— Можете больше не кокетничать: я уже понял, кто взял верх, и с кем придётся иметь дело, — процедил в ответ вооружённый парализатором полицейский. Слегка повернув голову, он обратился к своим товарищам:
— Парни, у нас мало времени: с каждой минутой она приближается к этому зданию всё ближе и ближе. Блокируйте фланги… нападаем!
Дежурные ринулись в атаку, собираясь вновь применить привычную «коробочку», но в тот же миг ладони мужчины не менее отработанным приёмом широко разлетелись в стороны, словно раскрывая дружеские объятия, — два тела слева и справа грузно рухнули на пол, не успев даже вскрикнуть. Третий полисмен вовремя затормозил и сумел отразить режущий «косой крест», направленный в подреберье, однако короткий выпад головой в подбородок отбросил его прямо на старшего. Следующим с запозданием рискнул вступить в схватку новичок — точная подсечка мгновенно сбила его с ног. Он врезался виском в решётку; неизвестный вскинул руку, намереваясь добить незадачливого бойца (удар ребром ладони наверняка перебил бы ему ключицу), как вдруг между прутьев просунулась волосатая лапа старины Хэнка и сомкнулась на шее существа в железном зажиме…
…Минуту спустя в помещении участка можно было наблюдать следующую картину: двое полицейских по-прежнему неподвижно лежали лицом вниз; третий стоял на коленях, со стоном ощупывая нижнюю челюсть; новичок пытался унять бегущую из ноздрей кровь, а основательно протрезвевший Хэнк смотрел на всё это с озадаченным видом.
— Вот дьявольщина! Я, кажется, ошибся! — наконец сообщил он, почесав в затылке и шумно откашлявшись. — Вместо поганого фараона случайно придушил этого бедолагу… И как меня угораздило?
— Да… Не было счастья, да несчастье помогло, — пробормотал старший, переведя дух. Подойдя к распростёртому на полу незнакомцу, он быстро защёлкнул на его верхних и нижних конечностях сверхпрочные наручники. — Кто бы мог подумать, что этот «добропорядочный, воспитанный гражданин» тренирован не хуже опытного десантника?
— Возможно, спецподготовку имеет как раз она, — всё ещё не вполне внятно произнёс третий дежурный и сплюнул кровавый сгусток, — а работала, как всегда, чужими руками… Что теперь будем делать?
— Если ты в состоянии достаточно шустро перемещаться, то бери оружие, двигай в скверик и устрой там засаду, — последовал ответ. — Стреляй по любой женщине, которая захочет проникнуть к нам. По ногам, конечно.
— Женщин-то я могу с перепугу изувечить хоть целую дюжину! — возразил дежурный, и не подумавший тронуться с места. — А пока мои глаза будут выискивать очередную подозрительную дамочку, в двери этого участка тихо прокрадётся, ну, скажем, собачка или кошечка… Поглядит на всех пристальным взглядом — и кончится наша государственная служба. Будем истово служить уже ведьме проклятой…
Старший отвернулся и выругался. Потом выразительно указал пальцем на дверной запор, а сам выдернул из поясного зажима портативный передатчик:
— «Главный»? Я «тридцать пятый», как слышно? У нас чрезвычайное сообщение под грифом: «Тому, кого это касается!» Обеспечьте самую надёжную защиту от возможного прослушивания. Готово? Итак, внимание: передаю вызов «Мейдей»…
Услышав негромкое постукивание по оконному стеклу, он поднял голову, внезапно замолчал и как-то задумчиво щёлкнул выключателем. Запиравший дверь дежурный, машинально проследив этот взгляд, замер от ужаса, а затем зажмурился и ринулся бежать с отчаянным криком обречённого. Удар из боевого парализатора точно в затылок уложил его на месте.
— «Главный»? Прошу извинить, но у нас изменились обстоятельства, — старший снова спокойно включил переговорный аппарат. — Нет, вызов не ложный — примерно через полчаса я дополню его важными подробностями. А пока во что бы то ни стало дозвонитесь до Мэра, хорошо? Временный конец связи.
Последние слова он проговорил чуть скорее, чем следовало: начали приходить в себя первый и второй дежурные. Их хладнокровно добили двумя выстрелами в висок. Третий, в лоб, достался так ничего и не понявшему Хэнку. После этого ствол парализатора медленно поднялся на уровень глаз насмерть перепуганного новичка и уперся ему в переносицу. Кокетливо покачивая бёдрами, старший несколько раз игриво перещёлкнул предохранителем и…
— Нет, дружок, давай-ка мы этого юношу пожалеем, — вдруг произнесли его губы взволнованным женским голосом. — Во-первых, надо же на кого-то свалить всё случившееся, а во-вторых… Одним словом, он мне нравится!
— Как скажете, мэм! — (а это уже — с типично мужской хрипотцой). — Дальнейшие действия?
— Для начала разблокируй дверь и перенеси в гравикатер сбежавшего от меня очередного клиента — необходимо надёжно его спрятать, чтобы разобраться на досуге в причине неудачи. Впрочем, я слукавила: это будет делом первой важности.
Дуло парализатора начало постепенно отодвигаться от перемазанного потом и кровью лица новичка. По-прежнему легко пританцовывая на ходу, старший отступил к выходу и, изящно пристукнув пальцами, нейтрализовал блокировку.
Дверь с таинственным скрипом начала уходить в стену — всё дальше, дальше, дальше… В тёмном дверном проёме показался краешек длинной голубой юбки. Она вкрадчиво заколыхалась, поползла высоко вверх — и на порог с отвратительным костяным стуком вступило уродливое волосатое копыто, обутое в модельную туфельку сорок пятого размера. Юноша охнул и потерял сознание…
***
— А если без паники? И без глупых истерик, мои дорогие серьёзные господа?
Эти брезгливые фразы произнёс внушительного роста председательствующий джентльмен с важным, породистым лицом и осанкой потомственного государственного деятеля. Его призыв не остался без внимания высоко оцененными мужчинами и женщинами тоже весьма и весьма представительного вида, которые расселись за большим, круглым столом. Под стать собравшимся был и Зал заседаний: помпезно обставленное помещение с узкими окнами, вмонтированными в середину каждой из четырёх стен. Их небьющиеся стекла, обычно в летнее время даже ночью сдвинутые вниз, сейчас находились в полностью закрытом и опечатанном состоянии, что соответствовало пятому уровню опасности («Терроризм, захват заложников, попытка насильственного свержения законно избранных органов власти»). Точно так же наглухо были закрыты и оба выхода. Кроме того, каждый из них контролировали по двое мощных охранников.
— Мы, уважаемый наш Мэр, в общем-то, спокойны, — не слишком решительно отозвался долговязый, пышноусый верзила, плотно упакованный в парадный мундир Начальника Полиции. — Но, согласитесь, дело принимает настолько неприятный оборот, что…
— …что впереди неожиданно замаячили несколько непредвиденных отставок, — подхватила его соседка (серебристый спортивный костюм со значком «Фонда Истины»; стройная, тренированная фигура; властное, нервное лицо). — И вдобавок явно незаслуженных! Так неужели прикажете веселиться?
— А кроме того приплюсуйте сюда отвратительное чувство собственного бессилия, — осторожно добавил сидевший напротив сухощавый субъект предпенсионного возраста, только что повесивший на спинку кресла свой белоснежный китель с адмиральскими погонами. — За пять с половиной часов, прошедших с момента начала операции «Визит Ведьмы», мы полностью закрыли этот проклятый 35-й Район, поставили на уши все спецслужбы Мегаполиса и готовимся блокировать Остров — какой широкий охват, не так ли? И, однако, все понимают, что, по сути, происходит самая натуральная мышиная возня — кажется, именно так говорили наши предки, когда хотели подчеркнуть несоответствие масштабов деятельности её конечным результатам. Через этот кошмар прошли многие населённые миры как «Союза Звёздных Систем», так и «Элиты», теперь вот настала наша очередь… Ну не повезло, что тут говорить!
— Меня смущает обилие трупов, — негромко высказалась пожилая дородная дама с чинным профессорско-преподавательским обликом, который несколько контрастировал с её форменной прокурорской мантией. — Бойня на полицейском участке, хладнокровный расстрел из бластеров трёх патрульных машин, давка у телепортационных мини-кабин со смертельными исходами… И всё это за несколько часов!
— Добавьте сюда и неожиданно начавшийся физический террор против красивых черноволосых женщин, — мрачно заметила грузная личность в штатском пиджаке, из-под лацкана которого виднелся неаккуратно приколотый спецжетон. — Вот последний случай: одна экспансивная дура вздумала от бессонницы, не иначе, в два часа ночи прогуляться в парке, в надежде подцепить хахаля с похожими проблемами. Да ещё при знакомстве строить глазки с искусственным свечением вздумала… Первый парень, к которому она приблизилась, рванул от неё напролом через кусты со скоростью гоночного гравикатера; второй тоже удрал в истерическом состоянии, а третий, недолго думая, всадил ей «перо» в грудь, и реанимация была бессильна. Нет, всё-таки слухи — главный враг человечества…
— Главный враг сейчас не безответственная болтология, а вполне конкретное преступное лицо, — столь же мрачно возразил Адмирал. — Которым является вздорная дамочка с непонятными комплексами и амбициями. А отсюда следует…
— …а отсюда следует только то, что мужчины совершенно не способны объективно рассуждать, когда речь заходит о незаурядных женщинах! — живо отреагировала Прокурор. — Ведь очевидно, что та, кого вы столь пренебрежительно именуете «дамочкой» (словно речь идёт об обыкновенной домохозяйке!) обладает настолько сложным внутренним миром, что…
— Не перебивали бы, а?
— …нет-нет, в порядке исключения разрешите вклиниться в вашу предстоящую речь, которая явно будет иметь предвзятый, обвинительный характер! Приближается очередное повторение трагической нелепости, когда с Мегадевой собираются либо бестолково воевать, либо коварно договариваться. И только! С массой неизбежных трагедий! И с глубоко запрятанной стыдливой мыслишкой, что уж нам-то должно повезти — действительно, и кому, если не нам? А уж коли опозоримся, так не первые и не последние!
— Мне иногда кажется, что почти все дамочки Галактики — от юных девчушек до замшелых старушенций — втайне гордятся тем, что Медея Темир положила-таки конец пресловутому интеллектуальному мужскому превосходству, возведённому за тысячелетия в ранг принципа, — мрачные интонации в адмиральском голосе сгустились до угрюмой медлительности. — Порой эта горделивость бывает чуть ли не астрального характера, порой выплывает сама собой из подсознательных глубин после лишнего стаканчика какого-нибудь призового ликёра, и всё же… Горько сознавать, что человечество так и осталось безнадёжно разделённым именно по половому признаку! И без какой-либо надежды на окончательное взаимопонимание…
Пожилая представительница закона и молодая спортсменка из «Фонда Истины» быстро переглянулись и не смогли удержаться от не слишком уместного в этих обстоятельствах весёлого смеха. Затем обладательница тренированной фигуры и нервного, волевого лица ехидно поинтересовалась:
— А стоит ли проблемы в собственной семейной жизни проецировать на мировую космополитику? Нет, мы, конечно, понимаем, что это возникло исключительно спонтанно из этого самого «глубинного подсознания» под воздействием приличной дозы призового портвейна, употребленной без достойной закуски, и тем не менее…
— Довольно, хватит, прекратите! — брезгливость в голосе Мэра стала властной. — Когда я призывал вас отказаться от панических истерик, то вовсе не имел ввиду заменить их истерическим весельем! А если вы таким не очень достойным образом снимаете нервное напряжение, то не слишком ли долго?
— Вы несправедливы! Мы стараемся лишь сохранить самую обыкновенную, относительную уравновешенность в явно ненормальной ситуации! Неужели в качестве альтернативы выглядели бы лучше медвежья насупленность, волчья озлобленность и носорожья тупость? А в перспективе — ничтожная крысиная суетливость!
Почтенное совещание кашлянуло, хмыкнуло и усмехнулось на разные голоса, однако было видно, что оно полностью согласно с эмоциональным выступлением самой молодой своей участницы. Та это почувствовала и поспешила утвердить завоёванные позиции уверенным обращением к председательствующему: «Я продолжу?» Тот слегка поморщился:
— Как пожелаете. Но, если можно, без отвлекающей образности.
— Как прикажете. Тогда сразу изложу суть своей позиции, которая, я уверена, совпадает с мнением нашего уважаемого Прокурора. Предлагаю пойти на прямой контакт с Медеей, используя для этого все средства массовой информации. Ни о какой секретности речь уже не идёт, сами знаете. Мы должны попробовать разобраться, кто же она такая на самом деле? Демоническая преступница или загнанный в угол непонятый гений? Безумная авантюристка или хладнокровный конструктор тщательно разработанных стресс-ситуаций, на сотни ходов вперёд продумавший все варианты своей коронной партии с Человечеством? Согласившаяся делать очередные ходы по нашим правилам, но не сообщившая никому цель игры!
После этих слов воцарилось долгое молчание. Затем Мэр, простуженно кашлянув, заметил:
— У меня создаётся впечатление, что кое-кто здесь считает себя не просто умнее всех, но умнее в кубе. По меньшей мере. Или же он беспринципен настолько, что готов кроить собственную головокружительную карьеру по старинному принципу: «Или грудь в крестах, или голова в кустах»… Даёшь невероятный успех и так часто снившееся по ночам кресло в Совете Систем, и никак не меньше! А если не получится — тогда пропади оно всё пропадом, лучше уж «сухая кремация», чем пожизненное прозябание на мелких правительственных должностях…
— Фу! Как это низко! Какие нелепые рассуждения! Конечно, в качестве Мэра вы не обязаны извиняться — находитесь при исполнении и всё такое, но…
— А вот теперь настал мой черёд перебить, о бесстрашная амазонка!
Начальник Полиции шумно встал, разгладил свои великолепные пушистые усы и слегка поклонился креслу, в котором с очень недовольным видом восседала спортивная специалистка из «Фонда Истины»:
— Лично вы, несмотря на специфический характер своей работы, привыкли постоянно иметь определённый резерв времени для размышлений перед решительными действиями. У вас даже бывает возможность всё перепроверить! Плюс полная самостоятельность — начальство-то ох как далеко сидит!
— Конечно! В «Фонде» в любое время года царит непередаваемый комфорт и уют! Вот только почему-то депеши оттуда слишком часто приходят следующего содержания: «Погиб (погибла), выполняя свой профессиональный долг. Выражаем искренние соболезнования друзьям и родственникам…»
— Да-да, всё это на редкость прискорбно… И однако же специалисты вашего уровня гораздо реже допускают непоправимые ошибки, чем парни из моей структуры. В критических ситуациях им сплошь и рядом приходится сначала бить — и крепко бить! — а уж потом прикидывать: а стоило ли?
— Ага! Я поняла. Неужели вы намекаете, что силовое решение «де факто» уже принято? В таком случае, к чему весь этот спектакль, в котором ваши авторские ремарки окажутся куда весомее наших актёрских реплик?
Её оппонент грустно вздохнул, одёрнул мундир, достал позолоченную расчёску и принялся вдумчиво править пробор. Минуты три ему не мешали этим заниматься; каждый неподвижно смотрел прямо перед собою, размышляя о своём. Потом Мэр поднял голову, обстоятельно оглядел потолок и нехотя сказал:
— Довольно пустых прений. Подвожу краткий итог первой части нашего экстренного совещания: женской фракцией было выдвинуто предложение пойти на поводу у Медеи Темир («Мегадева», «Горгона», «Ведьма», «Вамп» и прочая) и сделать вид, что мы готовы полностью капитулировать перед ней. Это, значит, без какой-либо санкции свыше… Альтернативный вариант имеется?
— Естественно… — Начальник Полиции отвернулся, дунул на расчёску, убрал её в сафьяновый футляр и снова тщательно одёрнул свой мундир. — Я предлагаю задействовать агента уровня выше «Экстры», но ниже «Легендарных».
— Превосходно! — воскликнула Прокурор, обменявшись понимающими взглядами со своей союзницей по «фракции». — Это называется, примерно, так: «Господа, мы не можем сами управиться с опасным шизофреником. Может, пригласим для консультации прогрессирующего параноика?» Очень мило!
— «Помрёт больной, исчезнет болезнь, останется один врач…» — пробормотала её союзница. — Что ж, приступайте!
— Неужели у вас имеется под рукой специалист подобной категории? — недоверчиво спросил Адмирал. — Если да, то совпадение редкостное!
— Почему же обязательно совпадение? Остров издавна славится своими знаменитыми курортами и санаториями, к нам приезжают отдыхать даже служители культа… Это к слову, конечно. Нет, «Гения» или «Миража» я вам предложить не могу, однако…
— Просто замечательно! — Прокурор взмахнула рукой и резко хлопнула ей по столу. — Стало быть, в перспективе маньяк из разведкласса «Слепые»? О, Всевышний, и они ещё призывали нас не паниковать!
— А и в самом деле, к чему? — переглянувшись с Начальником Полиции, в разговор после долгого молчания вступила грузная личность в штатском со спецжетоном под лацканом. — Предлагаемый вам агент — мой личный друг и большой платы за работу не потребует.
— Ах, вот даже как? Прелестно! «Скажи, кто твой друг — и я подумаю, на что ты можешь рассчитывать!»
— Ну-ну… Несмотря на вашу явную дамскую нервозность, должен отметить, что эта поговорочка мне не по вкусу.
— Жаль! Тогда могу предложить альтернативную: «С кем поведёшься, тому и задолжаешь!»