— Добро! Только следите за огнём, не подожгите мне город! Иначе лишитесь головы! — если ты открывал рот, будь готов понести за это ответственность, иначе, в данной ситуации быть попросту не могло. Амадеус Нортинг уже было приготовился встречать стройные наступательные ряды бронированных солдат, что прикроются полу металлическими щитами, направившись к его городу, но вместо этого на горизонте событий неожиданно засиял белый флаг.
— «Они что, издеваются?» — данный факт грядущих переговоров нисколько не обрадовал генерала, враг не мог предложить им ничего, кроме как окончательно и бесповоротно признать капитуляцию, а значит, это было верхом наглости. Пойти войной без предупреждения, а теперь рассчитывать, что твоих парламентёров примут, как гостей?! Что за вздор.
— Ополчение! Приготовиться открыть огонь!! — Амадеус полагал, что если иных предложений со стороны врага не поступит, то он повелит сразу же открыть огонь по парламентёрам, не задумываясь о последствиях, ведь кто пролил в бою первую кровь, тот подтвердил свою волю к жизни, и это могло послужить неплохим стимулом для зелёных пареньков из ополчения, попробовать крови и поверить в собственные силы.
Глава 35 / НЕ СТРЕЛЯТЬ!!!
Глава 35.
Приближающийся отряд, состоящий из трёх бравых всадников, чьи головы были высоко подняты под развивающимся знаменем их страны, которое также сопровождалось белым парламентёрским флагом, преодолевал расстояние, которое, возможно, придётся пройти пешим войскам их страны, потеряв при этом множество человеческих жизней, за считанные минуты.
Представительные воины в сверкающих латах скакали на одном уровне, правя обитыми в железо, мощными скакунами, но это не значило, что Лаксосии уже была известна технология верховой езды, сама технология, как аспект, подразумевала повсеместное применение, основанное на загруженный в Гаид массив данных, а пока этот массив состоял лишь из жалких крупинок, по которым только «избранные» могли пользоваться данной привилегией, например высокопоставленные командующие, или же сам правитель страны мог перемещаться в седле, обретая тем самым особый жизненный навык, в то время, как повсеместно, верховая езда всё ещё была недостижимой мечтой.
Сразу между воинами присутствовал куда более бросающийся в глаза, человек, чьи красивые одежды были пропорционально сбалансированы с лёгкой смешанной бронёй из металла и кожи, тогда как его лицо было похоже на чёрствый сухарь, а седая борода спускалась до самой груди, что была отнюдь не плоской, а наоборот, вздутой и гордо выпяченной вперёд, вкупе с идеальной осанкой и широким плечами, это создавало впечатление богатого Герцога, который также имеет прославленное военное прошлое, или же, просто выглядит так, чтобы окружающие думали о нём подобным образом.
— Король Марк Колхидский, я, представитель Лаксоского Королевства, войска которого вы смеете наблюдать перед собой, пришёл к вам с великодушной волей моего короля! Король Мидгард Лаксоский засим предлагает вам сдать город, без сопротивления, ваши войска должны будут покинуть стены, и сдаться на милость его величества, тогда как со своей стороны мы гарантируем вам мирную и бескровную аннексию! — зычный, и к тому же, ненормально молодой голос парламентёра был пропитан силой и энергией уверенности, обращался же он с расстояния, невероятно близкого к городским стенам, так, что у «гостей» не было возможности наблюдать ничего, кроме возвышающихся над ними серых камней, и начавшего потихоньку темнеть от надвигающихся серых туч, смешанных с дымом гари, тёмно — синего неба.
Какое — то время со стороны стены не было слышно ни слова в ответ, и лишь какое — то шевеление по ту сторону бойниц заставляло визитёров ожидать в молчании, ведь было обычным делом, если кто — то обдумывал такое серьёзное предложение достаточное количество времени, если бы прямо сейчас к ним высунулся рядовой солдат, и плачущим голосом пропищал: — «Мы сдаёмся!», воины ни за что не поверили бы, что данные слова звучат от лица всего войска, и что в скором времени перед ними распахнутся ворота в город, а радостные жители выбегут на улицы приветствовать «освободителей», о нет, для беседы был необходим кто — то высокопоставленный, и вскоре, такой человек заговорил с ними с той стороны, видимо, укрываясь за бойницей, так как гости могли увидеть лишь часть его силуэта, но без сомнения, это был кто-то важный, так как со стороны города не было слышно ни единого звука, когда этот человек начал говорить, словно сама природа вняла ему, и затихла на момент его речи.
— Я генерал Амадеус Нортинг! Доверенное лицо его величества, Короля Марка Колхидского, мне поручено говорить от его имени, и предложить вам ещё более выгодную сделку! — тут генерал выдержал паузу, заставив парламентёров внизу немного заинтересоваться его последующими словами, что, уже понятное дело, не соответствовали по тону их ожиданиям, и всё же, они должны были прислушиваться к каждому слову, что доносилось с той стороны стен, ведь важность подобных переговоров нельзя было переоценить, и каждая фраза была на вес золота — Извольте УБРАТЬ СВОИ ЖИРНЫЕ ЗАДНИЦЫ С НАШИХ ГРАНИЦ, И ТОГДА МЫ НЕ БУДЕМ ПРОЛИВАТЬ ВАШЕЙ КРОВИ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ ГОЛОВЫ ВАШЕГО ГЕНЕРАЛА, КОТОРЫЙ ОТВЕТИТ ЗА СВОИ ДЕЯНИЯ, И УБИЙСТВО НАШИХ СОГРАЖДАН!!! — нельзя было требовать от врага, чтобы наказание понёс именно Мидгард, ибо король был неприкасаем, в определённом смысле, а вот привести к ответу генерала, было вполне разумным требованием, но именно, что ТРЕБОВАНИЕМ, в ответ на многотысячное войско загнанные в угол колхидцы смели предъявлять требования! И всё же… парламентёры должны были точно в этом убедиться…
— Вы не представляете, от чего отказываетесь! Вам не жаль жизней и судеб всех этих людей!? Они заслуживают лучшего, чем просто бессмысленная смерть!! — с небольшой улыбкой «сухарь» произносил эти речи, стремясь поколебать дух выставленных на стенах солдат, если в стане врага зародится смута и паника, им это будет играть только на руку.
Свист!
— НЕ СТРЕЛЯТЬ!!! — врезавшаяся в землю стрела одного из разгневанных ополченцев воткнулась прямо под копытами испуганных такой неожиданностью, визитёров, животные которых инстинктивно попятились, вводя наездников в ещё большую панику, заставляя приложить все силы, дабы напуганные четвероногие успокоились.
Зло читалось на лице парламентёров, тогда как Нортинг испытывал не меньший шок, видимо, одного из защитников города спровоцировали оскорбления их долга, и поэтому генерал Амадеус был очень доволен, но вместе с этим и разгневан, ведь по его приказу стрелы должны были пуститься в пляс по телам этих вторженцев, а тут было явное неподчинение, и следовало поработать над наказанием прилюдно, после того, как всё кончится. Отметив у себя в памяти лицо того, кто выпустил стрелу без прямого приказа, генерал вернулся к парламентёрам.
— Приношу свои извинения! Мы ещё можем договориться! Не уезжайте, думаю, сейчас мы найдём решение, которое удовлетворит обе стороны!! — Нортинг словно насмехался, продолжая тянуть время, он был всё больше и больше похож на безумца, что кричит наплевательские и провокационные речи прямо в лицо собственной смерти, нет, Амадеус осознавал, что чем дольше он тянет время, тем больше шансов осуществиться плану Марка, смысл которого он так до конца и не мог понять, но время было важно в любом конфликте, так что, хоть и не очень умело, но генерал балансировал на грани переговоров, насмешек, а также желания дать сигнал убить этих выродков, как только те окончательно поймут, что ловить здесь больше нечего.
— Вы безумцы! Господа… И определили свою судьбу только что!! — в угрожающем гневе встрепенув своего коня, сухарь покрепче сжал в руке белое знамя, как гарант собственной безопасности, но в этот самый момент ухмылка Нортинга переросла в плавно поднятую ладонь, на которую скосили взгляды все лучники в этом секторе стен, припустив оперения стрел к собственным щекам, и выставив из бойниц их холодные наконечники…
Удар!
Руку генерала от резкого падения остановила сильная, но, как не удивительно, женственная рука, что плотно ухватилась за запястье мужчины, сжимая её до белизны костяшек, словно мёртвая клешня. Владелицей этой руки оказалась председатель министров, что заметила намерения генерала на его, как ни странно, с недавних пор «прозрачном» лице, и потому, также поднялась на стену, когда только смогла, дабы предотвратить подобный, совершенно недопустимый исход.
— Генерал. Опустите руку. — холодный, как никогда, этот голос словно подчинял себе ветер, что сносил с ног не так сильно, как сбивал с толку этот ледяной тон самой души этой девушки, если Странтиппу Айзентумийскую называли ледяной королевой за глаза, и надетую ей маску сильной и независимой правительницы, то эту девушку нельзя было поставить в ту же категорию притворщиков, к коим также относился и сам Марк в частности, нет, это была её настоящая, неподдельная сторона властности и гнева, гнева, который был направлен прямо в сердце бывалого генерала.
— Ладно. Отпустите руку. — наблюдая за тем, как спины всадников постепенно удаляются от городских стен, Амадеус собрался с мыслями, дабы не глядя в глаза девушке, произнести эти слова, после чего запястье мужчины было тут же отпущено на свободу, но гневная аура Кисты никуда не пропала, а наоборот, грозила раздавить прямо здесь и сейчас, если ей не дать выход. — Почему вы помешали мне? — Нортинг был явно не в настроении, и всё же то, что он ощущал после неудавшейся попытки убить парламентёров, было далеко от чувства совершённой ошибки.
— Убивать послов запрещено. Убили бы их, и воины с их стороны тут же пропитались бы к вам, а значит, и ко всем нам оправданным гневом, мы стали бы не лучше варваров в их глазах, а вы так хотели повысить боевой дух врагов против вас же??
Если после этой битвы бы выяснилось, что мы стреляем в спину послам, ни одна цивилизованная страна с нами больше бы не вела никаких переговоров, нарушив чистоту белого флага, мы поставили бы под угрозу будущее. Его величество был прав, вы не тот человек, что смотрит дальше своего носа. — Киста Вальхонская больше ничего не произнесла, только вернулась к узким ступеням, чтобы, рискуя жизнью, спуститься вниз со стены в своём незамысловатом платье.
— «Король Марк… а вы дальновиднее… чем я предполагала.»
Глава 36 / ХОЧЕШЬ ЖИТЬ? СРАЖАЙСЯ!
Глава 36
Стремительный топот копыт перекликался с шёпотами армии Лаксосии, войска никак не могли пропустить возвращение парламентёров, так что все активно обсуждали вероятные результаты. Возможно, что враги сдались, и город переходит под их юрисдикцию, и нужно было лишь по внимательнее смотреть на стены, чтобы вскоре обнаружить там развевающийся белый флаг, а возможно, что всё было совсем иначе, и с минуты на минуту будет отдан приказ к атаке.
— Командир, как думаете, они приняли наши условия? — один из командующих среднего звена поинтересовался этим вопросом у начальника первой фронтовой сотни, элитные отряды, которые выстраивали по периметру всего войска, имели при себе как лучших солдат, так и командиров, к одному из которых и были адресованы данные слова.
— Нет… — твёрдо заключил военный, наблюдая за тем, с каким рвением возвращается к ним дипломатическая миссия, коней гнали что есть мочи, словно опасаясь стрел в спину, ничего такого, за что следовало бы покрыть позором, просто накатывающийся страх за собственную жизнь, страх, который выдавал опытному воину всю суть ситуации, колхидцы не приняли ультиматум, и теперь только следовало ожидать приказа к началу штурма — Прикажи бойцам приготовиться к бою, скоро мы выступаем. — посчитав своим долгом предупредить каждого воина заранее, давая им время настроиться на смертный бой, командующий проинформировал ближайших к себе людей, дабы те организовали быструю передачу информации по всему отряду.
Спешившиеся телохранители, в руках одного из которых до сих пор было развёрнутое знамя, с рисунком стремительно пикирующего белого сокола на тёмно — синем фоне, склонились на одно колено, представ перед королём Мидгардом, который подошёл вплотную к старику в богатых доспехах, чей вид выражал смущение перед его величеством.
— Мы сделали всё, что смогли. — виновато произнёс старик, оправдываясь за худший вариант развития событий, он не говорил, что только он несёт ответственность за случившееся, говоря во множественном числе, сухарь также стремился прикрыться жизнями телохранителей, на что Мидгард отреагировал весьма тяжело.
— Кусок идиота… теперь тысячи жизней будут потеряны, раз ты не смог вразумить наших врагов. — внутри же правитель не чувствовал ничего, кроме грядущих трудностей, если победа будет одержана, в чём король был уверен практически на все сто, то таким образом понесённый ущерб заставит его страну не только потерять в темпах развития, но ещё и обяжет её предоставить половину земель, а также всех богатств захваченной Колхиды королеве Странтиппе, как плату за финансирование этого похода, без помощи Айзентумии Мидгард никогда бы не смог заполучить под своё командование столь великое войско, да к тому же ещё и обеспечить его всем необходимым.
Сейчас же, при отсутствии сопротивления, король мог просто выиграть за счёт шокового эффекта, благодаря пугающей численности армии, на его милость могли бы сдаться малочисленные колхидские войска, которые, по данным разведки, не превышали одной тысячи при самых смелых расчётах, а «трусливое» ополчение в расчёт брать и вовсе не стоило, и взяв под контроль такое количество солдат, а также ресурсов, что никак не будут утрачены в схватке, Мидгард мог спокойно отбить весь долг Странтиппе, при этом оставшись в огромном плюсе, а теперь же, битва не сулила практически никаких выгод, безвариативно, очень сильно пострадают обе стороны, и такая победа могла уже обернуться скорее отрицательно для Лаксосии.
— Мы ни за что не отступим. Передайте приказ, готовьте лестницы и атакуйте пятым и шестым отрядами по северной и…. — генерал всё также был неподалёку от его величества, в точности запоминая приказ, конечно, с глубокой осторожностью поправив, явно разгневанного короля в паре моментов, он отправился передавать приказ командующим подразделениями.
— ТОВЬСЬ!
— ГОТОВЬСЬ!
Солдаты практически синхронно приготовились поднять над головами товарищей спереди широкие щиты, дабы, как только дело дойдёт до непосредственной близости к стенам, а на них сверху посыпятся стрелы, не быть убитыми с первого же залпа. Построившиеся для атаки прямоугольные фигуры из сотен и сотен воинов составляли собой одно большое многополосное войско, различной длины и ширины, некоторые из них вынуждены были остаться в резерве, дабы выступить сразу, как только враг предпримет наземную атаку, чтобы врезаться в них достаточно широким строем, тогда как для штурма стен фигуры прямоугольников были куда более вытянутыми, дабы собрать как можно меньше площади обстрела, и вместе с этим протащить к вражеским воротам специальный таран, а также штурмовые лестницы.
Обстановка в лаксоском войске накалилась до различных пределов, когда был дан крик, предупреждающий о скорой атаке, одним отрядам было приказано не выступать, дожидаясь приказа от генерала, тогда как другим приказали готовиться к сече, и захватить лестницы, временно опущенные на землю. Такие чувства не передать никому, и лишь те, кто был более опытен, ещё более или менее подавлял в себе волнение, кто — то смирился со смертью, и уже ни о чём не думал, последние же черпали силы, оглядываясь на свою огромную численность, свято веря в то, что по ту сторону стены их ожидают от силы пять сотен воинов, которые побегут, сверкая пятками, как только их стороны окажутся в непосредственной близости.
ТУУУУУУУУУУУУУУУУУММММ!
Синхронный шаг первых рядов означал начало движения для всего многочисленного отряда. Латы зашумели при первом тяжёлом шаге, прямо как тогда, когда все они штурмовали незащищённые деревни. В передних рядах такого подразделения, как раз — таки не было трусов по двум простым причинам.
Первая — они были лицом наступления, и вторая — именно их шаги задавали темп всему отряду, если те хотели выжить, то держались вместе, дабы иметь надёжную панцирную сцепку в будущем, как было выявлено на практике, трусливые, находясь в первых рядах всегда тормозили, и, соответственно, ломали весь строй, ведь в тот момент между тобой и смертью не было никаких преград, и ты должен был идти к ней навстречу уверенной поступью, не каждый бы так смог.
Зажатый в самом центре этой колонны, что двинулась прямиком на вражеские ворота, которые, на первый взгляд выглядели очень хлипкими, молодой парень, ещё несколько недель назад бывший обычным крестьянином, что не держал в своих руках ничего острее деревянной лопаты, сжимал ножны своего меча изо всех сил, также не забывая проверять под рукой наличие щита, а также его кожаные крепления, которые, как оказалось, имеют свойство растягиваться и стираться со временем, парень шагал вперёд, будь — то бы потеряв любую волю к перемещению, постепенно осознавая, что действует с остальными, как длинный единый организм, копирующий действия переднего края, во время тренировок он не испытывал ничего подобного, каждый день его голову заставляли работать, а тело выкладываться на полную, и, казалось, вот он, час славы, но нет, всё вокруг приобрело совершенно иной вид, это не было праздным шествием, где каждый уже отточил красоту и чёткость своего шага до совершенства, маршируя вокруг своих же шатров, теперь всё это словно стёрлось из памяти, оставив роиться в уме лишь эти самые чувства, что накатывали на тебя волнами, отчаяния, надежды, веры в собственную удачу и моря сожалений, приправленных жаждой того, что, как оказалось, внезапно обрело неописуемую ценность — желание жить.
— «ХОЧЕШЬ ЖИТЬ? СРАЖАЙСЯ!» — слова инструкторов вбились в голову глубже, чем что — либо ещё, и в данной ситуации, лишь они играли ключевую роль в рвении, которое заставляло этого самого молодого солдата переставлять ноги одну за другой, с каждым шагом всё плотнее выравнивая кочки на пути с остальной, практически ровной землёй, след в след за своими боевыми товарищами.
ТУУУУУУУУУУУУУУУУУУУММ! ТУУУУУУУУУУУМ!
— «Что? Поворот направо?? Но почему, мы разве не идём в лобовую атаку??» — неожиданный сигнал горна словно пробудил весь отряд, когда передняя линия стала активно забирать в правую сторону, быстро сворачивая с ранее намеченного пути.
Глава 37 / Не отступать!
Глава 37.
— Началось! Первый отряд, примерно в две сотни щитов выступил к нашей стене!! — главный в отряде ополченцев тут же подал сигнал по цепочке, пока тот не достиг ушей генерала Нортинга, что и сам конечно же заметил первое движение в этой судьбоносной схватке, первый ход, страшной партии.
— Северная Стена! На изготовку!
— Северная Стена! На изготовку!… — каждый приказ дублировался, оповещая весь город о поступающих указаниях, это давало каждому солдату в Колхиде понять, где началось движение вражеских сил, это было необходимо для скоординированности действий всех командиров, ибо Гнерал не мог быть во всех местах одновременно, его позиция располагалась в ближайшем от стены, каменном здании, как раз в том месте, где и было замечено основное скопление сил врага, в то время, как вся остальная стена была поделена на сектора, относящиеся к соответствующим сторонам света, таким образом, можно было держать в курсе происходящего весь гарнизон, и вместе с этим, своевременно реагировать на любые изменения, что происходили в том или ином месте.
— Лучники! Приготовиться к атаке со стороны Главных ворот!! — к трём сотням обученных лучников данный приказ имел прямое назначение, быть готовыми открыть огонь, как только прозвучит команда от генерала, тогда как ополченцы уже готовились выпустить из бойниц свои первые стрелы, их расположение не шло ни в какое сравнение с лучниками по эту сторону стены, выставленные на её гребне, они могли вести огонь на куда более дальние расстояния, нежели их обученные товарищи, но в чём же здесь скрывался подвох, это же было чистой воды безумие!
— Враг поворачивает! Отряд повернул на запад!! — уже было готовые к стрельбе ополченцы вынуждены были испустить напряжённый вздох, не пройдя и половины всего расстояния, отряд противника изменил направление своего движения, и, благодаря быстро распространившейся информации, занервничали уже солдаты в западном секторе, чьи командиры мигом оживились.
— Ну что сосунки, к нам гости! Встретим их со всеми почестями! Ахахаха! — какой — то безумец отвечал за данный сектор, но, как ни странно, солдат это только воодушевило, а некоторых, даже заставило улыбнуться, да кто вообще улыбается на войне!? Явно, это было крайне и крайне редким событием, особенно, в сложившейся ситуации.
Нортинг же, тем временем, строил у себя в голове схему вражеских перемещений.
— «Всего один отряд отправился к западным воротам, это точно отвлекающий манёвр, чтобы мы разделили ещё больше наши, и так слишком ограниченные силы, глупо было полагать, что они пойдут на нас в лобовую атаку, только зря собрал всех лучников у этой стены, но всё же, оставлять без внимания тот отряд нельзя ни в коем случае, если хотя бы одни ворота падут, город не устоит. В таком случае, стоит ли отправить к западным воротам сотню лучников? Вряд ли… нет — нет, они будут не так эффективны… если всего двести, то с нашими ополченцами должно хватить сотни наших воинов, или…»
— Внимание! Отряд Рахима возьмёт к себе ещё пятьдесят из резерва, и отправится к западному сектору, не дайте врагу пересечь стену!! — приказ Амадеуса Нортинга тут же был исполнен, в чём и сыграл свою положительную сторону эффект огромного страха во время любой войны, а именно то, что такие конфликты гарантировали практически беспрекословное выполнение приказов, несомненно, на стороне врага был правитель, который придавал каждому солдату бонус к атаке от своего присутствия, что могло стать определяющим в схватке за стену, и всё же, Амадеус отправил навстречу двум сотням вражеских воинов всего лишь сто пятьдесят колхидских, что могло оказаться очень неуравновешенным решением, и всё же, у генерала была уверенность кое в чём…
— Они начали второе наступление! Генерал!! Генерал смотрите!!! — спустя какое — то время северная стена вновь всполошилась, так как со стороны вражеских позиций к ним начали движение не два, не три, а целых пять лаксоских отрядов! Ровно в пять раз больше, нежели несколько минут назад повернули к западным воротам, такое число равнялось тысяче! Тысяча пехотинцев в броне сейчас твёрдо маршировала по направлению к вратам города, и невероятно мал был тот шанс, что они повернут точно также, как и предыдущие.
Кровь в жилах ополченцев застыла, никто в здравом уме не мог представить такой атаки, если прежде собственными глазами не свидетельствовал подобному. Количество солдат, идущих к северным воротам с высоко поднятой головой равнялось всему их войску, и у противника ещё было сверх того, что они уже бросили на стены, в любую секунду подкрепления к ним могли прибыть за считанные минуты, будь на то воля их командира, если понадобится, то солдаты лаксосии просто «поскачут» в этой броне по полям, словно какие — то быстроходные животные, ведь враги могли не жалеть сил, у Мидгарда было полно воинов.
— Не отступать!! Лучники! Товьсь!!! — довольный своим верным выбором не реагировать на первую вражескую атаку столь радикально, Нортинг смог сохранить в доступности у главных ворот всех имеющихся боевых лучников, на этот раз он также не имеет права совершить ошибку, приказы к атаке должны отдаваться согласно их составленному с министром, плану, а посему.
— Ополчение! Огонь по готовности!! Лучники! Ждать моей команды!! — солдаты уже практически отключили собственную голову, ставить под сомнение приказы командования сейчас приравнивалось к добровольной смерти, в этот самый момент, когда до твоих ушей доносится вражеский горн, счастливо трубящий о победном наступлении, а рука твоего товарища дрожит, вцепившись изо всех сил в старый обшарпанный лук, не остаётся выбора, не остаётся гордости, не остаётся жизни в твоей голове, что следует лишь приказаниям, ты словно умираешь на какое — то время, покуда твоё тело не дёрнется слегка, чтобы спустить давно натянутую тетиву.