— Я с тобой и твоими подругами в академию больше не пойду. — Буркнул я напоследок и направился в свою комнату, и только у лестницы замер. — Астрид, помни, месть — блюдо, которое подают холодным.
— Какая месть?! Да все хотели бы оказаться на твоем месте! — Взъярилась Астрид, а в доме запахло палёным — стол под её ладонями начал тлеть.
— Завидуют? А ты сама готова стать женой?! Родить ребенка? А мне только что предлагали уединиться вечером в гостях с Анвой! — Не сдержался и я. — Или ты так хочешь племянников? Амулет меня не спасет, Анва сделает все, чтобы стать моей женой! Она не годный маг и только удачное замужество для неё выход! Ты об этом, светоударенная сестренка, подумала?
— Дурак. — Гневно выкрикнула мне в след Астрид.
— Дура. — Не остался и я в долгу. — Вспомни прошлогодний случай, сама же смеялась над прошедшим первое совершеннолетие мужем и его женой, что уже прошла второе совершеннолетие, и как тебя забавляло её пузо, что не влазило в платье чистой невесты из белоснежного шелка. На месте того парня могу оказаться и я!
На этом разговор с сестрой был окончен, она не понимает то, что контролировать я сейчас себя не могу, гормоны все усиливают и усиливают на меня свое давление. Я легкая добыча, а то, что с меня в процессе могут попытаться сорвать амулет, и я не смогу тому сопротивляться, она конечно и не подумала. Я уже видел в прошлом году свадьбу ученицы, прошедшей второе совершеннолетие и мальчика, которому только-только исполнилось тринадцать. Дородная девушка отхватила себе завидного жениха из богатой семьи, и как говорила сама Астрид, тогда это была легкая добыча, а если бы парень подрос, то у его жены не было бы и шанса. А так узы заключены в храме втайне от родителей, у которых потом просто не было выбора, и они организовали свадьбу. Ребенку уже около полугода, парень учится на втором курсе, а счастливая светоударенная растит мальчика, который и не сильно то и похож на своего отца.
Оставшись в своей комнате до самого вечера, я время зря не терял, так как мне нужно было самому подготовиться к спуску в катакомбы. Я старался не думать о тех днях, которые потратил на то, чтобы уговорить маму взять меня с собой. Сейчас мне предстояло подготовиться так, чтобы у мамы не было шанса мне отказать перед самым выходом из дома.
Вход в катакомбы, как и три года назад, охраняли суровые воины черной сотни короля, которые хмуро посматривали на меня и на Миуюки, что стояла рядом. Я немного боялся тех серых туннелей, и за три года даже не думал к ним приближаться, и вот теперь сам попросился с Миуюки, которая их неспешно изучала. Мама строго посмотрела на меня перед входом в катакомбы, её черные волосы были заплетены в косу, на конце которой был трехлистник из закаленной стали. Легкая кольчуга, которую она надела, была вороненой, воительница меня хмуро оглядела и со вздохом проговорила:
— Ты же понимаешь, что там может быть опасно? — Мама меня любила, и не собиралась, как и в тот раз, ставить под удар.
— Но мы же только посмотреть! Ты же сама говорила, что они никого не трогают, а выполняют поручение, заложенное в их головы хозяйкой. — Возмутился я, понимая, что сейчас меня могут оставить у самого входа, и я не увижу того, что сокрыто от глаз горожан.
— Ни на шаг не отходить от меня. — Практически прошипела на меня Миуюки и сделала первый шаг, входя в катакомбы.
Серые тоннели немного пугали меня, каждый перекресток, казалось, скрывал опасность. Когда мы подошли к тому месту, где были руины уничтоженного зала, мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Но Миуюки не дала мне заскучать, и словно мы были на простой прогулке, начала расспрашивать о том, как прошел мой день. Похвалила меня за пробуждение силы, но когда я начал рассказывать о том, что нам поведал архимаг, она помрачнела.
— Архимаг Агри слишком много лжет. — Подытожил я.
— Это слишком громкие слова, Альмонд. — Миуюки даже остановилась, смотря на меня испытующе. — И они требуют подтверждений.
— Ты сама говорила, что в семь лет я должен был поднять Серого. — Отчеканил я каждое слово. — А сейчас мне тринадцать и я поднял крысу, а мне прочат стать великим некромантом, и как мне кажется, это неправда.
— У тебя слишком хорошая память. — Улыбнулась мне мама, и на её лице не было ни единого намека на ту злость, что была мгновение назад. — Архимаг не лжет, просто он не договаривает, стараясь не оскорбить сотни учеников. Поднять крысу во время инициации — это очень хорошо. Но, Альмонд, если это сравнивать с тем, что второй курс темного факультета только-только начали делать посредством ритуала то, что ты совершил сырой силой на одной воли заклинателя. А именно мгновенно поднимать умершего, не разумного существа.
Мама спокойным голосом начала мне объяснять простые истины, которые я и сам знал. Наше королевство не сильно темными магами, а мое величие будет признано на фоне слабости остальных темных магов нашего королевства. Во мне сильна кровь Миуюки Синигами, а родство с Юкогамой ни как не отменить, и вот ученику с чуть выше среднего способностями в других империях, прочат стать великим в этом королевстве, и не более. Я не стал расспрашивать Миуюки о воскрешении, так как предполагал, что это не то время и место, и не стоит беспокоить старые раны моей мамы. Про воскрешение я решил расспросить тетю Асину, но сделать это очень аккуратно.
Мы неспешно продвигались по узким туннелям катакомб, иногда входя в большие залы, в которых бродили скелеты и зомби с немаленькими уровнями, но они не обращали на нас внимание. Так прошло около часа, и после того, как мы прошли разрушенный тронный зал, я почувствовал, как меня тянет вперед. Как моя душа рвется в глубины этих катакомб, и я сперва испугался, а Миуюки заметив это, лишь печально улыбнулась.
Огромная пещера, в которую мы вошли, поражала своими размерами. Я не видел потолка даже когда светящиеся шары, которые создала мама, взлетели на несколько десятков метров ввысь. В пещере было возвышение, на котором горел синим светом огромный энергетический кристалл, и я увидел причину, по которой меня так потянуло сюда.
Моя противоположность сидела за столом около небольшой палатки и что-то записывала в свиток, который лежал перед ней. А внизу ровным строем шагали сотни скелетов, драугов и иных созданий из плоти и костей разумных. Ингрид словно не смущала трупная вонь, а так как здесь было довольно тепло, то я впервые увидел магистра в такой одежде.
Довольно короткие штаны, напоминающие длинные шорты из белой ткани, узкая рубашка с не маленьким вырезом, волосы, завязанные в хвост. Все говорило о том, что она не ждала никого постороннего.
— Миуюки, по воле каких демонов? Ты привела с собой Альмонда? — Воскликнула Ингрид, вскакивая из-за стола.
— Вот заведешь своих детей, тогда и поймешь, что такое — ну мама, я хочу в подземелье, посмотреть на нежить и дандж, созданный непревзойдёнными некромантами. — Парировала мама, а Ингрид не стала с ней спорить, а рванула что было сил в палатку, и слегка вильнув своей попкой, пропала в ней.
То, в каком виде передо мной предстал магистр, было непринято для незамужней девушки, и поэтому через минуту Ингрид появилась в черном траурном платье, которое, как и все её платья, напоминало платье мертвой королевы. Все-таки моя ошибка ударила по ней очень сильно, а я не хотел навредить ей своим подарком, а просто сказать спасибо.
— Ингрид. — Сурово обратилась Миуюки к магистру. — Присмотри за Альмондом, я в цеха по поднятию нежити, должна же я найти управляющий контур. Ты смогла вычислить алгоритм зашифрованных каналов управлений?
— Нет, — Грустно проговорил магистр. — Я только в самом начале дешифровки, но уже есть результаты.
— Это хорошо, король будет доволен. — Недовольно пробурчала Миуюки, и, посмотрев на меня, приказным тоном проговорила. — Альмонд, про дандж расспросишь магистра. Выполнять все её приказы, все понятно?
— Да, госпожа декан. — Проговорил я с маленьким поклоном своей маме, вызвав улыбку на лице не только у неё, но и у Ингрид.
И когда Миуюки ушла, Ингрид неохотно, но начала отвечать на мои вопросы. Данджи — это не просто места, где обитают различные существа, это подземелья, которые могут воспроизводить своих обитателей, например, эти катакомбы созданы как завод, где хранится и производится нежить. А пополняют их ряды умершие в столице, специальные отряды драугов добывают из кладбищ новые трупы и оттаскивают их в своеобразные цеха, где обитают низшие полуразумные личи. Кладбища для них словно рудник и они не привлекая внимание, добывают нужный им материал. А в цехах стоят построенные из мертвой плоти инкубаторы для создания практически любой нежити. А так как дандж оказался внезапно обезглавлен убийством правителей этого подземелья, то он и дальше функционирует, и его обитатели не нападают даже на нарушителей их спокойствия. Но это только до того момента, пока их самих не начнут уничтожать. Вот тогда есть опасность, что сотни тысяч нежити попытаются вырваться из своего подземелья под столицей нашего королевства. Миуюки, как и Ингрид, под руководством архимага и короля пытаются не допустить этого и перехватить контроль над данджем на себя. Сперва они начали перекрывать доступ нежити к кладбищам, но те начали выращивать искусственную плоть и делать кости для нежити из песка, выплавляя вулканическое стекло в горнах, используя энергию кристаллов, которые собирали и аккумулировали в себе энергию. И таких кристаллов было достаточно для создания армии нежити третьего порядка, которая в разы опаснее простой нежити. И поэтому доступ к кладбищам вновь открыли для тех, кто добывал трупы, и было решено, что мешать воспроизводству нежити не стоит.
Не знаю, как так случилось, но наш разговор с Ингрид начал уходить в иную, не очень приятную сторону для меня. Сам не знаю, почему я рассказал о начавшейся охоте, которую объявили на меня девушки академии.
— И ты не хочешь купаться во внимании девушек? — Задорно рассмеялась Ингрид, поправляя повязку на своем глазе. — У тебя же есть дед Брани!
— А что Брани? — Смотря с удивлением на Ингрид, спросил я.
— Вы, молодой будущий чей-то муж, плохо знаете традиции своей родины. — Спокойно и даже холодно, словно мы на лекции, начала говорить Ингрид. — Когда воин, чье сердце занято, идет в многомесячный поход, он вешает на свою грудь амулет бремени. На котором высечено рунное имя той, которой принадлежит сердце воина, и в веревочку амулета вплетен волос этой девушки. Ни одна, даже отбитая на всю голову валькирия, никогда не посмеет посягнуть на носителя бремени, пока не встретится с этой девушкой, и не выяснит, по какому праву она владеет сердцем мужчины, и имеет ли она на это право. Часто это право на владение сердцем мужчины определялось в схватке.
— Значит, мне нужно имя и любой волос. — Тихо и задумчиво проговорил я.
— Имя не обязательно, если это безответные чувства, то хватит волоса и амулета. — С улыбкой проговорила Ингрид. — Амулет тебе, я думаю, поможет изготовить твой дедушка, а волос можно взять любой, и вот ты защищен от оравы мечтающих выйти замуж девушек.
— Спасибо. — Проговорил я и рассмеялся вместе с Ингрид, так как её забавляло предстоящее представление, вед почти забытая традиция заиграет новыми яркими красками.
Когда мы с мамой покидали подземелье, оставляя Ингрид одну, то в моей зажатой в кулак ладони было несколько волос. Амулет будет безымянным, но сегодня я решил не врать себе — мне нравилась Ингрид, и не просто как магистр. Меня тянуло к ней со страшной силой, и я уже не верил, что это эффект противоположностей. И поэтому я буду носить амулет бремени с вплетённым волосом той, что заставляет мое сердце пропускать удар каждый раз, когда я её вижу.
Конец главы.
Глава 6
Все ученики с нетерпением ждали, когда же настанут выходные. Им казалось, что в академии невообразимо тяжело учиться и те два выходных, что наступали раз в десять дней, были для них незабываемым блаженством. И так было для всех учеников, ну, или почти для всех. Мои же выходные по сравнению с днями в академии были такими, что эти дни учебы можно было считать настоящим отдыхом. Ведь я занялся всерьез своим самообучением, и теперь каждую ночь засыпал с книгой в руках. Первым выученным заклинанием было не причинение боли, а заклинание создания маленького шарика света. Каждый раз было забавно произносить заклинание, зная мою стихию:
— Да воцарит свет! — Говорил я и добавлял мысленный посыл и небольшую руну означающую свет и начертанную пальцем в воздухе, запитав её небольшим количеством энергии из источника. И на месте начертанной руны образовывался с негромким хлопком маленький парящий шарик света, который будет светить пару часов, а затем потухнет и исчезнет.
Это полезное заклинание не использовалось повсеместно, не было его у низкоуровневых горожан, и даже в нашем доме все освещалось по старинке лампами, а не заклинаниями.
В нашем доме не пользовались им часто из-за того, что светлячок у темных магов, не смотря на то, что это заклинание из раздела общей магии работало очень плохо, свет от него был очень тусклым, как маленький огонек. И я для чтения делал таких светящихся шариков с десяток, а потом около получаса отдыхал, так как мой источник пустел и я ждал его наполнения. Я выматывался от этих заклинаний, словно пробежал пять километров. Светлые маги также редко использовали это заклинание, так как считали кощунством использовать свою магию, когда можно просто разжечь лучину.
Но сегодняшний выходной я решил потратить на более серьезную вещь, чем чтение и даже важнее, чем тренировка с отцом. С самого раннего утра я спустился из своей комнаты и ожидал за столом, когда же появится та, без которой я не смогу приступить к своему самообучению.
Развитие мага либо воина темных оттенков всегда идет рука об руку с таким простым и одновременно сложным навыком как прозрение, которое дает возможность увидеть сокрытое. Именно оно, в основном, отличает нулевиков и низкоуровневых от тех, кто начал идти по своим путям вдаль. Да и первый порядок прозрения давал хоть и скудную, но все же очень жизненно важную информацию. Раса, уровень и специализация, а самое главное место положения аур разумных — все это давал первый порядок навыка. И я его использовал именно из-за этого, так как закрыться от первого порядка было очень легко, а вот ауру сокрыть было намного сложнее.
Но прозрение имело множество порядков, и в магии оно было основным диагностическим навыком, с его помощью мы рассматривали свои и чужие заклинания, защитные контуры, но все же первый порядок был ущербным. Он не видел ни глубинные слои ауры, ни внутреннюю структуру энергии в заклинании, не проходил даже через слабенькую защиту, а информация, которую он выдавал, была минимальна, даже если разумный откроется твоему прозрению. Но вот второй порядок простого навыка, усиленный и доработанный — это иное восприятие мира, иной уровень взгляда на обыденные вещи. Правда, пользоваться им было невероятно сложно и тяжело, словно разрывая свой мозг каждый раз. Я преодолевал переход на второй уровень с таким скрипом и мучением, что мне не хотелось им пользоваться. Витая в своих мыслях я не сразу заметил, как у очага зажглась лампа, а напротив меня села моя тетя. Мы договорились, что этим ранним утром перед её отправкой порталом в земли клана Юкогамы она мне покажет, что такое — более высокий порядок прозрения, открывшись мне. Асина поддержала меня в рвении по изучению прозрения, так как считала его важным навыком, в отличие от Астрид, которая могла переходить на второй порядок, но пользовалась, в основном, первым.
— Аль, я все понимаю, но ты скоро настроишься? — Недовольно спросила, выдергивая меня из размышлений Асина, которая согласилась снять для меня свои защиты с ауры, и убрала все заклинания, и вот уже около пяти минут недвижимо сидела за столом.
— Еще чуть-чуть. — Жалобно произнес я, обливаясь потом, пытаясь вновь и вновь перевести с первого порядка прозрение на второй. — Мне очень тяжело дается переход
Первый порядок прозрения я активировал мысленно. Второй активировался за счёт источника силы, которая направлялась на глаза, и тогда я вновь повторно активировал свой навык. И только на словах это казалось легко, неправильное и или слишком резкое применение энергии, хоть и не могло выжечь глаза, но было очень больно. А управлять силой внутри себя было очень сложно, я даже не представлял, как отец манипулирует своей аурой, а он надеялся, что я попрошу его начать мое обучение по передачи мне его пути.
Дальше шла активация заклинаний поддержки, которые по отдельности от навыка не работали, а влияли на мой мозг только тогда, когда навык прозрения был активирован дважды. И работало это все как бы по отдельности, и в этот момент я мысленно соединял все это вместе, вливая в свои глаза прорву энергии из своего сосредоточения силы.
— Это всего лишь второй порядок, Аль, даже Агат пользуется прозрением двенадцатого порядка…. — Начала вновь говорить Асина, но я уже не слышал её, все звуки словно слились воедино, пот лился градом с меня, а я, сидя на лавке, впился в стол пальцами с такой силой, что оставлял на дереве глубокие борозды.
— Переход. — Измученно, на последних силах проговорил я, пытаясь успокоиться, так как в моих глазах все поплыло, пока и вовсе не померкло, и я оказался слеп.
Зрение возвращалось постепенно, и мои глаза не волновало, что я в академии уже несколько десятков раз выходил на второй порядок прозрения. Глазам нужно было время привыкнуть, а все заклинания, что вплетены в этот навык, должны заработать со всей силой, и на иных плоскостях моего разума, чем первый порядок прозрения. Несмотря на то, что второй порядок прозрения был обязательным для всех учеников академии, только я был единственным, кто так упорно занимался им. Ведь смотреть друг на друга и не видеть особой разницы ученикам академии быстро надоело, учителя все равно были закрыты от наших взоров. А у меня была тетя Асина, которая была интересна и без прозрения, а на втором уровне её вид и вовсе холодил кровь.
Она все также сидела за столом в синем платье простого покроя, держа в руках чашку с травяным отваром, и с печальной улыбкой смотрела на меня. В моих глазах, наверняка, отражался мой страх, я знал, что я увижу отражение бездны, но даже и не предполагал, как она будет выглядеть в моей тете Асине.
В синем платье за столом напротив меня сидела лишь оболочка Асины. Словно из-под полупрозрачной кожи её вырывалась страшная тварь, что постоянно двигалась, словно бьясь в предсмертных судорогах.
Сущность твари из бездны была отвратительной, словно кожа моей тети было натянута на глубоководного хищника, и теперь даже клыкастый рот гармонировал в её внешности. Черная тварь под полупрозрачной кожей смотрела на меня своим истинным взглядом хищника, словно кожа была для отвлечения внимания, и она теперь не скрывала то, что я желанен для употребления в пищу. Плотоядный взгляд, что скрывается под внешностью Асины мне никогда не забыть. Пожиратель в сокрытом обличье меня пугал, а что станет с моим разумом, когда тетя предстанет передо мной в боевом обличье, было для меня загадкой, и я не хотел её когда либо раскрывать.
Из-за облика Асины я не сразу обратил внимание на огромное количество текста, который окружал её, и буквы, которые светились синим огнем, не могли сразу привлечь мое внимание. Ведь я словно кролик перед коброй зачарованно смотрел на пожирательницу, боясь отвести от нее взгляд.
Но даже пугающая внешность, которую я увидел, было не главным, я видел иные слои ауры и даже части внутренних органов Асины, и все это обрабатывали заклинания, вычисляя, опознавая и собирая для меня всю информацию. И выдавая символами известного мне языка прямо в разум, ведь прозрение отчасти ментальный навык, но как я сразу догадался, он формирует информацию на основе моих знаний, которые я подчерпнул из книг или когда-либо слышал. Еле отведя глаза от ужасной твари, которая, несомненно, хотела вырваться из моей тети, я начал читать данные, что окружали её, неспешно, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.
Основной класс и специализация. Вместилище бездны, пожиратель плоти, уровень от трёхсотого в основной форме и до пятисотого во втором боевом облике. Скорость неизвестна, сила неизвестна, ментальная защита от семнадцатого порядка, ментальные атаки от тридцатого порядка, уязвимостей разума не найдено, количество манны, психической, душевной, энергий, не известно. Класс — голос бездны, специализация — разрушитель, дополнительной информации нет. Дополнительные классы: класс темный маг, класс некромант, класс жрица богини любви, класс хаотичная обольстительница, класс ментальный маг, класс …….
Её описания казались бесконечными, а когда пошли сплошным потоком навыки и цифры, тетя Асина печально выдохнула, и я заметил столбик обнаруженных и возможных навыков, и первым из них стоял — ядовитое дыхание.