Скорлупа добралась до раны на животе и полностью ее затянула. Пропало привычное онемение, и кровь перестала сочиться. Словно впитав мою угасающую жизненную силу, она начала распространяться быстрее, и вскоре сковала шею. Почувствовал холодное прикосновение к затылку. Сразу же, сильнее закружилась голова. Но и это быстро прошло.
Когда толстый, холодный панцирь накрыл лицо, я остался в темноте, наедине со своими мыслями.
…
Сначала, я просто радовался, что еще жив. Затем, пришли сомнения — что, если все так и останется? Вслед за сомнениями пришел страх. Я бы весь похолодел… Ну да, я и так весь покрыт слоем холодного камня. Возможно, навсегда.
Оно того не стоило, если так.
Время тянулось, и я погрузился в некое подобие сна, блуждая в мешанине из воспоминай и образов. И песен. Чертовы песни.
Как-то раз, я сидел в баре с живой музыкой. Точнее, в загородной обрыгаловке, где выступали странствующие музыканты. Помню, как на сцену вышла полуголая девица с перевязанными глазами и затянула: «Не мо-о-огла уснуть, потому что стояла-а-а на костре-е-е!». Сейчас, я в какой-то степени понимал ее чувства.
Может, это ад?
Я все же надеялся, что если перестану сопротивляться зову, то смогу улучшить свою жизнь. Правда, для этого пришлось ее сначала сильно ухудшить. От мелкий махинаций перейти к чему что, на что эгидовцы не смогут не обратить внимание.
Люди говорят, ночь темнее всего перед рассветом. Наверное, эта поговорка не работает там, где солнце вообще не встает. Ирония. Если в загробной жизни я встречу того парня, который хвастался своим наследством перед бандитами, даже он надо мной посмеется.
А время все тянулось… тянулось. Может, пока не стоит переживать? Займу себя чем-нибудь. Посчитаю овечек. Иногда, вспыхивают сообщения о процессе консервации. Рано или поздно, он должен закончиться? Если бы я только знал, что это за процесс.
«СЕРДЦЕ ПРОДОЛЖАЕТ БИТЬСЯ»
Уникальный пассивный навык.
В случае получения летальный повреждений, тело игрока консервируется. В этом состоянии, игрок полностью невосприимчив к любым воздействиям извне.
Если тело игрока находится во враждебной среде, оно будет автоматически перемещено в ближайшее безопасное место. Консервация ускоряет восстановление организма, однако это относится только к повреждениям, послужившим причиной смерти.
Длительность консервации автоматически увеличивается вдвое с каждым использованием навыка.
Мне всего лишь стоило остановиться. Перестать напрягаться, и просто заглянуть внутрь себя. Застыв во мраке, я смог разблокировать справочную систему. На меня обрушилась целая лавина информации. Была ли она здесь раньше? Или открылась только сейчас, когда я добрался до Обители?
Поскольку я все равно не мог больше ничего делать, жадно вгрызся в доступные сведения. И вникал, вникал пока скорлупа не треснула.
8 — Герой Ушедшей эпохи (3)
Где-то рядом играла музыка.
Под звуки гитар и барабанов, торжественный голос воспевал о чьих-то эпических похождениях.
*… и кто нас всех спасет? Он герой прошедших эпох, с невиданной силой! Никому он не позволит низко пасть! Его удаче нет равных! Он не даст врагам ни единого шанса на победу!…*
И все такое прочее. Звучит как агитационная песнь для будущих пионеров.
Ледяная корка первым делом отвалилась от уха. Стала немного свободнее на растопыренной руке, застывшей на полу. Когда я смог шевелить пальцами, все тело уже покрылось трещинами.
Один громкий хлопок и скорлупа осыпалась. Я резко и глубоко вдохнул, и наконец смог принять нормальное положение. Все мышцы жутко тянуло, как у человека, пролежавшего несколько дней подряд без движения. Или простоявшего… Сколько же я был в консервации?
Раны на животе успели затянуться, превратившись в довольно некрасивые шрамы. А вот царапина на шее исчезла совсем. Видать, именно из нее вылилась вся кровь.
Конечно, я сразу обратил внимание на свое физическое состояние. И только потом понял, что окружение довольно сильно изменилось. Вместо пустой белой комнаты, появилась роскошная спальня.
Большая кровать. Теплый ковер, в котором утопают ступни. И золото, золото везде! В жизни столько золота не видал!
Казалось, вся мебель была им украшена. Под потолком люстра в виде огромных оленьих рогов.
Хвалебные песни дико раздражают, хотя бы потому что в них хвалят не меня. Вырубив стоявший на столе динамик, я подошел к окну и раздвинул толстые, багряные шторы.
— Мать моя — крестьянка…!
Снаружи был космос. Целая галактика переливающихся звезд, объединенных тонкими серебряными нитями. На их фоне клубились разноцветные туманности. Последний раз я видел нечто подобное, когда нас, приютских детей, водили на экскурсию в обсерваторию. Это было незадолго до моего отъезда.
В пустоте плыло нечто исполинское, похожее на полупрозрачного морщинистого кита. Сквозь зеленую кожу можно было разглядеть маленькое красное солнце, горевшее во лбу. Складки на коже существа мерцали множеством белых точек. Птицы? Или очень-очень большие блохи…
Я прочитал очень много справочных материалов, но так и не смог до конца понять, что это за мир. Он живет по своим собственным правилам. Обитель бессмертных… Паутина Амаравати. Земля еще более загадочная, чем моя родина.
Ладно, будем разбираться.
— Ты уже пробудился, мой вкусный друг?
…Вкусный?…Где? И вот тут я осознал, что дико хочу жрать. Оглянулся, но в комнате никого не было.
— Стоит быть осторожнее. — женский голос звучал отовсюду и ниоткуда в одно и то же время. — Ты был неподвижен целые сутки. Это всего лишь первая ложная смерть. Но не волнуйся — настоящая тебе больше не грозит, как ты и мечтал.
— Кто ты? — спросил я, озираясь по сторонам. — И почему разговариваешь так, будто все знаешь, но отвечать на вопросы прямо и честно не собираешься?
— Мы скоро встретимся, вкусный друг. За этой дверью лестница, по которой ты должен подняться. Не забудь одеться. В шкафу есть вещи, которые должны тебе подойти.
Она замолчала, подтверждая все мои предположения о загадочных голосах.
Надо сказать, насчет шкафа она не соврала. Там действительно было много неплохого шмотья. Уж точно не тряпки фабрики «Маруся» и не тюремные робы Эгиды.
Я выбрал темные джинсы и пояс с позолоченной бляхой. Рубашку, плотную кожаную куртку со множеством карманов. Легкие ботинки на толстой подошве.
Вполне сносно. На предыдущем этапе с ящерицей, истеканием кровью и застыванием я напрягся, но теперь, все неприятности, кажется, позади. Халявную одежу дарят. Разве плохие люди будут так себя вести?
Про лестницу она тоже не соврала. Хрустальные ступени уходили высоко. Я не успел пересечь и одного пролета, как шикарная золотая комната с треском оторвалась и улетела вниз, кружась, как листок на ветру.
Подъем занял почти час, но по сравнению с тем, сколько пришлось стоять перед этим — мелочи. Я забрался на широкую и плоскую платформу, в центре которой стояло высокое кресло.
— Можешь присесть. — сказала владелица загадочного голоса.
Я пожал плечами, и плюхнулся в кресло. Очень мягкое, и удобное, кстати. Руки как-то сами собой легли на подлокотники. Скобы захлопнулись с неприятным, лязгающим звуком. Прямо как в плену. Так и думал, бесплатными ботинками все не ограничится.
Наконец, она явила свое истинное лицо. Ее кожа была словно белый мрамор, похожая на охватившую меня скорлупу. Узкие, светлые глаза без зрачков. Густые золотистые волосы и вытянутые, полосатые рога.
Она одета в темный, обтягивающий костюм с белыми узорами, опять же, подозрительно напоминавшими мои. Пламя на груди, полосы на руках и ногах. Никаких сомнений, все то же самое, что я с детства видел в зеркале.
А еще, она была жуть какая здоровая. Женщина парила в космосе, на расстоянии наверное пары световых лет от меня, иначе бы я точно сгорел в верхних слоях ее атмосферы. У нее одна только круглая точка во лбу размером со всю Землю.
Отсюда можно разглядеть даже маленькие планетки, что кружатся вокруг нее.
Кхм.
Есть люди которых смущает разница в росте. Я не из таких.
9 — Герой Ушедшей эпохи (4)
— Что ты такое? — снова спросил я. Что-то вроде местного мстительного космического бога?
Женщина улыбнулась. Ее голос все еще звучал отовсюду, но рта она так и не раскрыла. Когда одна твоя голова размером с Солнечную систему, талант чревовещателя это так, мелочи.
— Я — Владелица Небесного трона Творения, нынешний Администратор всей системы Амаравати. Мое имя — Зана. Я приветствую тебя в своем царстве, мой вкусный друг.
Ей, наверное, нет смысла меня есть. Я даже не песчинка на зубах. Молекула, если не меньше. Так что, она вкладывает какое-то другое значение в слово «вкусный», я уверен.
Вроде как, я должен испытывать некое благоговение перед этими космическими масштабами, но по неизвестной мне причине, говорить с Заной было легко. Все равно что с продавщицей в сельском магазине, что пытается тебе втюхать всякое-разное.