Язычник достал из кармана старую бензиновую зажигалку, аналог бессмертной Зиппо, и неторопливо щелкнул кремнем. Виктор поежился. Легкий, противный дождик, накрапывавший из закрывших небо туч навевал тоску и сам по себе, без непонятной сущности перед ними. Тревожно шуршали на ветру листья, едва слышное дребезжали разбитые окна в старенькой хрущевке, а специфичный аромат чернозема и мокрого асфальта забивал ноздри, перекрыв даже запах озона от ударившей ранее молнии.
Девочка все молчала, беспокойно теребя край затрапезной футболки. Со стороны она казалась смущенной и отчаявшейся, однако что там творится в голове у призраков или монстров Санитар не знал. Поэтому все время оставался в состоянии мрачной настороженности, не обращая внимания ни на безобидный внешний вид твари перед ним (даже видимая часть черепа на голове ребенка выглядела неожиданно уместно и пристойно), ни на собственные трясущиеся руки, ни на мнимую тишину дворика. Уж он-то знал, как хорошо умеют прятаться некоторые чудовища.
"Если она попросит накормить ее или уступить тело, то придется драпать через арку. И пофиг на последствия", — Мрачно подумал Виктор, — "Только кину туда последнюю склянку "жидкого огня". Пусть лучше мне подпалит пятки, чем высосет душу".
А ребенок, между тем, наконец, решился рассказать им в чем дело. Отпустив подол многострадальной футболки, девочка вздохнула, и подняла голову, посмотрев прямо на мечника.
— Спасите меня от папы, — Просто сказала она.
— Если твой старик также уворачивается от мечей и молний, то мы разве что пальцем ему погрозить успеем, — Покачал головой Коловрат.
— И что-то мне подсказывает, что служба опеки сюда не приедет, — Мрачно продолжил мысль напарника Санитар.
— Что хоть он сделал? — Очень серьезно спросил ребенка язычник. Даже присел на корточки, чтобы сравняться в росте с девочкой, и это дало свои плоды, правда немного не так, как рассчитывал Виктор. Вместо сухого изложения истории, а-ля призраки в баре, или показа воспоминаний, а-ля сценаристы американских сериалов, она просто обняла опешевшего Коловрата за шею, и разрыдалась у него на плече.
— Какая харизма! — Одними губами сказал ему Санитар и получил в ответ неприличный жест.
— Я… он… мы… — Захлебывалась рыданиями девочка, а гусеница в ее глазнице дергалась после каждого всхлипа.
— Ну…ну, — Мужчина неловко потрепал ее по голове, стараясь не задевать то место, где был голый череп, — Все будет хорошо. Мы с Ви… с Санитаром поможем тебе. Мы ого-го какие. Спасаем по девочке в неделю! Ты только успокойся, и расскажи нам, в чем дело.
— Ладно, — Она мягко отстранилась и вытерла слезы тыльной стороной ладони, при этом размазав по щеке и запястью текущую ранее кровь.
— Мы жили втроем, вон в той квартире, — Тоненький пальчик указал на одно из разбитых окон, — Я, мама, и Владик. Мама постоянно работала, а Владик еще маленький и глупый. Я люблю его, честно! — Она подняла на них заплаканный глаз, — Просто с ним тяжело. Но потом с нами стал жить настоящий папа, — Мимолетная улыбка на детском личике, — Он даже починил мне ролики и помогал с братиком! Только шумел, когда выпьет, но мама говорит, что они все такие, и папа еще ничего — добрый. А он и был добрым, только его с работы уволили…
Рассказ ребенка был длинным и сумбурным. Девочка то вспоминала о чем-то и возвращалась назад во времени, то описывала свои чувства от общения с "Ленкой", а то и вовсе перескакивала с темы на тему. Однако Виктору все же удалось понять, что ее мать зашивалась на работе, а отчима уволили и он запил. Сначала понемногу, пиво перед телевизором, посиделки с друзьями в баре по выходным. Однако потом пиво кануло в лету, водки становилось все больше, денег меньше, а любви и терпения не осталось вовсе. Мужик начал требовать у жены денег, бить детей за любую провинность и потихоньку продавать вещи, когда стало не хватать на горькую.
— Вы не подумайте, мама нас защищала! И телевизор обратно купила, и водку от папы прятала. Только он все равно ее находил, — Грустно продолжил ребенок, — А потом нашу школу закрыли на карантин. Все радовались, только Славка и Генка почему-то уехали куда-то вместе с родителями. А мне мама сказала сидеть дома. Это было где-то месяц назад. Помню, она пришла поздно, с целой тележкой из супермаркета. Мы тогда аж до рвоты наелись, — С какой-то гордостью сказала она, — А потом папа запер всех нас внутри. На улице страшно было, он говорил не смотреть. Только пил все время, и чесался.
— Так… что произошло дальше? — Коловрат чуть отстранился, внимательно глядя в лицо ребенка. Виктор тоже понял, что сейчас будет кульминация рассказа. И от ее ответа будет зависеть, с чем же конкретно столкнуться два приятеля. А от детальности описания — их шансы на победу.
— Еда кончилась неделю назад. Она почти вся пропала, папа ведь продал холодильник. Мы сначала ели очень мало, потом хотели голубя поймать, но он больной какой-то был, и просто упал вниз с подоконника. А папа постоянно кричал что-то про систему и чтобы отстали. Мама сказала, что у него белочка. И надо держаться от него подальше. А он как будто озверел. Кричал, ползал по дому, бутылки бил. А потом набросился на нас! — Здесь девочка не выдержала и снова залилась слезами. Коловрату опять пришлось примерить на себя роль жилетки, но, к его облегчению, в этот раз ребенок отстранился почти сразу.
— Так… что все-таки произошло? — Не вытерпел Виктор.
— Мама заперла нас в комнате. Владик плакал и хотел обратно, но я не пускала. Только смотрела в щель. Он… он ударил маму по голове, а потом еще и еще… Я не хотела больше смотреть, но слышала что папа бил ее. К нам не лез, и я заснула. А утром… — Девочка проглотила вставший в горле ком, а ее лицо стало пустым и безжизненным, — А утром вкусно пахло жареным мясом.
Глава 17. Не хвастаясь, могу сказать, что я очень наблюдательный и остроумный. (Даниил Хармс)
Воцарилась тишина. И Виктор, и Коловрат были довольно циничными людьми, но даже их покоробило от страшного рассказа и вида измученного ребенка. Язычник беззвучно шептал грязные ругательства, яростно сжав руки в пудовые кулаки, а Санитар тяжело вздохнул, ощущая в груди жалость пополам с гадливостью. Кем бы ни был этот ребенок, он не заслужил такой жизни. И оба приятеля в этот раз были на редкость солидарны в своем стремлении найти и покарать ублюдка.
Тем не менее, бросаться куда-то сломя голову им все же было несвойственно. Виктор тщательно переварил услышанную информацию, стараясь по возможности не идти на поводу у эмоций, а потом осторожно спросил у стоящей рядом девочки:
— Мы поняли что было дальше, но… Что ты конкретно хочешь от нас? Отомстить своему отчиму? Ты ведь… — Он осекся, чуть не спросив, жива ли она. Слишком болезненный вопрос, на который вряд ли кто-нибудь станет отвечать адекватно. Не важно, человек он или дух.
— Спасите меня… нас, — Настойчиво повторила девочка, — Мы с братиком до сих пор там. В нашем доме. В нашей, с Владиком, комнате, — Зачастила она под конец. Сумбурное изложение, волнение и капелька надежды в голосе. Ничего подозрительного. И все же что-то тревожное, почти что жуткое послышалось друзьям в ее словах, тоне, чертах лица. Как будто глазами маленькой девочки на них взглянул кто-то куда более могущественный. И очень недовольный их медлительностью. Кажется, чем бы ни являлась эта сущность: нежитью, навыком или вовсе какой-то мистикой — ее терпение было на исходе.
— Ну, пошли тогда? — Неуверенно спросил Санитар своего товарища, кивнув на ближайший подъезд. Судя по расположению окна, нужная им квартира была на втором этаже крайней слева.
— Подожди, Вик. Я что-то слышал о тварях, жрущих человеческое мясо, — Хмуро сказал Коловрат. Язычнику отчаянно не хотелось встревать в очередные неприятности, но выбора ему не оставили, и он пытался хоть как-то прояснить ситуацию, — Точнее, во что они превращаются. От одного мужика в баре. Он как раз после драки с таким вот каннибалом надирался.
— И что, сложно было его завалить? — Полюбопытствовал мечник.
— Кого, мужика? — Не понял адепт Перуна.
— Каннибала твоего, — Поморщился Санитар.
— Не знаю. Они его так и не убили. Говорит, поймали урода на горячем: стоял прямо перед свежим трупом и жрал его. Это, кстати, в твоем квартале было, где-то в доме на Биологической. Те двое подумали, что он зомби, ан нет — оказался человек. Как увидел их, так от трупа тут же отшатнулся, и руки поднял. Даже говорить что-то начал, оправдываться. Та парочка так и замерла в шоке, вот и не пристрелили его сразу, идиоты. Потом поздно стало. Этот каннибал, как есть перестал, так быстро мутировал. Мужик тот говорил, что уродец в монстра буквально на полуслове обратился. Раз — и все. Внешний вид, извини, не помню, собутыльник мой тогда очень путано объяснял, а я особо не слушал.
— Так что они с ним сделали-то? — Нетерпеливо спросил напарника Виктор.
— А, — Махнул рукой Коловрат, — Мужик тот, который мне это и рассказал, со своим друганом как в себя пришли, так сразу стрелять бросились! Там у одного то ли пистолет хороший был, то ли вообще ружье, уже не вспомню. Но не суть, от каннибала им оружие не помогло. Тварь от пуль просто увернулась. Второй игрок вроде еще и нож метнул. Навык у него такой был — и ничего. Промазал. А потом этот гурман недоделанный прыгнул на них как кузнечик, и в одного из мужиков вцепился. Насмерть, так что не отдерешь. Ну ты знаешь, как это зомби обычно делают. А второй так и сбежал, пока напарник с каннибалом по полу катались!
— Ну и гниль, — Скривился Санитар, — Просто взял и сбежал, даже помогать не стал? Да еще про свое предательство тебе разболтал? Что-то непохоже на героическую историю, — Усомнился Виктор, — А другие в барах не рассказывают. Они ж как выпьют, так и начинают врать как Троцкий! Может он тебя так на дело подбивал или еще что?
— Да не, какой там! — Отмахнулся язычник, — Этот Мазепа недоделанный сам в шоке был, ходил как мешком стукнутый. Надрался, а тут свободные уши. Когда совесть мучает проще выговорится, особенно по пьяной лавочке, — Пожал плечами адепт Перуна, — Так что рассказал он мне все как на духу, в этом я уверен.
— Ну раз ты так уверен, то не буду настаивать. Только надо у ребенка спросить, нам такая же дрянь встретится? Может она знает, как ту тварь убить или прогнать. Если здесь тоже самое.
— Мне, честно говоря, уже стремно к ней обращаться, — Признался Коловрат, — Давай тогда…
Он осекся, завертев головой во все стороны. Никакого ребенка рядом с ними уже не стояло. Только шуршали на ветру желтые осенние листья.
— И что нам теперь делать? — Задал риторический вопрос адепт Перуна.
— То же, что и собирались, — Ответил ему Санитар. Он с тоской посмотрел на кусочек неба, виднеющийся в самом краю арки, и отвернулся. Пусть девочка и исчезла, это не значит, что исчезла и угроза наказания за невыполнение ее просьбы.
— Нам нужен план, — Озвучил свою мысль Коловрат, рассеянно вдыхая студеный осенний воздух.
Однако никакого плана они так и не придумали. На вопрос: "что делать с вертким, неизвестным монстром" Виктор дал четкий и однозначный ответ — разрубить на части. Коловрат, не понаслышке знавший о чудовищной мощи своего напарника только пожал плечами. Он тоже считал, что никакая броня или скорость не спасет от иайдзюцу его друга, а для всех остальных противников у него был кинжал и молния.
— Не волнуйся. У меня всегда есть пара запасных планов, — Подбодрил напарника Санитар. Сам он такой уверенности не испытывал, но делать было нечего: Виктор кожей ощущал угрозу, таящуюся где-то в глубине маленького дворика. И желание проверять силы призраков после того случая в баре у него не было от слова совсем.
Подъезд встретил их тишиной и запустением. Лишь заскрипела, открываясь, входная дверь, да отчетливо хрустнула под ногами брошенная кем-то газета. Язычник поморщился, аккуратно убрав ее в сторону — он не любил лишний раз заявлять о своем присутствии.
Два товарища на пару секунд напряглись, но никто не появился на шум от их вторжения. Виктор выдохнул, осматриваясь на маленькой бетонной площадке. Внутри дома оказалось неожиданно тепло и сухо. Лестничная клетка на первом этаже была небольшой, но довольно уютной, с аккуратными рядами почтовых ящиков, чистеньким, пусть и пыльным, полом, и любовно окрашенными стенами безо всяких следов вандализма.
— Нам на второй? — Шепотом спросил у Виктора Коловрат. Тот утвердительно кивнул, но вместо лестницы направился к одной из квартир.
— Сначала проверим нижние этажи. Не хочу получить удар в спину или встретить тварь по пути назад, — Пояснил свои действия Санитар.
— Логично, — Признал Коловрат. Он согласился с приятелем, однако ему же в итоге и пришлось взламывать двери: язычник, как выяснилось, хорошо владел своим набором отмычек, а Виктор хотел обойтись без шума. Так что вместо банального выламывания дверей, они их тихонько отворяли и осторожно проскальзывали внутрь.
Первая квартира стояла абсолютно пустая: ни мебели, ни сантехники. Лишь старенькие, пожелтевшие обои на стенах, да остатки линолеума, помнящего еще Брежнева. В ванной же не было даже этого, лишь стяжка на полу, да следы отодранной плитки на стенах.
— Смотри, Вик! — Коловрат вышел из кухни, держа в руках небольшой кактус в пластиковом горшке. Земля внутри емкости смерзлась и покрылась паутиной, сам горшок щеголял сетью трещин и не разваливался разве что на исключительном упрямстве. Зато кактус был как новенький: ярко-зеленый, слишком сочного оттенка даже для тепличных экземпляров, он словно дышал здоровьем и совершенно не собирался чахнуть без нормальной земли и поливов
— Кажется, это артефакт. Ну или что-то вроде, — Коловрат повертел в руках растение, а затем пожал плечами и сунул его в инвентарь.
— В свойствах одни вопросительные знаки, — Ответил он на незаданный вопрос напарника, — Но Система его распознает, так что кактус не простой. Зуб даю, — И он покачал пальцем один из боковых клыков.
— Ладно, пошли отсюда. Видимо, хозяева съехали еще до Катастрофы и увезли с собой все, что не прикручено к полу.
— Да они и то, что прикручено, точнее приклеено, отодрали, — Хмыкнул язычник, кивнув на огромную плешь посреди единственной комнаты. По всей видимости линолеум в этом месте сохранился особенно хорошо, раз неизвестные владельцы квартиры решили прихватить его с собой на новое место.
— Я даже не удивлен, — Покачал головой Санитар и вышел обратно в подъезд. Коловрат пару секунд еще повертелся на месте, снова проверяя взглядом пустые комнаты, а потом последовал за напарником, ворча что-то о ценах на жилье.
Оставшиеся две квартиры на первом этаже выглядели совершенно так же, как и первая. Все те же обклеенные старыми обоями стены, общая затхлость и запустение, полное отсутствие личных вещей. Разнилась разве что планировка, да число комнат, но и то в мелочах.
В последней квартире они провели куда больше времени, чем в первых двух, проверяя каждый сантиметр, но точно также не нашли ничего интересного или подозрительного. Ни скрытых тайников, ни следов борьбы или крови, ни работающих артефактов, ничего. Только очередной цветок, стоящий на кухонном подоконнике. Для разнообразия, его взял себе Виктор, прежде рассмотрев со всех сторон и даже слегка вскопав землю. Диффенбахия как диффенбахия. Широкие, с темными прожилками листья, прочный стебель, дурацкое название, которое он запомнил лишь из-за ухода за школьными цветами во время дежурств. Растение не казалось подозрительным, разве что было довольно мелким и каким-то слишком ярким, как будто из пластика. Полное сходство с кактусом из первой, и молочаем из второй квартиры.
— Чем дальше тем страньше, — Протянул Виктор, осторожно трогая листья диффенбахии. Те были не очень приятны на ощупь: гладкие и слегка маслянистые. Санитар не помнил, было ли так с обычным цветком, но, на всякий случай, вытер руки о штанину, а растение закинул в инвентарь. Все как и сказал Коловрат — в колонке свойств отображались лишь вопросительные знаки.
— Есть идеи, что здесь произошло? — Спросил его язычник. Виктор лишь покачал головой, задумчиво смотря в окно. С первого этажа было видно не слишком много: только дворик и небольшой кусочек арки, однако если бы они поднялись повыше…
— Что произошло тут, я не знаю, — Протянул Санитар, внимательно разглядывая пейзаж, — А вот еще один запасной план я уже придумал. Осталось только подняться повыше.
— И не сдохнуть в процессе, — Проворчал уставший от загадок Коловрат.