— Дар, который применил ваш двоюродный дед, не позволяет никому и ничему преодолеть туман. Но есть исключение: пройти сквозь туман могут те, в ком течёт его кровь. Вы один из немногих людей, кто может попасть на другую сторону. Вы можете остановить его, и даже больше — вы можете отменить действие всех Даров, возможно, даже во всех мирах, решив проблему с аномалиями и вернув жителям Цифрогелиона их будущее…
Глава двадцать вторая. Южная Столица
Глава двадцать вторая. Южная Столица
— Помните, вам придётся убить его, чтобы гарантированно предотвратить использование Дара, — напомнил человек в белых одеждах.
Мы вдвоём стояли на носу катера, перед нами возвышалась стена серого тумана, теряющаяся в серых же облаках неба. Светало.
Я провёл ночь на катере доктора Хесуса — он был руководителем свободной исследовательской группы, много лет занимающейся исследованием затопления и тумана. Человека в белом звали Фёдор, но в МОИК было принято называть друг друга по порядковым номерам, которые указывали на старшинство в организации. Фёдор носил номер «сорок четыре».
Доктор Хесус любезно предоставил мне сменную одежду и ужин. Вдоволь наевшись копчёной собачатины и выпив пару кружек древесного рома, я, разместившись на предложенном мне матрасе, моментально заснул и проспал как младенец, не видя никаких снов и даже воспоминаний Гелиона.
Теперь я вновь был полон сил и готовился к очередному этапу моих опасных приключений, вероятным призом которых станет моя погибель.
Что ж, могу лишь надеяться на то, что смерть моя не станет напрасной, и тогда я приму её, не колеблясь ни единого мгновения…
— Ваше лучшее оружие сейчас — это внезапность, — продолжил Фёдор. — Не выдавайте себя, найдите возможность приблизиться к нему и устраните до того, как он успеет использовать Дар.
— Неужели у вас больше нет никакой информации? — не мог поверить я. — Я должен прийти в город, в котором никогда не был, найти местного Губернатора и убить? Это похоже на отличный план, но не для спасения мира, а для самоубийства, притом крайне нелепого….
— К сожалению, мы не смогли узнать, что это за Дар, и каким образом его использование приведёт к уничтожению Цифрогелиона. Если бы он был активирован до Тумана — Дара, который мы сканировали, чтобы обнаружить фатальную аномалию, то у нас была бы вся необходимая информация, но мы были ограничены временем появления Тумана, и события, произошедшие на той стороне после, для нас загадка. Мы знаем лишь, что упреждающие расчёты указывают на то, что причиной активации фатальной аномалии станет именно ваш дед, и случится это очень скоро: во временном промежутке от двадцати до четырёхсот часов…
— Но почему вы думаете, что я могу убить Губернатора? Это же сумасшествие… Неизвестная территория, наверняка, у него куча охраны… Чёрт возьми, да у меня нет ни единого шанса это сделать!
— Ваши шансы высоки, — уверил меня Фёдор. — Упреждающий анализ указывает на то, что в двух тысячных долях одного процента вы сможете устранить цель и предотвратить активацию фатальной аномалии...
— В скольких долях процента?? — округлил от ужаса глаза я.
— Не стоит пугаться, — поспешил успокоить меня человек. — Вероятность рассчитывается по всем мирам, где существует вероятность анализируемого события, и ваши шансы очень велики, поверьте. В отдельно взятом мире они могут достигать ста процентов…
— Ничего не понял… То есть мои шансы на успех этой авантюры в данном мире составляют сто процентов?
— Не совсем, — уклончиво ответил Фёдор. — Но в одном из миров они могут составлять сто процентов…
— Мне интересно, сколько они составляют в этом, — уточнил я. — Вы можете оценить вероятность успеха в этом мире?
— К сожалению, нет, — признал человек. — Но поверьте, исходя из общей вероятности, наш план совершенно точно не является глупой затеей. К примеру, если сравнивать с вероятностью того, что сейчас на нас нападёт морская чайка и покалечит нас обоих, то вероятность такого события будет в бесконечность раз ниже.
— А если сравнивать с вероятностью того, что меня зарежут саблей на ступенях Губернаторского Дворца?
— Вы должны мыслить позитивно, — снова уклонился Фёдор. — Думайте не о поражении, а о цели и её выполнении — это будет действительно полезно для вашего дела.
— Ладно, — вздохнул я и посмотрел на туман, мрачной стеной уходящий к небу, всего в какой-то сотне метров от нас. — Но помните о своём обещании: вы должны добраться до Губернаторского Дворца и передать дяде моё послание. Прочтя его, он обязательно пришлёт сюда войска. Никто не знает, что за мир лежит за этим туманом, и мы должны быть готовы к враждебному приёму…
— Я отправлюсь во Дворец не откладывая, — пообещал человек.
Какое-то время я смотрел на туман, пытаясь найти в себе смелось сделать шаг, который определит мою судьбу.
— Вы уверены, что я не превращаюсь в пыль? — спросил я, наконец.
— Уверен, — улыбнулся Фёдор. — Но вот ваша одежда…
— Что? — выгнул бровь я. — Моя одежда испарится?
— Совершенно точно, — кивнул Фёдор.
Я вздохнул и начал расстёгивать рубашку.
— Сохраните её. Если я преуспею в делах по спасению человечества, но ценой победы станет моя жизнь — пусть дядя создаст музей, в котором каждый сможет поклониться штанам, в которых я ходил в этот великий день. Только пусть сначала постирают…
Раздевшись догола, я пожал Фёдору руку и, не раздумывая более ни единой секунды, чтобы окончательно не растерять свою решимость, прыгнул в воду….
— Господи боже! — крикнул я, вынырнув на поверхность. — Да она тут ещё холоднее!
— Думаю, она остыла за ночь! — предположил Фёдор.
Помахав ему рукой, я поплыл в сторону тумана. Метров через пять я обернулся:
— Вы же поняли, что насчёт штанов я пошутил? Выбросьте их к чёртовой матери!
Туман всё приближался. А точнее, я сам приближался к нему. Я был всего в каких-то десяти метрах, когда страх взял верх, и я перестал грести руками, зависнув на одном месте.
А что если он ошибается? Что если я всё-таки превращусь в пыль? Уверен, если сейчас я стану облаком серого праха, то этот высоколобый профессор, наблюдая за моим фиаско с катера, лишь пожмёт плечами и скажет: «Хм… странно…», после чего сделает пару записей и перейдёт к следующему плану по спасению мира.
С другой стороны, его доводы были убедительны. Безумны, но убедительны. Если бы всё это мне рассказал тот покрытый волдырями старик в проклятых районах, я бы, конечно, сомневался куда сильнее, но эти ребята, с их экипировкой и оборудованием… Они не похожи на потерявших рассудок алкоголиков с навязчивыми расстройствами психики…
Ладно, предположим, он окажется прав, и я преодолею туман. Но вдруг Южная Столица ушла под воду? Что тогда? Я буду днями плавать кролем по бескрайней водной глади, пока не найду Губернатора этого морского царства и не утоплю его, повиснув у него на лодыжках?
Хотя, если за этим туманом я увижу лишь воду, постилающуюся до самого горизонта, то просто вернусь обратно и предложу этому всезнайке приложить немного больше усилий и придумать план получше…
Тяжело вздохнув, я поплыл дальше.
Я был уже совсем близко. Два метра, один, десяток сантиметров… И вот туман коснулся моих рук… Ничего не произошло.
Я воспарял духом и ускорился…
Ну, хотя бы не умер. Как минимум в этом учёный не ошибся, а, значит, мог не ошибиться и во всём остальном…
Туман становился всё более густым, вскоре меня и вовсе окутала тьма. Чувство паники начало возвращаться. Почему-то я никогда не задавался вопросом о ширине туманной стены. Что если мне предстоит плыть через туман несколько километров? Да что там несколько — он может простилаться и на добрую сотню…
Чёрт возьми, я словно опять в этом грёбаном тоннеле, только теперь ещё и по шею в ледяной воде…
Но, к счастью, опасения мои оказались напрасными: уже совсем скоро впереди стало светлеть — туман рассеивался. Свет становился всё ярче и ярче, и…
Я упал…
Нет, правда — буквально выпал из тумана на твёрдую поверхность.
В нос ударил запах зелёной травы, вокруг застрекотали кузнечики. Я поднялся на ноги. В небе светило яркое солнце, тёплые лучи которого моментально принялись сушить мою мокрую от воды кожу.
Я стоял в поле, заросшем высокой травой, а далеко впереди стоял красивый свежеокрашенный деревянный дом в три этажа. Рядом с ним был загон для скота, выкрашенный белой краской, а чуть ближе ко мне, посредине поля, паслись коровы.
Не знаю, что поразило меня больше: то, что тут не было никакого затопления, или то, что тут светило жаркое летнее солнце, а на небе не было ни единого облака…
Как же давно я не видел чистого неба… Как же давно я не слышал кузнечиков и не грелся под лучами солнца…
Я лёг в траву, перевернулся на спину и решил полежать под солнцем ещё пару минут.
Возможно, это последний день моей жизни, а может быть, это последний день для всех жителей этого… воображаемого мира, и нет ничего страшного в том, чтобы немного насладиться этим моментом — моментом покоя перед решающим, судьбоносным приключением…
Я лежал на тёплой траве под горячими лучами солнца, прохладный ветер обдумал моё лицо, а я думал… Думал над расследованием, которое мне поручил Адмирал. Расследованием, за которое я взялся лишь для того, чтобы заработать ещё немного Времени и пуститься в очередную пьянку, которая затянется до тех пор, пока я вновь не окажусь на мели.
Как быстро, почти неуловимо, это расследование переросло в нечто куда большее: в спасение целого мира. И как легко я согласился взять на себя роль спасителя… Не прося за это ничего.
Да, мистер, сколько бы ты не пытался притворяться, сколько бы не играл роль беспечного пропойцы, просто коротающего время до своей смерти, а в душе ты всегда мечтал умереть с пользой. Так, чтобы отец мог тобой гордиться… Чтобы Элли могла… И, кажется, ты получил свой шанс: обменять никчёмную, не стоящую и пары рваных сапог, жизнь на смерть, достойную сына одного из величайших Губернаторов Северной Столицы…
Будучи поглощённым своими размышлениями, я не заметил, как задремал…