Есть особенные дни, которые входят в историю. И в этом мире и в прошлом всегда в такие дни умирали сотни людей. И смотря сейчас на воинов, которые меня окружали, видя вдали огромный айсберг, я чувствовал, что этот исторический день настал. Сегодня умрут тысячи разумных в безумном, кровавом сражении, и на первый взгляд эта схватка бессмысленна. Но я, к моей радости, был на той стороне, которая защищала свой дом. И я его буду защищать до последнего вздоха, до последней капли крови.
Айсберг, который было видно практически с любой точки города, неспешно приближался к порту столицы, вздыбливая на своем пути лед, который покрыл море на несколько километров от берегов. Толщина этого льда было достаточной, чтобы выдержать вес великанов, рост которых только начинался с пяти метров. Да и боевые белые медведи уже сошли с айсберга, и носились вокруг столицы, ища тех, кто не укрылся за городскими стенами. Но на лед не могла выйти главная ударная сила наших врагов, шерстистые носороги и гигантские боевые мамонты так и оставались на айсберге, который походил скорее на огромный остров, чем на гигантский кусок льда. Но даже они не были главной опасностью, сам айсберг был той ударной силой, которая страшила не только меня, но и командующего нашими войсками короля Генриха Кровавого.
— Как же он огромен. — Зачарованно произнесла Астрид, стоя со мной на краю городской стены и смотря на противоположную нам стену, за которой и виднелся огромный айсберг, на котором были многие тысячи разумных, желающих пролить нашу кровь, забрать в гаремы наших женщин и построить на месте столицы Данилага свой город. — Аль, как он передвигается? Где гребцы? Паруса?
— Ему все это не нужно, ведь айсберг живой. — Устало проговорил я, смотря на айсберг вторым порядком прозрения и деактивируя его. — Посмотри на него вторым, а лучше третьим порядком прозрения, потом мне расскажешь, что увидела.
— Хорошо, я только долго выхожу на третий порядок. — Тихо и смущенно прошептала Астрид, немного покраснев. — Мне не нравится то, что я вижу, но я попробую.
Астрид покраснела, с её лба, несмотря на морозец, потек пот — третий порядок ей давался нелегко, а я тем временем осмотрелся. Отряд Астрид Синигами был небольшим, но на него возлагалась важная задача — задержать штурм этой части стены до подхода основных сил. Командующий Генрих Кровавый не ждал удара с этой стороны и потому сконцентрировал силы у главных торговых ворот со стороны моря. А здесь были лишь несколько учителей, горстка одаренных учеников академии, и тысяча воинов из ополчения.
— Аль! Айсберг — это голем! — Воскликнула Астрид, все же перейдя на третий порядок прозрения.
— Астрид, не позорь меня. — Спокойно проговорил я, сжимая древко простенького копья. — Смотри лучше, ищи силовые линии, и думай своей светлой головой, подсказываю — айсберг не один голем.
Пока рыжеволосая голова моей сестренки неспешно додумывалась до того, что я понял сразу, я осматривал наш отряд. Два телохранителя, выделенные Астрид, были самыми бестолковыми учениками моего отца, но все же они были воинами путей темных оттенков, и я не верил, что если будет прорыв, то они смогут защитить Астрид. Я видел их в бою, и они никогда не включали голову во время сражения. Отец им всегда говорил, что если они встретят на своем пути воинов, а не низкоуровневых бандитов, которые от них сразу убегают, то они умрут в первые секунды. Так как не пользуются полноценно своими путями, и не жаждут по ним пройти как можно дальше.
Два десятка горожан, которым выдали копья и топоры, и дали каждому по щиту, сбитому из сырых досок, также не были суровыми воинами. Они не боялись смерти, они готовы были сражаться, но что может сделать горожанин с топором против великана? Ничего. Они будут мясом, которое будет погибать тысячами, и всем будет плевать — такова суровая жизнь.
Но и соседние отряды, которые защищали стены, были не сильнее нашего, и даже слабее нас, ведь у нас была Астрид, а их маги были в лучшем случае, слабенькими.
Ведь полчаса назад прошла проверка боеготовности основных магов отрядов, и я клянусь, на километры стены из десятков отрядов Астрид была лучшей и показала, что не зря ей прочат великое будущее. Пристрелка заклинаниями по площади была даже немного скучной, небольшая молния от одного отряда, огненный шар, что полетел прочь от стены другого отряда, который взорвался как граната внизу под стенами. А вот когда дошла очередь до Астрид — все переменилось. Тогда запахло паленым и с её рук сорвался поток пламени, подобный потоку огня дракона Готфрида, если не мощнее, её пламя испарило снег под стеной и оплавило камни. Проверяющий замер в шоке, а Астрид метнула вниз свой огненный шар размером с лошадь, и когда он взорвался, то грохот заполнил воздух, а под стенами на сотни метров растаяли все сугробы, а я, как и весь наш отряд, на мгновение ослепли.
— Там сотни големов! — Обреченно закричала главная ударная сила этой части городской стены. — Аль, они отделяются от айсберга! Айсберг — это куча големов!
— Астрид, не кричи. — Тихо проговорил я, садясь у защитного зубца так, чтобы не смотреть в сторону айсберга, расстелив свою меховую накидку на небольшую лавочку, которую принесло ополчение по моей просьбе. — Садись, отдохнем! Ты увидела, что нас ждет, теперь отдыхай, когда начнется штурм, вся надежда на тебя. А сейчас даже не смотри в ту сторону, не переживай — чему быть, того не миновать.
Астрид немного посомневавшись, села со мной рядом и накрыла меня своей меховой накидкой, и мне стало так хорошо. От сестренки шел жар, она маг огненной стихи, и легко накладывала заклинания тепла, но я отказался от него, так как рассчитывал на себя, и только на себя. Лишние заклинания могли помешать мне, создавать свои простенькие, но все же заклинания.
Так мы и сидели рядышком на скамейке молча, под оглушительный треск распадающегося на части айсберга, который был просто кучей големов, примороженных друг к другу. А теперь маги льда поднимали их ото сна, и было забавно, что в ни одном учебнике либо книге об этом не было сказано. Я помнил лекции по големам, которые также были обязательными на первом курсе, и там говорилось, что лед прекрасный материал для создания первого голема. Как впрочем, и глина, но эти материалы были плохими для создания боевого голема, они не выдерживали атак, их легко было разрушить. Энергетические потери, если голем будет активно двигаться из-за используемого материала, будут огромными. Как мне хотелось сейчас посмотреть в глаза тому пухлому профессору, которого всё же оставила Миуюки, и который читал нам лекцию про големов. Все гениальное оказалось просто, сделай голема не боевого, не закладывай в него защитные заклинания, а просто упрочни лед, и сделай его огромных размеров, весом в несколько сотен тонн и плевать на энергетические потери, их можно в ледяных пустошах напитывать энергией годами. Он будет разрушать стены, а воевать будут великаны, маги и боевые животные, а эти големы способны уничтожить стену либо сформировать огромную гору, по которой и пройдет войско народа ледяных пустынь. Потому они и ждали, пока пропадет по своим делам архимаг, и не будет в столице клана Юкогамы. Думаю, у тети Асины или Секато, и даже архимага Агри есть заклинания, что не оставила бы и льдинки от этого айсберга.
— Мы обречены, Аль. — Тихо проговорила Астрид, когда ко мне подошел Серый и сел радом, положив свою огромную волчью голову мне на колени. — Возвращайся к деду Брани, меня есть кому охранять.
— Если ты про этих двух? — Кивнул я в сторону телохранителей, что стояли в десятках метрах от нас у небольшого костерка и грелись. — То они умрут в первые минуты штурма, и у тебя останусь только я.
— Откуда ты можешь это знать?! — Воскликнула Астрид и даже намеревалась вскочить со скамейки, но я этого ей не дал сделать, сжав её руку.
— Знаю, Астрид, просто знаю. Вот тот, в латах, он боится не вернуться к жене, и его жена его уже не ждет. Он уже как два месяца не посещал занятия отца. — Тихо проговорил я, практически видя, как жена рыдает над его телом. — А тот лучник из-за дрожащих рук не попадет даже в стоящую на месте мишень. Он не плох, но когда начнется штурм, он не будет защищать тебя, а попытается спасти свою жизнь.
— Но ты слаб. — Тихо проговорила Астрид, прижавшись ко мне. — Я не хочу видеть твою смерть.
— Ты её и не увидишь. — Спокойно проговорил я, не понимая, почему решил, что охрана умрет впервые же минуты штурма, словно чувствовал их смерть. — Помнишь, шесть лет назад в ту ночь я был еще слабее, чем сейчас, но не был бесполезен. Ты же помнишь, что более сильный умер от моих слабых рук.
— Помню. — Произнесла Астрид, смотря как Серый убрал свою голову с моих колен и неспешно потрусил к лестнице, что вела со стены. — Он к Белоснежке пошел?
— Да, она с Брани, который готовит нам обед в том доме. — Махнул я в сторону ближайших к городской стене домов.
Дальше мы неспешно разговаривали, чтобы хоть немного отвлечься, обо всем помаленьку — о моем бремени, о заклинаниях, о мальчиках, которые ухаживают за Астрид и со страхом посматривают издали на ту, что уже закоптила стену своим пламенем. Затронули мы и Ингрид, так как я рассказал своей сестре про то, чей волос в моем бремени. Я ещё не разобрался в своих чувствах, и как сказала мне сестра, использовал волос хоть и немного староватой для меня, но очень достойной девушки.
Мы разговаривали, стараясь не смотреть на войско огромных десяти, двадцати, а иногда и тридцати метровых огромных големов, что уже выходили на берег. Огромные, не пропорциональные, на четырех ногах с головами-таранами весом в сотню, а может и больше тонн. Не вслушивались мы и в крики великанов, и не слушали, как кричат вражеские маги. Мы немного прервали наш разговор только лишь когда наши маги и баллисты с катапультами решились на залп.
Раздались многочисленные взрывы, но до айсберга, который постепенно распадаясь на части с помощь магов льда формировал армию огромных ледяных големов. Было до них порядком двух с половиной километров, и максимум, что смогли сделать катапульты и наши маги, так это уничтожить одного голема и пять великанов, что слишком близко приблизились к городским стенам. Ответили захватчики льдом, что полетел в городские стены, но так их и не достиг. Я даже грустно улыбнулся слабости атаки, слыша, как торжествуют великаны и маги льда. Как со стен ударил луч света, разрезав троих големов, прорезав их в одно мгновение пополам, и спалив шесть великанов. Луч пропал, заставив замолкнуть воинство, что торжествовало секунду назад. Я не видел лиц врага, но прекрасно понимал их мысли, этот луч будет их разрезать пополам сотнями, когда они подойдут ближе. Но они не знали, что в Данилаге мог ударить таким лучом только один человек, точнее женщина — магистр света Ингрид, и долго сражаться применяя его она не сможет, но заберет с собой немало разумных до того момента, когда выдохнется сама.
Обстрел закончился также быстро, как и начался. Мы с Астрид вновь сели на скамейку и продолжили наш разговор ни о чем в ожидании штурма. Как мне показалось, я смог успокоить сестренку, в отличие от себя. В своей голове я перебирал все заклинания, которыми владел и те, о которых только слышал. Владел я стрелой тьмы, щитом тьмы, заклинанием боли, и по большому счету, все. А тех, которые я мог попробовать впервые, было в десятки раз больше, и об одном заклинании, который скорее навык, чем заклинание, я вспоминал все чаще и чаще. Особенно, когда смотрел на огневолосую Астрид и мое сердце невольно сжималось, а Хель, которую я видел во сне, чудилась там, внизу, среди великанов. Словно она ждала своего момента, когда начнет руководить сбором душ, и будет лично выбирать, кого спустит в свое царство мертвых.
— Так на чем мы остановились? — Несмело я улыбнулся, когда грохот и крики с противоположного конца столицы затихли.
— На Эдварде. — Хихикнула Астрид. — Поет он конечно хорошо, но что-то мне подсказывает, что с таким слизким парнем я не хочу связывать свою жизнь.
— Ну, прям уж он и склизкий. — Улыбнулся я, доставая небольшую книжицу с тем, к чему прикасаться и не должен был, но я еще неделю назад решил проверить слова архимага.
— О, Аль, это ты у нас не разбрасываешься словами, ты бы слышал, как поют мне… — Начала свой длинный рассказ Астрид, а я погрузился в свои мысли.
Воскрешение, я о нем практически ничего не знал, не нашел в книгах ни ритуала, ни заклинаний, этот навык просто сложнее, чем рассказывал архимаг, а смелости обратиться к Миуюки у меня не хватило. Вот так, тот, что не боится схватки, в которой может сам погибнуть, боится поговорить со своей мамой. Меня пугал этот разговор, но когда-нибудь мы всё же поговорим об этом. В книгах я нашел описание — того, что происходит при активации этого загадочного навыка. По словам одного старца, обладавшего этим навыком, который любил посылать лесом сильнейших этого мира, и ему было плевать, кто ты — полубог, император или титан. Он как-то раз сухо поведал пришедшему к нему императору, что каждый воскрешенный им разумный — это победа в неравной схватке с властителем царства мертвых или его слугой, в тот момент. когда душа разумного еще не спустилась туда, откуда нет возврата. Вот и все, что я смог найти по воскрешению, но и этого было достаточно. Я помнил другого старика, который смог пройти вместе со мной к моей покровительнице и как мне казалось, именно этот случай и есть путем получения навыка воскрешения.
— О, смотри, Аль, дедушка идет с Белоснежкой. — Вырвала меня из моих мыслей Астрид. — Ты только ни кому не рассказывай про Икра, ладно?
— Никому не расскажу. — Только и смог выдавить я из себя, так как не помнил, что там было про Икра, и кто это вообще такой. Но у меня возникло ощущение, что я уже желаю этому незнакомцу смерти.
Брани был облачен в кольчугу, на которую надел свой тулуп, а шлем с небольшими рожками на его голове казался немного смешным. Около него шла Белоснежка и несла в своей пасти небольшую баранью ногу. Когда недовольно кряхтя Брани все-таки взобрался на стену, то он сурово посмотрел на нас с Астрид, а потом недовольно прокричал ополчению и телохранителям Астрид о том, что огненные маги, когда замерзнут, то не подожгут и сугроб снега.
Я никогда не видел, чтобы люди без магии и спичек, даже без огнива и помощи углей костров так быстро развели пламя. Брани рассказал нам, что видел только отца, Миуюки он не нашел, и решил вот к нам заглянуть. А мы с Астрид вгрызались в горячие лепешки, которые он принес, заедая их мясом, и запивая молоком из глиняного кувшина. А с неба неспешно пошел снег. Брани посетовал на то, что Астрид нельзя уходить со своего поста, и ушел к ближайшим домам. А когда вернулся, то держал в руках огромный арбалет, а на его спине был дубовый башенный щит.
Короткий, пока еще не весенний день, подходил к концу, мы проводили время за веселыми разговорами с дедом Брани, а тем временем обстрел врагов, что осадили столицу, повторился еще трижды. И как только начало смеркаться, послышался оглушительный треск за моей спиной.
— Началось. — Тихо выдохнула Астрид, и я видел, как заплескался страх в её глазах. А крик Брани, который спустился со стены, и, так и не ушел домой разнесся по окрестностям подобно грому.
— Воины! На стены! Враг у ворот! — Прокричал мой дед.
А я уже стоял между зубцами стены и взводил свой арбалет, положив его рядом на выступ, и прикрывшись щитом, который мне выдали для защиты Астрид.
Я смотрел с ужасом на то, что, как оказалось, не все големы были сосредоточены у главных торговых ворот столицы. Прямо на нас, вырываясь из-подо льда, выходя из морских глубин, шли еще пять големов. А по льду уже мчалась к ним их поддержка — это были как великаны, так и наездники на мамонтах и шерстистых носорогах, были и сотни пеших воинов, и среди них, совершенно точно, были маги. Противник перестраивался и намеревался нанести удар с трех сторон, основной удар был направлен на стены, где сконцентрированы основные наши силы. Но будет нанесен удар и по бокам стен, окружающих город, направленный в самые слабые места, где не хватает ни магов, ни катапульт, и даже баллисты единичны.
Астрид стояла на боевой позиции между каменных зубцов стены в бойнице и смотрела на големов, которые неспешно, на своих огромных ногах шли прямо на наш участок стены. Они были медлительными, но их рост наравне со стеной и вес в несколько сотен тонн, делал из них опасных противников, которым нельзя дать дойти до стены. Всё указывало на то, что стене не выдержать прямой удар такого чудовища, а отряды великанов уже встали в полутора километрах и готовили свои монструозные гигантские луки, готовясь к обстрелу разумных, что защищали стену.
Сзади, на противоположном участке стены, у главных торговых ворот, уже вовсю кипело сражение. Там свистели баллисты, взрывались снаряды катапульт, но все было там, а здесь неспешно надвигались беззвучно ледяные големы. А сзади них трубили мамонты и стояли сотни великанов и несколько тысяч людей из народов ледяных пустошей. Были и мамонты и шерстистые носороги, на спинах которых сидели всадники. Но они бездействовали, так как ждали прорыва и разрушения стены.
— Я начинаю. — Угрюмо проговорила Астрид, а я встал перед ней и прикрылся щитом. Из-за разницы в росте я не мешал обзору сестры, которая скинула свой шлем и её волосы, что и так были рыжими, превратились в жидкое пламя, что развевалось на ветру. С рук моей сестры, которые она протянула за границу моего щита сорвался в свой полет первый огненный шар, что устремился к ледяным големам.
— Щит тьмы. — Мысленно актировал я свое единственное защитное заклинание, на защиту которого я сильно и не рассчитывал.
Ледяной гигантский голем на секунду был объят пламенем, но не был уничтожен, а отколовшиеся от него куски льда лишь ускорили его движение, уменьшив вес, но огненный шар был не одинок, Астрид выпускала их один за другим. Я чувствовал своей спиной через броню дыхание сестры и понимал, что ей тяжело. Но у меня был свой противник — великан, что не боялся редких выстрелов баллисты и явно был командиром отряда великанов, снял со своей спины огромный лук и натянул его тетиву, посылая в полет огромную стрелу. Ни один человек никогда не смог бы с полутора километра из лука попасть между защитных зубцов стены, которые использовались как бойницы.
Сильнейший удар в щит, который чуть не оторвал мне руки, был неожиданным, а стрела, размером с небольшое копье, что пробила мне щит своим острием, смотрело точно в мой правый глаз, вселяя в меня страх. Краем глаз я увидел, как такая же стрела прошила насквозь соседнего мага, так как его защитник со щитом сбежал, увидев, что произошло со мной.
— А хрен вам! — Взревел я, что было сил, и уперся в щит обеими руками и зубами, обламывая огромную стрелу, чтобы она не прошила меня при повторном попадании в мой щит следующей стрелы. Я обратился к своему источнику, вновь начертил мысленно руны заклинания и взревел что было сил, активируя его. — Щит тьмы!
Астрид даже не заметила того, что по нам идет обстрел из луков, она сосредоточилась на уничтожении многотонных големов. Она еще сильнее прижалась к моей спине грудью и три огненных, особо мощных шара разнесли ледяного голема на мелкие части.
— Четыре! — Выдохнула сестренка и я почувствовал, как моя спина горит, а край щита объяло огнем от дыхания Астрид, но мне было плевать. Вторая стрела вошла в каменную кладку стены в десяти сантиметрах от края моего щита, обитого стальными пластинами.
Когда Астрид уничтожила второго голема всего лишь двумя огненными шарами, то со стен не стреляли даже баллисты, я видел, как уносят обессиленных магов, которые так и не смогли остановить ни единого голема. А в моем щите уже торчали три огромные стрелы, одна прошла навылет и вонзилась в мой бок, покрытый кожаной броней, но я не чувствовал текущей крови и крепко стоял на ногах. Третья стрела застряла в щите, а вокруг вся стена была утыкана огромными стрелами, выпущенными из луков великанов.
— Два! — Взревела Астрид мне в самое ухо, когда огромный ледяной голем раскололся на части от попадания всего лишь одного огромного огненного шара, и из пяти големов осталось только два. Я согнул свою спину, чтобы крепче держать щит и почувствовал, как на нее стала опираться моя сестра, которая была уже не в силах стоять на своих ногах. И во второго голема полетели вновь огненные шары.
Я лишь слегка взглянул, что происходит по бокам меня и ужаснулся, двое телохранителей Астрид лежали в двух шагах от меня, их щиты и тела были пробиты насквозь огромными стрелами, и они были не одиноки — на десятки шагов вокруг не было никого из живых. И только дед Брани полз к нам на карачках, прикрываясь двумя башенными щитами, и даже они не выдерживали стрел, выпущенных из луков великанов, что пытались убить лишь одного человека. Но не могли этого сделать, так как я прикрывал Астрид не только щитом, но и заклинанием, которое хоть и не выдерживало, но раз за разом спасало ей жизнь. Меня не страшило, что я умру, меня волновало лишь одно, сможет ли мое тело удержать стрелу, которая пробьет мои щиты, ведь главное, чтобы они не достигли огневолосой сестренки.
— Щит тьмы, — Выкрикнул я вновь, мысленно чертя рунное заклинание, и заметил, как слегка дрогнул воздух у моего щита, показывая, что заклинание наложено.
А надо мной ревущим потоком хлынула река огня к ближайшему голему, до которого оставалось не больше ста метров. Как только рев пламени пропал, то от голема осталась только груда бесформенного, оплавленного льда. В мой щит попали еще три стрелы и, пробив его, впились в мою броню, не достав до тела. А я не замечая их, словно обезумивший, закричал:
— Последний, Астрид! Остался последний голем! — Но никто мне не ответил, и я не чувствовал веса сестры на своих плечах.
Повернувшись к тому месту, где стояла Астрид, я увидел её лежащей без сознания на каменном полу стены. Она исчерпала себя, и та ревущая река, что уничтожила голема, была её последним заклинанием.
— Хватай Астрид — Донесся до меня голос Брани, который так и не смог встать из-за обстрела луками и не мог продвинуться дальше лестницы, ведущей со стены. — Уходим со стены!
Я отбросил свой щит в сторону, и не чувствуя веса Астрид подхватил её на руки. Тут по моей спине черкнула стрела, распоров обгоревшую броню и я впервые почувствовал боль за этот день. Я шел к лестнице, медленно останавливаясь и пропуская стрелы, которые сплошным потоком летели из бойниц, великаны видели, кто у меня на руках, и желали прикончить как её, так и меня. Но я словно знал, когда пролетит стрела, и делал шаг, только когда она пролетала мимо, и останавливался лишь для того, чтобы пропустить то, что несет в себе смерть.