— Нисколько, — покачал головой трактирщик. — Ответь на пару вопросов, и мы квиты.
— Спрашивай, — я сделал из кружки глоток, откинулся на стену и вопросительно посмотрел на приятеля.
Шед мгновение помедлил, видимо, собираясь с мыслями, затем в очередной раз выдохнул дым и пристально посмотрел мне в глаза.
— Как давно ты покинул Антруму, Крис? И свободен ли этот выход сейчас?
М-да… Ни хрена себе вопросы. И ведь не просто так он мне их задал. Нет, Шеду я могу рассказать все, от него мне скрывать нечего, но… Чувствуя непонятное беспокойство и уже не ожидая ничего хорошего от дальнейшей беседы, я пожал плечами и ответил:
— Антруму покинул полгода назад. С пыточного стола Ллос отправился прямиком в Лимб и полгода пробегал там драугром. Полмесяца назад возродился и вырвался из Серых Пределов уже в этом обличье. Это все, и вряд ли мой путь кто-то в состоянии повторить…
Шед слушал внимательно и по мере моего короткого рассказа все больше хмурился. На лбу трактирщика проступили морщины, глаза сузились… Таким я видел его только один раз, в тот самый день… Видя, что я закончил, Шед поднял правую бровь и поинтересовался:
— Твой глаз?
— Это уже здесь, в Хельстаде, повздорил со жрецом Кильфаты. До свадьбы, сказали, заживет, — махнул рукой я и вопросительно посмотрел на приятеля: — Так что там сейчас с Антрумой?
Шед некоторое время молчал, словно бы подбирая слова, потом вспомнил о дымящейся трубке в руке, затянулся и, скосив взгляд на часы, быстро заговорил:
— Останавливающиеся в трактире гномы рассказали, что восемь из десяти известных проходов в твою страну навеки запечатали боги. Два самых больших запечатать не удалось, и возле них стоит половина армии Подгорного Королевства. Те же гномы говорили, что Антруму захлестнул Мрак, и… И ты, наверное, единственный из своего народа, кому удалось вырваться. Я рад, но сейчас — уходи. — Шед грустно улыбнулся, кивнул на часы и добавил: — Уходи, но только не навсегда. Прощай, друг…
Я кивнул, одним глотком допил сидр, пожал протянутую руку и быстро пошёл на выход, даже не пытаясь осмыслить услышанное. Потом… Все потом… Я подумаю над этим чуть позже. Сейчас главное не нарваться на Светлого мага. Нет, так-то я, возможно, и разберу магистра один на один, но он в хороших отношениях с Шедом, и моего приятеля такой поворот дел сильно расстроит.
Выйдя из трактира, я быстро оглядел площадь, задержал взгляд на здании городской администрации и, не заметив ничего подозрительного, быстрым шагом направился в сторону столицы.
Кладбище Неудачников — кладбище только по названию. Раньше сюда отправляли всех игроков, по какой-то причине завершивших игровую сессию на территории города, и тех, кто погиб в Вайдарре из-за собственной тупости. Поскольку разработчики не очень приветствовали выход из игры вне личной комнаты, скрины всех таких «героев» публиковались в специальном разделе сайта. Высшим шиком считалось подставить своего недруга под случайную смерть и потом, предъявив пруф[1], обозвать его на форуме лузером.
Сейчас массивный угловатый камень сиротливо мок под дождем посреди просторной утрамбованной площадки. Какие-то умники выбили на нем кучу мелких, плохо различимых надписей, но подходить ближе и их читать я, разумеется, не стал.
Для нормального игрока даже шагнуть на обнесенную забором территорию всегда считалось позорным, а уж чтобы подходить к самому камню… Все мы суеверные в той или иной степени, а сейчас, когда эти суеверия перестали быть пустым звуком, я тем более буду держаться подальше от таких мест. Именно из-за суеверий дома в деревне, находившейся по соседству с этим камнем, стоили в два раза дешевле таких же домов в других деревнях поблизости.
Майк, в отличие от меня, суеверием не грешил, и деньги у него водились, поскольку цена домика неподалёку от столицы, по слухам, была сопоставима с ценой элитного пентхауса в центре Москвы. В итоге он только выиграл, ну а то, что при определенном направлении ветра деревню накрывало запахом аммиака из стоящей неподалёку кожевенной мастерской, менеджера заботило в последнюю очередь. В магическом мире такие запахи вреда не наносят, а настоящий дом неподалёку от столицы — это действительно ценное приобретение. Особенно с учётом произошедшего в мире обновления.
Пройдя по неширокой улице, я вспугнул лежащую посреди дороги чёрную свинью и, повернув направо, подошел к невысокому забору, покрашенному в красно-белый цвет. Оказавшись перед железной чёрной дверью, ударил молоточком по специальной дощечке и стал ждать, наблюдая за сидящими на соседнем доме воронами. Ждать пришлось пару минут, когда во дворе захрустел гравий, дверь открылась и на меня вопросительно посмотрела высокая миловидная женщина с чёрными волосами и едва заметной тату на правой скуле. Дорис, жена Майка, оказалась жрицей сто семьдесят пятого уровня. Сейчас на ней красовалась бежевая мантия. В правой руке женщина держала короткий посох. В глазах удивление и спокойствие.
— Добрый день, — поздоровался я максимально приветливо. — Мне нужен Майк, мы договаривались встретиться. Давно, после того, как все тут случилось. Я тоже тогда был игроком, но сейчас…
— Крис? Крис Веном?! — выдохнула женщина, прочитав наконец надпись у меня над головой. — Но ты же дроу, а там у вас… Майк очень переживал, когда узнал, что никто не смог выбраться. — Она вгляделась мне в глаза, затем всплеснула руками и добавила: — Да что же я тебя на пороге держу?! Проходи, Майк придет в течение часа!
— Нет, спасибо, — отрицательно покачал головой я, глядя на ухоженные клумбы во дворе и цветущие яблони. — Я тут на улице подожду, заодно осмотрюсь, что к чему — а то давно я не бывал в деревнях на поверхности. У нас-то все пещеры и пещеры.
Дорис не стала спорить, и я прогулялся по деревне, наблюдая за ее жителями и тем, как тут у них все устроилось, пока наконец не появился сам Майк.
Барсук приехал со стороны города на здоровом бронированном коне, спешился и, найдя меня взглядом, впал в ступор на пару секунд. Его экипировка и оружие говорили о том, что я пришел по адресу, поскольку очевидно, что Майк приехал со службы.
Придя наконец-то в себя, паладин сжал меня в своих медвежьих объятьях, затем отстранился, со вздохом покачал головой и с некоторым осуждением в голосе произнёс:
— Темный, значит… и глаз где-то потерять успел…и как ты только успеваешь во все это вляпаться? Ну, пойдём в дом, выпьем, расскажешь о своих приключениях, подарок заберешь — тот, что я для тебя берегу.
— Нет, Майк, не пойдём… — со вздохом покачал головой я. — Я настолько Темный, что подо мной гниет трава. Не хочу испортить ваш сад. И кинжал мне тот тоже уже без надобности. Спасибо, что сохранил его, но продай или отдай кому-нибудь из своих.
— Никогда не поверю, что ты просто пришёл навестить старого менеджера команды, — Майк вопросительно приподнял правую бровь и с улыбкой кивнул на входную дверь. — Пойдём, Дорис накроет нам в каменной беседке, а ты расскажешь о своём деле.
Мы прошли в просторную беседку в восточной части сада, сели за стол и некоторое время молчали, ожидая, пока жена Майка соберет на стол нехитрую снедь.
Первым нарушил молчание я, поинтересовавшись, как дела у ребят нашей группы.
Майк разлил в рюмки коньяк. Вздохнул и с некоторой грустью произнес:
— Разнесло их всех по разным местам: Сэм с Лимой где-то в Великом Лесу. Жрица наша, по слухам, беременна. Гаррет с Кларком в Приграничье вместе с Лазурными строят себе светлое будущее, а у меня дети— какие уж тут приключения. При храме службу несу — ничего интересного. Платят нормально — коня вон даже смог себе приобрести. Дорис в святилище Лоэтии подрабатывает — она, кстати, может посмотреть твой глаз.
Мы выпили, Майк закусил какой-то травой и, посмотрев на меня, с сомнением произнес:
— А кинжал тот все-таки забери, а то как-то не по-человечески получается…
— Дроу — не люди, со мной не нужно по-человечески, — улыбнулся я, поставив пустую рюмку на стол. — Я уже даже не рога, а оружие у меня намного лучше того кинжала. Поэтому оставь себе — второго коня купи, или сына в разбойники прокачай.
— Ладно, как скажешь, — Майк налил по второй. — А с глазом что?
— Месяц его восстанавливать — у меня нет столько времени, — со вздохом покачал головой я. — Давай лучше сразу к делу? Мне нужен Карт… паладин-НПС, который попал сюда примерно неделю назад. Поговорить нужно с ним, и он мне кое-что обещал. Сам я в ваш храм ни ногой, а ты можешь его попросить со мной встретиться.
Услышав о моем приятеле, Майк так и застыл с пустой рюмкой в руке.
— Так вот оно, значит, как… — усмехнулся он и со вздохом покачал головой. — Командор, который пережил войну в Аркитании и смог покинуть Серые Пределы — твой приятель? Хорошо, я передам ему весточку, но не могу сказать точно — когда. Он же целыми днями пропадает в коллегии.
— Если нужны какие-то деньги… — начал я, но Майк отрицательно покачал головой.
— Деньги не нужны, я попробую поймать его в саду — он там тоже бывает. Надеюсь, этот Карт меня не убьет за упоминание о тебе.
— Да нет, не должен, — улыбнулся я. — Скажи, что я его буду ждать на третий день от этого в шесть вечера в том кабаке, о котором упоминал. И спасибо тебе, Майк.
— Эх, чувствую я, что ты опять влез во что-то такое… — покачал головой бывший менеджер. — Но спрашивать не буду. Своя голова мне дороже. Так что жди, я передам, а там уж он сам решит — встречаться ему с тобой или нет.
Мы еще немного посидели, поговорили о прошлом, потом Дорис все-таки осмотрела мой глаз, смазала его какой-то вонючей мазью и выдала мне еще пару пузырьков с наставлениями.
Мы попрощались, и я покинул их дом в отличном расположении духа. Карту я рассказывал только о «Лебеде», значит, при удаче он подождет меня там. Майку это знать совершенно не нужно. Зачем лишний раз подставлять хорошего человека?
Несмотря на дождь, в Вайдарру стояла огромная очередь из людей и телег. Примерно такое же количество выбиралось из города, и я решил не заморачиваться и пробраться за стены в
«Усатая свинья» находилась в другом конце города, и путь мой пролегал по памятным местам — тем, где я в последние минуты перед обновлением уходил от погони Лазурных. Народа на улицах слегка поубавилось, но в целом город практически не изменился. Те же лавочники на каждом углу, глашатаи, орущие всякую хрень, конные патрули и праздно шатающиеся люди. Чтобы проверить одно предположение, я свернул на Сиреневую улицу и, пройдя между знакомыми домами, вышел на небольшую площадку за храмом — в то самое место, где я совершил свою самую памятную кражу и откуда меня впоследствии закинуло к Зул-Гииту.
Все тут осталось, как в тот день. Служители храма засыпали ямы, положили сверху брусчатку, поправили памятник. Памятник, да… Так вот почему тогда в Винете возникло ощущение дежавю… Запечатленный в камне Карт смотрел на меня сверху вниз спокойным, слегка ироничным взглядом, и вот, оказывается, кому приходил отдавать почести Туккард. Знакомый? Родственник? Да не все ли равно? Карт уже в Вайдарре — живой и здоровый, а этот памятник пусть стоит в память о тех бойцах Первого Экспедиционного Корпуса, не пустивших Ракота на Карн.
[1] Пруф (от англ. Proof) — ссылка, доказывающая факт (сленг).
Глава 8
Трактир «Усатая свинья» находился неподалёку от порта как раз напротив казарм речной стражи города, и по этой причине нормальные люди сюда заглядывали редко. Пьяные матросы — люди шумные и драчливые, особенно если они плавают не по морю, а по реке. Простора морского им не хватает, или ещё чего — не знаю, да и пофигу. Сам я тут раньше бывал редко, в основном по квестам, но трактирщика лично не знал. Впрочем, это не важно: с биркой от Шеда меня любая свинья в катакомбы проведёт, а усатая она или нет — дело десятое.
Зайдя в знакомый двор, я привычно огляделся, затем обошёл четыре тела, лежащие на земле в лужах блевотины, и потянул на себя массивную дубовую дверь, на которой какой-то умник нарисовал кота, практически скрытого за его же кошачьим достоинством.
Дверь распахнулась, и в нос ударила такая смесь кислятины, перегара и дыма, что мне пришлось секунд пять постоять на пороге, чтобы хоть немного привыкнуть и прочувствовать себя матросом.
Внимания на меня никто не обратил. Сложно что-то разглядеть в таком дыму, да и упившейся в хлам публике этого заведения было явно не до нового посетителя. Не посмотрел в мою сторону и трактирщик — вернее, тот, кто его в настоящий момент заменял. Какой-то мутный тип за стойкой по имени Мерт рассеяно протирал грязной тряпкой такое же грязное блюдо и смотрел в потолок так, словно там сейчас шел третий период финального матча между нашими и Канадой.
При моем приближении никакой реакции не последовало, поэтому пришлось легонько дернуть парня за предплечье, чтобы он хотя бы взглянул в мою сторону.
Добившись желаемого, я чуть склонил голову набок и вежливо поинтересовался:
— Где Сид Ронд? У меня к нему дело…
— Ха… хазяин спит! Бесс… п-окоить не велел! — прохрипел парень, с ужасом глядя на тонкое остриё кинжала у своих глаз.
Разговаривать с прижатым к стойке кадыком не очень удобно, поэтому я чуть ослабил хватку и снова вежливо поинтересовался:
— Беспокоить не велел? Ты не ошибся?
Так-то мне было глубоко плевать на этого мутного придурка, но реноме есть реноме, и его нужно блюсти. Пришедший от Шеда человек по-другому поступить просто не может. Все-таки Вайдарра — это практически мой родной город, и тут меня обязаны замечать. Особенно когда я хочу этого сам…