— …два, один!
Самые страшные монстры повыскакивали из невидимых дыр, зашептали в уши, призывая к бегству и сдаче в плен. Они рвали соратников капитана на куски и пожирали их, еще живых, засовывая сочащиеся куски плоти в зубастые пасти. А Ангел видела своего сына. Его, совсем маленького, вырывали у нее из рук эльфы с окровавленными мечами в руках.
Что увидел Сергей, никто не знал, только он вскочил, и начал стрелять во все стороны. Макс, лежавший рядом с ним, и молча боровшийся со своими страхами, пнул местному под колени и навалился на него всем телом, сковывая тому движения.
Потом прошло, откатило. Успокоился Сергей, Ангел вытащила прокусанную ладонь изо рта, Фрейд начал усиленно моргать, отгоняя привидевшееся. Паладин разжал руку, вцепившуюся в книгу.
Молитвы значительно ослабляли видения, делая их нечеткими, отличающимися от реальности и в разы сокращая время действия. Не будь паладина, группа бы так и провалялась до прихода нелюди, отгоняя от себя призрачных врагов. А так минута и все, туман морока рассеялся.
Хотя Егор в это сразу и не поверил. Воробей показывал толпу зомби, неумело бегущих к развалинам, с противоположной стороны от той, с которой бежали эльфы.
Это была классическая ловушка. Группа вляпалась в нее с размаху, целиком и полностью.
Если количество разумных эльфов сократить до неприемлемого для них уровня, то они могут отступить. Количество неразумных зомби никак не влияет на их способность исполнять приказ хозяев. Пока они могут двигаться, они его исполняют.
К тому же, впереди бежало нечто, что капитан никак не мог классифицировать. Камера послушно приблизила изображение шестерых существ. Егор с удивлением и значительной долей отвращения понял, что ЭТО составлено, сращено из нескольких орочьих тел. Более того, каждый такой монстр, сидел на чем-то составленном из человеческих останков. У этого «коня» было по три ноги с каждой стороны его непропорционального, несуразно-длинного тела. Ноги были человеческие, причем явно разной длины, отчего этот уродец передвигался как дерганный.
То, что сидело на «коне» было одето в орочьи доспехи, которые словно специально облили потемневшей кровью. В уродливых руках эти франкенштейны держали огромные топоры и секиры. За счет чего эти несуразно слепленные тела держались на костях, было совершенно не понятно. Было видно, что эти шесть существ сдерживают бег своих «скакунов», чтобы передвигаться в общей массе мертвяков.
— Скорость пять. Будут здесь через двадцать пять минут, — мрачно, словно приговор произнес Барт «Выдра» Реззер.
Собственно, это и был их приговор. Победить в бою с эльфами и кучей зомби было невозможно.
Егор сел, судорожно разминая виски пальцами, лихорадочно ища выход из западни. В развалинах оставаться уже нельзя: даже если они отобьются от эльфов с орками, перебить пять сотен зомбаков вкупе с шестью непонятными монстрами не представлялось возможным.
Остановилось одно — бежать. Через час-другой их настигнут длинноухие и, возможно, людям как-то удастся перебить несколько сотен врагов в открытом поле. Егор мрачно усмехнулся. Ну да, удастся. Сражаться врукопашную с теми, кто несколько сотен лет только тем и занимался, что убивал. Они продержатся минуты две. Спецы по холодному оружию простоят на пару минут больше. К тому же нельзя забывать про архимага… Дьявол!
— Гранит! — позвал капитана контрразведчик. — Посмотри!
Егор наклонился над дырой, ища Макса глазами.
— У меня есть план, — со зловещей улыбкой произнес Филин, поглаживая рукой тубус со спецсредством.
Страх подстегнул, обострил чувства. Придал дополнительные силы. После ужасной смерти Эйсина Коэлла и его десятника группа побежала в два раза быстрее. Корр Терлей метнул в сторону едва видневшихся построек навь, которая должна была серьезно отвлечь людей, но врезавшийся через пару минут в кокон непроницаемости заряд показал, что морок не сработал.
Пули, с ужасающим грохотом попадающие в защиту с завидной периодичностью, болезненными толчками указывали Корр Терлею, что он не сможет поддерживать кокон над всей группой. Сто эльфов и несколько сотен орков — слишком много для поддержания такого затратного на магию заклинания. Через полкилометра, запнувшись об очередную нору, он сдался. Заклинание рывком сжалось, захлопнувшись только над главнокомандующим. Спустя мгновение Сейл Минарр, великолепный лучник, проживший семь сотен лет и убивший не один десяток демонов, упал с огромной дырой в сердце. Три вдоха и Эинил Коллис, непревзойденный мечник, недавно разменявший тысячу лет, кубарем летит с пригорка. Чтобы больше не встать. Никогда не встать. Еще три вздоха. Тело орка с грохотом падает. Еще три вздоха. Еще.
Корр Терлей со всей силы бежал к ненавистным развалинам. Горькие слезы срывались с ресниц. Мертвые товарищи падали спереди, сзади, с боков.
Услышав рев чуть левее построек, он с удивлением увидел толпу неживых, приближавшихся к развалинам с противоположной стороны. До них было пару тысяч локтей.
В следующий момент эльф увидел дымный след, прочертивший линию от развалин до толпы зомби. Линия уходила в небо и, набрав высоту в двести-триста локтей, вспыхнула.
Слепящий свет мгновенно сжег сетчатку глаз Корр Терлея. Легкие доспехи и неприкрытая кожа вспыхнули две секунды спустя с приходом огненной волны.
Несколько кусочков калифорния соединились в один, трехкилограммовый шар. Критическая масса была достигнута и началась самоподдерживающаяся цепная реакция деления.
Световое излучение, длившееся полсекунды, выжгло глаза тех, кому не посчастливилось смотреть в этот промежуток времени в сторону развалин. Огненная геенна, вырвавшись из тонких стенок ракеты, мгновенно разогрела окружающий воздух до тысяч градусов кельвина и огненным валом начала распространяться в долине.
Толпа зомби, находящаяся как раз в эпицентре взрыва, вспыхнула. Металлические доспехи рыцарей смерти плавились, мертвое мясо в мгновение ока испарялось с обугливающихся костей.
Вслед за огнем пришла ударная волна. Невидимым кулаком она впечатала и размазала об землю полыхающие остатки зомби. Отряда нелюдей, попутно смахнув с лица планеты развалины зданий, она достигла через пару ударов сердца, расшвыряв их как кегли, ломая кости, выбивая воздух из легких, выворачивая конечности из суставов.
Жесточайшее ионизирующее излучение убивало тех, кто еще оставался жив. Горело все, что могло гореть, и то, что не могло тоже горело.
Под эпицентром взрыва образовалось небольшое пятно обугленной и стекловидной массы. Раскаленная и вязкая, она медленно стекала в неглубокую воронку. От нескольких сотен зомби не осталось ничего.
— Лежать! — крик Макса раздается каждый раз, когда он слышит, что кто-то шевелится.
В полумаске душно. Фильтры забились пылью и по-хорошему их бы стоило сменить, но это надо скидывать накидку, лезть в рюкзак, а сейчас это делать нельзя. Еще семь минут нельзя.
Все огоньки на внутреннем взоре Егора, показывающие состояние здоровья группы, горят либо желтым, либо желто-оранжевым. Аптечка у Барта уже исчерпала ресурсы и ей срочно требуется перезарядка. Но нельзя!
— Лежать!
Накидка, сделанная из специального материала, по утверждению полковника задерживала большую часть ионизирующего излучения, возникающего при ядерном взрыве. Тонкая серебристая простынка, в которую сейчас закутались все бойцы. И сейчас их главная задача — отлежать, закутавшись в эти тряпочки, необходимое время, время за которое великий закон полураспада сделает свое дело. Пятнадцать минут минимум. Затем в максимальном темпе выходить из зоны заражения. Не меньше трех километров против ветра.
Они вырубили всю электронику, чтобы электромагнитный импульс не отбросил их в каменный век, приведя в негодность все оружие и аппаратуру. К тому же чудо-накидки защищали и от ЭМИ. Включили только через пять минут после взрыва, но до сих пор электронные компоненты работали с перебоями. В том числе и импланты.
— Лежать!
Подвал старого здания, в который в спешке забилась группа, выдержал недалекий взрыв, но все же без разрушений не обошлось. И Егору в тот момент, когда взрывная волна крошила остатки строения, на ногу упал кусок железобетона. Он, превозмогая боль, осторожно шевелил ею, пытаясь сдвинуть булыжник, попутно радуясь, что кость цела. Медблок после включения сконнектился с датчиками шлема, зафиксировал аномальное повышение радиации и начал усиленными темпами колоть антирад. Вот Егор снова почувствовал, как тонкая игла прошила мышцу плеча — очередная порция препарата ушла в кровь. И тут же аптечка тихонько пискнула — требовалась смена картриджа.
Капитан подумал про Сабвэя: как он там, снаружи? Вероятнее всего мертв. Взрыв произошел всего в пятистах метрах от их убежища и, если он не сгорел от первоначального светового излучения, то вероятнее всего был убит ударной волной.
До его воскрешения оставалось около пятидесяти минут, но ждать все это время здесь, конечно же, никто не собирался. Придется переть его труп на закорках.
— Время!
Гранит откинул накидку. Щелкнул фонарем, разгоняя тьму засыпанного подвала. В луче света крутились клубы пыли от сброшенных защитных простынок.
— Барт, быстро меняй блок аптечки и на расчистку входа, — Егор окинул взглядом остальных, кто выглядит еще более-менее? — Федор, Злой, поможете Выдре. И всем сменить фильтры!
Выдра инициировал процедуру запуска экзоскелета, попутно меняя картридж и фильтр.
Состояние Келли уверенно ушло в оранжевую зону. Плохо, очень плохо. Она пыталась что-то сделать, как-то шевелилась, но было заметно, с каким трудом она передвигается. Медблок не справлялся. По сути, никто не планировал, что подрыв боеприпаса произойдет в такой близи от группы. Да, аптечки снабжены антирадием, но у всего есть свой предел. Вот вроде никто не виноват, а Ангелу с каждой минутой становится все хуже.
Егор и сам себя чувствовал не на пять с плюсом. Внутри все дрожало, как после глубочайшего похмелья, жутко чесалась кожа на незащищенных участках, в рот, казалось, насыпали чего-то жутко горького и неимоверно сухого.
Келли рвало желчью.
Плита упиралась. Приводы экзоскелета выли, Злой сдавлено ухал, Федор натужно шептал молитву. И что-то сдвинулось, дернулось, пошло. По чуть-чуть, по миллиметру, но разрушенное перекрытие стало сдвигаться в сторону. Проход был достаточно узким и больше трех человек просто не вмещал, поэтому люди менялись. Все, кроме Барта с его усилителями.
Через пятнадцать минут удалось расширить щель так, чтобы туда в притирку пролез человек.
Вылезли.
И до того разрушенные здания почти сравняло с землей. Трава, в изобилии росшая в степи, сгорела дотла и теперь ее черный пепел покрывал все видимое пространство, вплоть до ближайших холмов. Где-то вдали горели редкие деревья. Ярко-красным светилась стеклообразная масса в том месте, над которым произошел взрыв. Он был воздушным, всего на полторы-две килотонны, поэтому воронки почти не образовалось. Большая часть энергии взрыва ушла именно туда, куда люди и планировали — в световое излучение и ударную волну.
Вытащили Ангела. Она уже не смогла стоять, ее сознание плавало. Она говорила со своим сынишкой. Звала его, успокаивала.
Нашли обгоревший труп Сабвэя. Он лежал, прижимая к груди тубус от спецсредства. Пальцы, сожженные до кости, с тихим стуком упали на землю, когда Макс пытался достать пусковую установку.
Егор расстелил накидку, и, начал аккуратно перекладывать останки местного на нее. До его воскрешения оставалось тридцать минут.
Фрейд внимательно наблюдал за процедурой, а потом предложил оторвать трупу руки и ноги, чтобы легче было нести. Егор подумал. А потом, хладнокровно оторвав обгоревшие чурбачки конечностей, завернул их в другую тряпку и кивнул на нее ведьмаку. Мол, сам предложил, сам и неси. Это армия, сынок. Здесь инициатива всегда имеет инициатора.
Келли потеряла сознание. Ее состояние ушло в красную зону.
За пятнадцать минут они едва ли прошли метров пятьсот. Ноги плохо слушались, кожу нестерпимо жгло, глаза слезились. Аптечки «доедали» второй картридж.
Только Федор чувствовал себя более-менее сносно. Его состояние постепенно переходило в зеленую зону, щеки наливались румянцем, и Фрейд назвал священника радиоактивным мутантом.
Еще через пять минут Макс остановился:
— Гранит, я настаиваю на применении боевого коктейля! Передвигаясь с такой скоростью, мы покинем зараженную зону только через два-три часа. Это неприемлемо! Каждая минута нахождения здесь убивает нас быстрее, чем это делает коктейль.
Егор уже и сам подумывал вколоть себе химии, но опасался последствий: мощнейшая начинка боевых коктейлей, придавая на некоторое время человеку серьезную прибавку в силе, ловкости и реакции, тем не менее наносила организму серьезный ущерб. Прежде всего страдали печень и почки, ведь именно на них ложилась вся тяжесть вывода поистине ядерных веществ из крови. Причем, здесь действовал забавный эффект: чем хуже работали у человека эти природные фильтры, тем дольше коктейль действовал на него, тем дольше он оставался сильным и ловким.