− Ты жрец, чей путь еще не начат. Герой или убийца, тебе решать, но тебе рано уходить ко мне. − Она начала смеяться. — И помни, не гневи меня, не всегда то, чего не видишь не существует.
Воздух был одурманивающе противен, я уже хотел нырнуть обратно, в эти умиротворяющие воды, и даже начал помогать себе руками погружаясь обратно, но сильная рука схватила меня за шею и силком выволокла из купели. Кашляя я начал приходить в себя, а на меня хмуро смотрел старик.
− Если не приняла и отторгла, то какого демона ты лезешь обратно?! — воскликнул старик.
− Ты не понимаешь, − откашлившись произнес я, а старика словно подменили. Он побагровел и выругался по-гречески, посылая кого-то в неизведанные и сложно переводимые места.
− Я не понимаю?! Я прекрасно понимаю! Но если тебя вынесли воды значит твой путь не окончен. — Старик махнул на меня рукой, словно на неразумное дитя. — Давай посмотрим на твои ответы на, по всей видимости, незаданные вопросы.
Старик подошел и взял мою руку, что после вод окрасилась в черный цвет и где сейчас не было видно печати.
− Проклятый, он соединил своё проклятье и благословление в удобную для тебя форму. — Палец жреца плавно проскользил по черноте, что сразу начала исчезать, сгущаясь на месте, где была печать, формируя до боли знакомые мне руны печати трофея. Старик схватил меня за левое плечо. — А где ты получил благословение чистой души?
Пламя отреагировало на эти слова, внезапно вспыхнув и заставив старика отскочить.
− Это появилось, когда я отбил сына у его умершей матери. — Я помнил, как она пришла за ним в первую ночь. Он лежал весь укатанный в одеяло, а на пороге возникла тень некромантки, что не собиралась уходить тропой мертвых. Я стоял насмерть, мне нечего было ей противопоставить и тогда, когда забелел восход, моя рука впервые загорелась белесым пламенем.
− Ну а теперь перейдем к главному. — Старик улыбнулся. — Кто ты и зачем пришел сюда?
Ответ старику построился сам собой, я ответил не задумываясь, и после того как с моих губ сорвались последние слова в пещере воцарилась гробовая тишина.
Мы еще немного поговорили и старик, пожелав мне счастливого пути, чуть ли не силком выгнал из своего храма, сказав на прощание чтобы я подумал о смене покровителя на более постоянного и адекватного.
Глубоко вздохнув прохладой ночного воздуха, я пошел к машине, невольно усмехаясь. Как же все просто вышло, прожить всю жизнь и не понять таких простых вещей. Ты и только ты определяешь то, кто ты есть.
− Я проклятый охотник, чья жизнь посвящена истреблению нечисти и защите тех, кто в этой защите нуждается. — Я упал на колени и начал смеяться. — А проклятому нужны инструменты, ему под стать!
И у меня есть схрон таких инструментов, но это не главное, главное то, что не быть мне ни трофеем, ни жертвой. Я охотник, и мне предстоит охота на завидный трофей.
Конец главы.
Глава 11
Бедный работник швейцарского банка смотрел на меня зашуганно, его глаз нервно дергался, этот молодой паренек лет двадцати боялся меня и, недоверчиво вбив мои данные, все поглядывал на стоящего за мной охранника, расстегнувшего кобуру. И их опасения не были беспочвенны, я не был похож на шестидесятилетнего старика, а именно такой возраст я указал в документах. Военная куртка, берцы и бейсболка защитного цвета на обритой голове не внушали доверия. Подозрительная большая сумка армейской расцветки также привлекала внимание.
Мне несказанно «везло» с самой Турции, то в аэропорту пришлось залазить на шасси самолета и в грузовом отсеке промерзнуть весь путь так как на таможне стоял видящий из какого-то ковена, то в самой Швейцарии в отеле, где я решил отдохнуть и отогреться, в соседнем номере кровопийца решил полакомится элитной проституткой и мне пришлось вмешаться. На подошве до сих пор есть остатки его мозгов, а всему виной, как я подозревал, воды стикса, ведь после них я смирился с судьбой и заметил, что стал действовать жёстче и при этом не сдерживаясь. Раньше пламя постоянно подпитывалось жизненной силой, которой у меня к старости и самому не хватало, но теперь… Я даже зажмурил глаза от удовольствия вспоминая ночь и то, как быстрое и сильное ночное существо пытается вырваться из моих пламенных объятий под визг проститутки, как мои берцы вминали обугленную тварь в ковер. Эх, я скучаю по своей вертикалке, как там моя подруга, все ли с ней хорошо? Ну ничего, потерплю, она все равно найдет меня рано или поздно.
− Я не понимаю, − начал бурчать паренек, смотря на то, что вылезло в базе, и кинулся к телефону. Короткий номер был вбит дрожащей рукой. — Папа, тут в базе высветилась странная информация о том, что я должен оповестить тебя если кто-либо спросит о господине Тихом или если он сам решит прийти.
В трубке кто-то проорал на паренька, и он начал краснеть.
− Понял. Господин Тихий, прошу немного подождать, вас лично проводит в хранилище па…− Парень осекся. — Директор банка.
− Ну подождем, — сказал я и, подняв вечно подозрительно позвякивающую сумку, направился к уютному диванчику.
Прекрасный обзор входа и удобный диванчик поднимали мне настроение. Мягкая спинка так и просила: «подремли немного, ведь ночью ты и так не поспал», но сон как рукой убрало, как только я увидел её. Она целенаправленно зашла в банк через стеклянные двери и к ней сразу подскочил менеджер.
− Я могу чем-то вам помочь? — спросил менеджер зала у посетительницы, что одетой в траурно-черные цвета и надевшей темные очки, ее белокурые волосы обрамляла красивая темная ткань платка.
− Да нет, не сможете, я к мужу. А вот и он, — указала она на меня и резво застучала своими шпильками по плитке.
Она грохнулась своей попкой на диван со мной рядом, и только когда театрально скрестила свои ножки начала разговор.
− Я все морги обзвонила, надеялась, что ты там. Костик, ну неужели было так сложно мне позвонить? — начала отчитывать меня Эли с таким тоном, словно мы с ней много лет вместе. — Мне постоянно искать тебя и сломя голову телепортироваться в тот район, где смогла тебя запеленговать?
− Эли, у тебя своя жизнь, а у меня своя. Как нам развестись? − Черные очки смотрели на меня холодно, но я чувствовал, как за темным стеклом скрываются глаза, наполненные злобой.
− Милый развод устроить очень легко, через твой труп, только мы еще не полностью оформлены, мы, как бы, помолвлены. — Я уже улыбнулся мысли что все еще можно решить бескровно, как Эли, словно уловив мою мысль, произнесла: − Даже не думай! Кстати, ты даже ничего не сказал про то, как я выгляжу.
− Тебе бы собачку и была бы вылитая ползучая гадина с завтраком после бурной ночки, — Сами собой вырвались слова.
− Зачем мне еще одна псина? У меня же есть ты, − язвительно улыбнулась Эли. — А начет ночи, то я проводила её с папой, успокаивая, ты же как нагадивший щенок, нагадил и сбежал.
− В следующий раз я вас еще и дерьмом обмажу.
− Костик, давай не будем ругаться на людях, — с улыбкой прошипела на меня Эли, видя, как к нам идет пузатый директор банка.
− Не будем, ты сейчас покинешь меня и постараешься больше никогда мне не показываться на глаза.
− Подожди меня здесь, − произнес я, вставая, но Эли схватила меня под руку и всунула свою.
− Я с тобой, и не надо так смотреть на меня, — промурлыкала Эли идя со мной руку об руку. — У молодых семей небольшие ссоры в норме дел.
− И в каком журнале ты это вычитала?
− Темнота, журналы уже никто не читает, в соцсетях, о мой старичок, много интересного. — Эли сняла свои очки и возвела глаза к потолку. − Костик, я пойду с тобой, твое барахло пора перемещать, а то папочка решил провести инвентаризацию твоего имущества и тела.
− Семью мою тронет… − Я не успел договорить как Эли меня перебила.
− Твоя семья — моя семья, дорогой, папе я это особо разъяснила, — грозно взглянула на меня Эли и повела к идущему к нам на встречу директору банка.
− Господин Тихий? — спросил, щурясь, директор банка.
− Да.
− Кем вы приходитесь Константину Тихому? − Директор нервничал, там, снаружи, сейчас находятся три группы захвата. Посетителей уже начали выводить, сам директор никогда не имел такого пуза, это все надетый на него бронежилет увеличивал его и так немаленький живот.
− Георг, я его сын, Константин Тихий, пришел проверить сохранность его наследства. − Снаружи послышались щелчки затворов. — Пароль — привет, щекастик.
− А вы? — спросил Георг, смотря на Эдален.
− Я его жена, Эдален. − И тут ее глаза расширились. — Я не буду брать твою фамилию.
− Значит она ваша невеста, прошу заполнить форму, − Дрожащей рукой директор протянул мне листок бумаги.
Два десятков паролей были записаны мной без единой ошибки и замешательства, с первого раза же раза, по нужному порядку. Георг следил за мной непрестанно, он помнил, что хранится в его хранилище. И хоть многие охотники с удовольствием пользуется его ячейками, то я тридцать лет назад занял целый зал в самом конце небольшой сети подземелья, что является хранилищем этого неприметного банка. Три уровня защиты, автоматические турели — еще с войны здесь хранится не один десяток тонн золота. Но только мое имущество намного ценнее и опасней, и Георг прекрасно знал это. То, что хранилось здесь, было и его наследием. Наследие, что досталось от не самых светлых людей в прошлом и которое пришлось забирать уже с применением силы из рук немертвых родственников Георга.
Немцы очень щепетильный народ, и этим директор мне нравится, после зачистки местности мы с Георгом заключили соглашение, что вещи и только вещи, но не деньги являются нашей совместной собственностью. Он знал про мое ремесло и надеялся, что его наследие поможет мне в моем деле, ведь оно предназначено только для одного. Убивать.
− Вы знаете что здесь хранится и для чего оно предназначено? — проверив шифры и не найдя ни одной ошибки спросил Георг.
− Георг, пришло время применить твой наследие в моём деле, − тихо произнес я, Георг изменился в лице и стал практически сканировать своими глазами мое лицо.
− Костя, это ты?
− Я, Георг, я. Поспешим, у меня много дел.
Узкие подземные коридоры были словно живыми, Эли постоянно крутила головой, но молчала, а мы с Георгом неспешно шли впереди и разговаривали. Эти коридоры также наследство Георга. Никто без его позволения не мог проникнуть в хранилище, и если на первый уровень свободно мог войти как человек, так и нелюдь, то на второй и тем более третий уровень без сопровождения Георга соваться было смертельно опасно.
− Как, подготовил себе смену? — спросил я Георга.
− Да как тебе сказать, − нахмурился он. — У моих детей ветер в голове, да и не знают кто их родня, я решил еще пару десятков лет подождать с рассказом. Тихий, не хочешь войти в мою семью?
− Георг, это не смешно, да и не примет меня твоё наследство. Ему нужна родная кровь, − произнес я, кивнув на стены.
− Эх, жаль. Ума не приложу как сын с этим справится. — Георг подошёл к железной сейфовой двери. — Тихий, подсобишь старику?
В хранилище прошел только я и Эли, Георг не стал входить внутрь.