С этими словами он ушёл, а Лера обмякла, чувствуя себя так, словно из тела вынули все кости разом. Страх парализовал настолько, что она забыла, как дышать, пытаясь представить, что именно приготовил для неё тот, кого она должна называть Боссом, но кто по сути являлся полноправным хозяином её тела.
Одиннадцатая глава
Тонкие изящные пальцы с идеальным маникюром отбивали нервную дробь по столу — Лера не могла остановить охватившую её нервозность. Воспоминания о времени, проведённом с Ракешем, перекрывалось страхом при мысли о том, что именно сегодня приготовил Аджитт. В своём мире она, скорее всего, восхищалась бы им издалека, может, даже пару раз представила бы, оставшись дома одна со своими игрушками. Но теперь, зная его, чувствуя его силу, Лера даже в страшном сне не могла бы себе представить, что сможет ему отдаваться. Добровольно. За деньги. Никакие деньги не могли заменить счастья, которое она испытывала в объятиях Ракеша. Но могло ли быть у них будущее? Нет, конечно. Это лишь мечты, которыми она тешит себя, чтобы не думать о реальности, уродливой и пугающей. Лера чувствовала, как постепенно сходит с ума, а ведь прошла всего неделя, как она здесь. Может, не стоит вообще цепляться за призрачную надежду на чужие чувства и, как только закончится контракт, бежать отсюда, сломя голову? Благо, заработанных денег хватит, чтобы отправиться в хороший отпуск и постараться забыть обо всём, как о страшном сне. Забыть Аджитта. Забыть Ракеша… В носу защипало и пришлось запрокинуть голову, не давая слезам заполнить глаза. Сама вляпалась — сама и расхлёбывай теперь, и пусть нутро сжимается от страха, она справится. Ведь ради чего, собственно говоря, Лера вообще сюда пришла? За деньгами и острыми ощущениями в сексе. Вот возможность получить и то, и другое. Значит, пора перестать ныть и отключить голову. Совершенно отключить.
Словно ледяной ветер пронёсся внутри, заморозив лишние мысли и чувства. Лера медленно выпрямилась, расправила плечи и холодно улыбнулась своему отражению в тёмном экране монитора. Что за приступ внезапной паники? Что за желание себя пожалеть? "Соберись, тряпка!" — подумала она и потянулась к сумочке, за губной помадой. Подправила макияж, убеждаясь, что выглядит, как всегда, идеально. Глубоко вздохнула — никаких посторонних мыслей. Надо взять это за правило: никаких посторонних мыслей на работе. Никаких мыслей о Ракеше. Никаких мыслей о любви. Это просто работа, которую надо выполнить, ничего страшного.
Но, несмотря на все установки, на всю решимость, едва голос Аджитта раздался из коммутатора, стоявшего на столе, как страх вернулся, захлестнул с головой, и под коленями разлилась противная слабость. В голове вспыхнула картинка: драконы, взлетающие в небо, и Лера поймала себя на мысли, что хочет стать одной из них, подняться высоко-высоко, чтобы никогда больше не видеть Аджитта, не чувствовать себя ничтожным червяком под пронзительным, требовательным взглядом тёмно-синих глаз.
К удивлению Леры, Аджитт ждал её прямо за дверью, а не за столом или сидя на диване, как обычно. Он смотрел на неё пристально и с каким-то жадным предвкушением, окидывая взглядом снизу доверху, пока одобрительная улыбка, наконец, не коснулась его губ. Хищная, голодная красота, способная свести с ума любого, на Леру не действовала совершенно. Что-то изменилось в ней после этих выходных, и теперь эта красота вызывала почти животный страх.
— Ты ещё не всё изучила в моём кабинете, — продолжая улыбаться, проговорил Аджитт. — Например, одно занятное помещение. Маленькую комнату для удовольствий.
— Здесь? — Лера огляделать, но не увидела ничего, кроме двери, ведущей в душевую.
— Ты правильно смотришь. — Улыбка Аджитта стала ещё шире. Он взял её за руку, и Лера вздрогнула, с трудом подавив желание выдернуть ладонь. Но его пальцы обхватили её крепче и потянули за собой. В уже знакомой душевой Аджитт нажал на одну из плиток, и часть стены разошлась, открывая проход. Щёлкнул свет, загорелись, одна за одной, лампочки, и Лера застыла, не в силах заставить себя сделать шаг.
На первый взгляд комната напоминала камеру пыток, не меньше. Прямоугольная комната тянулась вдоль всего кабинета, у них была общая стена. В самом конце, подсвеченное ярким светом, находилось сооружение, похожее на криво стоящий крест. С потолка свисали цепи с кожанными ремнями на концах. В правом углу Лера увидела колодки, в которые в Средневковье заковывали преступников, а рядом — узкие, короткие козлы, обитые чёрной кожей. Противоположную стену занимали стеллажи с расставленными на них игрушками, о предназначении некоторых Лера не могла даже догадаться. В самом тёмном углу пугающе возвышалось какое-то сооружение, наполовину прикрытое чёрной тканью.
— Это… — в горле пересохло, и Лера с трудом заставила себя продолжить говорить, — это что?
— Это то, что на самом деле является твоим рабочим местом.
Аджитт встал за её спиной и положил свои широкие ладони на её бёдра. Уткнувшись носом в её шею, он шумно вдохнул её запах, и Лера вспомнила слова Ракеша: " Твой страх сносит мне крышу". Аджитта возбуждал её страх, а она совершенно ничего не могла сделать, чтобы перестать бояться.
— Раздевайся. — Аджитт легонько толкнул её вперёд, и Лера по инерции сделала несколько шагов, пошатнувшись на каблуках. — Вон там, в углу. — Он указал на вешалку и стул, на которые она принялась развешивать одежду. Руки ходили ходуном, пальцы дрожали так сильно, что она с трудом справилась с застёжкой бюстгальтера. Всё это время Аджитт, кажется, совершенно не обращал на неё внимания, чем-то позвякивая и что-то передвигая. Оборачиваться Лере совершенно не хотелось.
— Иди сюда, — раздался его голос, когда она полностью разделась. — Туфли тоже сними.
Холодный пол обжёг кожу ступней, Лера поёжилась, невольно обхватив себя руками, и медленно подошла к Аджитту, который уже успел обнажиться. Её взгляд скользнул по могучему торсу, невольно сравнивая с Ракешем, более изящным и стройным. Аджитт кивнул на козлы и приказал:
— Ложись.
Сглотнув, Лера покорно легла, вздрогнув, когда прохладная кожа коснулась тела. "Если бы он больше разговаривал со мной, было бы проще", — подумала она, пытаясь отстраниться и не думать о том, что Аджитт привязывает её лодыжки к ножкам сооружения мягкими ремнями. Следом он заркепил руки, но Лера, казалось, совершенно этого не замечала. "Если бы он не обращался со мной, как с игрушкой, всё было бы проще"… Но ведь она для этого здесь, разве не так? Для того, чтобы удовлетворять его желания. Утренние мысли о том, что это — просто работа, вновь вернулись, и Лера почувствовала себя гораздо легче, насколько это вообще было возможно в данной ситуации. Она не знала, чего ждать, но страх всё же ушёл, а внутри начало разгораться привычное чувство предвкушения, за которое потом ей наверняка будет стыдно.
— Это может прозвучать странно, — бархатный баритон Аджитта раздавался где-то за спиной, но Лера не могла повернуть голову. — Но я не люблю причинять намеренную боль женщинам. Я просто хочу, чтобы мне подчинялись, а подчинение нужно воспитывать. Оно не возникает из ниоткуда, у каждого, даже самого незаметного винтика в механизме может возникнуть желание идти в другую сторону. Так вот, — голос приближался, но Лера уловила ещё один звук — мягкое щёлканье, от которого по спине побежали мурашки, — ты знаешь, что должна исполнять мои желания. И отлично справляешься. Но в тебе слишком сильна тяга к свободе. Я прав?
Он вдруг склонился к ней и посмотрел пристально, глаза в глаза, словно пытался просканировать. Лера замерла, как кролик перед удавом, чувствуя, как её затягивает в бездонную синеву. Аджитт досадливо цокнул языком, выпрямился и Лера увидела предмет, который издавал странные звуки. В руках Аджитта была плётка с множеством мягих чёрных кожаных хвостов. Ею он небрежно оглаживал своё бедро, но, заметив её испуганный взгляд, отвёл руку в сторону, демонстрируя плётку во всей красе.
— Поначалу ты будешь воспринимать это, как наказание, не спорю. Но потом обязательно войдёшь во вкус, потому что только после боли приходит настоящее наслаждение.
Аджитт говорил это так воодушевленно, что в голове у Леры промелькнула мысль: он точно сумасшедший!
— Не бойся, — с улыбкой в голосе проговорил Аджитт. — Сегодня ты поймёшь, о чём я говорю. И, быть может, настанет день, когда сама придёшь и попросишь выпороть тебя, а?
Лера медленно выдохнула через нос, стараясь унять подсупающую панику, но разум не слушался, сердце стучало, как заполошное, разгоняя страх по венам. Она вздрогнула всем телом, когда плётка легла на её спину, — Аджитт положил её и скрылся из виду. Послышался шум, звук падения и шелест. Нервы накалились до предела, никогда в жизни Лера не чувствовала себя настолько беспомощной и напуганной, понимая, что даже пожелай он сейчас её убить — она совершенно ничего не сможет сделать. Невозможность пошевелить рукой или ногой сводила с ума, на лбу выступил пот — Лера чувствовала, что от паники вот-вот начнёт задыхаться. Она чувствовала, что Аджитт делает что-то за позади неё, и когда его влажные пальцы провели по промежности, раздвигая губы и проникая внутрь, не смогла сдержать короткий крик.
— Ты слишком напряжена, — недвольно проговорил Аджитт. — Так сильно боишься? Твой страх можно пощупать — настолько он силён.
Он вытащил из неё пальцы и в следующую секунду Лера шумно вздохнула — её коснулось что-то холодное и влажное, накрыв собой всю нежную плоть. Аджитт закрепил продолговатый предмет на внутренней стороне её бедра и, слегка подёргав и убедившись, что тот сидит плотно и не двигается, вновь встал перед Лерой.
— Я помогу тебе расслабиться. — Он приподнял её лицо за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. — Не плачь, — сказал почти нежно, стирая большим пальцем одинокую слезинку, упавшую с ресниц. А потом нажал на кнопку небольшого пульта, который держал в руках, и Лера распахнула глаза, чувствуя, как стремительно по телу расходится тёпло. Между ног завибрировало, неспешно, ритмично, и первый стон слетел с губ. Наслаждение расходилось волнами, Лера позволила себе забыться, впустить его в себя, чувствуя, как сжимаются мышцы живота, как внутри начинает пульсировать, скручиваясь в клубок, удовольствие.
— Тебе хорошо? — Впрочем, Аджитт не ждал ответа, ему было достаточно видеть её затуманенный взгляд и слушать тихие стоны, наполнившие комнату. Широко ухмыльнувшись, он потянулся за плёткой, проводя кончиками её хвостов по спине, а в следующую секунду ягодицы обжёг первый удар. Лера дёрнулась от неожиданности, пытаясь разобраться в ощущениях. Удары посыпались, как град, кожа покраснела и полыхала жаром, в то время, как вибрация, задевавшая клитор, усилилась, заставляя терять голову. Лера потерялась в ощущениях, разум забился испуганной птицей, пытаясь понять, что же надо испытывать: боль или наслаждение?
С каждым новым ударом хотелось отодвинуться, избежать следующего, уйти в сторону, но ремни держали крепко, не давая сдвинуться даже на миллиметр. Из глаз давно текли слёзы, но Лера не замечала их — крепко зажмурившись, она пыталась сосредоточиться на том, что дарило удовольствие. Тело не слушалось, приближаясь к оргазму.
Аджитт намотал её волосы на кулак и задрал голову, заставляя посмотреть на него. Головка его члена коснулась губ, Лера открыла рот, послушно принимая его. Аджитт начал двигаться, толкаясь в глотку, не переставя оглаживать её ягодицы плёткой, но потом отбросил её в сторону, сильнее двигая бёдрами.
Лера глухо мычала, содрогаясь от первого оргазма, задыхаясь от слишком противоречивых чувств: волн наслаждения, пронизывающих тело, саднящей кожи на ягодицах, которой касался прохладный воздух комнаты, вкуса Аджитта, продолжавшего толкаться в её рот. Вибрация не прекращалась, причиняя дискомфорт, раздражая возбуждённую до предела, сверх чувствительную кожу. Аджитт остановился, медленно вытащил член из её рта и, проведя им по губам, обошёл, выключая вибратор и спешно снимая его.
Лера обхватила ножки козел руками, точно зная, что последует за этим: Аджитт ворвался в неё резко, двигаясь с громкими, влажными шлепками, изредка опуская ладонь на пульсирующие, покрасневшие ягодицы. От грубых, коротких толчков клитор Леры начал тереться о кожаную обивку, вызывая новые, мучительно-сладкие ощущения. Она уже кричала, не сдерживаясь, про себя умоляя его двигаться быстрее, но боясь попросить вслух. Наслаждение стало почти невыносимым, Лера почти готова была снова кончить, когда Аджитт резко вышел из неё и приставил член к тугому кольцу мышц.
Анальный секс Лера так до сих пор и не полюбила и была особенно благодарна Ракешу за то, что он никогда не пытался заняться им с ней. Но Аджитт, как она успела узнать, любил его особенной любовью, вот и сейчас, медленно заполнив её, он сдавленно зарычал, начиная двигаться. Однако в этот раз Лера вдруг почувствовала, что с каждым новым движением он задевает какую-то точку, от которой особенно острое наслаждение пронзает низ живота. Нетерпеливо застонав, она запрокинула голову, жалея, что не может податься назад, но Аджитт, уловив её желание, навис над ней, поставив ногу на козлы, проникая глубже, и задвигался так быстро, что воздух окончательно кончился, а с губ слетали лишь короткие хрипы.
Лера дрожала, отголоски сокрушительного оргазма всё ещё гуляли по телу. Она чувствовала, как по внутренней стороне бедра стекает горячая влага и пыталась дышать, вернуть, наконец, воздух в лёгкие. Аджитт уже успел одеться и теперь подошёл к ней, глядя сверху вниз.
— Ты никогда не испытывала ничего подобного с Ракешем, не так ли? — Лера подняла на него уставший взгляд. — Подумай об этом.
Двенадцатая глава
Лера, не переставая, думала о словах Аджитта весь день, и даже дома, лёжа в ванне, тщетно пыталась выбросить их из головы. В чём-то он был несомненно прав — таких острых, за гранью реальности, ощущений она действительно никогда не испытывала. Но хотела ли она их? Хотела бы жить только ради возможности испытать очередной оргазм? Конечно же, нет. Лера задумчиво подняла ногу над водой, вытянула пальцы, наблюдая, как по коже медленно стекает пена. Сейчас она молода и красива, но что будет потом? Через год, десять лет, двадцать? Полжизни быть содержанкой помешанного на власти сумасшедшего, а потом остаться в одиночестве? Нет, Лера хотела любви. Настоящей, светлой, чистой. Той, о которой снято столько фильмов и написано столько романов.
В юности она была очень влюбчивой. Увлекалась парнями на неделю, максимум, на месяц, но потом быстро переключалась на другой объект воздыхания. Прогулки под луной, робкие поцелуи, новизна первых признаний — всё это, казалось, будет с ней вечно, но к двадцати годам Лера встретила Его. И забыла обо всём на свете, с головой погрузившись в настоящее чувство. Антон стал для неё первым и, как тогда казалось, единственным, но через год увлёкся их однокурсницей и бросил Леру. Тогда казалось, что жизнь навсегда закончилась, Лера даже думала о том, чтобы наложить на себя руки, но вовремя остановилась. Те отношения почти убили, но они же сделали сильнее, навсегда избавив от иллюзий о том, что люди могут быть друг с другом вечно. После Антона были ещё отношения, пусть и без такого фейерверка чувств. От Никиты она ушла сама — он был слишком зациклен на работе. А с Лёшей они расстались по обоюдному согласию — чувства сошли на нет, а жить вместе просто ради того, чтобы было — пустая трата времени. Но, сколько бы Лера ни говорила себе, сколько бы ни убеждала, что ей хорошо одной, сердце упорно верило в чудо.
В прекрасного принца, который войдёт в её жизнь и заберёт из серых будней. Лера задумчиво усмехнулась: определённо, теперь в её жизни таких принцев было целых два. Яркие ощущения, просто через край. И масса эмоций, которые точно никогда в жизни она больше не испытает…
Глубоко вздохнув, Лера прикрыла глаза и откинулась на бортик ванной. Ракеш. При одном только звуке его имени в животе начинали порхать бабочки и хотелось улыбаться. Влюблённость захватила стремительно, оглушила и почти лишила воли. Им было хорошо вместе, было, о чём поговорить, о чём помолчать, а ещё они отлично подходили друг к другу в постели. Судьба свела их вместе не случайно — в этом отчего-то Лера была абсолютно уверена.
Но ещё был Аджитт. Бабочки тут же опустили крылышки и пожухли, как цветы, под обжигающим ледяным ветром. Он казался ей стихией, безжалостной и беспощадной, той, что сметает всё на своём пути, упрямо следуя к одной, лишь ему известной, цели. Страх, который Аджитт вызывал в ней, был чувством настолько сильным, что с лёгкостью перекрывал нежную влюблённость к Ракешу. При этом, Лера сознавала это с неохотой, он относился к ней с достаточным вниманием, открывал грани чувственности, о которых сама она никогда бы не догадалась. Аджитт мог бы называться чутким любовником, если бы не его извечное молчание, угрюмость и полное нежелание выносить их общение за грань босс/игрушка. Он снова и снова возводил между ними стену, быть может, намеренно.
Воспоминание о том, что произошло сегодня, обожгло внезапным, ярким огнём, заставив невольно сжать бёдра крепче. Это было стыдно. Ей всегда было стыдно думать о том, что делал с ней Аджитт, но сегодняшний день определённо пополнит копилку самых смущающих воспоминаний. Подобное Лера раньше видела лишь в порно фильмах и, конечно же, не раз представляла, что именно испытывают при этом девушки. Теперь она знала и не могла объяснить самой себе — понравилось или нет?
А может, внутри неё живёт что-то слишком тёмное и извращённое, что-то, что смогли разглядеть, когда принимали её на эту работу? Ведь не зря её определили именно Аджитту. Что, если он подходит ей, а она — ему? Бред какой-то. Лера недовольно распахнула глаза и села в ванной. Всё это — бред, и думать не стоит. Интересно, что думали другие его Игрушки, ведь комната явно была создана не только ради неё. Куда они делись, почему не пожелали остаться? И — новая мысль обожгла ревностью сердце — спал ли с ними Ракеш? Вёл ли себя с ними так же, как с ней?
Этой ночью ей снился полёт. Но ощущения были другими, отличными от обычного полёта во сне. На этот раз у Леры были крылья. Она чувствовала их так же хорошо, как и каждую свою мышцу, спокойно опуская и поднимая их, чувствуя, как поток воздуха шевелит нежную перепончатую кожу, лаская лицо. Лера летела над длинной горной цепью, поднимаясь всё выше и выше, к солнцу, которое не обжигало. Наоборот — оно словно пронизывало её насквозь тёплыми, нежными лучами. Она купалась в нём, ввинчиваясь ввысь штопором, пронзая пушистые облака. Но вдруг зависла, широко расправив крылья, и медленно, неспешно начала снижаться, паря в прозрачном воздухе. Вот внизу показалось знакомое озеро, окружённое вековыми елями. Лера спускалась ниже, и ниже, пока по гладкой поверхности не заскользила её тень, а в тёмной воде отразился силуэт прекрасного белоснежного дракона.
Лера проснулась раньше будильника и ещё долго лежала, вспоминая сон, такой яркий и реалистичный. Она словно до сих пор чувствовала запах хвои и воды, и ветер, бьющий в лицо, и тёплое солнце на губах. Раньше её сны не были настолько реальны. И почему драконы? Вот уж чего-чего, но драконом она себя никогда не чувствовала! Улыбнувшись, Лера перекатилась на живот, позволив себе помечтать о том, что было бы, будь она драконом. Тогда они обязательно поженились бы с Ракешем — почему нет, это же просто мечты. И построили бы большой дом в лесу, на берегу озера из снов… Мелодичный звон будильника развеял мечты, напоминая, что в реальности она — человек, а её Босс — дракон, и кто знает, что сегодня придёт ему в голову…
Сегодня на Лере было надето бледно-розовое платье футляр с длинной молнией на спине, доходящей до копчика. Она справедливо рассудила, что каждый раз снимать возиться с пуговицами на рубашке слишком утомительно. Белые туфли, белое летнее пальто, волосы собраны в конский хвост — сегодня Лера рассматривала себя в зеркале и думала, что к образу впервые подошла, как к рабочему — ничего лишнего. Никаких сложных причёсок, которые всё равно распадутся под требовательными пальцами. Никакого яркого макияжа, который всё равно потечёт, как ни старайся — умеренность и собранность. Да, именно так и следует себя вести. Осталось ещё три недели, а потом… Потом видно будет. Но она приложит все усилия, чтобы уговорить Ракеша взять её к себе после того, как контракт у Аджитта подойдёт к концу. Пусть он не сможет жить в её мире — она согласна остаться здесь, только бы рядом. Послав холодную улыбку своему отражению, Лера принялась ждать водителя, который должен был отвезти к Аджитту.
Босс задерживался, и от нечего делать Лера вновь открыла книгу по истории и погрузилась в чтение.
После кровопролитной войны, которая длилась почти полтора века. Почти все покорились, и лишь Белые драконы упорствовали в своём стремлении быть самостоятельными. В той войне их истребили полностью, только жена главы рода, Сатши, скрылась, её так и не нашли. Предполагали, что она замёрзла в горах, где пыталась укрыться вместе с сыном. Война завершилась победой Чёрных драконов, которые отныне звались Высшими: самыми сильными, яростными и непримиримыми. Устав от войн и потерь, остальные главы Кланов склонили головы и принесли присягу, поклявшись в вечной верности и службе. Через полсотни лет был построен город Миллард — единственный в своём роде. Здесь сочетались все технологии ближних миров и магия, что пронизывала Абхею. Здесь можно было встретить стремительно летящие по дорогам автомобили и уютные лавочки волшебников, где можно было приобрести всё: от порошка из костей летучей мыши для борьбы с мелкими насекомыми до могущественных артефактов охраны от незваных гостей.
Дочитав до этого места, Лера остановилась и задумалась. Ракеш говорил, что со временем она научится видеть больше, видеть то, что скрыто мороком. Но когда это произойдёт? Прикоснуться к настоящей магии хотелось до невозможности. Почувствовать, на короткий миг стать настоящей волшебницей — это ведь почти сказка! Захлопнув книгу, Лера подошла к окну, которое располагалось прямо за её спиной, и с детским любопытством выглянула наружу, словно надеялась там увидеть что-то необычное. Но с последнего этажа высоченной башни бизнес-центра можно было разглядеть лишь синюю полоску гор, густые леса и пушистые белые облака, плывущие по небу.
— О чём мечтаешь? — Ракеш возник за её спиной совершенно бесшумно, и от неожиданности Лера подпрыгнула.
— У меня чуть сердце не выскочило! — возмутилась Лера, но не смогла сдержать счастливую улыбку.
— Если бы оно выпрыгнуло, я бы поймал, — улыбнулся в ответ Ракеш, склоняя голову набок. Тёмная прядь волос упала на лоб, запуталась в длинных, густых ресницах, в чёрных глазах начало тлеть знакомое пламя. Оглянувшись и убедившись, что они одни, он рывком прижал её к себе, жадно целуя. Лера тут же откликнулась, вкладывая в поцелуй всю тоску, что преследовала её вчера, в разлуке.
— Мне сегодня снилось, что я — дракон, — задумчиво проговорила она через минуту. Они стояли, обнявшись, и, прижавшись к его груди щекой, Лера слышала гулкие удары его сердца. Но вот оно вдруг остановилось, а в следующее мгновение заколотилось, как сумасшедшее.
— Правда? — вопреки этому голос Ракеша был спокоен, даже сух. — И что ты делала?
— Летала, — счастливо вздохнула Лера, прижимаясь к нему сильнее. — Летала над горами, возносясь вверх, к солнцу…
— Наверное, это был прекрасный сон, — тихо сказал Ракеш, приподнимая её лицо за подбородок и пристально глядя прямо в глаза. Сейчас его взгляд отличался от привычного Лере, он был требовательным, глубоким, густым даже, если можно было бы так сказать про обычный взгляд. По телу побежали колкие мурашки, как бывает, когда отсидишь ногу или руку. Лера поёжилась и хотела было отойти, но голос Аджитта заставил замереть на месте.
— Я вижу, что могу не беспокоиться за досуг моей Игрушки. Времени скучать у неё точно нет.
— Аджитт. — Ракеш медленно отнял руку и отступил в сторону. Казалось, его совершенно не смущал тот факт, что брат застал их в таком положении.
— Давно пришёл? — небрежно поинтересовался Аджитт, подходя ближе и опираясь о стол.
— Минут пять назад, — небрежно пожал плечами Ракеш. — А вот ты опоздал.