Когда бойцы вокруг кричат, бросаясь на противника, и завязывается бой не на жизнь, а на победу, такое не передать полностью, и будет сложно почувствовать это вновь, тот самый момент, когда ты понимаешь, что теперь твоя жизнь находится не в твоих собственных руках, и всё зависит лишь от благосклонности случая, простого случая, что определит, кто на сей раз окажется частью этих погребальных колец.
Ритуал представлял собой смесь сожжения и погребения под небольшим слоем земли. Сперва трупы обливали смолой, а затем поджигали факелами с нескольких сторон, после чего ожидали, пока всё как следует прогорит, и уже потом засыпали землёй.
Наблюдая за тем, как кипящая смола из небольших котлов выливается на немного посиневшие тела воинов, Марк закрыл глаза ближайшему от себя солдату, прежде чем на его лицо пролилась эта пахучая жидкость. Держа в руках около двух десятков факелов, несколько воинов, а также Амадеус и Марк стояли в центре всех колец, так как в этот раз не погиб никто, кого можно было бы положить в центре, так что это место оставалось не тронутым.
— Ваше величество, вы произнесёте прощание для наших воинов, или это сделать мне? — Нортинг выступил чуть вперёд, оглядывая собравшиеся вокруг колец остатки войска, по численности их было не многим больше, чем лежащих в погребальном рисунке.
— Давай лучше ты. — Марк не хотел сейчас что — либо говорить, он не готовился, и не был великим импровизатором, чтобы с ходу произнести то, что необходимо в данном случае, на что генерал, по всей видимости, никак не отреагировал, а лишь выступив ещё немного вперёд, держа при этом факел по дальше от тех мест, где была разлита смола, начал произносить громкую и вдохновенную речь, в то время как Марк смотрел на окно своей страны, вглядываясь в строчку исчисления солдат.
[Внимание! Проведено обновление в связи с проведением ритуала похорон.
Количество армии — 663 человек(а) (513 воинов; 150 лучников)]
Более трехсот воинов сложили свои головы под этим холмом, более трёхсот семей не увидят своих мужей и сыновей, оставшись на попечении судьбы. В Колхиде не предоставлялось никаких пенсий и выплат, после смерти военного, всё это уже входило в зарплату мужчины, когда тот зачислялся в государственную армию, сумма была соответствующей их опасной работе, и чаще всего, по ходу службы каждый боец откладывал своей семье немного денег, чтобы те могли прожить на них ещё какое — то время, такие посылки «посмертной монеты» передавались в основном сослуживцами погибшего, каждый воин считал огромной ответственностью доставить деньги семье павшего, а также великую скорбь, что он принесёт собой в эту семью, неоднозначный долг, как товарища.
— …ВСЕ ГОТОВЫ ДОСТАВИТЬ ПОСМЕРТНЫЕ МОНЕТЫ СЕМЬЯМ ПАВШИХ ГЕРОЕВ!!?? — громко закричал генерал, обращая свои слова к скорбящим воинам.
— ДАААААААА!!! — продолжительный крик, раздающийся, как крик новой атаки, прозвучал в ответ со стороны бойцов, некоторые из них повскидывали вверх небольшие сумки и кошеля, тем самым показывая, что те находятся в крепких руках, и будут, во что бы то ни стало, доставлены.
— Тогда я горжусь вами! Горжусь своим войском и каждым в отдельности! Сегодня вы принесли как королю, так и Колхиде знаменательную победу, мы добились своей цели, и вернули варварам сполна, а бежавшие путь знают, и расскажут всем остальным, как гнало их наше войско, да так, что никто больше не сунется к нам, а если осмелятся, то мы всегда рады умереть, чтобы напомнить им, что колхидские воины, никогда не боялись войны! Никогда не боялись смерти! И будут бить по врагам до тех пор, пока их черепа не обратятся в пыль от наших ударов!!
— ДАААААААААААААА!!! ДАААААААААА!!!!!! ДААААААААААААААА!!!! — громогласный вой солдат всё продолжался и продолжался, Марк был полностью оглушён ими, тогда как звери в лесу встрепенулись, ожидая опасности с той стороны, где располагался холм Уруса. Нортинг поднял факел высоко в небо, отчего искры стали танцевать по направлению сияющих звёзд, он какое — то время дал солдатам хорошенько прочистить глотки, ведь процесс воодушевления прошёл очень и очень хорошо, даже по ожиданиям самого генерала, а знал бы он ещё, как был ошеломлён Марк в тот момент, ему — то уж точно, таких эмоций хватило бы на месяц вперёд в его прошлой жизни.
— Ваше величество… я думаю пора, прошу, начинайте. — по команде Амадеуса, наш герой, вместе с остальными факельщиками, вышагнул за пределы первого внутреннего кольца, после чего развернувшись обратно, король осторожно опустил факел так, чтобы огонь не поджёг его самого, а затем поднёс пламя прямо к отливающей свечение факела, тёмной жидкости.
Вспышка!
Марк немного резко отреагировал, поспешно отпрянув от, мигом загоревшегося, тела молодого человека, по которому в мгновение ока разошлись искры, и проползли огненные языки, что тут же зашумели, охватывая всё больше и больше тел по соседству.
— Ваше величество, скорее, не останавливайтесь! — настойчиво поторопил нашего героя Амадеус, напоминая Марку о том, что необходимо поджечь следующие кольца, а они не могли этого сделать, пока король находился между ними.
— Да, извини. — подумав над тем, стоит ли королю разбрасываться извинениями перед генералом, Марк всё же решил не придавать этому особого значения, если его военный учитель говорит, значит Марк должен слушать, и не тормозить, может извинения и были лишними, но их причина была истинной, Марк больше не в своём старом мире, здесь надо быть на чеку постоянно, шевелить извилинами и полагаться на надёжных людей, что защитят, когда ты спишь, и направят, когда ты пойдёшь не той дорогой. Нортинг уже рисковал стать одним из таких людей для нашего героя, ведь Марк всё же был человеком, простым человеком, что хотел выжить, с целью найти дорогу домой.
— «Я хочу назад. Хочу убраться из этого ада, здесь совершенно не моё пристанище, не хочу видеть, и идти со смертью рука об руку. Этот мир не мой… не мой мир…»
С каждым новым кругом пламя победы всё разгоралось, символизируя прощание с павшими, что так иронично являлись топливом для этой самой победы, кожа отваливалась чёрными обгоревшими кусками, издавая мрачные лопающиеся звуки, шипение крови сопровождало всеобщее молчание шумом огня, и стремительно поднимающихся в воздух искр, что выплёвывали кончики извивающихся языков пламени.
Все отступили как можно дальше, когда запах горелой плоти начал врезаться в ноздри, провоцируя уже не скорбь по умершим, а простое естественное отвращение, которого Марк, как оказалось, совершенно не чувствовал, его ощущения словно отключились на короткое время, пока он один не остался наблюдающим за обугленными телами людей, многие из которых ссохлись, приняв при этом немного другие положения, создавая страшную иллюзию, что в то время, когда факелы коснулись смолы, некоторые из павших были всё ещё живы.
Марк понимал, что это невозможно, всех неоднократно проверили перед тем, как положить в кольцо, а ещё предстояло похоронить то, что осталось после красивого костра из трупов. Десяток воинов с самодельными лопатами натащили рыхлой земли из — под холма, после чего стали планомерно забрасывать смрадное место, при этом нацепив на лица мокрые тряпки, чтобы пепел не попал им в лёгкие. Марк также одним из первых получил маску, и не снимал её до возвращения в командирскую палатку.
Было неизвестно, сколькие тяжело — раненых ещё умрут за время послевоенного привала, но в данном случае приходилось мириться с такой участью, им всем ещё предстоял долгий путь, наполненный победами, поражениями, и извечными смертями.
Глава 19 / Долгий путь домой
Глава 19.
Марк и не предполагал, что для него путь обратно в столицу окажется таким долгим. Множество воинов всё ещё не оправились от битвы, как раненые, так и здоровые проходили сейчас новое испытание, продолжая борьбу за собственные жизни.
— Ваше величество, прикажите снова привал! Воины в самом конце не могут идти, пока не отдохнут, похоже, что болезнь разгулялась среди них. — Нортинг нагнал лошадь нашего героя, что двигалась во главе колонны, подальше от раненых и, возможно, больных солдат, что постепенно переместились в хвост, дабы заразить как можно меньше ещё, пока что, здоровых бойцов. Но из — за невозможности бросить тех, кто шёл позади, Марк не оставлял заболевших и раненых, что хоть и продолжали умирать по одному или два человека только за один привал, всё ещё не прекращали из последних сил шагать в общем темпе, не в силах сдаться, когда до Колхиды осталось идти чуть больше одного дня, сущий пустяк, казалось бы, но этот пустяк будет стоить жизней ещё многим.
— Объявляй привал. — зная, что вскоре обнаружатся новые трупы солдат, Марк уже систематически готовился проводить быстрый обряд погребения. За считанные минуты несколько тел были подожжены и захоронены в овраге, так как рыть землю уже ни у кого не было сил, все до единого воины вложились последними силами в собственные ноги, чтобы преодолеть этот последний рывок.
Закат ознаменовал половину пройденного от последнего привала, пути, где — то не так далеко можно было набрести на дальнюю колхидскую деревушку, чтобы там пополнить запасы, и уже без труда добраться до города. Сидя перед костром, Марк устало поедал последние из своих нескромных запасов, за последние сутки он испытывал небывалую ранее изнурённость, а его моральный дух был истощён, даже истосковавшись по, теперь кажущимися тёплыми и безопасными, королевским покоям, Марк также ощущал сильный голод, который пытался преодолеть, раскалывая навершием сломанного меча, который сплющил сухую скорлупу, что разлетелась по плоскому камню — подставке, открыв взору гнилое ядро, что Марку пришлось сразу же выбросил прочь.
— Ваше величество, ну как вам ваш первый военный поход? — словно старому другу, обратился к нашему герою также вытянувшийся возле костра, генерал Амадеус, как — то раз Марк спросил его, не были ли они родственниками с Мадеусом, визирем, которого Марк встретил сразу же по прибытию в этот мир, кстати сказать, наш герой давненько его не видал, надо будет выяснить, какими делами промышляет Герцог, и разобраться с ним так или иначе, ведь всё же он был одним из самых близких людей к прошлому королю Колхиды, а теперь от него ничего не слышно, всё это наводило излишние подозрения на Марка, так что он не сразу ответил на вопрос генерала, несколько всё обдумав.
— Всё серьёзнее, чем я предполагал. — на этом Марк сделал длительную паузу, думая, что и так уже тем самым произвёл эффект взрощенного в тепличных условиях, человека, что «внезапно» увидел мир таким, какой он есть на самом деле.
— Хо, и правда, тут серьёзней некуда. — иронично усмехнувшись, Нортинг посмотрел на палицы своих вытянутых ног, что грелись у самого основания костра, и именно таким образом поступали сейчас все солдаты.
В походах необходимо было поддерживать ноги в чистоте, а также регулярно просушивать как стопы, так и обувь, чтобы не распустить грибка или ещё чего хуже, например гноящихся струпьев, что могут возникнуть от любой веточки или небольшого мусора, что попадёт в ботинок к солдату, и забьётся под его кожу.
— А какой это ваш поход по счёту? Именно с военными целями? — Марк захотел узнать, за сколько походов Нортинг приобрёл свой текущий опыт вояки, чтобы очертить для самого себя границы возможностей, ведь даже сейчас, Марк ощущал, что возвращался из этого похода немного другим человеком, тогда как Нортинг внушал ту ауру, которая намекала на участие в десятках подобных ситуаций.
— Ну, я не считал, ваше величество, возможно… что около сорока, включая те небольшие патрулирования, что я производил ещё рядовым солдатом, помогая городской страже с истреблением банд, и заканчивая погонями за забредшими сюда по ошибке, мелкими варварскими племенами, хотя, не сказал бы, что они тогда сильно сопротивлялись… — бросив небольшую шишку в костёр, Амадеус принял сидячее положение, в непроглядной задумчивости уставившись на пылающий хворост.
— Что там с больными? Скольких мы ещё можем потерять, пока завтра к вечеру доберёмся до деревни? — Марк уже видел обновлённые данные после каждых похорон, но он надеялся, с каждым разом, что этот ритуал уж точно будет последним в этом походе, но, как оказалось, сейчас от него самого мало что зависело, на смертном одре с каждым часом могло оказаться всё больше людей, и это ещё не считая рабов, которых также необходимо было тащить с собой, но на удивление, и даже к какой — то досаде нашего героя, никто из пленных варваров ещё не умер, что доказывало их стойкость к естественным природным условиям, возможно, из их маленьких детей получились бы в дальнейшем хорошие бойцы Колхиды?
— Вроде пока тяжело — больных не осталось, но я не думаю, что все из них дойдут, всё же завтра ситуация может резко усугубиться. Эти военные болезни столь непредсказуемы, в основном их сила зависит от крепости здоровья каждого, но при этом, у нас даже сильные иногда заболевали, так что тут ничего не ясно до сих пор. — словно не желая сильно развивать данную тему. Нортинг немного отвёл взгляд на позиции, где возле большого дерева расположили варваров, что также отдыхали без задних ног под бдительным присмотром самых крепких бойцов, что не оставят их без внимания ни на секунду.
Всего одного хитрого варвара будет достаточно, чтобы ночью перерезать весь лагерь, и по одной из историй, что рассказывал Амадеус, такое действительно уже случалось, только очень и очень давно.
— Тогда почему варвары такие выносливые? Ещё ни один не погиб от этой болезни, тогда как нам приходится ходить в масках, они что, какие — то особенные?? — Амадеус лучше изучил варваров за всё это время, так что, возможно, он мог знать их секрет.
— Возможно, что так и есть, ваше величество… — с сожалением в голосе, произнёс генерал — Варварские племена очень многообразны, не так, как в наших городах, нас не так много, как и их, но они постоянно обмениваются детьми с другими племенами, смешивая кровь, это единственное существенное отличие, сложившееся между нами на протяжении многих лет, даже каннибализм не так отличителен, ибо во времена голода, в Колхиде творилось и не такое, но вы ведь помните… — тут Марк не знал что ответить, по — этому просто кивнул, мол, не продолжай, я тебя прекрасно понял, а на самом же деле Марк ничего из этого не мог вспомнить, так как он не получил воспоминаний предыдущего короля, что грозило ему некоторыми неудобствами, подобными этой.
— Тогда варвары, выходит, просто генетически совершеннее нас, колхидцев. — констатировал Марк очевидную истину.
— Генетически совершеннее?? — было понятно, что генерал не совсем уловил смысл сказанных Марком слов, на что тот никак не отреагировал, и не стал объяснять Амадеусу, как устроены организмы, потому как Система всё — равно не даст ему понять ничего, что пока не загружено в Гаид, так радикально поперёк Системы не попрёшь, лишь только знания Марка о том, что находиться за пределами доступных для изучения веток, могло помочь ему в опережении развития других государств, сейчас каждое из них развивалось в том ключе, который был выгоден в данный момент, но зная дальнейшие требования, а также особенности технологий из прошлой жизни, Марк мог побороться за место под солнцем, и ему необходимо было лишь обеспечить стабильность в государстве, чтобы спокойно развиться до сильнейшего, но, как говориться, легко сказать…
— Пойду проверю пленных, ваше величество. — надев ботинки, Нортинг направился в сторону от костра, где Марк остался сидеть в компании нескольких бойцов, покуда его не поклонило в сон, и, забравшись в свою палатку, Марк постарался как можно скорее уснуть, не обращая при этом внимания на вой стаи комаров снаружи. Ни один из бойцов, что ночевали под открытым небом, не отходили далеко от дымных участков костровищ, так как в противном случае, их запросто съели бы мелкие твари, или же заразили очередной чумой, которой опасался каждый солдат, будучи немного суеверным. Огонь отгоняет ночных духов — так считали бойцы, ночуя вокруг больших, но контролируемых очагов пламени, куда постепенно подкладывали топливо дежурные товарищи.
Глава 20 / Успешный боевой поход
Глава 20
К счастью, на следующее утро, когда протрубили общий сбор всего войска для последнего рывка, совершаемого до ближайшей деревни, никто из воинов не умер, и Марку не пришлось венчать новый день очередными похоронами, так что, подняв всех будущих рабов, а также позаботившись об освобождённых крестьянах, чтобы те смогли вовремя собраться и приготовиться к переходу, так как не были столь обучены и расторопны, как простые бойцы колхидского войска, колонна была готова продолжить своё возвращение.
Взобравшись на уже уставшую лошадь, Марк повёл остатки своего войска по ровным фермерским полям, что наконец — таки простирались под их усталыми ногами, восходящее солнце встречало их со спины, тогда как множество деревенских собрались на главной дороге, кланяясь в ноги въезжающему на лошади королю. Марк сразу же почувствовал, что вернулся домой, ощущая себя в большей безопасности, нежели несколько часов назад, маска правителя уже плотно приросла к его лицу, так что он уже чувствовал зарождающуюся зависимость от присутствия подчинённых, что стояли перед ним на коленях, поддерживая его собственную важность и авторитет.
— Его величество вернулся из похода…
— Как думаешь, большие были потери?…
— Их отправлялось около тысячи, а теперь более чем на треть меньше…
— Ты думаешь мы проиграли?…
— Возможно…
— Расступись! Дайте дорогу раненым! Пленных оставьте за воротами, под присмотром лучников! — проезжающий голоппом по деревне, генерал, разгонял жителей с пути колонны солдат, которым предстояло наконец — то спокойно отдохнуть, и восполнить запасы продовольствия у деревенских. Староста поселения уже говорил с заместителем генерала, заполняя простой документ о том, что в следующем месяце с этой деревни не будет взиматься барщина, так как сейчас они значительно потратятся на еду и кров для солдат, а также на кое — какие лекарства, чтобы облегчить их состояние после похода, если бы после такой помощи с жителей ещё и собрали налог, у них практически ничего бы не осталось, так что подобные формальности были предусмотрены не просто так.
Слухи о бойне с варварами быстро разлетелись по округе, благодаря очень разговорчивым солдатам, что, пользуясь гостеприимством деревенских, травили им байки и различные небылицы, даже касающиеся короля Грэкхэма, который, якобы, также повстречался им на пути. Деревенские внимали каждому их слову, развесив уши, и не задумываясь над правдивостью слов доблестных воинов, что пользовались простотой и доверчивостью крестьян, выставляя себя в их глазах «рыцарями в сияющих доспехах».
Марк же расположился в доме старосты деревни, вместе с высшим командованием, Амадеусом, и ещё несколькими приближёнными, но помимо всего, рядом с нашим героем также присутствовал рядовой боец, который был здесь с одной простой целью.
— Как прошёл ваш доблестный поход, ваше превосходительство? — вежливо интересовался староста деревни, наполняя кубки, расположенные на столе, красным вином, что разливалось из небольшого кожаного бурдюка.
— Не надо лести. Прошёл, как всегда, много смертей, цель достигнута. — коротко отрезал Марк, не давая старику раздражать его своим раболепием, он слишком устал, и хотел простой адекватной беседы, а не бессмысленных речей, также наш герой так сильно истосковался по нормальной еде за это время, что позволил себе отужинать мясом и овощами в этой деревне, естественно, предварительно давая знак воину, чтобы тот отпил около половины из королевского кубка, а также начал пробовать основные блюда, перед тем, как за них возьмётся сам Марк. Главе деревни немного не понравилось, что его еду считают отравленной, по большей части из — за того, что каждый из этих продуктов он отбирал сам лично, чтобы угодить великому королю, а взамен получил лишь подозрения, за столь расточительный приём, где использовалось качественное мясо монстров, которого было совсем немного даже у старосты деревни, и хранилось оно в каждом доме, как некое лекарство, помогающее поставить на ноги человека, после того, как его организм будет истощён болезнью, или по каким — то иным причинам.
— Прошу простить ваше величество. — уже немного другим, и более естественным тоном произнёс старик.
— Ваше величество, можете уже приступать к еде, я так думаю, что любые известные яды уже подействовали бы на солдата. — понимая, в какой ситуации находится Марк, генерал, спустя некоторое время, сам приступил к еде, ведь вместо него не было никого, кто бы мог проверить еду в его собственных тарелках, но тем не менее, он не мог начать трапезу вперёд короля, но Марк всё же не возжелал пойти на поводу.
— Можете начинать, это приказ. — наблюдая за каждым, кто положил по кусочку пищи в рот, наш герой терпел ещё какое — то время, прежде чем поднести деревянным прибором кусок уже остывшего мяса к открытому, и наполненному слюной, рту.
Укус.