Аджитт молчал, а Лера не знала, что говорить и стоит ли говорить вообще. Она не знала его и совершенно не хотела узнавать, и его просьба могла настолько выбивалась из привычного поведения, что поставила в тупик.
— Я почти ничего о тебе не знаю, — тихо сказал Аджитт, качнув стакан, который держал в руке. — Чем ты жила, кем работала до того, как попала сюда? И вообще, почему согласилась?
— Я и сама очень часто задаюсь этим вопросом, — пробормотала Лера вполголоса.
— Тебе плохо со мной? — вопрос застал врасплох. Плохо ли? В общепринятом смысле, наверное, нет. Аджитт относился к ней бережно, как к дорогой игрушке, за которой надо следить и ухаживать. Но только чувство, что она для него просто вещь, не покидало, напротив, становилось только сильнее с каждым днём.
— Я привыкла узнавать мужчину до того, как лечь с ним в постель, — призналась она после непродолжительного молчания. Вызывать его гнев или недовольство Лере не хотелось, хотя Аджитт никогда не повышал на неё голос и вообще вёл подчёркнуто отстранённо. Что же случилось, раз он решил сломать стену, которую сам между ними воздвиг?
— А я не привык вообще разговаривать с теми, кто получает деньги за то, чтобы исполнять мои прихоти. — Ответ прозвучал неожиданно откровенно, и Лера невольно нахмурилась — чего он добивается?
— Но между тем сейчас мы просто сидим и разговариваем, — заметила она, удивляясь смелости, взявшейся совершенно, казалось, ниоткуда. — Почему? Что изменилось?
— Не знаю, — честно ответил Аджитт. Потом поднёс стакан ко рту, сделал небольшой глоток, и Лера невольно проследила за движением кадыка под смуглой кожей. — Ты когда-нибудь задумывалась о том, как я живу, что из себя представляю?
— Нет. — Откровенность за откровенность, обманывать Лера не хотела. — Я рассматриваю вас, как человека, который купил моё тело на определённый срок. Дистанция помогает сохранить разум холодным.
— Значит, ты меня понимаешь, — хмыкнул Аджитт. Его чётко очерченные губы изогнулись в дьявольской улыбке, от которой по коже прошла ледяная волна. — Мне действительно достаточно того, что ты помогаешь снять напряжение и утихнуть огонь, который сжигает изнутри каждый день. И я не рассматриваю тебя, как личность, не думаю о твоих желаниях, не думаю о том, что ты чувствуешь ко мне. — Он подался вперёд, на свет, хищно сверкнули синие глаза, впиваясь в неё. — Но сегодня я задумался: кто ты? Какая ты? Почему именно ты? Эти вопросы никогда не беспокоили меня ранее, с теми, кто был до тебя. Так почему я подумал о тебе? И почему сейчас, когда…
— Когда что? — спросила Лера, когда он оборвал сам себя.
— Не важно. — Аджитт криво улыбнулся. — Не важно, — повторил тише, вновь откидываясь на спинку кресла. — Иди домой, ты, наверное, устала.
— Вам точно больше ничего не нужно? — уточнила она, поднимаясь. Чувство растерянности ощущалось так явственно, словно обрело физическую форму и сейчас витало над его головой. Лере вдруг подумалось, что он очень одинок, хотя никогда в этом не признается.
— Нет, иди, — качнул головой Аджитт, поднимая глаза к потолку, давая понять, что разговор окончен. Уже у двери он вновь окликнул: — Мне нравится, что ты сделала с причёской, белый цвет очень тебе идёт.
Лера растерянно кивнула, тихо прикрывая за собой дверь, и всю дорогу думала над странным поведением Аджитта, пытаясь разгадать его причины. Но ответов не было, только вопросов становилось всё больше. А ночью ей снова приснился сон, но на этот раз никаких полётов. Нет, Лера шла по незнакомому городу, похожему на средневековую деревню. Узкие улочки, низкие деревянные дома, украшенные резьбой и странными символами над дверьми. Она шла, не зная, что ищет, но это что-то было очень важным, жизненно важным для неё. Вдруг сердце забилось с перебоями — впереди показался дом с красной черепичной крышей, покрытой мхом. Не мешкая ни секунды, Лера толкнула дверь, над головой мелодично зазвенели колокольчики, оповещая о посетителе.
Внутри царил зеленоватый полумрак, сквозь окна бутылочного цвета с трудом пробивались солнечные лучи. Всё помещение небольшой лавки было заставлено стеллажами с книгами и артефактами, о предназначении которых можно было только догадываться. Лера с интересом проходила мимо, останавливаясь и разглядывая, но взять что-то в руки не решалась.
— Ты, наконец, пришла, — раздался голос за спиной, но страха он не вызвал, наоборот, показалось, что она слышала его много-много раз, в далёком сне, который сама давно позабыла.
— Простите? — Лера обернулась, встречаясь взглядом со стариком, таким дряхлым, что было вообще удивительно, как он мог стоять на ногах. Кожа на его щеках и шее висела складками, гладкий подбородок остро смотрел вверх, а руки казались обтянутыми старой пергаментной бумагой. Облачённый в хламиду грязно-белого цвета, он смотрел с такой любовью и счастьем, что сердце невольно защемило, а на глазах выступили слёзы.
— Сарасвати, — произнёс старик с нежностью, поднимая руку и касаясь сухой тёплой ладонью её щеки.
— Вы, вероятно, перепутали меня с кем-то, — пробормотала Лера, смущённая тем, что придётся разочаровать его. — Меня зовут Лера, я здесь…
— Я знаю, как тебя звали в твоём мире, — небрежно отмахнулся старик. — Но раз уж ты вернулась, прими свою сущность и забудь о времени, проведённом в ссылке. Вернись к своим истокам, владелица озера.
— Всё это, конечно, очень интересно, но я лучше пойду, — нервно улыбнулась Лера, осторожно отступая к двери.
— Твоё время вот-вот настанет, — торжественно произнёс старик. — И тогда ты всё вспомнишь. И вернёшься. — Он взял с полки тонкую книжицу в чёрном переплёте и показал ей. — Она поможет тебе. Поможет вспомнить и обрести свою силу.
Лера заворожено смотрела на обложку, на которой на глазах проступала золотая вязь неизвестных символов. Вот они вспыхнули и замерцали, притягивая взгляд.
— Ищи её, Сарасвати. Найдёшь — обретёшь себя.
Голос ещё звучал в голове, когда Лера проснулась, растерянно огляделась, пытаясь понять, где находится — разум до сих пор блуждал в пыльной лавочке, пропитанной запахом книг и увядания. Что это было? Она запустила руки в волосы, с усилием потёрла виски, пытаясь сбросить зеленоватый туман, окутавший сознание. И замерла, потрясённо глядя на пряди в руках. Не веря своим глазам, вскочила, подбежала к зеркалу, но в комнате было слишком темно, пришлось раздвинуть шторы и вновь вернуться. Потрясённо ахнув, Лера коснулась головы, проводя по гладким, идеально белым волосам без малейшей черноты. На неё словно смотрел совершенно другой человек, даже глаза стали прозрачнее, или это просто показалось?.. Лера зажмурилась, надеясь, что видение пропадёт, но, открыв глаза, увидела всё те же белоснежные волосы.
— Чертовщина какая-то, — пробормотала она. По спине липким ледяным потом растёкся страх, замирая, сворачиваясь в клубок внизу живота. — Надо выяснить, что здесь происходит, иначе я сойду с ума и не замечу этого.
Когда она вышла к водителю, тот и глазом не повёл, глядя на её обновлённый образ, а Лера всю дорогу до работы только о нём и думала. А ещё о том, что скажет Ракеш, увидев её такой. И Аджитт. Решит ли он, что она специально для него поменяла причёску, или по обыкновению промолчит?.. Узнать его реакцию не получилось, потому что, поднявшись на этаж, Лера встретилась с той, что вскоре должна была стать его женой.
Пятнадцатая глава
Лийа Д’аггар с детства была уверена в одном — она создана для того, чтобы править. Стоило ей, тогда ещё маленькой девочке, узнать о помолвке с наследником Чёрных драконов, как все её мысли устремились в будущее, в котором она возглавит Кланы, в котором она придумает множество законов, расширяющих права женщин, в котором она, став матерью нового наследника, рука об руку с мужем поведёт их мир к новому, лучшему будущему.
Но годы шли, и розовый туман перед глазами рассеивался. Женщинам-драконам равноправие было ни к чему — за всю жизнь Лийе так и не удалось встретить ни одну, что пожелала бы стать совершенно самостоятельной. В их мире незамужних не было — количество мужчин давно превысило количество женщин. Каждая была обеспечена и занималась тем, чем пожелает, даже бизнесом, если есть стремление. Пусть женщин и не допускали до руководящих постов, недовольных не было.
Кланы грызлись меж собой не первую сотню лет, постоянно перетягивая на себя одеяло, и только крепкая рука Чёрных сдерживала их от того, чтобы мелкие стычки не перерастали в настоящую войну. Лийа поняла, что её никогда не воспримут, как лидера, не выслушают и не примут всерьёз. А, узнав своего наречённого лучше, рассеялись последние иллюзии — Аджитт, как и большинство мужчин, рассматривал их брак исключительно, как обоюдовыгодный союз, меняя земных девушек в своей постели, как перчатки.
Лийа хотела любви. Она зачитывалась книгами, которые привозили братья, путешествуя по другим мирам, и мечтала о том, что муж будет относиться к ней трепетно и нежно, носить на руках и плакать от радости, когда она скажет, что ждёт ребёнка. Аджитт же всем своим видом говорил, что с радостью отказался бы от навязанного брака и остался один, если бы не необходимость родить наследника. Поначалу это обижало, потом оскорбляло, а теперь Лийа смирилась и поняла, что добьётся власти так или иначе, пусть дорога к ней будет дольше. И сделает всё, чтобы Аджитт в её жизни не задержался.
Пока она не делилась своими честолюбивыми планами ни с кем, предвкушая, как, изучив все дела, которыми управляет муж, обязательно поймёт сама, с чего надо начинать и куда идти. Лийа обладала редкой способностью стремительно выстраивать логические цепочки и анализировать поступающие факты с невероятной скоростью. Для этого ей требовалось одно — доступ к информации, которую Аджитт пока тщательно скрывал.
Мягкой и покладистой Лийа никогда не была. Истинная дочь своих предков, она вспыхивала, как пламя, могла спорить до умопомрачения и с неохотой соглашаться, если проигрывает. При этом с близкими Лийа вела себя иначе — она любила их всех, всех до одного, и готова была зубами разорвать глотку любому, кто причинил бы зло ей или кому-то из братьев.
Это утро для неё началось как всегда энергично — долго залёживаться в постели не было времени. Через час после пробуждения Лийа уже мерила шагами коридор, злясь, что в отсутствие Аджитта никто не смеет его открывать, даже для его будущей жены. Двери лифта в конце коридора распахнулись, и она с надеждой взметнула взгляд, чтобы тут же нахмуриться: навстречу шла стройная беловолосая девушка в скромном тёмно-синем платье по колено. Верхняя губа презрительно изогнулась: очередная Игрушка, которую приобрёл Аджитт. Но тут же в голове мелькнула мысль, что можно использовать девчонку — кто знает, делится ли он с ней чем-нибудь? Лийе ни разу не доводилось общаться с девицами, которые скрашивали ему досуг, но раз такой шанс представился, почему бы и не попробовать?
— Доброе утро, — она приветливо улыбнулась.
От неожиданности Лера сбилась с шага, осторожно разглядывая высокую, ослепительно красивую женщину, стоявшую напротив. В её волосах будто полыхало пламя, а ярко-зелёные глаза смотрели искренне и доброжелательно.
— Вы, вероятно, работаете на Аджитта? — предположила незнакомка. — А я — Лийа, его невеста.
— О, — только и смогла выдавить Лера, лихорадочно раздумывая, как вести себя дальше. В её мире встреча любовницы и невесты могла закончиться более чем плачевно, но здесь Лийа, кажется, совершенно не злилась на неё, напротив, разглядывала с любопытством.
— Не волнуйтесь, — правильно разгадала её сомнения Лийа. — Я не вправе мешать моему будущему мужу развлекаться так, как он того пожелает. И, — тут она лукаво подмигнула, — не собираюсь этого делать. У меня другие цели и другое предназначение, а его милые прихоти в постели пусть выполняет кто-то другой. Я не против. Так как вас зовут?
— Лера, — ошарашено произнесла она и поправилась: — Валерия.
— Удивительный цвет волос, — задумчиво протянула Лийа и пропустила одну из прядей меж пальцев. Жест был слишком интимный, не подходящий тем, кто знаком всего несколько минут. Но Лийа, не дав опомниться и отступить в сторону, сама склонилась к Лере и прошептала: — Знаете, я всегда не любила свои волосы. Они такие яркие… Думаю, вы меня понимаете — каждая девушка когда-нибудь устаёт и хочет сменить цвет волос.
— Да, — невольно улыбнулась Лера. Несмотря на кажущуюся абсурдность ситуации, она чувствовала, что проникается симпатией к невесте Аджитта. А, вспоминая о словах Ракеша, ей можно было даже посочувствовать: такая открытая, непосредственная девушка станет женой угрюмого дракона, который после рождения наследника и в сторону её не взглянет.
— Если вы задержитесь здесь надолго, нам обязательно стоит подружиться, — заговорщицки прошептала Лийа. — Раз уж мы будем так или иначе делить внимание одного мужчины.
— Я… — Лера замялась. — Я пока не знаю, как долго здесь пробуду.
— Надеюсь, что долго. — Лийа взяла её ладонь в свою и нежно пожала. — Мне очень не хватает подруги, с которой можно обсудить сокровенное, а не простые светские хроники. Понимаете, конкуренция в нашем мире велика, и многие готовы воткнуть в спину нож, если это поможет шагнуть выше по ступенькам иерархической лестницы… Впрочем, к чему я вам это говорю, вам наверняка скучно!
— Нет, что вы! — с жаром ответила Лера. — Я ведь почти ничего не знаю об этом мире, я здесь только вторую неделю…
— Тогда решено — в ваш выходной мы обязательно выпьем чашечку кофе, а может, и чего-то покрепче. — Лийа счастливо хлопнула в ладоши. Потом замялась и смущённо улыбнулась: — Только… Мне бы пока не хотелось, чтобы об этом узнал Аджитт… Ну, вы наверное уже знаете, что у него не слишком лёгкий характер, и…
— Не волнуйтесь! — заверила Лера, улыбнувшись. — Я сохраню нашу встречу в секрете.
— Прекрасно. — Лийа просияла. — Я позвоню тебе. Ничего, что на ты?
Лера едва успела качнуть головой, когда из лифта вышел Аджитт. Замерев на мгновение, он нахмурился и стремительно подошёл к ним, не сводя ледяного взгляда с Лийи.
— Что-то случилось? — холодно спросил он.
— Соскучилась, — непринуждённо улыбнулась Лийа. — Мы можем поговорить?
Аджитт кивнул и, не оборачиваясь, пошёл к кабинету, и его невеста, подмигнув Лере, поспешила следом.
Настроение стремительно поднялось — Лера и подумать не могла, что обретёт союзницу в лице Лийи. Признаться честно, она боялась их встречи, представляя, как та набросится на неё разгневанной фурией, но оказалось, что Лийа — очень милая и добрая девушка, с которой действительно хотелось подружиться. Мимо прошла Мара, одарив Леру слегка высокомерным взглядом. В руках она держала поднос с кофе — судя по всему, невеста задержится у Аджитта, а значит, а у Леры было полно времени, чтобы подумать о странном сне и попытаться найти в интернете хотя бы какую-нибудь информацию о волшебстве, пропитывающем воздух.
Проснувшись, она поначалу не могла понять, что именно так нежно щекочется в носу. Мир словно обрёл яркость, чёткость, словно с глаз сдёрнули пелену. И всю дорогу до офиса Лера во все глаза рассматривала проплывающие за окном улицы, одновременно узнавая и не узнавая знакомую дорогу. Высокие небоскрёбы привычно подпирали небо, но теперь Лера видела и узкие улочки, на которых домики из её сна теснились, наползая друг на друга. Заметила она и то, что большинство людей было одето вовсе не в современные костюмы, привычные взгляду, а в длинные балахоны или вычурные платья, словно сошедшие с иллюстраций к средневековым романам. Мир Абхеи открывался перед ней, как шкатулка, полная тайн, и Лера чувствовала, что хочет открыть её, узнать о том, что так тревожит где-то на глубине подсознания, попробовать связать воедино сны и явь, в которой она пребывала.
— Не думал, что скажу это, но ты выглядишь невероятно, — раздался знакомый голос над ухом. Вздрогнув, Лера подняла глаза и встретилась взглядом с Ракешем, — она так крепко задумалась, что совершенно не услышала его шагов.
— Спасибо. — Рука неосознанно взметнулась к волосам, поправив причёску. В груди разлилось тепло, а внутренности сделали сальто. Ракеш накрыл её ладонь своей и осторожно сжал, проведя большим пальцем по выступавшим костяшкам.
— Я соскучился, — тихо произнёс он. — Жду-не дождусь выходных.