Но Мирослав упредил его.
— С дороги! — крикнул он. Неожиданно мастерским хуком он опрокинул длинного в тающий сугроб и бросился прочь.
Вихрем промчавшись по аллее, Мирослав свернул к деревьям. Он старался бежать как можно быстрее, но талый снег, лужи и тяжёлое пальто замедляли бег.
Его преследовали, тяжело дыша, выкрикивая угрозы.
Поднырнув под ветку, Мирослав попытался продраться через кусты в чёрную темень, но провалился в какую-то канаву с подтаявшим снегом. Потеряв шляпу он с трудом выбрался — испачканный, с мокрыми ногами.
Здесь его и настигли преследователи.
Первый подоспевший ударил его по лицу — раз, второй… С рассечённой губы потекла кровь.
Мирослав упал, но тут же схватил напавшего за ногу и опрокинул навзничь.
С трудом поднявшись, нащупав в кармане кастет, Мирослав наугад саданул полноватого типа. Тот завопил, выронил нож, вытирая залитое кровью лицо.
Мирослав ударил ногой первого и, когда тот замер, обыскал его и забрал револьвер.
Найдя свою мокрую шляпу, он нырнул в темноту.
Путаясь в ущельях узких улочек, между нависшими громадами домов, Мирослав набрёл на весёлое заведение и попросил у хозяина комнату.
— Мне бы привести себя в порядок, — объяснял он. — Я шёл по незнакомой улице, кругом лёд и лужи, вот — промочил ноги, упал…
Он указал на испачканное пальто.
Его вид вызвал у хозяина Крафта изумление, но толстая пачка ассигнаций привела его в спокойное состояние духа.
— Мария, проводи пана в комнату, нагрей воды.
Мирослав поднялся по узкой шатающейся лестнице на второй этаж.
Служанка собрала одежду для чистки. Вода нагрелась, и Мирослав с удовольствием поплескался в душе.
Он чувствовал усталость, хотелось спать.
Вытершись насухо и надев какой-то серый халат, принесённый Марией, он побрёл в комнату.
И тут же был схвачен сильными и безжалостными руками. Мощный удар в челюсть свалил его на диван.
Очнувшись, Мирослав застонал от боли и рези в глазах от яркого света, но заставил себя подняться.
В кресле восседал сам пан Мачка. Он смотрел ехидно и страшно своими белёсыми глазами без зрачков. Рядом застыли его гориллы. Зло усмехался горбатый карлик, теребя удавку в руках.
Мачка блестел лезвием длинного ножа.
— Ну что, удалось унести ноги? Запомни — от нас не сбежишь! Ты, гад, избил моих людей и забрал у них оружие. Вот за это я тебе перережу горло!
Мгновенно поднявшись, он взмахнул серебристой молнией ножа перед самым лицом.
Мирослав вздрогнул.
— Что ты хочешь? — спросил он, скривившись.
— Вот это уже правильный вопрос, — сказал Мачка, и все засмеялась. — Так и надо было начинать… Всё бы пошло по-другому.
И он вновь махнул блестящим ножом. Мирослав видел, как лезвие отливало синевой.
— Что — страшно?! — рассмеялся Мачка. — То-то! Видишь в каком нетерпении Гвельф? У него глаза горят, руки чешутся задушить тебя.
И он кивнул на ухмылявшегося горбуна.
- Но я не стану тебя убивать, — добавил Мачка. — И Гвельфу не дам тебя придушить. Пока…Почему? Ты мне нужен.
— Так что тебе нужно? Или ты и дальше будешь тянуть резину? — спросил хмурый Мирослав.
— Липский, ты думаешь я не знаю, кто убил Габора? Это ведь ты его прикончил, не так ли? Или… нанял человека… У вас там были тёмные делишки и с этим бароном, и с его пассией Мирандой. Впрочем, это уже не важно. Это твои дела. А мне нужна эта Миранда. То есть, Виола… Ну ты понял меня…
Мирослав прокашлялся.
- Во-первых, барона Габора я не убивал.
Раздался общий смех. Не обращая внимания, Мирослав продолжал:
— Во-вторых, Виолы меня нет. А если бы и была — я бы её не выдал…
— Ты смотри какой герой! Бабский угодник!… Ну и где она?
Мирослав опустил глаза.
— Не знаю, она ушла, оставив мне странную записку.
— Где сейчас она находится?
— Понятия не имею.
— Врёшь! — загремел Мачка. — Называй её адрес!
В это время один из людей — высокий и желтоусый подошёл к Мачке.
— Чего тебе Шимон?
Тот что-то шепнул хозяину на ухо.
Мачка убрал нож.
— Ладно. Если ты не знаешь, где она живёт, у тебя будет…, ну скажем, три месяца, чтобы разыскать её и привести ко мне. Меня ты знаешь, как найти. Тебе ясно?
— Но… это невозможно!
— Значит тебе предстоит сделать невозможное. А денежки твои мы прихватим. Как компенсацию. Ну — ка, Войтех, где наша сумка?
Румяный Войтех с моноклем в глазу сделал шаг к столу.
— Эй, оставьте, мне нужно расплатиться за комнату, — воскликнул Мирослав.
Он сделал резкое движение, пытаясь перехватить ускользающие деньги. Но присутствующие восприняли это по-своему. Словно звери они набросились на Мирослава, заломили ему руки. Бечёвочная удавка Гвельфа охватила горло. Мирослав стал задыхаться.
— Ого, сколько людей на одного? Разве это справедливо? — раздался чей-то голос.
Вся шайка Мачки на мгновение застыла. И тут же блеснули лезвия ножей.
На пороге стоял высокий лысоватый человек в очках с глумливой усмешкой.
На стёклышках очков поблёскивали искорки электрического света. В руке он сжимал трость.
— А тебе чего здесь надо? Кто таков?! — спросил Мачка.