнулись и из нее вышли дети Клана, мужчины и женщины, высокие и ослепительно красивые.
— Умеют они произвести впечатление на свой народ! — Восхищенно шепнул эльф человеку. — Сияние! Блеск! Очарование! Глядя на них, прямо-таки не верится, что вот с тем милым мальчуганом мы учились в одном потоке… Правда, на разных кафедрах.
— Самогон пили, — подхватил человек, — скелетиков в женское общежитие с цветами отправляли… Эх, было времечко! Смотри, а вон наш градоначальник лобызает Яане ручку!
Пегасов увели в сторону. Горожане улыбались. Сначала прочувствованную речь о том, что доходы городского бюджета обязательно вырастут за счет туристических сборов, сказал мэр. Ему свистели и аплодировали. Затем мягким и чарующим голоском поведала о красоте здешних мест Яана. Ее забросали серпантином и цветами. Но вот официанты зашустрили с вином. Заждавшийся народ, радостно потирая руки, потянулся к столам с угощением. Сводный хор из мужских баритонов и женских сопрано исполнил гимн, затем — что-то из репертуара столичного театра. Ну а потом, когда все ленточки были порезаны, а половина шариков улетела вслед за облаками, грянул чем-то разудалым из местного народного репертуара. Кто-то из гостей, объясняясь в любви к природе, уже обнимал березки. Кто-то разбился на кучки по интересам. А дети Клана и бегущие следом градоначальник с супругой и несколькими чиновниками рангом пожиже отправились по широкой дороге в глубину парка. Яана, как разработчик проекта, объясняла двум приехавшим домой с другого континента старшим братьям, чего она хотела добиться и насколько оно у нее получилось. Те блестели глазами и кивали загоревшими под южными светилами лицами. Младший плелся сзади и откровенно скучал. Эльф и его спутник неторопливо шли в отдалении.
Но вот сучок, приподнятый эльфийской магией ровно настолько, чтобы не уронить нужное лицо носом в землю, запутался в ногах младшего брата. Споткнувшись и помянув жителей изнанки, тот потер ушибленное колено и смущенно обернулся, а потом и вовсе остановился, разглядев за спинами местного бомонда две, несомненно, знакомые физиономии. Убедившись, что они — не плод разыгравшегося воображения, он положил пальцы сестре на локоть.
— Яана… Прости, дорогая, можно я отойду?
— Что случилось, братец?
— Вон те, двое… Я учился с ними в Академии!
— Как интересно! — Улыбнулся один из старших. — Зови своих однокурсников сюда. Студенческая дружба — она самая крепкая!
— Это точно! — Подтвердил второй. — Тем более, когда ей дорожит не только человек, но и эльф. Не говоря о сыне Клана.
Младший кивнул головой и, бодро обойдя утомившуюся семью градоправителя, распахнул руки навстречу улыбающимся друзьям юности.
— Мое почтение высокородному эльфу Светлого леса господину Ильсинелю! А также тебе, затерявшийся в долинах затворник! Смотри-ка, Миэл, наш Кирстен хорошеет с каждым прожитым годом!
— Здравствуй, Лиарен! — Пожал протянутую руку маг. — Если бы ты сказал, что мудрею, я бы точно почувствовал себя старым пердуном, затесавшимся в компанию малолеток. Ну а ты-то что тут делаешь? Разве ты не мечтал отправиться в экспедицию в другие миры?
— Мечтал. — Признался Лиарен. — Но отец попросил остаться. Ведь все мои братья разбежались кто куда. Эти вон приехали на пару недель, а потом снова на другой континент унесутся. А Сиелин вообще к морскому Королю работать отправился. Говорит, там красиво. Но пойдемте, я представлю вас моим родным!
И вот Кирстен, поцеловав ручку Яане, тут же отвлек внимание старших, да и младшего брата на себя, задавая множество вопросов про магические источники и друидскую силу дейринов, про Его Величество Рейвена Анха и его жену, Королеву Эстесс. Удивлялся тому, как спасенные дейринами души получают второе рождение в домах эльфов, гномов и людей. А еще ему, как артефактору, важно было знать, находили или нет в тамошних горных цепях кристаллы со свойствами, отличными от здешних. Мужчины Клана, обрадовавшись неискушенному и искреннему собеседнику, уводящему их все дальше по дороге парка, спешили поделиться с ним выводами и наблюдениями. А эльф, подхвативший под локоток прекрасную Яану, шел все тише, расспрашивая про каждое растение, каждый склон и террасу, восхищаясь подобранными цветосочетаниями, ажурными переплетениями мостиков, тенистыми переходами и гротами под небольшими водопадами, купающими прозрачные струи в нижних холодных озерах.
В конце концов, отставшая пара остановилась совсем, любуясь со смотровой площадки огромным оврагом, на дне которого бежала прозрачная река, промывшая в его середине небольшое озеро, в чьих заводях росли алые лилии. Над ними, в теплом и солнечном месте, защищенном от ветра, во множестве кружились разноцветные бабочки.
— Это потрясающе, не правда ли? — Улыбнулась Яана. — Можно сказать, реконструкцию этого дикого ущелья я и затеяла с той целью, чтобы вот это чудо мог лицезреть каждый, любящий природу. Когда меня однажды сюда привели, я поняла, что очарована этой красотой навсегда!
Облокотившись на ажурные перила, она замолчала, глядя затуманенными глазами на голубые волны и летающих над ними прекрасных созданий. И тут эльф решился. Расстегнув пуговку сюртука, он залез во внутренний карман, и на его ладони оказалась небольшая бархатная коробочка из тех, что прячут внутри драгоценности.
— Очаровательная Яана! Не хотите ли взглянуть еще на одно чудо? Ручаюсь, оно придется Вам по душе!
И Миэл открыл коробочку, где лежала сделанная Кирстеном брошь.
Грустные глаза молодой женщины, увидевшие вещицу, вспыхнули, словно светильники в доме мастера.
— О Боги! — Прошептала она. — Что это? Не сон? Миэл… это… удивительное воплощение моих грез… Как же красиво!