У босса осталось девяносто пять процентов жизни. Попеременно удерживаемая всевозможным контролем, тварь не потеряла своих характеристик. Непробиваемая защита, огромная жизнь, бешеная регенерация и аура отражения ближнего урона никуда не исчезли. Танки годились только на сдерживание босса и поддержку с контролем и дебаффами. Мана у всего рейда колебалась в районе одной трети. Никто не жалел ни навыков, ни предметов.
Иммортем воспользовался козырем: Спорангий саморазрушения разорвался облаком живой пыли прямо в пасти ящера. Вскоре плоть чудища пошла клубками, будто под кожей затесались юркие черви, поедая ее изнутри. Организм мутанта начал убивать сам себя. Мощнейший навык лучшего биоинженера Острова наносил столько урона, что используй он его против толпы игроков, те бы передохли за один тик. Но ящеру было все ни по чем.
— Не хватает! — закричала Ньян-Ньян, в который раз оказываясь в тылу для перезарядки — восстановления энергии от предметов и саппортов ее классу было недостаточно. — Шарпи, не жалей его…
Унголианта воткнула закованные в железо пальцы в почву, затряслась всем телом и возвела глаза к потолку. По щекам потекли струйки крови, кожа, отслаиваясь, распадалась в пепел, а голос слился с гулом пещеры в пугающем песнопении.
Из стен вылезла тысяча пар тощих, бледных рук. Вскоре показались и призрачные женские тела. Они присоединились к песне высшей ведьмы. Все атаки стали наносить больше урона, босс замедлился, его восприимчивость всем эффектам и магии увеличилась, а жизнь стала таять быстрее прежнего. Каждая тень банши эхом отражала все изменения в окружающей реальности, возводя в несколько раз общие усилия рейда.
Увидев уникальный навык Унголианты, Эхо Девяти Пустошей с перезарядкой в полгода, Ньян-Ньян подскочила к хакеру и взмолилась:
— Шарпи!
— ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВСЕ ПО МАКСИМУМУ! СЕЙЧАС! — прокричал взломщик.
Ньян-Ньян просила его не жалеть козырей, но понятия не имела, что крылось в рукаве у друга.
На лице каждого игрока белел оскал, а кровь кипела как никогда прежде. Реальность, та далекая реальность, в которой размеренная скучная жизнь день ото дня запускается неотличимой от предыдущего, та пустая блеклая жизнь отошла на второй план, испаряясь в сияющем облаке на периферии сознания. Перед глазами расцвел целый иной мир. Забываемая многими истина о настоящих виртуальных мирах, магия полного погружения, вновь окутала участников рейда. Игра на мгновение перестала быть игрой и обратился иным миром, которому хотелось отдать всего себя. Целиком и полностью!
Фейзер Шторм очутилась за спиной мутанта, разделяясь на десятки мерцающих копий.
— Сдохни…
Смертоносным градом полились вспышки бластеров. Наслаиваясь друг на друга, эффекты усиливались многократно, откалывая от брони монстра небольшие куски. Тетраграмматон ринулся вперед, к брюху чудища. Броня пилотируемой машины расступилась в стороны, выпуская буровую установку с алмазным напылением и высокочастотным лазером по центру и всем краям.
Маги, не сдерживая сил, слили всю ману в масштабные заклинания. Колючие стебли вырвались из-под земли, впиваясь в тело босса. Метель и грозы обрушились на него сверху, исполинские шипы вонзились в бока.
— Козыряем всем, что есть?! Отлично! — проревела Унголианта, концентрируя потоки маны для очередного чуда. — Пой, Эру!
Потоки белого пламени вихрем заполнили пещеру, ослепляя всех и каждого. Создаваемый на протяжении двух лет навык наконец-то узрел свет. Унголианта запела на неизвестном языке, и сама реальность ответила ей дивной мелодией. Известная как страшнейшая ведьма-банши, она вдруг предстала в иной ипостаси.
Камни, металл, растения, насекомые. Все живое и неживое в пещере обратилось против мутанта, и каждый укол, каждый укус, каждый порыв ветра раздувал Белое пламя Анора.
— Не жалеете сил?! Похвально! — воскликнул Озимандия. — И я не буду сдерживаться!
— Это он сдерживался?! — взвизгнул кто-то.
— Змей, что восстает в ночи, занося свои клыки над красотой мира сего… — начал шепотом Озимандия. — Познай же возмездие того, кто восседает на троне в сиянии золота всех небес. Око Ра.
Пещера неестественно вытянулась, образуя туннель. У самого входа засиял ярчайший свет. Озимандия опустил скипетр и по указу его из-под земли выросли двенадцать золотых врат, инкрустированных драгоценностями. Только игроки с ускоренной реакцией смогли заметить золотую ладью, пронесшуюся через врата к чудовищу. Мощный взрыв отбросил назад всех игроков. Жрецы, целители и маги восстановили здоровье товарищам, а танки ринулись в бой, спеша сдержать разъяренного от боли монстра.
У босса осталось семьдесят процентов жизни.
— Это все?! — прокричал Шарпи. — Выкладывайте все, что есть!
— Неужто моего сияния тебе не хватило?! — воскликнул Озимандия.
Произошло неожиданное. Лямбда, посланник Деус Неста создал силовое поле вокруг мутанта, удерживая его от резких движений и помаленьку отнимая жизнь. И нестройный хор голосов оповестил: это все. Мана была на нуле, а все мощные навыки ушли на перезарядку.
— Пришел мой черед, — ухмыльнулся Шарпи, запрокидывая голову. — Хотели шоу? Получайте. Протокол Ренессанс. Старт.
Луч света ударил в лоб Шарпи, расходясь ярко-синими искрами.
— Получен запрос на активацию системы Сайенкрис от юнита C#XPY01. Инициализация протокола Ренессанс. Обработка входящих данных. Указанное изменение в системе требует ресурсов: двадцать шесть уровней развития. Подтвердите процедуру.
Кто-то в толпе ахнул. Кто-то выронил оружие. Уставившаяся на Шарпи Ньян-Ньян едва не погибла под потоком кислоты из пасти мутанта.
— Подтверждаю.
— НЕ ЗЕВАЙТЕ! ВЫИГРАЙТЕ ЕМУ ВРЕМЯ! — рыкнул Иммортем.
— Доступ к системе Сайенкрис будет недоступен в течение трех месяцев. Подтвердите процедуру.
— Шарпи… — шок на лице Унголианты быстро сошел на нет.
Ведьма взяла себя в руки, готовая продолжать бой.
— Подтверждаю.
— Активация протокола Ренессанс. Десять. Девять. Восемь…
Никто ничего не знал о протоколе Ренессанс. Никто ничего не знал о личных навыках Шарпи. Но всем топовым игрокам было знакомо наименование Сайенкрис. Застывшая в безвременье пятимерная станция, связывающая воедино временные потоки, управляющая полем вероятности Нова Дельты. Шарпи в очередной раз произвел фурор.
— Один.
Реальность мелькнула, словно в игре проявились помехи. Словно реалистичные до одури мнемоданные заменились примитивными полигонами, а звуки стали восьмибитной пародией самих себя. Сквозь дребезжание и скрежет прозвучал противный писк.
— Готово… — шепнул Шарпи, с улыбкой глядя на свой триста шестьдесят четвертый уровень.
В начале никто не мог понять, что вообще произошло. Но вскоре последовали шокированные вздохи и визги радости.
— ОТКАТИЛОСЬ! Все откатилось!
Навык Протокол Ренессанс откатывал состояние всех выбранных игроков на определенное время. Причем это касалось даже набранных уровней, потраченных предметов, разломанных на компоненты элементов экипировки и всего-всего остального. Озимандия улыбнулся, глядя на Шарпи, и зачитал заклинание призыва Ра. Во второй раз.
Призванное божество присоединилось к предыдущей аватаре. Унголианта призвала очередной хорал банши. Удвоенное Эхо Девяти Пустошей тут же отразилось на мутанте бешеным уроном. Каждый игрок использовал свои козыри по второму разу, и с лица каждого не сходила искренняя улыбка.
Бой с боссом длился целых три часа. Благодаря двум аватарам Ра, силовому полю Лямбды и мастерству Шарпи мутант оставался невменяемой тушей с завышенными характеристиками. Разумеется, тварь брыкалась, и каждый удар сносил танкам чуть ли не всю жизнь, но… по окончанию боя рейд был в полном составе. Никто не погиб.
Поверженный босс разложился, оставив после себя небольшую сияющую сферу. Шарпи осторожно проверил, кому досталась награда. Не ему. Разумеется. И, конечно, не Унголианте. Основной урон ведь вносил Озимандия.
— Он твой… — прошептал Шарпи, отходя к сколу громадного булыжника.
Он устал. Он очень сильно устал. Бывали времена, когда он тратил по несколько суток, ожидая респавна мини-боссов, готовясь собрать редкий ресурс или просто поджидая группу, готовую взять бесполезного хакера с нулевым уроном в группу на очередного босса. Но сейчас он устал, как никогда прежде. Голова гудела, а мысли путались. Напряжение после битвы улетучилось и хотелось уснуть крепким сном.
— Чего же ты разлегся, Взломщик? — тихо спросил Озимандия.
А Шарпи лишь устало закрыл глаза и шепнул:
— Ты нанес наибольший урон. Забирай… эту хрень. Не тяни.
— Ой, я бедный маленький взломщик, — пропела Унголианта. — Ой, я слабый и ничего не могу. Ой, я неудачник! Пожалейте меня!
— Не забыл ли ты, что я сказал прежде, взломщик? Я явился сюда, заранее не зная, кто станет львом. И вот результат! Роли определились, — Озимандия сделал паузу, обведя взглядом всех игроков. — Сегодня львами были все. Но во главе всех стоишь ты.
Озимандия активировал сферу и что-то сделал с интерфейсом и… Шарпи пришел запрос на обмен.
— Пока что я могу передать тебе награду.
— Да он спятил! — пискнул кто-то.
— Охренеть! — вторил ему бугай со щитом.
— Сейчас пишется история… — кто-то начал вести запись, хотя большинство изначально не отключали ее.
— Никакая армия не взяла бы эту крепость. Никакое копье бы не пронзило этот щит. Каждого из нас можно было заменить другими воинами, колдунами и целителями. Но тебя не заменить никем, Шарпи. Эта победа — твоя заслуга. Ибо она достается отчаянным.
Запрос от игрока Озимандия на обмен.