— Позвольте, представить вам мою спутницу… — продолжил Егор.
— Надеюсь, это не та, о ком я думаю. Ходят слухи, что он стал неразборчив с женщинами и перешел на поломоек, — надменный французский от породистой стервы.
Только сейчас заметила, как на моем боссе пытается повиснуть незнакомая пигалица. Собственническая ярость выметает весь стыд и неловкость. Я натерпелась таких выскочек еще за работу по ресторанам и сыта колкостями без намека на фантазию по горло. Растоптать себя или унизить в присутствии мужчины мечты я ей не позволю.
— Не беспокойся. С поломойками покончено, ведь от тебя он ушел ко мне, — мой голос звучал уверено и спокойно, давая понять стерве, что ей придется обломать свои зубки. Не на ту напала. Люблю французскую кухню, и знаю французский язык, а под одной крышей с шеф-поваром Андрэа научилась ругаться так, что и гетто не снилось.
Егор присвистнул, привлекая меня еще ближе, а я смотрела на другого мужчину, упиваясь его немым восхищением. Прилипала чуть не поперхнулась, но смолчала, демонстрируя свое воспитание. А я уже немного жалела о своей бестактной выходке. Чтобы разрядить обстановку после нашей перепалки, Егор быстро организовал нам всем напитки. Несмотря на пересохшее горло, каждый глоток давался с большим трудом. Каждой клеточкой кожи я ощущала заинтересованный взгляд, изучающий меня.
Я сходила с ума от незнания и догадок, узнал ли Владислав Сергеевич меня. А еще больше меня сводило с ума то внимание, которое уделял этот мужчина раскрашенной прилипале. Ее голос, обращенный к нему, казался непозволительно томным, расстояние между ними непозволительно маленьким. Пусть и с неохотой, но он все же позволил ей увести себя на танцпол. И это тоже было непозволительно.
— Не обращай внимание на эту парочку снобов. — голос Егора вывел меня из оцепенения, я совсем забыла про него. И это тоже непозволительно, но для меня. Кажется, в моем лексиконе новое любимое слово. — Глупо мерять людей по достатку, статусу, кошельку. Глупо считать, что кто-то выше или ниже. Марь, даже будь ты поломойкой, я счел бы за честь находиться здесь с тобой рядом. Надеюсь, это взаимно.
Его такие правильные слова грели душу, но совсем не исцеляли раненное сердце. Мне было плевать на мнение стервозины, а мой босс — не такой. Влюбленная дурочка внутри меня надеялась до последнего.
Но в ответ я лишь пожала плечами и весело обратилась к Егору:
— Хорошо, что ты не поломойка!
Мы оба рассмеялись. Я сыграю свою роль сегодня до конца, буду красивой и веселой чего бы мне это не стоило. Я буду самой очаровательной спутницей, какую только заслуживает этот Фигаро.
Егор поехал в такси вместе со мной, чтобы лично проводить меня до двери подъезда. Практически весь оставшийся вечер мы кружились с ним по залу как два заведенных волчка от чего мои ноги теперь нещадно гудели. Но мысли о поцелуе все равно не выветрились из шальной головушки. И стоило мне переступить порог подъезда и оказаться одной, как они навалились на меня снежным комом. Как мне теперь себя вести? Или смотреть боссу в глаза?
Я бережно спрятала платье с туфлями вглубь платяного шкафа. И хоть сначала я хотела сдать платье или продать, теперь руки просто не поднимались избавиться от него. Я закрыла дверцу и прислонилась к ней, разглядывая исподлобья в отражении новую Мару. Давно я не была такой… эти золотые кудри были будто родом из прошлой жизни.
На следующее утро несмотря на усталость я встала раньше, чтобы приготовить завтрак и кофе вернувшемуся «блудному» хозяину. За время его командировки я откровенно халтурила, да и вообще не знала, чем занять свое свободное время. Нагревая турку, одними только лопатками почувствовала его взгляд, его присутствие.
Мой босс вошел на кухню и сел за обеденный стол, не сводя с меня глаз. Невольно поправила несуществующую складочку на платье. Тоже новом, том самом, что подарил Егор на день рожденья.
— Ты выглядишь очень необычно.
Всеми силами стараюсь справиться с руками и не выронить турку, не расплескать кофе. Необычно, как необычный или экзотический зверек. Мне обидно, что как бы я ни старалась, он не видит во мне красивую женщину. Но я заставляю себя выдавить нейтральное спасибо.
— Я мог бы проигнорировать случившееся вчера, но я так не могу. Нам надо поговорить.
Я вижу, что ему даются тяжело эти слова, но участвовать в его исповеди я не имею ни малейшего желания. Почему-то интуитивно я не жду ничего хорошего сейчас.
— То, что произошло между нами это непозволительно. Я не должен был…
Внутри меня влюбленная дурочка наступает на мину и ее надежды разлетаются на тысячи ошметков от одного его «непозволительно». Егор был прав на его счет и осознание этого больно ранит.
— Мне тоже жаль, — перебиваю его я. — Жаль, что из-за меня вам пришлось связаться с тем, кто вам не ровня.
Злосчастная турка все-таки вылетает из моих рук, но меня это уже нисколько не заботит. Жгучий коктейль из злости и обиды заставляет выскочить из кухни, из квартиры, застилает глаза и едва не бросает под колеса машины, въезжающей во двор. Это отрезвляет и заметив Фигаро на водительском кресле, надеваю на себя дружелюбную улыбку.
— Марьяна, я как раз к тебе! Мне нужно срочно уехать из Москвы, и я хотел спросить тебя, — безошибочно угадываю, что Егор волнуется по тому, как он сжимает мою ладонь в своей. — Поехали со мной во Францию? Это всего на пару недель, и хоть мне придется уделять время работе, мы отлично проведем время.
— Поехали, — выпаливаю я на одном дыхании.
Хоть я и стараюсь выглядеть счастливой от предвкушения этой поездки, понимаю, что согласилась бы сейчас убраться даже на Камчатку оленей разводить. Уверена, что и Фигаро все понимает…
Глава 11 — Последний мост
Глава 11 — Последний мост
Находясь в аэропорту Шереметьево меня преследовало ощущение, что я маленькая песчинка в большом океане людской толпы. Или даже не так. Я маленькая пчелка в огромном гудящем улье. Вот только я неправильная пчелка. Пока остальные, правильные, спешат по делам и снуют туда-сюда, я сижу в зале ожидания и честно говоря, мало понимаю почему я здесь.
По правую руку от меня сидит Егор и беззаботно пьет латте, поглядывая на табло с рейсами и временем отправления. Он — единственная причина, почему я еще сижу здесь, а не прохожу металлическую арку где-нибудь ближе к выходу. Злость спала на ноль, состояние аффекта прошло, но выброшенных слов уже не воротишь. Я дала обещание, и я должна его сдержать. Хотя бы потому что иначе не буду себя уважать. И потому что мама всегда говорила, что начатое нужно доводить до конца.
Жаль, эта решимость не пришла ко мне раньше. Ведь одно, как минимум, незавершенное дело осталось в Москве. Я не нашла в себе силы поговорить с боссом. Как мне ему объяснить свою реакцию, свой побег? Признаться, что влюблена в него? Но я боюсь. Боюсь услышать не отказ, а жалость в его голосе или сожаление, вину.
Егор, с виду умный мужчина, а значит, если и понял, что я согласилась на поездку не из-за резко вспыхнувших чувств к нему, то виду не подал. На что он надеется? Что наверстает все во Франции, охмурит, обольстит или влюбит? Я не давала ему ни обещаний, ни надежды, но и это не давало мне права пользоваться его добротой. И, какой прок врать самой себе, использовать его. Хотя бы в качестве волшебной панацеи от влияния моего босса.
Раз за разом внушала себе мысль, что все это исключительно деловая поездка и с романтическим флером не имеет ничего общего. Егору нужна помощница при деловых встречах, знающая язык. И я вполне вписалась в нехитрые требования к должности. Я всего лишь буду сопровождать его, помогать разгребать текучку, отвечать на звонки, если он занят и иногда выполнять функции переводчика. На прогулки под луной (или фонарями) по Елисейским полям время вряд ли останется, но я этому только рада.
Вещи самые необходимые из квартиры Владислава я забрала, так и не встретившись с ним. Хотелось ли мне увидеться с ним? Безумно. Боялась ли я этой встречи? Еще сильней.
Я разглядывала людей вокруг: провожающих и встречающих, счастливых и грустных, влюбленных. И мне стало отчаянно жаль, что мы так и не попрощались, и что он не увидит, как я улетаю с Егором. “Вот она я, и я нужна кому-то, он видит во мне красивую женщину”, нашептывала как мантру, почти гипнотизируя экран телефона.
И хоть в моем роду не было замечено ничего сверхъестественного, экран призывно засветился, отображая входящий вызов.
Я почти подскочила от неожиданности на стуле. Отошла в сторону, ближе к огромным окнам и приняла вызов.
— Да, Владислав Сергеевич.
Я стоял у окна, отодвинув тяжелую портьеру, и абсолютно не боялся быть увиденным. Голова все еще гудела от похмелья, мысли ворочались в голове медленно, как тяжелые валуны, и неумолимо подталкивали к осознанию, что это полный аут.
Сейчас я уже жалею о том, что вчера дорвался до бара и накидался там больше, чем следовало бы. Жалел, что решил отложить разговор с Марьяной на утро, вспоминая слова своего отца, что с любой мыслью надо переспать. И вот стоило мне решиться на серьезный шаг — попробовать завести серьезные отношения — как единственная девушка, которую мне хотелось бы видеть рядом постоянно, сбегает. И не просто сбегает, а вылетает как ошпаренная, не давая возможности ничего сказать, садится в машину к моему другу и уезжает с ним.
Может обоюдная взаимность лишь плод моего воображения? Ну что ж, пусть перебесится, вернется — вот тогда и поговорим.
Глава 12 — План перехвата
Глава 12 — План перехвата
«Поздравляю с новой помощницей. И когда ты собирался сказать мне о том, что увел у меня Марьяну?», набираю сообщение Егору в Whatsapp. Эта чертовка даже возвращаться не собирается, по крайней мере, в ближайшем обозримом будущем. Почти сразу по кабинету разносится трель входящего вызова.
— Привет, дружище. Я увел у тебя Марьяну, — почти хохочет в трубку Егор.
— Мама разве не учила тебя, что брать чужое не хорошо? — в отличие от приятеля мне совсем не весело. И сейчас, когда до их вылета осталось не больше получаса, я не представляю как разрулить всю эту ситуацию в свою пользу. Мне проще завод с нуля поставить, чем вернуть несносную девчонку домой.
— Я чужое никогда не брал. Считай, что упустил свой шанс и сам от нее отказался, — его голос теряет все веселье разом, а мои надежды на скорый исход тают на глазах.
— Она нужна мне, — почти выдыхаю в трубку.
— Представь себе мне тоже.
Звонок обрывается гудками. Мы всегда соперничали, я уже и не припомню, с чего это все началось. Как двое мальчишек, дорвавшихся до больших игрушек: машины, дома или красивые любовницы. Но никогда прежде я не воспринимал эту гонку всерьез, и ссориться с другом из-за женщины мне тоже не приходилось. По всей видимости, раньше я не встречал подходящей женщины.
Кисти невольно сжались в кулак только от мысли, что он может ее сейчас обнимать и прикасаться к ней. Я должен хотя бы попытаться вернуть ее, поговорить с ней. И желательно не по телефону.
К счастью, раздобыть план их передвижений по Европе и узнать название отеля, где они остановятся, для меня не было большой трудностью. Да и у секретаря это не вызовет никаких вопросов.
Такому неопытному туристу, как я, оказалось очень тяжело в столице моды. Увы, но и мой спутник не отличался на этом фронте. Наши приключения начались еще в Шарль Де Голль. В спешке перепутали терминал и не придали этому значения, вызывая такси, и это оказалось фатальной ошибкой — настолько огромным был аэропорт в Париже.
Ноги гудели, хоть еще и не ступали официально на французскую землю. А ведь были большие планы на этот день. Уже завтра с утра будет первая деловая встреча, поэтому, сегодня мы хотели побыть туристами по максимуму. Закинув вещи в отель, тут же умчались смотреть Эйфелеву башню. Плюс еще одна ошибка в нашу копилку.
Может быть, когда-то Елисейские поля и были самой красивой улицей в мире — сейчас практически каждый метр желанного проспекта был забит под завязку сетевыми магазинами, автомобильными салонами и мультиплексами. Приходилось почти с боем пробираться сквозь толпы модников, атакующих флагманский Louis Vuitton, и подростков, держащих в крепком оцеплении Макдональдс.
Мы стойко терпели все тяготы ради встречи с самым знаменитым символом Парижа. Побывать на Эйфелевой башне — и умереть…